Помоги проекту - поделись книгой:
Пришлось даже в том случае Петру Дмитриевичу вмешиваться. Дорога через Псков в разы важней, ведь дальше она ответвлялась на Нарву. А только на помощь сыну пришёл патриарх Филарет. В результате решили обе дороги строить.
После утверждения у Государя жёлтой линии начинались подготовительные работы. Где лес надо выкорчевать, где склады построить и щебень с гравием туда по снегу на санях завезти. Где мост деревянный через реку кинуть. Да много чего ещё. Сейчас вот досталось Трофиму Силычу, что больно петлявистая дорога от Полоцка до Риги. Так разве он виноват, что река Двина петляет, Прямую-то линию нанести можно, а потом что, десятки мостов строить? А как корабли будут ходить под мостами? Ох, тяжела она государева служба.
Сейчас дороги строились сразу в несколько направлений: на Казань (уже за Чебоксары перебралась), на Ригу и от Москвы на Киев через Брянск и Чернигов. Взмок же ещё Акинфиев и от того, что объяснял Михаилу Фёдоровичу, что прошло уже два года и нужно будет шведов освобождать по уговору с королём Густавом. А где рабочих брать. Есть, вестимо, ляхи ещё и литвины, но ведь три дороги, а не одну тянуть надо. Тут конечно чуть покривил душою дьяк. Часть шведов не могла себя выкупить, часть решила остаться на строительстве вольнонаёмными. Да ещё и чухонцы прознали, что денежку неплохую можно заработать на строительстве, так что за дорогу на Ригу сильно Трофим Силыч не переживал. На дорогу до Киева пленных ляхов и прочих разных из пригнанных князьями Пожарскими тоже хватало. А вот с дорогой на Казань сложнее.
Государь дьяка отругал и потом, уже чуть смягчившись, усмехнулся.
— Год протянуть тебе надобно, а потом татарвы нагонит тебе Пётр Дмитриевич.
Дай-то бог.
Январь прошёл бездарно. Пришлось всё бросить и заниматься пароходом. Генерал Афанасьев точно был далёк от теплотехники. Читая книги про Цусиму, он натыкался на термины вроде «котёл двойного или тройного расширения», но кроме общего ощущения, что такие котлы экономичней и мощнее, наверное, ничего из этих книг не вынес. Ещё там, в экстренных ситуациях заклёпывали клапана. И что из того? Зачем сейчас эта информация? Лучше бы писали — чугунные там детали или стальные.
С единственным пароходом Вершилова всё лето случались несчастья. Он несколько раз натыкался на топляки и лопасти винта гнулись. Пётр был далеко, и повлиять на ситуацию не мог. Его механики пошли своим путём, они сделали винт страшно массивным. В результате мощность и без того не очень большая ещё упала. Только ведь и это не помогло, кораблик налетел на мель, причём, каменистую, и вал согнуло и винт покорёжило.
Пётр Дмитриевич осмотрел вытащенный на берег пароходик и стал думать. Напрашивалось два решения. Первое, это сделать шаг назад и заменить винт колёсами. Может быть, не зря предки гоняли по рекам колёсные пароходы. Это потом понастроили плотин и гидроэлектростанций, сейчас мелей хватало. Топляками же Волга просто кишела. Кто виноват? Понятно, князь Пожарский. Он все леса уже на Руси извёл на строительство городов на Волге и Белой, да на отопление зимой этих городов. Плывут и плывут всё лето плоты по рекам.
Ладно, виновного нашли, теперь нужно решить, что делать. А делать решили с механиками следующее. Во-первых, строить два парохода. Первый будет с колёсным движителем. Второй чуть усовершенствуем, сделаем винт чуть повыше и закроем его в ящик из прутьев. Только это ведь не все беды. В цилиндре при разборке двигателя осенью обнаружили серьёзный задир. Первый цилиндр был отлит из меди. Подумали, поприкидывали, и отлили почти все запчасти из чугуна. Как раз накопилось прилично изношенных и сломанных рельс.
Пока механики точили, строгали, подгоняли и собачились, Пётр решил переговорить с самыми опытными кормщиками. Как не посадить корабль на мель? Оказывается, товарищи запоминают ориентиры. Ну, не дебил ли? Ведь на реках в будущем будут бакены, а, следовательно, и бакенщики. Ладно, стальные тонкостенные буи сейчас ещё не изготовить, а если и удастся сделать, так всю Волгу им утыкивать — разоришься, да и разворуют. Железо пока очень дорого. Но кто мешает, эти ориентиры установить на берегу в виде, скажем, большого креста. Увидел крест, значит, напротив него мель. И попробуем сделать бакены для указания фарватера деревянными. Мели постоянно меняются, поэтому за бакенами нужно следить. Получается, что надо напротив мелей организовывать деревеньки и селить в них бакенщиков. Они же потом будут и фонари зажигать на бакенах. И тогда можно плыть не только днём, но и ночью. Хотя бы без парусов и вёсел, просто спускаться по течению. За ночь корабль и сам несколько десятков километров преодолеет.
Ясно, что есть закавыка. Татары, башкиры, ногаи, калмыки и прочая нечисть, в том числе и волжские казаки, эти деревеньки будут грабить и даже вырезать, а молодых и здоровых пейзан обращать в рабов. Получается, что просто деревеньки не получится. Нужна крепость, гарнизон, снабжение. Нужны деньги. А ведь в прошлом году и так в минус ушёл. Ещё одно смущало. Проплывая по Волге на теплоходе в конце двадцатого века, генерал Афанасьев поражался пустынностью её берегов. Почему эти плодородные земли пустовали? Не было народу, чтобы их заселить? Холодные зимы с метелями? Вечные ветра, так как нет лесов? Отсутствие топлива зимой?
Что ж, нужно сажать леса. Забьём это в план на следующий год. Кресты как ориентиры тоже поставим. Ну, и попробуем хотя бы по одной крепости у этих крестов и по одной деревеньке в год строить. Мориски с гугенотами едут и едут. В той истории на Волге даже немецкая республика существовала со столицей в городе Энгельсе. Пусть у нас будет французская и мавританская республика. Да и про немцев стоит подумать. Там в Европе голод, война и эпидемии, наверное, не мало желающих найдётся оказаться от всего этого подальше.
До кучи заменили поршня и цилиндры и на паровозах (трамваях). Их теперь три стало. Один, как и раньше возил людей из центра Вершилово до промзоны и обратно. Второй маршрут появился только осенью 1626 года, он соединил цент Вершилова с Нижним Новгородом. Маршрут был длинный, больше двадцати километров, и по нему каталось два паровозика. И не трамвай даже, а целый поезд. Сам паровоз, два вагона пассажирские и платформа для грузов.
Рельс чугунных хватило ещё и десяток километров проложить от Нижнего Новгорода в сторону Гороховца, ну или Владимира. До Гороховца около девяноста километров, Пётр надеялся, что в этом году удастся дотянуть железнодорожный путь до этого городка. Подготовка и зимой не прекратилась. Шпалы делают. На один километр пути нужно 1840 шпал, то есть на девяносто километров чуть ли не 170 тысяч шпал. Дофига. Всей Руси целую зиму корячиться. А ведь их ещё пропитать надо. Креозот из дёгтя и каменноугольной смолы сейчас целый завод перегоняет. Чаны для пропитки шпал из меди отлили.
С одной стороны всё замечательно, а вот с другой. Сколько такая дорога железная будет стоить. Точно можно разориться. Пришлось князю пойти на непопулярную меру и с первого января проезд до Нижнего Новгорода и от Нижнего до Вершилова сделать платным. Одна копеечка. Не обогатишься. Но хоть немного денежек набежит и желающих просто «прокатиться» поубавится и чуть может инфляция снизится.
Глава 7
Анри Бенни сидел на корточках перед печкой у себя в дому и подбрасывал дровишки в топку голландки. За перегородкой плакал его первенец названный в честь деда Симоном. Малышу уже исполнилось три месяца. Опять есть, небось, захотел. Как в них только влезает столько? Едят и едят каждые несколько часов. Но крики маленького Симона и подбрасывание дровишек в печь не отвлекли Анри от не дававших покоя мыслей. Вроде бы и решил уже всё, а голова, будь она неладна, опять думает, а правильно ли он поступил. Не упустил ли эту русскую жар-птицу?
Из зачумлённого Парижа поздней осенью, почти зимой они выбрались почти без происшествий. При этом совершенно неожиданно и у сестры жизнь наладилась. Один из изобретателей, что уговорил Анри перебраться в Вершилово, студиоз недоучка из Сорбонны, положил глаз на вдову, да и сладилось всё у них. В Кале их даже священник обвенчал. Теперь у сестры фамилия Мариотт. Зятя Анри зовут Жан. Интересная с ним история приключилась, когда приехали они в Вершилово и встретились с князем Пожарским. Нового родственника Бенни о его семье практически не расспрашивал, так узнал, что отец его Симон Мариотт — глава коммуны в местечке Тиль-Шатель, что в Бургундии, чуть к северу от Дижона.
Князь Пётр Дмитриевич же при упоминание Бургундии и фамилии нового жителя Вершилова изумлённо поднял глаза и стал детально выспрашивать обо всех родственниках. Оказалось, что у Жана есть младший брат Эдм Мариотт, который родился в 1620 году, мать, урождённая Екатерина Денизо и три сестры — Дениз, Клод и Екатерина. Сёстрами и родителями Жана Пётр Дмитриевич не заинтересовался, а вот о брате пару вопросов задал. А потом сказал загадочную фразу: «Наверное, он и есть». И предложил зятю написать приглашение всей семье перебираться в Пурецкую волость.
Недавно и приехали все, кто же откажется переехать в Вершилово. А вот самому Анри Пётр Дмитриевич предложил недавно в эту самую Бургундию перебраться. Вольное графство Франш-Конте Бургундия чем-то приглянулось князю Пожарскому, и он туда уже несколько человек отправил. Там нужно было купить ферму или даже замок, если получится, и начинать обустраиваться. Скупать земли у крестьян и разорившихся дворян, нанимать крестьян, организовывать производство. Богатеть. И в любом разговоре с местными подчёркивать, что в Пурецкой волости люди живут гораздо богаче, не голодают, не болеют почти, и нет там ни какой войны. А всё потому, что герцог Пожарский очень мудрый правитель. И это не враньё ведь. Это чистейшая правда. Вот сейчас в Бургундию отправлялся десяток ветеранов вершиловского полка. Все они получили от Государя императора Михаила Фёдоровича грамоты на дворянство. В Доле в банке Взаимопомощь им выделят деньги на приобретение земли, ферм, замков, кто чего пожелает. Предложил князь Пожарский возглавить эту экспедицию как раз Анри и дворянство тоже пообещал.
И не решился Бенни, сын совсем кроха, да и боязно начинать снова с нуля в незнакомой стране. Тут уже и друзья и родичи. Тут на самом деле лучший город мира. А дворянство и богатство? Ну, по-другому разбогатеет. Сейчас тем более Анри в школу во второй класс для взрослых пошёл. Закончит школу, может в институт Силикатов поступит, зять поможет подготовиться. Потом, глядишь, и одним из руководителей на фарфоровом заводе станет.
Нет. Правильно он отказался. Пусть, кто посмелее пробуют графами да боронами становиться. Нас, как сам Пётр Дмитриевич говорит, и здесь неплохо кормят.
8 января 1627 года скончался схимона́х, или схи́мник Иона. Известие об этом прискорбном событии добралось до ушей князя Петра Дмитриевича Пожарского только 13 февраля. Добралось, избрав вестником аж самого патриарха Филарета. Не тривиальный вестник. Хотя ведь и событие не из последних в Российской империи. Монашество, а потом и схиму перед смертью принял один из членов Семибоярщины князь Иван Михайлович Воротынский младший. Тот самый Воротынский, что был вместе с Михаилом Романовым претендентом на русский престол, но шестнадцатилетнему Мишутке проиграл. Интриги. Отроком легче управлять.
Вообще, никто это время пока семиборщиной не называл. Позднее, получается, термин выдумали. После смерти Воротынского осталось из семи бояр трое: князь Борис Михайлович Лыков-Оболенский (в 1606 году пожалован в бояре Лжедмитрием I), (его жена — Анастасия Никитична Романова сестра патриарха Филарета), боярин Иван Никитич Романов (боярином товарища сделал всё тот же Лжедмитрий) и боярин Фёдор Иванович Шереметев (и этого боярином сделал самозванец).
Пётр только закончил пароходные дела и занялся доработкой первых винтовок. А тут всё колокола грянули. Пришлось идти умываться и встречать Его Святейшество. По правде сказать, дела к патриарху у Петра Дмитриевича были. Во-первых, у него чесались руки показать хоть кому-то добытые во Франции святые реликвии. Зря что ли люди мучились? Сейчас все привезённые сокровища находились в запертой на множество замков и засовов отдельной комнате дворца. Там даже постоянный пост находился, стрельцы из самых преданных и опытных менялись каждые два часа. Что хранится в запертой комнате никто кроме десятка Шустрика и самого князя не знал. Во-вторых, Пётр, награждая людей привёзших священные реликвии, отправил 118 Патриарху Иерусалимскому и всей Палестины Феофану III, письмо с просьбой наградить Саньку Гамова орденом Святого Гроба Господня. Отправил и задумался. А почему на Руси нет своих церковных орденов. В двадцатом веке этих орденов русская православная церковь множество напридумывала. Был среди них и Орден Преподобного Сергия Радонежского.
Генерал Афанасьев его даже видел. Как-то был приглашён на одно мероприятие в Киев, по поводу его освобождения от фашистских захватчиков, и Президент Украины Янукович Виктор Фёдорович был тогда награждён им. Тот самый Янукович, что и был причиной случившихся потом с Украиной бед и несчастий. После Рождества Пётр и попытался по памяти нарисовать этот орден. В целом ничего сложного. Монетный двор его отчеканил, а ювелиры доработали. Вот князь Пожарский и хотел передать патриарху два десятка коробочек фарфоровых с этими орденами. Ни чем мы Иерусалима и Ватикана не хуже.
Оказалось, что и Филарет прибыл с подарком. На освободившееся место в Боярской Думе выбрали Петрушу. Боярская Дума, в отличие от «Думы» в оставшемся в прошлом будущем, законов не принимала. Она просто была совещательным органом при царе. По всем делам выносилось решение в следующей форме: «Государь указал и бояре приговорили» или «По государеву указу бояре приговорили». Ещё это было место, откуда «черпали» воевод в самые ответственные города Руси. Петру сидеть и утверждать указы Государя, было просто некогда, а отправляться воеводой в Архангельск или Казань, вообще бред. Тогда зачем? Это и спросил у патриарха Пётр.
— Ты же, Пётр Дмитриевич, сам Мишутке присоветовал новых бояр не плодить. Только князь Воротынский не просто боярин, а самый первейший. Его место не может пустовать. Считай, что двух зайцев и убили. И место занято, и никого лишнего не возвысили. Хоть и не очень мне понятно, почему достойных людей нельзя Государю в совет выбирать. Оплот это царства.
— Это оплот смуты. Две трети заседающих в Думе побывали и при Васили и при Лжедмитрии. Они же и Владиславу корону Руси сосватали. Какая это опора? Опора вот здесь, в Вершилово, учится. Опора это те на кого рукой опереться можно. На нонешних же попробуй опереться. Перенесёшь тяжесть на руку, что на опоре лежит, а там пустота. К врагу опора переметнулась. Тот больше пообещал. И Государю императору говорил и вам, Ваше Святейшество, скажу нужно уменьшать количество людей в Думе и возможности её ограничивать. Нужно законы принимать и жить по законам, а не «по старине».
После торжественной литургии 15 февраля в соборе по случаю Сретения Господня или принесение в Иерусалимский храм младенца Иисуса Христа его родителями и награждения новым орденом боярина князя Петра Дмитриевича Пожарского и никому неизвестного десятника Александра Фомича Гамова, Пётр пригласил Филарета в тайную комнату и показал Святые Реликвии.
— Что же ты натворил, Петруша?!! — синеющими губами прохрипел Филарет, схватившись за сердце, когда осознал, что же он такое видит в неярком свете керосиновой лампы.
— Восстановил справедливость, — пожал плечами Пётр.
— Теперь ведь король Людовикус войной на нас пойдёт, а может и ещё каких государей с собой уговорит отправиться «покарать татей», — чуть отдышавшись, и не переставая креститься, прошептал патриарх.
— Не простое это мероприятие, на нас войной идти. Франция сейчас со своими гугенотами воюет, да с Англией. И потом, откуда им известно станет, что реликвии у нас? Я всё так организовал, что все должны на англичан подумать. Мы же пока подождём. Ну, а даже если и прознают, что у нас хранятся, так мы скажем, что купили у англичан. Пусть между собой воюют.
— А если всё же на нас пойдут войной? — не успокаивался Филарет.
— Ваше Святейшество, вы даже себе не представляете, как много нужно французов, чтобы вершиловский полк одолеть. Ну, приплывут они к Риге или Нарве на десятке кораблей, ну высадят, несколько тысяч мушкетёров со смешными шпажонками и десяток пушек, что стреляет один раз в час. Никто назад не вернётся. Только до этого доводить нельзя. Вы никому об увиденном не говорите. И я не буду. Подождём. А через десяток лет скажем, что купили у англичанина. Они конечно попросят вернуть. Только мы скажем, что купили за сто миллионов золотых рублей. Пусть если смогут, то выкупят.
— Страшный ты человек, Пётр Дмитриевич, боюсь я тебя, — перекрестил и Петра патриарх.
— Напрасно, Ваше Святейшество, я за Россию и за Государя, сто Франций с землёй смешаю.
Командор Мишель де Нойрей спешил. В этом году второй рейд до Ла-Рошели непростительно затянулся, и это грозило целой кучей проблем в ближайшем будущем. Обычно второй рейс с переселенцами два его корабля заканчивали в самом начале зимы в Риге. Дальше уже подготовленные сани доставляли переселенцев до Смоленска, где они пересаживались уже на ждущий их обоз из Вершилова. Удобно. Не нужно каждый раз скупать лошадей и повозки. Не нужно организовывать охрану. Не нужно заботиться о пропитании. Всё сделали за тебя. Тут надо отдать должное князю Пожарскому и барону Ротшильду. Как жаль, что во французской армии таких интендантов не было.
Этой осенью Мишель отплыл на своих кораблях из Риги в начале ноября. В Северном море почти сразу попали в шторм. В результате на «Красном Льве» сломало грот. Пришлось возвращаться. Почти три недели потеряли. И дальше неприятности продолжились. При проходе Зундского пролива в районе острова Сальтхольм многострадальный «Лев» столкнулся в тумане с небольшим датским судном. И утопил его. И сам чуть не утонул. Другие бы моряки, наверное, бросили тонущий корабль и попытались спастись на лодках, но недавно сменившие бывшую французскую команду русские парнишки были сделаны из другого теста. После трёх с лишним часов борьбы с водой корабль удалось довести до Копенгагена и выбросить на берег.
Потом ещё два месяца ремонта и разбирательства с датчанами, кто виноват в происшествии. После Рождества всё же отплыли. Только видно провидение решило все несчастья, из возможных, предоставить командору. Когда уже думали, что завтра будем в Кале, в районе Дюнкерка на них напали эти самые Дюнкеркские каперы. Голландцы, по мнению Мишеля, были лучшими моряками Европы. И это было не только его мнение. Все, кто так считал, просто ничего не знали о русских. Когда к двум кораблям под флагом с Андреевским крестом бросилось сразу три корабля, русские не запаниковали. Они спокойно зарядили свои странные маленькие пушки и стали ждать. Потом прогремел залп. Что удивительно, дыма почти не было, по этой самой причине, де Нойрей целиком насладился результатами этого залпа. Два каперских корабля взорвались изнутри, разломились и затонули за считанные минуты. Чем стреляли русские? Уж точно не чугунными ядрами. Гранатами? Тогда что в этих гранатах?
Третий корабль бухнул своими пушками в ответ и окутался, как и положено дымом, и… Не выплыл из этого дыма. Русские пареньки успели перезарядить пушки, навести их на последнего врага, и послали его догонять собратьев по несчастью в погружении на дно морское. Почти полная и бескровная победа. Почти. Три ядра с голландца всё же долетели до несчастного «Красного Льва». Одно разорвало парус на фок-мачте и сломало фор-стеньгу. Второе пробило корпус в районе ватерлинии. А третье попало в штурвал и чуть не убило рулевого. Парнишка выжил и даже ранений не получил. Только сильно зашибся.
Пришлось в Кале в третий раз вставать на ремонт. И ведь даже и на этом несчастья не закончились. Восставших протестантов поддержал английский король Карл I, выслав им в поддержку флот из 80 кораблей под началом своего фаворита Джорджа Вильерса, 1-го герцога Бекингема. В июне 1626 года Бекингем организовал высадку 6000 солдат на Иль-де-Ре, чтобы оказать помощь гугенотам. Однако, хотя остров являлся укреплением протестантов, его жители не присоединились напрямую к восстанию. На острове Рэ англичане попытались взять штурмом небольшой форт Святого Мартина, но были отбиты. Небольшим французским лодкам удавалось осуществлять снабжение форта, несмотря на его блокаду королевскими войсками. Со временем у Бекингема кончились деньги и поддержка, в его армии начались болезни. Последний штурм также был отбит, причём с большими потерями. Армии пришлось остаться на кораблях.
Когда корабли де Нойрея подошли к скопившимся у острова английским кораблям, те начали их обстреливать. Пришлось, отстреливаясь, уносить ноги. При этом один из кораблей якобы союзников даже утопили. Оторвались только вблизи Ле-Сабль-де-Олона. Там и пристали к пристани. Пришлось организовывать перевозку ждущих в Ла-Рошели переселенцев. Даже небольшой бой с авангардом королевских войск выдержали. Слава богу, всё это закончилось, и обратный путь обошёлся без сражений и штормов. Да, вон уже и Рига видна.
Но вот кончится это путешествие и что дальше? Опасался командор в очередной раз плыть за гугенотами. И зачем только он с этими Роганами связался.
Глава 8
Кто бы сомневался. Его Величество пожаловало. Ох, уж эти Романовы. Понятно, что, несмотря, на клятвы и обещания патриарх Филарет рассказал сыну о священных реликвиях, хранящихся в небольшой комнатке в Вершилово. Михаил был человеком верующим. Вся его жизнь на пятьдесят процентов состояла из паломничеств по монастырям и святым местам. Его бы воля и другие политические конфигурации, он бы и в Иерусалим съездил и в Царьград-Стамбул-Константинополь. А тут всего-то до Вершилова. Прикатил Михаил Фёдорович всего лишь с пятью десятками стрельцов и парой рынд. Даже ни одного боярина с собою не взял. Уже хорошо.
Случилось это немаловажное для страны событие в начале марта. Только закончилось празднование дня 8 марта, как из Нижнего примчался гонец с радостным известием. Застал он князя Пожарского в родильном доме. Более того застал он там и второго князя Пожарского. Мария рожала третьего ребёнка, а Елена первенца. Тут же были бабушка с дедушкой — князь и княгиня Долгоруковы. Старшие Пожарские может быть тоже с удовольствием посидели в приёмной, ожидая известия, но были далековато. В Риге восстанавливали стену, а ещё, в Динабурге подняли восстание местные. Известие это только пару дней как добралось до Вершилова. Пётр в ответ письмо отцу сразу отправил. Пусть пару тысяч самых активных отправляет к нему. На Урале людей не хватает, нужно два города строить. Теперь вот скоро снова гонца отправлять с радостными известиями.
В книгах про попаданцев в средние века генерал Афанасьев несколько раз сталкивался с успехом товарищей по организации голубиной почты. Пётр же этому способу связи почти внимания не уделял. Пока в конце прошлого года не пришёл к нему книгопечатник Питер Шваб. Оказывается итальянец Клавдио Акиллини перевёл на русский книгу про голубей и голубиную почту и предлагает её напечатать. Пётр поудивлялся и решил сначала сам опус прочитать. Ну, ни фига себе! Оказывается голубь со скоростью более ста километров в час может преодолевать расстояние до тысячи километров. То есть четыреста километров до Москвы птичка пролетит меньше чем за четыре часа. Пришлось отправлять во все концы Европы и Руси людей с целью купить хороших производителей. Дак ведь ещё есть мясная порода, и даже порода бойцовых голубей. До электричества и телеграфа ещё далеко, будем пользоваться голубями. Там, конечно, куча вопросов по доставке голубей в нужное место. Но если организовать специальные станции на пути, скажем через каждые сто километров, то задача в целом решаема. Хоть и не дешева.
Царь батюшка из дворца был отправлен Ваняткой тоже в роддом. Вернее, Михаил Фёдорович приказал подать ему сюда Петрушу, но узнав, что целых два Пожарских нервно расхаживают по приёмному отделению необычной больницы, решил поучаствовать в этом процессе. Приехал Михаил Фёдорович вовремя. Мария родила мальчика. Владимир Тимофеевич тут же Государю литровую чашу золотую с бирюзовыми вставками полную мёду стоялого всучил.
— Володимиром назови внучка! — пьяненько полез обниматься с Петром Долгоруков.
Но тут спустился доктор ван Бодль и сообщил, что ещё один мальчик родился.
— Может, назовём этого Владимиром, а моего Михаилом, вот Государь император крестником будет, — предложил Пётр тестю.
— Вот умный ты, Петруша, за то и люблю, — полез целоваться счастливый дедушка.
В «Закрома Родины» попали только на следующий день. Пётр, чтобы слухов по Москве меньше гуляло, даже запретил Михаилу брать с собою рынд, хоть и до двери. Подслушивать ведь полезут. Авось чего Государь выкрикнет не сдержавшись.
— Михаил Фёдорович, ты пойми, что если об этом узнают во Франции, то войны не избежать. А так Франция союзник. Пусть липовый и за нас воевать не станет. Но ведь некоторые горячие головы этот союз остудит. На Францию можно напасть. Да и на Россию, многие думают, что можно. А вот на союз Франции, России и Дании уже сложнее.
Император пробыл в кладовке целый день. Молился. Пётр первый час ещё выдержал, тоже крестясь и кланяясь, но потом оставил царя одного. Вечером Михаил к еде не притронулся, только выпил пару стаканов чистой воды.
— Обещал Заступнику, три дня пищи не вкушать, чтобы мальчик у меня родился. Наследник державе нужен.
Что ж, голодание заметно обрюзгшему Михаилу точно не повредит. Хоть от шлаков немного избавится. Вообще Михаил зациклился на этом наследнике. Пётр помнил, что в прошлой истории у первого Романова тоже было три девки. Причём, одну даже сватали за какого-то заморского принца, но потом передумали. Так все в девках и отошли в лучший мир. Но ведь сыновья были. Правда, выжил только Алексей Тишайший. И вообще из десятка детей выжили только четверо. Что-то в одной из книг про попаданцев было, про отравление свинцом. Стоп. Там сделали в Кремле водопровод из свинцовых труб. Этой водой вроде бы все Романовы и травились. Нужно будет проверить. Хотя, ведь четверо-то выжило, получается, что на них свинец не действовал. Загадка. Один чёрт, как война с Крымом закончится, нужно будет скататься до Кремля и поузнавать про водопровод. Уж свинец на чугун Миасс заменит.
Но сначала Крым.
Вот и тронулись. Генерал-майор Ян Заброжский ехал на своём вороном арабе впереди выступившего из Вершилова войска. Пора. Нужно ведь по снегу добраться до Смоленска, как ни считай, хоть дюжинами, хоть десятками, а с ними из города выехало около тысячи возов на полозьях. Если снег растает, то придётся переделывать сани в телеги. Конечно, колёса и всё прочее необходимое для этого в обозе тоже имеется, но, сколько время потеряем, и опять скорость упадёт. Эти возы по большей части останутся в Смоленске. Треть примерно пойдёт дальше до Киева и около сотни с патронами и снарядами и ещё дальше до Сечи.
Обратно возы или телеги повезут отбитых у крымчаков полоняников, тех, кто захочет перебраться в Вершилово и другие города, что основал Пётр Дмитриевич. I to widzi (И дураку ясно), что таких будет много, вот князь и подстраховался, взяв с собою целую тысячу возов. Ну и добытые трофеи нужно будет на чём-то перевозить. И этого добра будет не мало. Уж вершиловцы себя не обделят. Грех, wiadomo (конечно) заранее трофеи считать. Так это uważać (считать), а планировать просто необходимо.
Генералом полковник Заброжский стал всего неделю назад. Стал по той простой причине, что теперь не полком он командовал, а бригадой. Слово непонятное. Да, мало ли таких непонятных слов ввёл в обиход Пётр Дмитриевич. И все ведь понятными стали и привычными. Бригада — это соединение воинское состоящее из нескольких полков или полка и нескольких батальонов. Вот второй случай и подходил для вершиловского войска, что отправилось воевать Крым.
Мы — русские кавалеристы,
И про нас
Былинники речистые
Ведут рассказ:
О том, как в ночи ясные,
О том, как в дни ненастные
Мы гордо,
Мы смело в бой идём.
Песня грянула, едва Ян поравнялся с медведями. Красивая песня. Заброжский слышал её, когда музыканты и хор репетировал в консерватории. Конечно, натяжка была. Из бригады может половина только — русские. Каких только наций не собрал князь Пожарский в своём войске, даже перечислять устанешь. Больше всего немцев из иностранцев, потом, скорее всего, испанцев, дальше португальцы, их около сотни. Французы. Этих тоже не мало. Следом идут, как их местные называют, фрязины. Это те, кто из различных италийских княжеств в Вершилово перебрался. Есть генуэзцы, есть миланцы, венецианцы, римляне, всех и не упомнишь. Этих брали с собою сопровождать обозы отец и сын Буксбаумы. Богемцы есть и словаки. Большую часть людей, что привёл с собою из знаменитого похода старший Буксбаум, отправили весною прошлой в города на Волге гарнизоны пополнять, но человек пятьдесят самых молодых и поддающихся обучению князь оставил в Вершилово и вот теперь взял с собою. Даже по десятку человек голландцев и датчан есть. Есть трое англичан и трое шведов. Стоп ведь неправильно он подсчитал. На третьем месте, как ни считай, татары и мордва, что ведёт в бой Богдан Разгильдеев. Две полные сотни лёгкой кавалерии.
Кроме самого Вершиловского полка и татарской конницы есть в бригаде и два новых подразделения. Первое и самое грозное — это рота тачанок. Целых сорок пулемётов. Что установлены на специальной повозке.
Веди, Пожарский нас смелее в бой!
Пусть гром гремит,
Пускай пожар кругом: пожар
Мы — беззаветные герои все,
И вся-то наша жизнь есть борьба!
Пулемёты в этом подразделении сведены, те, что попроще в изготовлении и надёжнее в бою. Митральезы.
В полку оставлены только картечницы Гатлинга. Пётр Дмитриевич на вопрос Яна, почему они так называются, ещё в прошлом году сказал, что эти люди их придумали. Странно, если какой-то Гатлинг, англичанин, скорее всего, их придумал, то почему у англичан нет такого оружия. Да и сомнения возникают. Как мог этот Гатлинг сделать цельнометаллический патрон с капсюлем?
Пожарский — наш товарищ,
С нами весь народ.
Приказ: «Голов не вешать
И глядеть вперёд!»
Ведь с нами Ян Заброжский,
Первый русский генерал,
Загоним всех врагов
Мы за Урал.
Ян, когда услышал, что в песне есть упоминание и о нём сильно смутился и попросил Пожарского исправить песню. Тот отшутился: «Из песни слов не выкинешь». Ладно, что уж, пусть будет. Тем более, что Ян ведь не мало сил приложил, чтобы эту бригаду выучить.
Ещё в войске есть рота егерей. От обычной роты она отличается, как арабский скакун от козы. Вооружены егеря винтовками с оптическим прицелом. Винтовки эти князь Пожарский называет — «берданками». Вещь. Самые лучшие стрелки успевают за минуту сделать пятнадцать прицельных выстрелов. Так кроме прицелов и скользящего затвора, что и обеспечивает скорострельность, ещё и штык есть, что прикрепляется хитрым способом к стволу. Настоящая пика получается.
Веди, Пожарский нас смелее в бой!
Пусть гром гремит,
Пускай пожар кругом: пожар
Поделиться книгой: