Художник

                        Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его.

                                                            Притчи Соломоновы. Гл. 16

История первая. Рубиновое сердце.

Пролог.

В одной далекой, но очень красивой сказочной стране, где законно правил своими подданными мудрый и справедливый король, самыми лучшими шахтерами и банкирами являлись гномы, а признанным эталоном женской красоты выступала принцесса фей, один придворный граф влюбился в красавицу дриаду. Конечно, она не считала его удачной партией. Это же все время надо быть на виду, жить светской жизнью, осуждать и обсуждать других, тратить деньги мужа и обязательно завести офицера – любовника. Поэтому, когда граф сделал официальное предложение, она отказала, мотивируя тем, что любит леса, поля и тишину. Да и здоровье у нее слабое. Чахнет без свежего воздуха.

Граф был в унынии. Граф был в меланхолии и депрессии одновременно. Играя вечером с монархом и еще двумя придворными партию в покер, он был настолько невнимателен, что не услышал вопроса своего сюзерена о том, почему на ногах у него разные туфли. Стоявший за спиной короля шут скорбно покачал головой и пощелкал пальцами над ухом страдальца.

– Безнадежен! – Вынес шут вердикт. – Над ним даже смеяться не смешно.

– И что теперь с ним делать? – Наклонился Король к шуту.

– Бог мой! Сир! Сие заболевание лечится только одним средством – женитьбой!

– Как ты думаешь, дурак, с кем он может исцелиться от этого опасного недуга?

Шут почесал лысину под колпаком.

– Боюсь, излечив пациента, мы его тут же потеряем!

– Не могу понять твоих аллегорий, шут. Хоть я и самый мудрый Король, но темны слова твои, как вода в облацех.

– Чего тут неясного? Пытался он свататься, да отказали бедняге. Вот он и мается!

Король и шут сочувствующе посмотрели на бедолагу, который, сидя с ними рядом, даже не слышал, о чем они говорят.

– Что за девица? – Поинтересовался монарх. – Какого роду-племени? Дворянского, купеческого, крестьянского аль нечеловеческого?

– Вот тут-то и порылась чья-то бестолковая псина: дриадского она роду. Деревья да травку ей подавай. Музыку фей и шепот звезд. Ей наши дворцовые звездульки и танцульки совсем не интересны. Так что женится: потеряем парня. Не женится – совсем пропадет.

– Да… – теперь зачесалась лысина у Короля. – Беда…

А граф сидел в кресле, уставившись в пространство пустым взглядом, и об его вытянутые ноги в разных ботинках спотыкались все, кто приближался к монарху поболтать, выразить восхищение или донести до его ушей очередной пикантный случай, произошедший при дворе.

Следующим утром, когда Его Величество изволил работать в своем кабинете, топчущийся у монаршего кресла министр финансов в очередной раз пожаловался на то, что королевской казне приходится содержать на своем балансе полуразрушенный замок когда-то повешенного за преступления герцога Саминьша.

– Все средства проваливаются в этот окаянный замок, как в черную дыру! Управляющий сеет зерно, а пшеницу валит ураган. Крестьяне сажают на землях картошку, а ее поедает заморский жук. Я выделил средства на ремонт крыши правой башни…

– Отремонтировали? – Король поднял голову и посмотрел на стоящего с квартальным отчетом министра.

– Да. – Покивал тот головой. – Но упала левая…

– Так… – Королю очень не нравилось, когда деньги из казны улетали на ветер. – И где же находится это прелестное местечко? Что-то я запамятовал.

– Как же, Ваше Величество! По Северной дороге от столицы немногим более десяти верст. Озерный Край! Курорт! Чистейшее место. Ни заводов, ни производств, сплошная экология!

– А почему у нас там ничего нет?

– Так озера, болота… Дорога и та обходит эти угодья стороной.

Король в рассеянности почесал правую бровь. А потом подскочил, словно давний покупатель патентованного средства Релиф.

– Что, Ваше Величество? – Испугался Министр.

Но Король, хитро щуря глаза, посмотрел на своего подчиненного и стукнул кулаком по письменному столу:

– Садись! Пиши!

Министр, не вызывая секретаря, с готовностью пристроился сбоку и взял гербовую бумагу.

– Мы, Наше Королевское Величество Максимилиан Девятый, даруем графу Карешу к свадьбе с дриадой как ее там… – он пощелкал пальцами. – Позови шута!

Через минуту в дверь влетел шут, весело потряхивая бубенчиками на колпаке.

– Почто, дяденька, звал? – Паяц обошел министра, бросив взгляд на бумаги. – Баланс не сошелся? Или украли больше, чем обычно? Нехорошо. Надо знать меру! Так ведь можно и вообще без всего остаться… А молодая жена всего на три года твоего первенца постарше будет… Ну, не переживай, он – хороший мальчик. Пока сидишь, сообразят, да вдвоем и утешатся!

Министр краснел и бледнел. Сплетни про его молодую жену не сходили с уст придворного люда. Повода она вроде не давала, но сын Министра от предыдущего брака был настолько хорош, что это одно уже могло считаться достаточным поводом.

– Ты языком-то не мели. – Сдвинул брови Его Величество. – Как зовут ту дриаду, что замуж за графа Кареша выходить отказалась?

– Марьяшка Сосницкая. Никак, сватом решил заделаться, Величество?

– Точно, шут. И на свадьбу хочу подарить им домик с угодьями. Совсем рядом. Всего в десяти верстах от столицы.

– Так землица давно вроде разобрана?

– Разобрана, да не вся! – Торжествующе сказал Король. – А Озерный Край?

– Да ты, никак, графа решил оставить без порток? Как он голым при дворе покажется? Понимаю, в твоей спальне…

– Ты болтай, да не заговаривайся! – Сдвинул монарх брови. – Но зато дриаде там – раздолье! Отремонтирует ей сарайчик – и пусть себе медитирует. А сам – в столицу. А от налогов я на десяток лет его избавлю, тем более, что он этому Саминьшу дальней родней приходится… Ты пиши, пиши! Значит, даруем графу Карешу и дриаде Марьяшке…

Свадьба, прошедшая под королевским патронажем, была пышной. Граф Кареш светился полубезумной улыбкой выигравшего джек-пот бедняка. Молодая дриадка сияла нечеловеческой красотой и природной свежестью.

Король чету благословил и отправил в подаренный замок провести медовый месяц, с расчетом на то, что его постоянный партнер не выдержит ночевок на свежем воздухе и полчищ болотных комаров, да и поскорей вернется во дворец, под заботливое око мудрого Монарха.

Но когда через месяц от молодых не поступило ни слуху, ни духу, Король забеспокоился и послал двух молодых лейтенантов гвардии прогуляться в Озерный Край и поторопить графа Кареша с возвращением.

Через день лейтенанты вернулись. Еще сорок восемь часов назад их волосы были черными, а глаза молодыми и беспечными. А теперь перед Величеством стояли два седых трясущихся существа.

Король пришел в ужас и приказал принести запечатанную бутыль “vocatus cum allium” – дорогого заморского вина, покупаемого капитанами кораблей в дальних северных портах. После стакана крепкого пойла в их глазах появилось осмысленное выражение, и офицеры поведали Королю очень странную и мистическую историю.

Приехали они к замку молодоженов уже ближе к вечеру в надежде заночевать и выпить с молодым мужем пару-тройку бутылочек фиолетового винца, коим славились здешние топлые места, плодящие в избыточном количестве ягодку- гонобобель, придающую напитку цвет и непередаваемый терпкий аромат.

Солнце закатывалось за дремучие леса и мрачные болота. В замок должны были загонять скотину, готовить еду, и вообще, в это время любое поместье кипит людьми. А тут – ворота распахнуты, в центральном здании – ни одного огонька. Подъездная дорога мирно колосилась нетоптаной травой.

– Сбежали, небось, втихомолку! – Пренебрежительно сказал один офицер другому.

– Да перестань, как можно жить в этих трущобах? – Второй кивнул головой на черный провал крыши основного здания.

Они остановили лошадей в воротах, не решаясь переступить черту, за которой начинался двор.

– Поехали обратно, пока окончательно не стемнело. На этих заросших тропинках вполне можно свернуть не туда!

– Погоди! – Первый офицер вдруг спешился, вглядываясь в глубину разбитого окна. – Мне показалось, там сверкнул какой-то огонек!

И он, бросив поводья другу, решительно пересек двор и зашел в открытую подъездную дверь. А потом раздался его голос:

– Ну ни хрена ж себе! – И затем тревожное: – Подойди-ка сюда!

Когда второй офицер зашел в большой и сумрачный зал, его глазам предстала совершенно безумная картина: везде – на стенах, колоннах, полу и потолке вились воздушные корни, перекрученные между собой, словно виноградная лоза. И в этих природных канатах, скомканные, задушенные и придавленные, висели… нет, не люди, а их оболочки, высохшие мумии. А из их ртов, ребер, животов торчали древесные побеги. Офицеру показалось, что они пульсировали. А на центральной стене, прямо перед входом, висел молодой супруг – граф Кареш. Подвешен он был звездой – руки и ноги – в стороны. Глаза были полузакрыты. Тело почти целиком было утыкано толстыми лианами. А посередине, там, где у человека должно биться его горячее сердце, сиял красным пламенем огромный рубин.

– Мой Бог! – В ужасе произнес второй офицер.

– Вот тебе и попили винца! – Схватился за створку двери первый, поскольку его затошнило, и закружилась голова. – Бежим отсюда!

И вдруг веки мертвого человека открылись. Офицеры замерли.

– Рубин! – Простонал бывший граф. – Возьмите этот рубин и закопайте в землю. Я хочу покоя! Я хочу смерти!

Большие слезы покатились по его восковому лицу.

Хоть гвардейцы и испугались, но они все-таки были умными, смелыми и хорошими людьми. Они поняли, что все произошедшее – результат воздействия какого-то страшного колдовства. Но товарищу помочь – дело святое. Поэтому, не колеблясь, первый офицер подошел к бывшему другу и, протянув руку, взял пылающий рубин, который в его ладони несколько поумерил свой блеск.

А мертвец снова открыл глаза и, сверкнув синевой пустых глазниц, крикнул:

– Бегите!!!

Тут растекшееся по замку древо пришло в движение и попыталось ухватить офицеров за ноги. Видя такое дело, те, не раздумывая, вынеслись за дверь, прыгнули на коней и сразу пустили их в галоп. Вокруг сурово зашелестели деревья. Лошадей начали хлестать плети травы и кусты, выкатывающиеся прямо на дорогу. Из темной чащи на них пялились красные и зеленые глаза. А сзади все время кто-то пытался содрать с них одежду, чиркая по коже здоровенными когтями. И вот так, зигзагами, не помня себя от ужаса, скакали они до опушки леса. Когда взмыленные лошади вынесли их в чистое поле, все прекратилось, как по мановению волшебной палочки. Первый офицер трясущейся рукой залез в карман и достал злополучный рубин. В темноте ночи он пульсировал светом, как сердце – кровью.

– Давай закопаем! – Сказал, остановившись, второй всадник.

– Тогда кто нам поверит? – Резонно возразил первый. – Покажем Его Величеству и закопаем!

И вот, под утро, они, наконец, пересекли городской подъемный мост. Охрана, стоявшая на смене, даже не потребовала с согбенных старцев налог на въезд. Офицеры удивились и пожали плечами. Они тогда просто не представляли, как стали выглядеть.

И вот теперь они сидели перед Королем, хлебая из бутылки шестидесятиградусный настой, словно воду. Потом первый встал, порылся в карманах и достал завернутое в носовой платок драгоценное алое сердце.

– Вот оно – подтверждение нашим словам!

Дрожащей рукой Король взял пульсирующий рубин.

– Как же ты попался, мальчик мой!

– Все зло – от женщин! – Проблеял министр финансов, зашедший к королю с бумагами и страшно боящийся адюльтера.

Король поднял на него полыхнувший взгляд.

– Пошел вон! – В тиши кабинета четко произнес он.

И когда министра сдуло за дверь, он продолжил:

– Сам, своими руками… Пусть будет проклят тот род, из которого произошла эта чудовищная дриада! Пусть будет проклят тот край вместе с замком во веки веков! – И Король, глядя вдаль, крепко сжал драгоценное сердце.

– А захоронить? – Спросил заплетающимся языком офицер.

– Вам выплатят годовое жалование. Свободны!

А надо сказать, что Его Величество, управляя страной, в которой проживала столь разношерстная публика, тоже был рифмоплет преизрядный. Поэтому никто не удивился, когда лес по правой стороне северного тракта за одну ночь превратился в непролазную чащу. Сначала торговый люд опасался проезжать мимо этих зарослей даже днем, но с годами все забывается. И постепенно это место стали называть просто Пущей, не задумываясь, отчего здесь никто не рубит деревья и не ставит дома.

С тех пор утекло много воды в столичной речке Жужелке. Мудрый Король давно умер. Умерла и монархия, как способ правления. На смену ей пришла всеобщая демократия. Это когда кругом кричат и всё критикуют, руками машут, но втихомолку воруют, и никто ни за что не отвечает. Города разрослись. Предместья заселялись различным бедным и богатым людом. А скоро случилось так, что к заповедной Пуще подогнали спецтехнику. Очередной правитель незадолго до этого почесал свою лысину и изрек, глядя на карту:

– Вот у нас большой незадействованный в инфраструктуре области район. Найдите подрядчиков. Застраивайте!

– Так вроде там лес, озера… Экология!

– Вот и хорошо. Постройте коттеджи, на озерах – санаторий. Пусть наша элита там набирается сил!

Что ж. Строительство рядом со столицей – дело всегда прибыльное. Поэтому на вековечный лес набросились бульдозеры, экскаваторы, дядьки с бензопилами – и дело пошло! А правитель, подписавший бумаги, положил на свой банковский счет хорошенькую круглую сумму.

И через месяц от леса остались только рощицы, вписывающиеся в генеральный проект застройки. Но самое интересное – на берегу одного из озер строители нашли остатки средневекового замка. Причем, раритетные стены и две башни по краям центрального здания выглядели вполне сохранившимися. И в голове у главного архитектора созрел гениальный план: озеро, лодочки, кафе, рестораны… современный отель в средневековом стиле для самых состоятельных! А что – столица в пятнадцати минутах езды. Благополучный дорогой район. Отличный местный центр развлечений!

Дом дополнялся, отделывался, надстраивались этажи. Но фундамент и две несущие стены остались прежними: современная техника и направленные взрывы не смогли сломать то, что строилось в старину и простояло века.

Через полтора года элитный жилой комплекс «Северная пуща» с новеньким отелем «Хрустальная звезда» в окружении деревьев, озер, лампочек и скамеечек, а также шикарных подъездных дорог был сдан. И довольные жильцы с постояльцами занимали свои комфортабельные новенькие дома и роскошные номера.