Слезы разлуки

– То есть ходить на свидания? – Элизабет отрицательно покачала головой. – Просто невозможно! Нет, Инид, совершенно исключено.

Инид ничего не сказала, но была явно озадачена. Элизабет немного смутилась. Она была уверена, что Инид поймет ее. Уж Инид-то должна понять, что она не может ходить на свидания, как бы далеко ни был Тодд.

– Многие люди сохраняют отношения, несмотря на разлуку, – как бы оправдываясь, добавила она. – Вот увидишь, Инид, ничего особенно и не изменится.

– Хорошо, хорошо, все получится, как вы хотите. Я сроду не встречала таких здравомыслящих людей, как ты и Тодд.

Лицо и шея Элизабет порозовели – она начинала сердиться.

– Да, обычно я очень практична, но здесь практицизм может только все испортить.

– Почему? Что плохого, если бы ты решила в этой ситуации не разыгрывать из себя романтическую особу?

Элизабет прикусила нижнюю губу.

– Если бы я решила, что слишком трудно поддерживать отношения с человеком, который находится за две тысячи миль, Тодд и я стали бы просто друзьями. Представляешь, к чему бы это привело?

Инид вздохнула и поставила молоко на стол.

– Конечно, две тысячи миль – очень большое расстояние, и у всех людей все по-разному, но я думала...

– Естественно, у всех людей все по-разному, – поспешно сказала Элизабет, завидев Тодда в дверях кафетерия. Она махнула ему рукой. – Запомни, наша пара не распадется только потому, что мы будем жить далеко друг от друга. Я не собираюсь терять Тодда, Инид.

Инид ничего не сказала в ответ, но выражение ее лица совсем не понравилось Элизабет.

«Не понимаю, почему она не верит, – огорченно думала она. – У нас с Тоддом все будет хорошо! И мне было бы гораздо легче, если бы я чувствовала поддержку подруг. А так кажется, что все и вся против нас. Но неважно. Мы не изменим своего решения – пускай оно непрактичное и несовременное».

– Как идут поиски работы? – спросил Стивен у сестры, шутливо взъерошивая ей волосы.

Джессика лежала на трамплине бассейна Уэйкфилдов, выставив на солнце ноги. Было почти пять часов, но солнце стояло еще достаточно высоко, чтобы освежить ее золотистый загар.

– Перестань! – недовольно сказала она, резко отстранившись от Стивена. – Ты испортил мне всю прическу; я только что уложила волосы!

– Никогда бы не подумал, – пошутил Стивен, садясь на край бассейна и болтай ногами в воде. – Пока я не тронул твою прическу, она выглядела просто безобразно.

– К твоему сведению, я нашла работу с первой же попытки и приступаю в субботу.

– Ври больше. – Стивен закрыл глаза и откинул голову назад, подставляя лицо под прямые лучи солнца. – Скажи еще, что будешь работать в магазине «У Лизетты» и получать зарплату шелковыми шарфами.

– Очень смешно, – обиделась Джессика. – Ты ни за что не угадаешь, кем я буду работать. – Она села, чтобы видеть реакцию брата. – Я устроилась секретаршей в бюро знакомств «Идеальная пара».

Стивен застонал и ударил себя ладонью по лбу.

– Боже спаси и сохрани, – не выдержал он. – Ты смеешься?

– И не думала, – ответила с негодованием Джессика. – Поначалу мне нужно будет только отвечать на телефонные звонки. Хотя потом, может быть...

– Ушам своим не верю, – покачал головой Стивен. – Пустить тебя в бюро знакомств – это все равно, что бросить горящую спичку в бак с бензином.

– Не понимаю, о чем ты, – сказала Джессика, поигрывая прядью волос, с выражением обиженной невинности на лице. – Мэри Энн – хозяйка бюро – говорит, что я очень естественна.

– Именно это я и хотел сказать. Действительно, – добавил вдруг Стивен, рассмеявшись, – это, пожалуй, лучшее, что можно придумать. Если ты направишь свою энергию на людей, которые действительно хотят найти себе пару, то я смогу вздохнуть свободно.

– Ты все еще злишься из-за Кары Уокер, – начала было Джессика.

– Злюсь? – рассмеялся Стивен. – Как я могу злиться? Как можно злиться на пожар в Сан-Франциско? Или на землетрясение? Или...

– Ты хочешь сказать, что она была как стихийное бедствие, – холодно заметила Джессика. – Ну, здесь ты не прав. Кара – замечательная девушка, Стив. И я просто хотела тебе помочь.

Вдруг Джессика испугалась, что зашла слишком далеко. Не так много времени прошло со дня трагической смерти от лейкемии Триспи Мартин, девушки Стивена. Джессика хотела помочь брату и поэтому предложила Стивену встречаться с Карой Уокер, одной из своих самых близких подруг. Но он не был готов встречаться с другими девушками – по крайней мере, тогда. Да и Кара была не в его вкусе – он это ясно дал понять.

Но, кажется, Стивена не расстроили слова Джессики.

– Я знаю, что ты хотела помочь, – мягко сказал он и улыбнулся. – Только сделай одолжение, не помогай мне больше, Джес. Я как-нибудь сам справлюсь, сам разберусь в себе и своих чувствах.

Джессика с одобрением посмотрела на брата. Она соскользнула с трамплина и обернула свою стройную фигурку полотенцем.

«Какой он все-таки симпатичный, – пронеслось у нее в голове. – Но что бы он ни говорил, не очень-то он хорошо справляется с одиночеством!»

Стивен явно не знает сам, что ему нужно. С ребятами почти всегда так. Возможно, Кара Уокер действительно не в его вкусе, но это не значит, что в целом свете нельзя подыскать ему пары.

«Особенно сейчас, – думала она, заходя в дом, – когда Мэри Энн и ее компьютерная картотека к моим услугам».

– Можно к тебе? – спросил Стивен, просунув голову в приоткрытую дверь.

Элизабет бессмысленно смотрела на чистый лист бумаги, пытаясь сочинить хотя бы абзац для заметки в школьную газету «Оракул».

– Конечно, Стив, – она натянуто улыбнулась. – Кажется, вдохновение меня сегодня оставило.

Стивен присел на кровать, с интересом разглядывая фотографии на туалетном столике и книжных полках. Почти на всех был Тодд.

– Должно быть, ты будешь очень скучать по нему, – наконец сказал он.

Элизабет кивнула. Она бы хотела рассказать Стивену, как переживает из-за отъезда Тодда, но это будет нетактично с ее стороны.

«Каково было Стивену, когда Трисия умирала, – напомнила она себе. – Он не мог утешить себя мыслью, что они снова встретятся в будущем. Они были вместе так недолго и расстались навсегда».

– Может, ты хочешь выговориться? – мягко спросил Стивен. – Хотя знаешь, иногда лучше выговориться, а иногда от слов только хуже.

У Элизабет задрожали губы.

– Я хотела бы поговорить, только я чувствую себя виноватой. Из-за такого пустяка...

– Пустяка? – Стивен вскинул брови. – Не думаю, что это пустяк. Вы с Тоддом знаете друг друга с пеленок и последнее время были почти неразлучны. И наверное, вам очень тяжело вот так вдруг расстаться.

У Элизабет навернулись на глаза слезы.

– Конечно, тяжело, – призналась она. – Невозможно представить себе, что нам осталось быть вместе всего несколько дней. Что бы мы ни делали, куда бы ни пошли – в «Дэйри Берджер», на пляж – нас везде преследует эта мысль.

– Да, я понимаю. Нет ничего хуже, чем наблюдать, как счастье подходит к концу.

– Но на самом деле ничто не кончается, – поспешила сказать Элизабет. – Конечно, нашей неразлучности конец. Но мы будем звонить друг другу, писать письма. Вполне вероятно, что будем навещать друг друга время от времени...

– Лиз, можно задать тебе один вопрос? Вы с Тоддом хотите оставить все, как есть?

– Что ты имеешь в виду? Будем ли мы встречаться с кем-то еще?

Стивен улыбнулся:

– Вот именно.

Элизабет замотала головой:

– Мы еще толком об этом не говорили, но я знаю, что ни у него, ни у меня нет мысли предавать друг друга.

– Не мое дело лезть к тебе с советами, да и момент сейчас не самый подходящий, но мне кажется, это не лучшее решение.

Элизабет поджала губы. Сначала Иннд, теперь Стивен. Неужели они не понимают, что так будет лучше для Тодда и для нее? И зачем напоминать, как трудно им будет, – без них понятно.

– В колледже такие истории не редкость, – продолжал Стивен. – У многих есть что называется «домашние привязанности» – друзья и подруги, которые остались там, дома. Особенно трудно бывает тем, чьи требования особенно высоки. Они обещают ни с кем больше не ходить на свидания, вообще не видеться с парнями или девушками. И начинают невероятно ревновать, если появляется хоть малейший намек на то, что их обманывают. А ревность способна разрушить даже самую крепкую дружбу.

– Наверное, во многих случаях так оно и есть, Стив, – сказала Элизабет, как будто оправдываясь, – но мы с Тоддом так относимся друг к другу, что смешно было бы договариваться о неверности! Я же не говорю, что не буду видеться с друзьями после его отъезда, а среди моих друзей много ребят. Но ходить на свидания или влюбиться в кого-то – это просто невозможно.

– Ну хорошо, – наконец сказал Стивен, лукаво улыбаясь Элизабет. – Я никогда не сомневался в твоей способности принимать верные решения, Лиз. Ты твердо стоишь на ногах. Как бы трудно вам с Тоддом ни было, вы справитесь, я знаю.

Элизабет смотрела на брата, пытаясь улыбнуться в ответ. Он так же ей не верит, как и Инид, с огорчением подумала она. Все вокруг считают, что можно позволить расстоянию разрушить любовь! Но ничто не изменит ее решения. Что бы ни случилось, они с Тоддом – единое целое. Так оно и должно остаться.

3

В субботу днем Джессика сидела одна в роскошном офисе бюро «Идеальная пара»: Мэри Энн ушла пообедать, оставив все на Джессику.

– Просто отвечай на телефонные звонки и записывай сообщения.

«Какая скука», – сказала про себя Джессика.

Пока что работать в бюро знакомств было не очень интересно. В течение первого получаса Джессика пребывала в приподнятом настроении, вертясь на вращающемся кресле и записывая сообщения в блокнот в форме сердечка остро отточенным карандашом. Но к десяти часам она стала испытывать легкое разочарование.

Почему-то Джессика была уверена, что звонить будут ужасно привлекательные мужчины, но оказалось, что в основном это женщины – и все они хотели узнать, будет ли у них свидание сегодня вечером.

– Обрати особое внимание на тех, кто звонит в первый раз, – весело щебетала Мэри Энн, подтачивая ногти пилочкой. – Записывай их имена на карточки и складывай в верхний ящик. Мы им перезвоним как-нибудь потом.

«Сколько женщин пропадает зря, – с негодованием думала Джессика, записывая десятое имя и телефон на розовой карточке. – Стив мог бы пожинать плоды моей новой работы, и мне даже не пришлось бы заносить его имя в компьютер. Стоило только дать его имя и телефон первым пяти женщинам, которые позвонят».

Заманчивая идея. Но, поразмыслив некоторое время, Джессика решила, что нехорошо будет подсовывать Стивену кого попало.

«Лучше потихоньку залезть в основную картотеку Мэри Энн, – с восторгом подумала она, – и подобрать ему действительно классную пару. Потом надо позвонить ей и сказать, что компьютер подобрал идеального мужчину, подходящего ей во всех отношениях, – Стивена Уэйкфилда!»

Только было Джессика открыла нижний ящик с карточками в комнате Мэри Энн, как дверь распахнулась и вошла она сама.

– Что ты делаешь, Джессика? – спросила она милым голосом, сбрасывая жакет.

Джессика нервно сглотнула:

– Я... а-а, я просто хотела посмотреть старые записи, чтобы лучше понять, что такое бюро знакомств.

Мэри Энн широко улыбнулась:

– Зачем? Хочешь найти себе пару через компьютер?

– Нет, я просто подумала, что принесу больше пользы, если буду знать о том, как работает бюро, – вкрадчиво сказала она.

– Просто великолепно, Джессика. – Ее начальница улыбнулась. – Но сейчас мне нужно, чтобы ты отвечала на звонки. Что, если я дам тебе ключи от офиса? Тогда ты сможешь приходить когда захочешь и копаться в карточках сколько угодно.

У Джессики загорелись глаза. И вот уже в руках у нее оказались ключи – как и ожидала Джессика – на кольце в форме сердечка.

– Не потеряй, – предупредила Мэри Энн. – Нам совсем не нужно, чтобы кто-то рылся в наших записях. Кто знает, что может случиться?

«Действительно, кто знает», – подумала Джессика, пряча ключи поглубже в карман.

Как ни удивительно, остальная часть дня прошла быстро. Работать с Мэри Энн было легко и приятно. Ей было двадцать семь лет; это бюро она организовала с сестрой, а сейчас занималась им одна. Она была хороша собой, имела живой характер и милое овальное лицо, которое обрамляли темно-русые локоны. К концу дня Джессика уже поверяла ей свои секреты, словно Мэри Энн была ее старой подругой, как Кара Уокер или Лила Фаулер. Мэри Энн спросила ее о планах на вечер, и Джессика сказала, что собирается на вечеринку, которую устраивает в «Пляжном Диско» Инид.

К четырем часам она поведала своей начальнице все об Элизабет и Тодде.

– Если честно, – заметила она, грызя кончик розового карандаша, – мне кажется, их разлука как нельзя кстати. Они не осознают, что в их отношениях наметился застой. Но это так, я ведь вижу. Элизабет везде ходит с Тоддом, как будто она его тень! Если я предлагаю пойти куда-нибудь без него или просто намекаю, что есть и другие ребята, – Лиз принимает все в штыки!

– Должно быть, они с Тоддом просто счастливы друг с другом, – мягко заметила Мэри Энн.

– Самые лучшие молодые годы у нее превратились в преснятину. И потом, – добавила Джессика задумчиво, – они с Тоддом слишком похожи. Они оба – ну, как бы получше сказать, – чуткие, правильные, добрые.

– И что же в этом плохого? – засмеялась Мэри Энн. – Просто образцовая пара. Их можно использовать для рекламы нашего бюро знакомств!

Джессика покачала головой:

– По отдельности с ними просто здорово, но когда они вместе – скука смертная! Лиз могла бы найти кого-нибудь получше.

– И она совсем ни с кем не встречалась за все это время, что она с Тоддом? – поинтересовалась Мэри Энн.

Джессика задумалась.

– Не совсем. Был такой Николас Морроу, но нельзя сказать, что она с ним встречалась. Он по ней с ума сходил, а она даже не смотрела в его сторону.

– А кто этот Николас Морроу?

– Николас Морроу – самый красивый, самый богатый и самый потрясающий парень. Ему восемнадцать, и он живет в одном из огромных особняков на вершине холма. Его отец настоящий миллионер, и сам Николас просто великолепен. Темные волосы, зеленые глаза, фигура... А Элизабет сказала ему, что любит Тодда, и предложила быть просто друзьями. Я просто чуть не умерла от разочарования.

На самом деле, когда Морроу приехали в Ласковую Долину, ей самой понравился Николас. Прояви он хоть малейший интерес по отношению к Джессике, она бы не была такой дурой, как сестрица. Джессика до сих пор укоряла Элизабет, что та отвергла билет в мир вечного богатства и счастья.

– А Николас придет сегодня на вечеринку? Может, тебе удалось бы убедить его, что больше всего подходишь ему ты, а не Элизабет, – проницательно предположила Мэри Энн.