Помоги проекту - поделись книгой:
Глава 1
Вся эта история о попаданце в мир магии началась с нелепой цепочки случайных событий…
Так что начнём издалека…
Собака Масюня существо трепетное, терпеливое, но требовательное и очень настойчивое. Можете не сомневаться — если ей что-то положено, она сумеет это получить и добиться, используя множество способов.
Сегодня утром она дважды прогулялась по мне, словно выбирая место, где бы ей получше устроиться. Как бы не так. Спит она всегда у меня в ногах, высунув морду из-под одеяла. Так что, это она деликатно давала мне понять, что пора просыпаться и идти на прогулку. Гуляет Масюня в любую погоду. Даже в морозы за тридцать. Всякие кофточки и ботиночки она на дух не переносит. Да и зачем они ей — чистокровной дворянке. Именно так. Не называть же дворнягой пять с лишним килограммов лохматого очарования и непосредственности. К тому же в неё каждый вечер сотни людей влюбляются. Как это происходит? Очень просто. Здесь, в Екатеринбурге, у нас с ней два совместных выхода, на которых она со мной работает сама, без всяких команд, и порой такие фортеля выкидывает, что я сам готов смеяться.
Но мне нельзя.
Ах, да… Забыл представиться. Меня зовут Сергей Вяткин, и я клоун по прозвищу Фламик. Мне двадцать восемь лет и почти всю свою жизнь я провёл в цирке. Те два года, один из которых выпал на службу в армии, а другой был попыткой пристроить меня к бабушке, не в счёт. Не смогли меня удержать ни армия, предложившая контракт, ни бабушка, отчаявшаяся справиться с шустрым, постоянно шкодившим сорванцом. Я попросту не представлял себе жизнь без цирка и не привык долго жить на одном месте. В цирковое училище я поступать не стал, так как верил родителям и артистам из труппы, которые мне уверенно сказали, что учиться мне там не чему.
С цирковой труппой, в зависимости от её состава, постоянно ездило от четырёх до восьми детей разного возраста, а летом их было и того больше. Между собой у нас всегда шло негласное соревнование, и если бы не оно, то мои успехи были бы куда как скромнее.
К семи — восьми годам я уверенно жонглировал шестью шариками, бесстрашно работал верхним в пирамиде, крутил сальто и ходил колесом, а к двенадцати стал настоящей палочкой — выручалочкой, подменяя во многих номерах заболевших артистов.
Кем мне только не приходилось быть! Я помогал дрессировщику собак, ассистировал иллюзионисту, когда от него с силовым акробатом сбежала очередная пассия, танцевал на канате и участвовал в вольтижировке. Пожалуй, мне только ножи метать не разрешали никогда в живого человека, и в клетку к хищникам не пускали, хотя последнее зря. Не знаю, как тигры, а наших львов я с рук частенько кормил, когда этого никто не видел.
Отец научил меня неплохо играть на саксофоне и трубе, а один из клоунов помог весьма посредственно овладеть мне скрипкой, гармошкой и балалайкой. Всё пригодилось, когда я подменял кого-нибудь из музыкальных эксцентриков.
С этим клоуном я работал дольше всего. Его напарник запил, умудрился подраться, и директор труппы на всякий случай упрятал его в спецбольницу для алкоголиков на долгих три месяца, спасая от уголовного дела. У ковёрного я получил свои первые навыки слесарного дела.
— Запомни, лучше, чем ты сам, для тебя никто реквизит сделать не сможет, — постоянно твердил мне ковёрный, подсовывая свои очень неплохие инструменты, по которым дядя Саша фанател, и подсказывая, как и что нужно делать.
К восемнадцати годам у меня уже хватало собственных клоунских реприз на целую программу, но впереди была армия. И лишь после неё я попал в труппу полноценным клоуном. Сначала был вторым, а через год стал первым, проводив нашего ветерана на заслуженный отдых.
Клоун клоуну рознь. Одни изображают из себя недотёп, неунывающих от невзгод, другие меланхоликов, как Никулин, третьи, следуя пути Марселя Марсо, делают акцент на пантомиме.
А я — злой клоун. Этакий Арлекин. С виду простой и ленивый крестьянский парень, готовый надавать подзатыльников Пьеро, а то и просто выставить людей в смешном и некрасивом виде своими неловкими действиями. Грим у меня "под Чаплина", рыжие кудри свои, костюмы разные, меняющиеся при каждой репризе, но всегда мешковатые, чтобы не стесняли движений.
Собственно, Чаплин мне и помог пробиться к славе. Когда я на конкурсе его двойников в Швейцарии выступил с двухминутной репризой, над которой работал полгода, то тут-то она, слава, меня и настигла. И ладно бы одного меня. Всю нашу труппу.
Двухмесячный тур по Европе! Согласитесь, неплохая награда за две минуты работы Чаплиным. А потом поездки в Европу, уже, правда, всего лишь на месяц, стали традиционными, и этой осенью мы уже в седьмой раз ангажированы нашим швейцарским антрепренёром на сентябрь.
Вы не представляете себе выражение лица нашего директора труппы, когда он об этом упоминает в переговорах с цирками, а делает он такое при каждом удобном, и не слишком удобном случае.
— Только не говорите мне про сентябрь, — тянет он с утомлённым выражением лица, — Я думал, что уже всем цирковым в России известно, что на осень мы всей труппой традиционно выезжаем в Швейцарию, Баден-Баден и Ниццу. Там в это время чудо, как хорошо. И к тому же, у меня нервы.
И ведь ни слова не врёт, собака! Впрочем, зря я его ругаю. Всё он понимает. Но один чёрт при переездах в другой город каждый раз заглядывает ко мне в номер, и показательно вздыхает, не забыв высказать, что он живёт не в пример скромнее и номер у него вроде, как поменьше будет.
И хоть мы оба знаем, что номер у него точно такой же люкс, как и у меня, но пусть тешится и прибедняется человек. Мне не жалко. Лишь бы свою работу хорошо выполнял, и не делал мне нервы, как выражается его жена Изольда Абрамовна.
Так-то, да. Я звезда. Если что, на наших афишах так и написано: "Король Арены", чуть ниже идёт моё большое фото, и дальше каскад более мелких фотографий с перечислением остальных номеров нашей труппы.
Да, я многое заимствую, переосмысливаю и подгоняю к своему образу. Даже мой псевдоним — Фламик, родился, как производное от Карандаша, знаменитого советского клоуна. Слово фломастер мне не понравилось, зато Фламик, как родной вписался. Моя Масюня — это Манюня моего однофамильца, ещё одного именитого клоуна Бориса Вяткина, а её окрас, на который я повёлся — когда ещё щенком увидел её в руках какого-то забулдыги, выклянчивающего "на пузырь" у винного магазина — почти точь-в-точь, как у одной из собак с фотографий Чаплина. У той белой, что с тёмным ухом и глазом.
Кстати, о моей красавице Масюне… Не понял, с чего вдруг она "дракона" включила и рычит? Кошек вокруг не видно. Вроде мы одни по набережной Исети гуляем. Никого нет вокруг. Ни души. Я остановился, не понимая причины волнения собаки. На этом всё и закончилось. Дальше наступила темнота.
Через какое время мы с Масюней очнулись, сказать точно не могу. В какой-то момент поймал себя на том, что начинаю замерзать и непроизвольно поглаживаю собаку, развалившуюся на коленях.
— Ограбили? — мелькнула мыль.
Вроде, нет. Сижу на лавочке, Масюня бессовестно дрыхнет, засунув нос под расстёгнутую куртку. Телефон нашёлся сразу, а там я и карту нащупал. Вот только откуда в боковом кармане появился тяжёлый камень, сверкающий многочисленными гранями, непонятно. Но это точно не стекло. Не может стекло так блестеть.
— Наш Юби подрос, — с удовлетворением отметил Райнни Родан, когда его сын вышел к завтраку.
— Надо же. Наконец-то ты это заметил. Ради этого стоило дождаться его дня рождения, — в свою очередь высказалась его жена Олли, любуясь симпатичным пятнадцатилетним юношей.
Супруги знали, что коррекцией своей внешности Юби Олли Родан занимается самостоятельно. Среди людей их круга обзавестись модным, в этом сезоне, обликом — это всё равно, как сменить одежду в отсталых мирах. Десятки мировых брендов предлагают свои варианты модельной внешности сезона, но индивидуальный удачный вид имеет свои преимущества. Он, словно дорогой костюм, сшитый на заказ.
— Как вам? — покрасовался у зеркальной колонны Юби, позволяя родителям внимательно рассмотреть итоги своего последнего изменения в разных ракурсах.
— Очень удачно. И главное, ты, вроде не слишком-то и многое поменял. Тебя по-прежнему легко узнать, — довольно пророкотал Райнни, напирая на раскатистое "р", что он частенько делал, будучи в хорошем настроении.
— Это кажущаяся простота. Даже моему Омни пришлось ей уделить почти полтора часа его драгоценного машинного времени, — гордо произнёс юноша, обрадованный столь высокой оценкой их совместной работы.
Его — и мощной гражданской модели искусственного интеллекта, по прозвищу Омни, подаренного родителями на прошлый день рождения, к которому запросто можно подключить медицинскую капсулу последнего поколения.
— Дорогой, а ты слышал, что программу Юби и Омни собирается купить "МнемоТур"? — с лукавой улыбкой спросила Олли.
Ещё бы Райнни этого не слышал, если она ему все уши прожужжала, чуть ли не каждый день рассказывая об успехах сына.
— Прямо-таки Юби и Омни? — принял её игру муж, специально уточнив про совместное авторство человека и искина, подчёркивающее значимость продукта.
В мире, где весь технический арбитраж поручен суперкомпьютерам, гуманоидам разных рас упоминание об их электронном партнёра уже давно не колет глаз.
— Да, программу по ускоренному снятию матриц сознания протестировал региональный искин и признал её достойной двойного имени. "МнемоТур" уже через месяц собирается запускать бета — тест на добровольцах, — подтвердил Юби, садясь за стол, — И если всё окажется в порядке, то вскоре на мой счёт начнут поступать очень приличные деньги.
— Жаль, что наша планета до сих пор не получила должного статуса безопасности для мнемотуристов, — вздохнула Олли, — Как представлю, сколько денег они тратят во время туров, так зависть берёт.
— Боюсь, что мнемотуры не лучшим образом скажутся на нашем семейном бизнесе, — помотал головой Райнни. — Кстати, насчёт бизнеса. Юби, ты ещё не передумал насчёт Белговорта?
— Нет, пап, не передумал. У меня готов образец новой внешности и всё необходимое оборудование. Мы с Колпатриком даже легенду внедрения в Белговорт обсудили, и он ждёт твоего распоряжения.
— Может всё-таки попроще объект выберешь? А заодно и более удачный? Белговорт у нас имеет довольно низкий рейтинг просмотров и за всю свою историю он даже в лучшую двадцатку моего региона ни разу не входил.
— Тем значимей окажется результат! Посмотрим, что ты скажешь, если я затащу Белговорт в двадцатку, а то и вовсе в десятку по топу просмотров по планете.
— Что я скажу? Скажу, что у меня замечательный сын, в рруки которого можно смело перредаватьбрраздыпрравления, — довольно расхохотался Райнни, рассыпая по всему залу рокочущие рулады двойных "р", что обычно допускал, искренне радуясь.
— Только ты уж там всё равно поосторожнее, сынок. Я понимаю, что тебе ничего не угрожает, но всё равно буду волноваться, — оставила Олли за собой последнее слово.
Эллия Энсен-Н могла гордиться собой. Теперь она точно выживет. За выполненный контракт поступил миллион галактов — и этого ей хватит на новую лабораторию и все те улучшения, в которых так нуждается её "Марио" — замечательный фрегат индивидуального проекта, с Искусственным Интеллектом пятого поколения.
Дочь одного из главарей космических пиратов, которых во Фронтире пруд пруди, после гибели отца уже целый год скрывалась в очень далёкой малоисследованной Системе. А куда было деваться бедной девушке, если весь их Клан был полностью уничтожен гвардейцами какого-то аристо, которому пираты нечаянно перешли дорогу. Крейсера и эсминцы девятого поколения, на которых прибыли гвардейцы, против пиратских фрегатов пятого — шестого поколения — это не смешно, а грустно. С таким же успехом Эллия могла бы выйти на бой против абордажника из команды отца, и он бы заломал её раньше, чем она успела воспользоваться своими слабенькими способностями псиона. К счастью, Эллия в то время, когда их базу гвардейцы превратили в огромный шар плазмы, была далеко. Отец мечтал, что когда-нибудь он закончит с пиратством, и всячески подталкивал дочь к получению легального гражданства, рассчитывая по окончании пиратской карьеры переехать к ней, в безопасный цивилизованный мир.
Благодаря его деньгам и купленным документам, Эллия стала студенткой в Империи Ак-Бар. Свою специальность — этноисторик, она выбрала не случайно. В период обучения их университет только приветствовал самостоятельную работу студентов по изучению «диких» планет. Это очень удобно для девушки, предпочитающей жизнь на пиратской базе, а не на уютной планете, где девяносто процентов жителей раз в неделю выползают из своих капсул, и то, только для того, чтобы капсулы прошли двухчасовые регламентные работы.
В перенаселённом мире стран Содружества такой образ жизни только приветствуется. Виртуальная жизнь в капсулах кажется их обитателям настолько интересной, что реальный мир им кажется несовершенным, а жизнь вне виртуала — скучной и пресной.
Узнав из новостей об уничтожении очередной пиратской базы, — с очень знакомыми и родными координатами, Эллия поняла, что ей лучше скрыться на какое-то время. Желательно, лет на пять, а то и на десять. Полученный сертификат специалиста позволил ей взять не очень щедро оплачиваемое задание университетского сообщества этноисториков по изучению жизни на недавно открытой планете, которую аборигены называли "Земля", и уже на следующий день её верный фрегат "Марио", изготовленный по спецзаказу, ушёл в межсистемный прыжок, воспользовавшись Воротами. Как бы не был богат аристо, уничтоживший команду отца, но в дикой неизученной Системе найти маленький фрегат, а тем более девушку на дикой планете — дурная затея. Легче найти иголку, потерянную в большом городе.
Известные ей счета отца были заблокированы правительством. Тайники на базе, скорее всего, сожжены плазмой вместе с базой. А её личные сбережения оказались вовсе не так велики, как она считала. На студенческую жизнь их бы надолго хватило, но далеко не у каждого студента есть свой космический корабль, который теперь ей придётся оплачивать самой, со всеми его заправками, оплатой стоянки и прочими расходами.
Вылет в «дикий» мир показался Эллие самым лучшим выходом. Жаль, само задание оплачивалось очень скупо, и то только по факту отосланных материалов, ценность которых оценивал ИИ университета.
За год, проведённый на планете Земля, Эллия неплохо освоила роль землянки, притворяясь в каждой новой стране иностранкой. С изготовлением документов атомарный 3Д-синтезатор фрегата справлялся с успехом, а искусственный интеллект без особого труда вносил необходимые упоминания в якобы защищённую инфосеть землян, подтверждая их подлинность и создавая каждый раз новый образ "иностранке".
Этноисторики — это не просто любопытные люди. Кроме социальной модели общества их интересует очень многое. Например, природные ресурсы и растительный мир изучаемой планеты. Для этого их обучают правильному внедрению и работе с самыми разными источниками информации.
В этом нет ничего странного. Университет содержит правительство. А правительство интересуют деньги. Те самые галакты, которые можно заработать на редких ископаемых или экзотических растениях, обладающих особыми свойствами.
На планете Земля такие растения нашлись. Но Эллия не спешила о них докладывать. Дочь пирата почуяла запах больших денег. Дело оставалось за малым. Ей стали крайне необходимы базы знаний по Биологии, до шестого уровня включительно, и довольно дорогая биолаборатория, с установленным на ней собственным ИИ — искусственным интеллектом. Всё это, вместе с их доставкой до ближайшей к Эллие станции, тянуло на полмиллиона галактов, и то, в качестве начальных вложений. Таких денег у девушки не было, но она не сдавалась.
"Специалист ищет необычный и дорогой контракт на дикой планете" — разместила она объявление на нескольких сайтах, популярных у космических наёмников и иных разумных, желающих воспользоваться их услугами. Сам текст объявления выглядел на общем фоне вызывающе, но сразу давал понять, что речь идёт о чём-то действительно редком, выходящем за пределы стандартных услуг наёмников.
Ответы посыпались почти что сразу. Одного интересовала доставка десятка членистоногих самок инкубисов — с голубым цветом хитинового покрова. Другого волновали регулярные поставки стволовых клеток зародышей гуманоидов определённого вида.
Но из всей кучи подобного мусора Эллие врезался в память один очень необычной запрос. Заказчик интересовался возможностью получить полный слепок сознания Короля Арены, что в его представлении наверняка соответствовало какому-то супербойцу из дикого мира. В дополнениях он указал, что будет не против, если Королю щедро оплатят его добровольное согласие на ментокопирование — снятие слепка сознания.
Считается, что анонимность Галасетей, при наличии некоторых программ, не подлежит сомнению. Как когда-то со смехом сказал Эллие отец, почти девяносто процентов такой информации распространяют сами государственные службы безопасности, что он ей тут и доказал, установив на её искин пару программ. Они оба тогда с удовольствием увидели, как тот потратив всего минуту своего драгоценного времени, без особых затруднений предоставил им полный портрет "анонимщиков", выбранных ими наугад с какого-то антиправительственного сайта.
Отец ей и подсказал, что нужно сделать, если ты действительно желаешь остаться неопознанным. Его советы Эллия не раз проверила, анонимно забираясь в такие дебри Галасетей, где наличие контроля Большого Брата однозначно должно было быть. И всё пока складывалось удачно.
В этот раз Эллия поступила так же, и вскоре на экране увидела ненавистную рожу холёного аристо, явно сделанную по индивидуальному заказу — и стоящую неприлично больших денег. Да и сама голограмма снимка была сделана очень профессионально, явно в каком-нибудь дорогом ателье.
— Король Арены, — щёлкнула она пальцами, глядя на изображение красавчика и обращаясь к своему виртуальному помощнику. — Где-то я это недавно видела.
— В вашем предпоследнем материале, в прошлом месяце отосланном в университет, имеется схожее словосочетание, — как всегда ненавязчиво подсказал ей корабельный ИИ, проводящий запись её выходов на планету.
— Покажи! — чуть ли не подпрыгнула девушка, резко крутанувшись на кресле.
Да, это её съёмки.
Вот она — дикая холодная страна, где люди помешаны на деньгах, сексе и выпивке.
Необычное здание с высоким куполом, на самом берегу реки, и на нём, как наскальная живопись, красочные изображения.
— Вот надпись, которая полностью соответствует запросу, — остановил ИИ изображение, подсветив на голограмме нужный фрагмент цветастого плаката, — Совпадение этой надписи с запросом сто процентов.
— А что там ещё за слово внизу?
— Фламик.
— И что оно означает?
— Запросы ведут или к этому артисту, или на какие-то тестомешалки. Эти приспособления аборигены используют при приготовлении пищи, — предварил ИИ следующий вопрос девушки.
— Он точно артист, а не какой-нибудь боец? — с интересом уставилась Эллия на изображённого парня в нелепом гриме.
Натянуть нос чванливому аристо, да ещё поставив его на деньги. Отличная идея! Просто супер! Подсунуть ему звезду комедийного жанра вместо бойца.
Паяца вместо машины убийства!
— Запроси под протокол все детали заказа, — распорядилась она, потирая руки тем самым жестом, который подсмотрела у землян.
— Уже сделано, — раскрыл перед ней искин текстовый документ.
— Отлично, — пробежала девушка глазами немудрёное содержание заказа, которого точно не касалась рука специалиста по контрактам, — Проверь нашего Короля Арены на формальное соответствие заказу и вышли запрос заказчику на арбитраж ИИ по контракту и выставление им депозита.
— Формально кандидатура Фламика заказу соответствует. Остаётся решить вопрос с щедрым вознаграждением для донора. Заказчик выразил согласие на оплату копирования сознания.
— Найди для него что-нибудь компактное, что для этого Фламика может представлять значительную ценность, и воспроизведи наш дар на нашем синтезаторе, — распорядилась Эллия, фыркнув.
— Такое устроит? — выдал на экран ИИ изображение небольшого золотистого камня.
— Что это?
— Солнечный алмаз. Один из самых дорогих драгоценных камней Земли. Этому парню за всю его жизнь таких денег не заработать. На его изготовление у меня уйдет совсем немного графита и ничтожное количество добавок. Время изготовления — двести пятнадцать галаминут.
Поделиться книгой: