URBIS INFERNUS

  - Почему на другом берегу нет засады?

  Вечный покачал головой.

  - Я не силен в военном деле, великий пахан. Но вероятно, враги думают, что топь непроходима.

  - Значит, надо пройти болото насквозь, - заключил Ругер.

  - Не все пацаны умеют плавать, великий пахан, - заметил малой пахан Кутя Культя.

  - Вот и хорошо, если попадут в трясину, быстрее отмучаются.

  - Камелы, догсы и кэтсы не пройдут, - усомнился старый пахан Олдя Зверь.

  - Догсов и кэтсов пусть несут на спинах. Камелов придется оставить. Жаль. Обратно досюда всю добычу придется тащить волоком, - посетовал Страшный, - Даю отдыха один день и одну ночь. Послезавтра утром выдвигаемся.

  Когда войско зашло в болото, гнус обрушился на пацанов. Переход длился три дня. Иные отбиваясь от мошкары, оступились и утонули. Иных насекомые заели до смерти. Иные, добравшись до берега, потеряли крови сил столько, что не могли идти.

  Ругер велел пересчитать людей. Когда ему сообщили результат, задумался. Позвал Вечного. Опалил его испепеляющим взглядом.

  - Твои соплеменники хитроумны. Я не терял столько бойцов ни в одном бою, сколько в переходе через эту лужу.

  - Инферны учатся по старым книгам, великий пахан, - спокойно заметил олдец, - Но у них нет твоего опыта и храбрости твоих бойцов.

  Голос Страшного еле заметно дрогнул.

  - Если все так старо, колдун, как ты говоришь, подскажи, что будет дальше? Я хочу быть готовым.

  Вечный развел руками.

  - Прости, великий пахан, но откуда мне знать? Тысяча лет прошла. В Инфернусе сменилось тридцать поколений. Это уже совсем другие люди. Я даже представить не могу, как они мыслят. Единственное, что могу сказать - будь бдителен. Следующая атака не будет похожа на предыдущую.

  Ругер покачал головой и выслал на разведку самых ногастых следопытов.

  13.

  Быстроногие разведчики вернулись и сообщили, что на несколько переходов вперед нет никаких признаков людей. Есть только рогатый лес из неведомых каменных деревьев, да пустыня с зыбучими песками. Да еще круглая яма без дна, из которой валит горячий дым. Да еще хвостатые прямоходящие твари с телом как у человека, но звериной башкой и огромными нижними лапами, одну тварь пацаны поймали и зажарили. И еще много всяких мерзостей и чертовщины.

  Через два дня сразу несколько разведчиков слегли, мучаясь внутренностями. Следующим утром их нашли мертвыми и почерневшими с неимоверно раздувшимися животами. На погребальном костре они лопались с противным пукающим звуком.

  Еще через пару недобрых ночей то же случилось с третью оставшегося войска. Бойцы плакали и кричали, забыв пацанскую гордость и мужество. Над лагерем стоял смрадный запах, как в огромном старом нужнике. Померли храбрый Шура Коготь и мудрый Олдя Зверь и много других славных паханов и пацанов.

  - Я бы на твоем месте, великий пахан, отделил заболевших от здоровых, - посоветовал Ругеру Вечный, - Так делали в Прошлые времена во время эпидемий.

  Хмет загоготал из клетки.

  - Втираешь пацанам кинуть корешей на отъезде, Пыльный? Добро. Замути, как трет бивень, Ругер, и наутро полкодлы свалит.

  Колдун пожал плечами.

  - Если ты этого не сделаешь, великий пахан, ты потеряешь все войско целиком.

  После долгого раздумья Страшный велел всем здоровым уйти из лагеря и неподалеку построить другой, и запретил приближаться к больным товарищам.

  - Не по понятиям, великий пахан, - не согласился седой авторитетный пахан Гуля Шкелет, - Твои отец и дед так не поступали.

  - Что делать, если старые понятия для новых дел не подходят?- угрюмо парировал Ругер, - Ты хочешь остаться в прошлом, Шкелет?

  Если новые времена таковы - они не по мне, - гордо ответил Гуля.

  - Будь по-твоему, - сказал Ругер и перерезал Гуле глотку, - Ты - в прошлом, Гуля.

  Через неделю новые случаи болезни прекратились. Из заболевших не выжил никто. В здоровом лагере все уцелели. Пацаны настаивали, чтобы пойти в мертвый лагерь, вынести оттуда умерших и проводить их в пламя как положено - с братскими объятиями. Но Вечный отсоветовал Ругеру и это делать.

  - Иначе жертвы окажется бессмысленными. Спали зачумленную стоянку целиком.

  Страшный глядел на огромный костер, скрестив руки, с мрачной улыбкой на лице.

  - Чему радуешься, Страшный? - угрюмо спросил Ругера молодой пахан Ромик Одноглаз.

  Другие паханы напряглись, решив, что Ромик сейчас умрет. Но Ругер лишь ласково потрепал Ромика по щеке и погасил длинным ногтем его единственное око.

  - Ничего ты не видишь, слепец, - печально пожурил Страшный Ромика, - Разве я радуюсь? Я улыбаюсь мыслям о том, что сделаю с колдунами из подземной берлоги, которые наслали на пацанов такую ужасную и подлую смерть. До сих пор меня вела к Городу жажда славы, теперь к ней прибавилась ненависть. Обещаю вам и тем, кто ушел в небо с дымом - ни один проклятый кудесник не останется в живых. И очень многие из них будут умолять меня о великой милости - быстрой смерти.

  14.

  Прошло еще много дней, отмечая пройденный путь погребальными пепелищами. Однажды разведчики вернулись с известием, что в трех переходах впереди из земли торчит круглый купол.

  - Это он, Urbis Infernus, - спокойно констатировал Вечный, - Я привел тебя к нему, великий пахан.

  Страшный расспросил разведчиков, как укреплены подходы к куполу, и сколько колдунов они видели около него. Разведчики заявили, что колдунов не заметили ни одного, и укреплений на земле никаких нет. Вокруг купола - пусто и тихо.

  Лица слышавших это посерели. Ругер медленно оглядел паханов, дрожа от ярости:

  - Мандраж отпечатан на ваших рожах, как пинок на заднице. Чем вы напуганы, бакланы? Больше не верите мне? Разве тень Ругера Страшного стала короче?

  Воцарилось недоброе молчание. Седовласый Боба Новый выступил вперед и ответил за всех.

  - Спору нет, Ругер, тень твоя длинна. Но как быть, если врага нет, а его тень уже убила семерых из десяти? Перо не коцает дым, а угоревших насмерть - без счета.

  Балаболу показалось, что одного из паханов в руке блеснул нож. Певец покосился на Вечного. Колдун шевелил губами, будто бормоча заклинания на неведомом языке.

  'Накамлай мне жизнь, кудесник, - подумал Сежа, - О большем не прошу.'

  Но олдец не колдовал и не молился. Он шептал самому себе:

  'Как я мог так обмануться? Меня сбила с толку уверенность Ругера. Я устал ждать и поторопился. Решил, что нашел нового Аттилу. А теперь они просто перебьют друг друга, не дойдя до купола, и меня вместе с ними. Не из-за чего - просто от страха, вызванного ничем.'

  - Погодите! - вдруг закричал Вечный, - Этот страх не настоящий!

  Все обернулись к нему.

  - Поясни, колдун, - сурово приказал Ругер.

  - Поглядите на себя, - быстро, боясь потерять внимание паханов, заговорил олдец, - Посмотрите друг на друга. Здесь собрались храбрейшие верхнего мира. Не боящиеся не ни боли, ни смерти. Не отступившие перед тяготами и опасностями великого похода. Сами посудите, как таких могут испугать тишина и отсутствие врага?

  Паханы переглянулись. На лицах некоторых появились глупые улыбки.

  - Город наслал на нас звук, которого не слышат уши, - продолжал колдун, - Он неслышно проникает в самую душу и поселяет там страх. Но это не ваш страх - это отражение ужаса инфернов перед вами. Надо преодолеть его в себе, не думать о нем, сделать последнее усилие над собой и Город падет!

  Ругер пристально посмотрел на Вечного и скомандовал:

  - Паханы, поднимайте сотни! Мы идем на штурм.

  15.

  ...На четвертом ярусе под землей бег Ругера замедлился. Еще через пару поворотов он остановился. Недоумение на лице Страшного сменилось удивлением, удивление растерянностью, растерянность ужасом. Широко раскрыв глаза, великий пахан пнул горку ржавчины, освещенную чадящим факелом, и воззрился на Вечного.

  - Везде только пыль, гниль и засохший звериный помёт. Что это - морок? Последняя шутка колдунов? Где твои мудрые полубоги и несметные богатства, олдец?

  - Может быть, на нижних этажах? - неуверенно предположил Сежа.

  - Не надо себя обманывать, - отозвался Вечный.

  Он стоял как истукан, уставившись невидящим взглядом в пыльный пол.

  - Здесь давным-давно пусто. Подземного города нет, - он медленно пожал плечами, - Возможно, его, вообще, никогда не было.

  Ругер изумленно разинул рот.

  - А кто же тогда укокошил две трети моего воинства?

  - Мутанты иногда - просто мутанты, - без эмоций в голосе ответил Вечный, - Дикари - всего лишь, дикари, и ничего больше. Болезнь - только болезнь, - олдец сделал паузу, - Страх - просто страх.

  Сежа заржал как сумасшедший. От хохота он согнулся пополам, и, не разгибаясь, рывком помчался в темноту коридоров.

  - Проклятый колдун! - заорал Ругер и взмахнул тесаком, - Заманил в трухлявый сарай среди мертвой пустыни и погубил мою армию!

  Вечный зажмурился и услышал хрип Ругера. Открыл глаза и увидел затухающие конвульсии великого пахана на клинке Хмета. Скривившись, братоубийца стряхнул дергающегося Ругера с пера и вытер лезвие о рухнувший труп.

  - Ну не медли, заканчивай со мной, - тоскливо попросил олдец, - сил нет ждать.

  Хмет ухмыльнулся.

  - Не очкуй, бивень. Я мочу для хабара и пацанской чести. Или за личный косяк. Был бы ты в натуре мозговитый олдовый жиган, может, и нашелся резон тебя приморить. Но по раскладу выходит, ты - просто клоун зажившийся. А в чем мне навар валить на глушняк болтливого деда, не вкуриваю.

  Вечный пожал плечами.

  - Не настаиваю.

  - Без базара фартануло мне через тебя, - добавил Хмет, убирая клинок в Ругеров кожаный чехол, - Кабы не твое гонево гастрольное и не нынешний кипеж, я на рывке с кичи не выломился и Ругера не мочканул. Теперь я выведу кодло из непонятки, а авторитетные люди за это меня коронуют.

  Хмет оглядел зал.

  - А, может, и здесь с пацанами закантуюсь. Древняк без фуфла, хаза серьезная. Мужиков заведем - грязь ковырять. А что пустыня, так долбодятлы летают - значит, и человек жить может.

  - Только знаешь, Пыльный, - добавил он, помрачнев, - как втыкаю, сколько фартовых пацанов , кто бы мне в бригаду мазёво встал, с твоей бодяги наглухо усохли, мне так хреновеет. Так что канай отсюда скорей, пока я тему не сменил.

  Не дожидаясь второго приглашения, Вечный покинул комнату с мертвым старым паханом и живым новым и побежал по коридорам. В закутках и проходах, мимо которых он спешил, в прыгающем свете чадящих факелов разъяренные пацаны тыкали клинками в сгнившее трепье, пинали труху и в отчаяньи дрались друг с другом. Поднявшись на уровень, Вечный наткнулся на Балабола. Певец сидел, прислонившись к стене, и заливисто хохотал.

  - Сежа... - тихо окликнул певца Вечный.

  Балабол поднял к нему лицо, протянул в его сторону руку с вытянутым указательным пальцем, погрозил им, и зашелся в хохоте еще сильней. Отдышавшись, певец произнес:

   - А ведь Ругер не ошибся: об этом походе я напишу такую песню, какую еще свет не видывал!

  - Слушай, певец, слушай внимательно, - медленно заговорил Вечный, - Компьютеры. Мобильные устройства. Автомобили. Самолеты, Роботы. Генная инженерия. Информационные технологии. Сети. Телевидение. Электроэнергия, бумажные книги, асфальтовые дороги, аэропорты, торговые центры, кино, эскалаторы, метро.

  Певец смахнул грязным рукавом слезы с глаз.

  - Ты чего такой мрачный, старичок? Возмездие случилось, - Сежа хихикнул, - хоть и без твоего участия. Обидчики мертвы, - Балабол опять издал смешок, - давным-давно, косточки в прах рассыпались. Что же ты щебечешь по-птичьи с таким лицом, будто родное пепелище оплакиваешь?

  Голос Вечного сорвался на крик:

  - Цветные карандаши, английские скрепки, говорящие куклы! Удобная обувь и одежда, подогреваемые тротуары! Уличное освещение! Вай-фай в кафе! Сборные домики! Всего этого больше нет, но это было! Ты слышишь, певец?! Было!

  Внезапно Сежа посерьезнел.

  - Слышу, Вечный, слышу. Может, все, что ты бормочешь, когда-то и имело смысл, но теперь это только ветерок на развалинах. Слышал, как в древних городах через щели воет? Вот - оно. Ты лучше беги, олдец, беги. Не порти мне песню. Как я завтра буду петь о бессмертном, если сегодня бессмертный кони двинет?

  Вечный отшатнулся и помчался по переходам наверх. Наконец, он выбежал к выходу и остановился под тусклым солнцем.

  - Ну хорошо, а дальше - куда? - пробормотал Вечный про себя, - Куда идти, когда идти больше некуда?

  Он представил одинокий путь назад через пустыню - хоронясь от Хметовой орды и диких зверей. Теперь - безо всякой сверхцели, только для выживания. Несколько недель без запасов еды и воды по бесплодной пустыне, убегая от надвигающейся холодной и голодной зимы. Вечный понял, что не дойдет. Значит, надо вовремя зарыться в бархан, чтобы изможденное тело не сожрали животные, иссыхать и мучиться до весны, пока не пойдут дожди и не пробьется зеленая трава, которую можно жевать.

  От этих тоскливых мыслей Вечный пригорюнился и тихонько завыл.