Идеальные каникулы

Марина Орлова

Идеальные каникулы

Увидеть Владу в толпе людей перед воротами – на выходные наших вояк разбирают уже в пятницу вечером – настолько неожиданно, что поначалу я даже не верю своим глазам.

– Син! – женская ладонь приветственно взмывает в воздух.

И я начинаю распихивать всех, пробираясь вперёд, видя лишь её одну – хрупкую девушку с вьющимися светлыми волосами.

Нет, конечно, сейчас ей уже за тридцать, замужем, двое детей. Но где-то в дальнем углу моей памяти она навсегда останется шестнадцатилетней девчонкой с застенчивой улыбкой.

– Влада!

Я подхватываю её в объятья, отрываю от земли, чмокаю в щёку и кружу – такая лёгкая, ростом и весом всего лишь как обычный человек. И в то же время я сразу чувствую её сознание – привычное и хорошо знакомое чувство. Кто-то родной.

– Привет, – она широко улыбается.

– Привет. Что ты здесь делаешь?

Ставлю её на землю, но отпускать не хочется.

– Заехала тебя проведать, что же ещё?

– Ну… Это здорово. Твоё? – я указываю на большую сумку неподалёку.

– Да. Можно я переночую здесь? Билетов нет, еле взяла на утренний поезд.

– Конечно! Корпус вообще пустой. Оставайся хоть на все выходные.

– Вот спасибо, это вместо праздника-то? – она смеётся. – Нет уж, у меня на завтра большие планы.

Мы идём к зданию по залитой вечерним солнцем дорожке, и Влада так смешно щурит один глаз от света, что я невольно улыбаюсь. Да что там, лыблюсь как идиот во все зубы.

– Что? – её голос звучит смущённо.

– Ничего, – и я ещё больше расплываюсь в придурковатой радости. – Просто… Не ожидал…

– Я ведь уже приезжала, – она разглядывает дерево слева от дорожки.

– Давно.

– Полгода назад.

– Очень давно.

– Не нужно было забираться в такую глушь. Все волнуются, а ты даже на сообщения не отвечаешь.

– Ну-у… – я пожимаю плечами. – Знаешь же, как это бывает – то одно, то другое, потом забудешь… Бумажки эти…

– Да, я знаю, у тебя много работы.

Влада притормаживает возле фонтана, окружённого тенистыми кустами, и я тоже останавливаюсь.

– А ты как? – я повышаю голос, чтобы перекрыть шум воды.

– Всё хорошо.

Она так внимательно изучает рассыпающиеся в воздухе брызги, будто ради них сюда и приехала.

– Как дети? Выросли, небось?

– Да.

– А твой инженер?

– Нормально. Он меня любит.

Тут даже я замечаю эту странную формулировку «он – любит – меня», но предпочитаю промолчать. Разговоры про отношения – не мой тип херни.

– Рад слышать. Но если что – ты знаешь, сразу звони…

– Спасибо, Син, – она наконец-то переводит взгляд на меня и слегка улыбается. – Ты всегда меня защищал.

– Кто-то же должен.

Между нами повисает пауза, а затем она возвращается к изучению фонтана.

Я поднимаю сумку, указывая на окна корпуса.

– Переночуешь в моей комнате, а я посплю, – запинаюсь и фыркаю от смеха, поняв, что чуть не ляпнул «пересплю», – у помощника. Думаю, он не будет против.

– Если ты уверен, что это удобно…

– Тогда ты пока иди в мой кабинет, а я приберусь там. Потом приду за тобой, а то ещё заблудишься.

***

Перестилая бельё на кровати, вдруг замечаю, что в сознании маячит необъяснимое беспокойство. Судя по тому, что я не заметил, когда оно там появилось, это произошло какое-то время назад. И что это может значить? Жажда, голод, низкий уровень глюкозы в крови? Нет, не то. Из-за приезда Влады? Но с какой стати?

А вот когда я приближаюсь к кабинету, нервозность усиливается. Понятно, значит, это не моё, а Эйруина.

В приёмной уже стемнело, но Ру сидит без света – сосредоточенно пялится на экран монитора, холодный свет которого отражается в его чёрно-голубых глазах.

– Привет. Что-то случилось?

– Привет, – он бросает на меня взгляд мельком и снова утыкается в экран. – Пришли накладные на кресла и канцелярию.

– И прям… всё в порядке? – я настороженно разглядываю его лицо.

– Да, всё сходится. Сейчас перешлю в бухгалтерию.

– Хм, ладно. Где?..

Он кивает на открытую дверь моего кабинета, за которой и вовсе темно.

Заглянув в помещение, обнаруживаю Владу в дальнем углу – попивая что-то из гостевой чашки, она разглядывает светлеющие на стене грамоты и сертификаты.

– Ты там хоть что-нибудь видишь? Могла бы свет включить.

– Вообще-то вижу. Забыл?

О чёрт, ведь Влада всегда комплексовала из-за этого: у неё и дальтонизм, и инфракрасное зрение, и ещё что-то со сложным названием… В общем, она видит мир не как все.

– Эээ… – я кривлю физиономию, стараясь выразить извинение за бестактность.

– Да всё нормально, – она улыбается.

– Эм, ну… Ладно, пойдём. У меня, конечно, тесновато… Ну, прочувствуешь суровый армейский быт. Чашку можешь на столе оставить.

Моя комната совсем недалеко от кабинета, практически только подняться на два этажа и всё. Влада фыркает.

– Уже пришли? Просто ты так сказал, что я могу заблудиться, – я уж думала, тут катакомбы какие-то, а идти – два шага.

Я открываю дверь и, взяв её руку, прикладываю ладонь к экрану замка, чтобы дать допуск.

– Лучше перестраховаться. Если что, я в комнате 637, звони по внутренней связи.

Влада кивает и, обнявшись на прощание, мы расходимся: она – в комнату, а я – к лестнице.

Мы с Эйруином обменялись допусками четыре месяца назад, вскоре после того странного вечера, когда он возник на пороге моей комнаты: решительный, страстный, горячий – и всё из-за алкогольной интоксикации, от которой у него поднялась температура. А я за каким-то хером его поцеловал. Нет, ладно, сначала всё-таки он меня, а потом уже я его. Всё равно это странно: никогда раньше не замечал за собой интереса к поцелуям, но вот с ним – что-то захотелось.

Собственно, а с кем мне было особо хотеть? В основном все или сразу говорят что нет, или просят зубы посмотреть, то-сё, даже потрогать, но всё равно заметно, что опасаются, – ну, при таких делах и мне не хочется к ним лезть.

А вот Ру поцеловал меня как ни в чём не бывало, даже не задумываясь. Это было непривычно. И приятно. Как будто мы с ним… ну, одинаковые, что ли. Уже потом я думал об этом, пытался понять, как вообще так получилось – к мужикам-то меня раньше тоже не тянуло. Может, потому что не встречал никого подобного.

На первый взгляд Ру кажется смазливым малолеткой, и, я так понимаю, его это очень устраивает. Да-да, тонкая бледная кожа, припухлые губы… Насколько мне известно, эта его внешность многим тупицам стоила свёрнутой шеи или вырванных внутренностей.

Когда в нашу часть приезжает высокопоставленное начальство – о, это нужно видеть, как мой помощник застенчиво опускает глаза, подавая «нормальным людям» кофе, как несмело улыбается в ответ на шутки руководства. Просто обаяшка, к тому же исполнительный – не успеешь сказать, а он уже сделал. Такому можно простить и внешность мутанта.

И только я знаю, что под этим невинным обликом скрывается вполне себе взрослый мужик – умный, выносливый и очень опасный. После того как Эйруин рассказал мне о своём прошлом, я потащил его в боевую вылазку – романтическую, для нас двоих – и попросил показать. Так вот, когда он положил шестнадцать человек меньше чем за минуту – моё сердце перестало биться, и я понял, что именно его ждал всю жизнь. Я тут же рухнул на колени и сделал ему предложение. Ну, в смысле, сначала минет, а уже после того предложил обменяться кодами доступа к комнатам, чтобы ночевать друг у друга при случае.

Как ни странно, мне хочется этого почти каждую ночь. Ру совершенно не похож на всех прочих – с ним я могу по-настоящему расслабиться. Говорить и делать что угодно, не прятать свою природу, быть честным во всём, а если поссоримся, всегда можно сграбастать его в охапку, уткнуться носом в шею и дышать его чудесным успокаивающим запахом, пока злость не отпустит. Конечно, он в ответ кусается – мне кажется, что это привычка из его прошлой жизни, – но ладно уж, у всех свои недостатки, к тому же его зубы не такие острые как мои.

Может, из-за этого чувства, что он принимает меня любым, и получилось так, что я его хочу? Ну, для меня всё начинается в первую очередь с драки: она даёт свободу, адреналин – и легко переходит в возбуждение, – однако раньше я всегда чувствовал, что противник или искренне меня ненавидит, или воспринимает как препятствие на пути к победе. Но Ру – это совсем другое. Когда ощущаешь под руками его силу, когда тебе прилетает удар, вышибающий дух, но при этом тебя переполняет этой его странной смесью жадности, злости и восхищения, желания продолжать ещё и ещё – сам не замечаешь перехода, когда уже хочется вцепиться зубами, ногтями, чтобы он не исчез, прижать ближе, слизать кровь с кожи, а там уж и к губам перебраться.

На наших вечерних тренировках самое трудное – остановиться на этой границе. Разойтись по углам раздевалки, потом добраться до комнаты – по отдельности, сделав индифферентное лицо и вежливо здороваясь с коллегами, – и, только закрыв замок, можно наброситься друг на друга. Если же неподалёку от двери бродит дежурный или по пути встречается кто-то разговорчивый – вот он, ад на земле, потому что энергия переполняет, грозя взорвать, а Эйруин при свидетелях ни в жизни не приблизится к моей двери.

Но как только мы добрались – всё, хрен кто меня выманит из комнаты! Ну, разве что если нашу часть начнут бомбить, а всё что меньше этого – Главному приспичило поболтать за жизнь, хозбригадир не понимает, как оформить заказ стирального порошка через новую электронную систему, и прочее подобное – всё идёт в Пномпень!

У нас тут собственная культурная программа: сначала вцепиться друг в друга зубами, затем секс, а в конце – завалиться в обнимку на кровать и лениво целоваться, зализывая друг другу ссадины и царапины после драки, они от этого заживают лучше. И что, бросить вот это ради разговоров с начальством? Спасибо, я откажусь.

Мм, скорей бы он пришёл… Но что-то Ру не торопится. Я тут уже и китель снял, и новости полистал, и почту проверил, даже успел посмотреть дурацкий ролик про кота, а его всё нет.

Набираю свой кабинет – и нате вам, отвечает.

– Ты чего застрял? Я жду, жду…

Голос в трубке звучит настороженно: «Почему ты в моей комнате?»

– Потому что я сплю у тебя.

Бля, я же не сказал…

«Мм… Хорошо, – тон нейтральный, но почему-то мне кажется, будто в воздухе сгустилось электричество. – Мне приходить?»

– Ну так я уже полчаса тут сижу!

«Ладно», – голос обрывается гудками.

Однако проходит ещё минут десять, целая вечность ожидания.

Наконец дверь открывается, и я невольно замираю, ожидая, что она ударит в бортик кровати – места в этой комнатушке впритык. Однако этого, конечно, не происходит.

Ру снимает ботинки, бухается на кровать, нависает надо мной и целует. В первый момент кажется, что просто жадно, но когда он переходит к откровенным укусам, я понимаю – что-то тут не то. И что остаётся делать? Сунуть ему в зубы предплечье – пусть грызёт в своё удовольствие, тут хоть следов под одеждой не будет видно – и прикоснуться к образам в сознании.

От увиденного накрывает таким возмущением, что я отпихиваю его и выпаливаю:

– Да ты ахуел! Она не шлюха, а моя сестра!

Ру прищуривается и выпячивает челюсть:

– Во-первых, заебал лазать мне в голову. Во-вторых, которым хуем?

– Да самым обычным! Не, ну вообще не родная…

– Ясно, – он садится на кровати по-турецки и уставляется на свои пальцы.

Я удивлённо смотрю на это зрелище.

– Ты что, обиделся? – заглядываю ему в лицо, но он не отрывается от изучения своих ногтей. – Не, она правда сестра…

Чёрт, иногда до меня очевидные вещи доходят со скрипом. Я же почувствовал что-то, пока обнимался с Владой на парковке – которую прекрасно видно из окна позади рабочего места Ру. Он время от времени пьёт чай перед этим окном, чтобы отдохнуть от компьютера. Наверное, после этого и началось ощущение беспокойства. И да, мы с Владой вообще никак не похожи, не говоря уж о том, что она выглядит как обычный человек.

– Она выглядит как твои любимые девахи с разворотов «Хастлера».

Я бурчу – скорее для порядка, чем искренне: