Обрезок жизни

– Тебя вызовут для дачи показаний. Жди.

Этот тоже развернулся и ушёл.

Прошло больше месяца, а никакой информации по делу Галактиону не предоставили. В итоге, он решил пойти в полицейский участок без приглашения. Там долго не могли сообразить, что с ним делать, а потом направили в отдел дознания, который располагался в соседнем здании – на первом этаже жилого дома. Внутри был цветник из прелестных девушек. Галактион и не подозревал, что в этой сфере работает такое количество женщин. Мужчина был только один – старший дознаватель.

Когда он сообщил о своей ситуации, сотрудница попросила подождать в коридоре. Затем он услышал грохот, лязг металла, шелест бумаг, клацание пальцев по клавиатуре. Наконец, его пригласили войти в кабинет. Одна девушка всё ещё рылась в лязгающем сейфе, остальные, уже закончив осмотр своих рабочих уголков, смотрели на него. Красивая, высокая, молодая женщина сообщила, что у них такого дела нет.

Галактион в тот день неоднократно бегал между основным зданием полицейского участка и отделом дознания. Когда он достал сотрудниц отдела дознания, та высокая позвонила старшему по участку и потребовала у него информации.

Галактиону наконец сообщили, что дело нашли, материалы у исполнителя, а исполнитель на больничном, так что надо зайти через две недели. Он был в курсе, что обычный срок для возбуждения – 10 дней, 30 – в исключительных случаях. Что исключительного в краже смартфона – не понятно, но он решил не жаловаться в прокуратуру и проявить терпение.

Через две недели исполнитель действительно объявился, попросил у Галактиона видеозапись, устав компании-работодателя и накладную на смартфон, подтверждающую, что он принадлежал компании. Также он вежливо разъяснил Галактиону, что он может подать гражданский иск в рамках уголовного судебного процесса об истребовании с подсудимого стоимости украденного смартфона.

– Я знаю, я поэтому и бегаю к вам. Очень нужно, чтобы вы нашли гада, потому что этот смартфон у меня вычли из зарплаты.

Его зарплата обещала быть отрицательной в том месяце.

Через три дня он привёз видео на флешке, устав и накладную.

Прошёл ещё месяц, информации по движению дела снова не было. Тогда Галактион написал по любезно оставленному исполнителем номеру: «Добрый день. Галактион, МТелеБи, украденный смартфон. Мы с вами остановились на том, что я предоставил вам документы и видео, что там с делом? – В прокуратуре, принимается решение о возбуждении», – пришёл ответ.

«Долго они что-то», – подумал он.

Ещё его кольнула мысль, что, когда он привёз все эти доказательства и бумаги, ему не выдали никакой описи, что приняли. Но он учился на политолога, а не на юриста и решил, что так и должно быть, хотя логика говорила обратное.

Через неделю он снова напомнил о себе. Это затягивание перешло все пределы.

Ещё через неделю ему в комнату доставили письмо с пропускного пункта.

Там пересказывались обстоятельства дела, давались ссылки на какие-то статьи, и после всей этой обязательной и бесполезной юридической шелухи он прочитал: «В возбуждении дела отказано, в связи с тем, что вами не были предоставлены устав компании, в которой вы работаете и накладная на смартфон».

Он безумно пожалел, что не пошёл сразу в прокуратуру, как только понял, что они ломают сроки. В итоге, они просто «потеряли» документы и слили его дело.

Когда он коротко пересказал произошедшее соседу по комнате, тот сказал:

– Это получается так любой может прийти, своровать что-нибудь, и ему ничего за это не будет. Не тот путь мы с тобой выбрали, Галактион, надо было в воры идти, – пошутил он.

Академическая жизнь

В первом полугодии их общежитие было полно народом. Комнаты были заселены на всю: в этот вуз хочет попасть почти каждый абитуриент России и многие иностранные молодые люди.

Многие из тех, кто, поступив, решил, что теперь он волен делать что хочет, были отчислены сразу после первой сессии – после этого общежитие заметно освободилось. В его комнате жили пять человек, помимо него, а теперь осталось двое. Молодые люди были чрезвычайно энергичны, им хватало сил неплохо учиться и вести весёлую студенческую жизнь. Естественно, никаких тусовок в жизни Галактиона быть не могло. Он даже не осуждал Машу за то, что та без него посещает вечеринки. Хотя они вроде бы как не встречались, но ему казалось, что всё шло к этому. Кое-как, лишь к самому Новому году, он вернул ей долг, и это, конечно, воодушевляло.

Первого января пришлось выйти на работу. Об этом их предупредили ещё до Нового года.

«Вы думаете первого все будут пьяные и счастливые? Как бы не так. Первые три дня после НГ будут приходить потеряшки и опозданцы.»

Первым он продал много дешёвых устройств, чтобы они могли звонить родственникам, сообщая о потере телефонов, кошельков и ключей, а вторые хотели с опозданием поздравить близких и покупали дорогую аппаратуру.

Галактион чувствовал себя отвратительно. В очередной раз. Он понял, что лучше всего ему, когда в салоне никого нет, и не нужно зачитывать наизусть мерзкую мантру из дежурного приветствия, предложения чего-то и озвучивания акции. «Вообще, это издевательство над личностью: заставлять человека действовать как записывающее устройство. “Добрый день, у нас сейчас акция: при покупке трёх устройств, четвёртое в подарок”, – это мерзко», – говорил он коллегам.

Одни отвечали, в духе: «Ну что поделать», другие просто пожимали плечами.

Это было тем отвратительнее, что люди, чувствуя такое дежурное к себе внимание, сразу начинают бычить и требовать, чтобы слушали их, а не втирали им ненужную дичь. И, конечно, они нисколько не интересовались этими акциями.

На излёте первой недели после НГ, он пригласил Машу в ресторан. Он потратил почти все свободные деньги на этот ужин, но нисколько не жалел. Было приятно сделать что-то для неё. Толстый лосось, поданный в сливочном соусе с крупными иглами какой-то греческой приправы, был настолько вкусен, что струи слюны, бьющие фонтаном, насилу сдерживались тканью щёк. Он попросил, чтобы этот выход был с бенгальскими огнями, и официанты выполнили его просьбу. В конце они были настолько объевшимися, что, отдуваясь, попросили упаковать десерт в контейнеры.

Вечер выдался чудесным. Ночная Москва поразила Галактиона чуть ли не сильнее того, что он был с красивой девушкой рядом. Люди, гулявшие по центральным районам, выглядели так, будто и не ночь была.

– Я только сейчас понял, что первый раз вижу ночную Москву, хотя живу тут уже полгода, – сказал он.

– Да, с этой работой сложно всё. Я даже жалею, что тебе посоветовала, я как-то не думала, что это такое болото.

– Да ладно, я признателен всё равно. Что мне оставалось делать?

Маша промолчала.

– У нас на факультете политических наук есть целая кучка социалистов, – сказал Галактион – вот им бы эту историю скормить. Обсосут и костей не оставят. Но я, хоть и оказался под прессом капиталистической схемы управления, не испытываю глубокой фрустрации по этому поводу. Ведь это мой выбор, так или иначе. Понятно, что в таком виде, какая она у нас сейчас, систему оставлять нельзя, но свобода воли дороже, чем всякие условные блага, которые даёт государство-нянька.

– У нас тоже такие есть, – сказала Маша.

– Как я или социалисты?

– Социалисты. Но их не много. Слушай, ты был в Кремле, в музеях?

– Был, но давно. Ещё маленьким.

– Я тоже. Надо бы освежить. А то мы смотрим на общество, но его начинаешь понимать лучше, когда видишь откуда оно произошло.

– Давай конечно.

Его смутило, что обычно пылкая в разговорах о социуме, общественных проблемах и ценностях Маша, так небрежно отнеслась к его утверждениям.

Он вдруг почувствовал огромную важность текущего момента. Словно это развилка, и в какую сторону ни пойди, другая окажется закрытой навсегда.

Чтобы понять, что именно он должен сделать, потребовалось собраться с духом.

Они шли молча. Выдыхаемый из носа воздух, поднимался облачками, подсвечиваясь яркими вывесками.

Галактион протянул руку в перчатке в сторону и взял руку Маши в мохнатой варежке.

Прошёл миг, Маша руку не отнимала.

Тут он окончательно понял, что должен сделать. Прямо посреди дороги он повернулся к ней и поцеловал её в губы.

Дойдя до метро Маяковская, они оба смеялись, не в силах остановиться, хотя губы обоих жутко болели и кровоточили. Они растрескались на десятки мелких долек, и между каждой наливалась капелька крови. Именно это жуткое явление и было источником неостановимого смеха. Целоваться в -25С – не лучшая идея.

Перед тем, как разойтись: им были нужны разные поезда, они крепко обнялись, на лицах обоих читалось счастье и обнажённое юношеское веселье.

– Пока. Скоро встретимся, – с сияющими глазами сказал Галактион.

Маша ничего не сказала, она приблизила своё лицо и поцеловала его. После поцелуя Галактион опустил голову, скрывая улыбку. Это было больно и приятно.

Мелкие детали

Это был просто очередной день: Галактион пришёл за пятнадцать минут до открытия торгового центра, поздоровался с охранником, который отодвинул перед ним заграждение, и открыл салон с чёрно-красно-жёлтым логотипом над входом. Далее по инструкции: он открыл кассу, аппараты выплюнули чеки открытия, включил свет, ввёл свой идентификатор, чтобы ему засчитали смену, а также идентификатор всегда опаздывавшей коллеги. Скрипя зубами, он влез в мудацкую форму и стал читать учебник на смартфоне: до официального начала смены они не имеют права запрещать ему читать.

Первые клиенты ломанулись сразу же после открытия ТЦ. Было огромное количество мигрантов, которые хотели перевести деньги в свои солнечные страны, а между ними переминались странные люди, которые просто хотят пополнить счёт, игнорируя почему-то дистанционные способы оплаты. Такие идиоты набегали часто, многие возмущались отказом в пополнении счёта на кассе: им мол так удобнее, чем делать это онлайн. Очередь разрасталась, пока Галактион мучился, вводя непроизносимые имена трудовых единиц из Средней Азии, а также из-за ругани людей, не желавших оплачивать счета при помощи современных технологий.

Через полчаса весь салон оказался забит переминающимися с ноги на ногу людьми.

Один мужик с видом пьяницы начал громко возмущаться:

– Ну позовите ещё, кто у вас там!

– Я пока один, – спокойно ответил Галактион, не отрывая взгляда от экрана, чтобы не потерять последовательности рандомных букв в имени Мухамербрмбрдербубермнрмеджон и такой же фамилией.

– Тогда я сейчас в ваш офис позвоню!

– Да замолчите вы! – выкрикнула какая-то женщина – Вы ему мешаете, он так ещё дольше всё будет делать!

– Не, ну надо разбираться, пускай они ещё кого-то присылают, если у них тут некомпетентный сотрудник сидит.

Галактион давно отметил про себя этот архетип быдловатых клиентов, которые понахватались клиентооринетированной риторики из телевизора, и требуют высочайших стандартов обслуживания, чтобы хоть где-то ощутить себя личностью.

К концу первого часа рабочей смены вошла наконец его коллега. Она проплыла в каморку, неспешно разделась там и вплыла за прилавок. Это была двадцатидвухлетняя, пухлощёкая девка из провинции с ужасным бабистым характером, прямиком из позднесоветских фильмов про деревенских хабалок, приехавших в город.

Часть потока переключилась на неё.

К Галактиону подошла одна женщина, у неё было спокойное лицо и осмысленные глаза. Глядя на неё, Галактион почувствовал, что стало легче дышать. После мрака последних нескольких месяцев, он научился выделять из толпы таких людей. Они ничего особенного не делали, но казалось, что они светятся изнутри. Он объяснил себе это печатью интеллекта на них.

– Мне, пожалуйста, провод для вот этого смартфона.

Тупая усталость, навалившаяся с утра из-за наплыва клиентов и недосыпания, дала о себе знать: он забыл, где у них такие штуки хранятся, и есть ли они вообще.

– Вик, ты не помнишь, остались у нас провода тип-ц?

Она молча наклонилась вниз, открыла ящик, достала оттуда коробку и пробила его клиентке под своей учётной записью, отчего деньги за проданный проводок, естественно, получит она.

Галактион подавил в очередной раз возмущение от поведения этой девахи. Он принципиально не хотел втягиваться в процесс дележа места под солнцем в этой конторе, иначе работа засосёт его эмоционально. Он тут только из-за денег – это временно.

Но сердце стучало в висках, эти выходки ужасно злили его. Он просто не понимал, как можно вот так перед носом взять и отобрать у человека то, что его.

– А проверить можно? – спросила покупательница.

– Да, конечно. Ложьте сюда, – ответила Вика.

У Галактиона сжались челюсти. Навязчивые безграмотные обороты порой выводя похлеще поступков.

«Спокойно, – сказал он себе – ты тут не навсегда.»

Когда очередь рассосалась, Галактион поднял мутные от усталости глаза, не веря пустоте салона. Он выдохнул, надув щёки, как человек, чрезвычайно сильно утомившийся и жаждущий перерыва.

В это время его коллега обошла их рабочее место, встала за стойку со стороны клиентов и провела пальцем за монитором.

– Что это?! – заорала она.

Он, морщась, смотрел на её пыльный палец.

– Что ты хочешь? – уклонился он от ответа.

– Почему ты никогда не убираешься-то? Мы с Рамилем убираемся, а ты всё время оставляешь всё после себя.

– Я всегда убираю всё, что требуется после смены.

– Ну а пыль протереть? И вот ещё, – она вернулась за стойку и достала из-под неё какие-то листы – почему вот это в конверты не убрал?!

Ему не хотелось объяснять этой глупой особи, что эти бумаги не должны убираться в конверты.

– Ты не у себя дома, – сказал он – там убирай всё, как считаешь нужным, а тут всё должно лежать так, чтобы было удобно взять, когда понадобится.

– Дебил вообще! – она отвернулась и пошла к выходу из салона.

– Бурёнка, – сказал он ей в спину.

– Ты охренел совсем?! – завопила она развернувшись.

К ним, заинтересовавшись, заглянул охранник.

Галактион, сощурившись, смотрел на неё, сидя на высоком и неудобном рабочем стуле.

Вика резко развернулась и вышла из салона.

Он старался убедить себя в том, что социокультурные условия её жизни сделали её такой. Но сам не верил этим доводам. Воинствующая тупость была бы экзотикой в условиях, когда все люди пользуются возможностями самообразования, которые предоставляет Сеть, но дело в том, что Вика не была исключением из правил. Знания, доступ к которым открывает Интернет бесплатно и в удобной форме, остаются таким же невостребованным, как и века назад, когда единственный носитель – бумажная книга был в буквальном смысле роскошью. Ладно, он тут на ограниченное время. Может, оно не будет коротким, но оно точно ограниченно – он выйдет отсюда.

Ближе к обеду, когда было относительно свободно, зашёл высокий полный мужчина в пёстрой спортивной куртке и серых брюках. Он спросил сколько стоит зарядное устройство, чехол на смартфон и самый дешёвый тариф. Галактион ответил на все вопросы, завершив ответом про тариф.

– А тогда почему вы с меня берёте не 200, а 230 рублей?! – возопил мужчина.

– Вероятно, у вас там какие-то подписки, – устало ответил Галактион.

Он уже привык, что люди заходят на порносайты, нажимают «Ок», не читая, а потом ругаются на платные подписки. Были и те, кто ругался за то, что грабят их детей, а в процессе выяснялось, что дети подписаны на сервисы готовых домашних заданий.

– Какая подписка?! Я не просил никакой подписки, это всё вы жулики! Я спросил, какой тариф самый дешёвый, мне сказали вот этот, а теперь вы говорите про какую-то там подписку! Обманываете!

– Давайте сюда ваш смартфон, – тихо сказал Галактион.

Мужчина швырнул его на стойку.