Трактир Пьяное сердце

Трактир Пьяное сердце

Анна Соломахина

Глава 1. Трактир и его обитатели

— Тётя Натаща, тётя Натаща, мы там такое нашли! — ворвавшись в трактир в самый разгар обеда, завопила Тиньята.

Худенькая девчушка с золотистыми локонами, в данный момент растрёпанными, словно опять каталась кувырком с пригорка, принялась уверенно протискиваться между посетителями. Чепец она свой где-то потеряла, впрочем, не в первый раз. Неизменная змейка обвивалась вокруг её руки и тоже выглядела очень взволнованной.

— Тинька, сгинь на кухню руки мыть! — прикрикнула Вильса — её старшая сестра.

Строгая не по возрасту, статная, красивая и… совершенно не имевшая ни времени, ни желания вести себя, как нормальный семнадцатилетний подросток. Да и когда тут, когда отец умер, а мать слегла, надорвавшись на хозяйстве?

— Тинь, ты действительно сейчас не вовремя. — Я погладила девчушку по встрёпанным волосам, потом змейку по маленькой юркой головке.

Та привычно зашипела, но уворачиваться не стала.

— Но тётя Натаща, он может помереть! — зашептала Тиньята, сверкая своими голубыми глазками. — Там…

— В кухню, быстро! — поторопила её Вильса. — Где опять чепец потеряла? Не напасёшься на тебя!

— Я не потеряла, я человека им прикрыла, чтобы солнечного удара не случилось, — буркнула под нос сердобольная Тиньята и грустно пошаркала в сторону кухни.

Я вздрогнула. Неужели опять кого-то нашла? Около полугода назад они с друзьями (такими же оборвышами, как и сама Тинька) приволокли раненого волка, да такого крупного, каких я сроду не видывала, даже на картинках. Хвала небесам, притащили они его на задний двор, а не в зал для посетителей. Тот рычал, щерился, но не кусался. Детей, по крайней мере, не трогал, как и меня, несмотря на то, что я промывала ему раны и накладывала целебную мазь и бинты.

Возможно, причиной тому был мой грозный взгляд и обещание прибить, если будет показывать характер. Не знаю… не факт, что я права. Скорее всего, змея его загипнотизировала или ещё как-то воздействовала. Дотащили же они его, Бог знает как.

Бедолага.

Жрал этот волк, между прочим, как здоровый конь, но выздоравливал тоже неплохо. Раны, располосовавшие его бок, часть морды и правую переднюю лапу, затянулись в течение недели. После чего он, нагадив на прощание во всех углах нашего двора, скрылся в ночи.

И как в нём го… фекалий-то хватило? Копил, небось…

Убирать принципиально не стала, оставила Тиньке. Та тоже не торопилась, ждала, когда подсохнет, а потом и вовсе передумала. Я передумала. Потому что, когда у шэллвудского купца сбежала парочка гепардов, которых он привёз на продажу, в наш двор они даже не сунулись, только принюхались, недовольно взмрявкнули и пошли дальше.

Оказывается, он нас таким образом отблагодарил. И защитил. Как мог, но действенно!

М-да, ну и мир! Никогда бы не подумала, что буду работать в трактире, дружить с говорящей змейкой и благодарить волка за то, что пометил нашу территорию. А ведь когда-то я училась на дизайнера интерьеров, дипломную работу по крытому катку с искусственным льдом защищала.

В той, прошлой жизни…

Кто ж знал, что в этой мне понадобится не знание графических программ и строительных нормативов, а мамина наука готовить всё своими руками, в том числе и сыр «косичка». Не говоря о колбасе, чипсах, наггетсах и прочей снеди, которая пришлась по душе клиентуре трактира «Пьяное сердце». А уж как это с местным пивом сочеталось…

Но это всё было позже, а сначала мне пришлось учить язык и местные порядки. После того, как пару лет назад та же сердобольная Тинька со своей бандой нашла меня в кустах местного парка. Точно так же, как и волка, только привела она меня не на задний двор, а в кухню, где тут же сунула краюху тёплого хлеба и кружку молока.

Ох и ругались тогда её родители, у Порута, ныне покойничка, чуть глаза на лоб не вылезли от воплей, а уж ро… лицо могло посоперничать не только с помидором, но и даже со свеклой. Его жена, Эхтра, тоже не пребывала в восторге от моего появления. На волка они, между прочим, отреагировали с меньшим надрывом, хотя, может, они к тому времени просто привыкли к неожиданностям от младшей дочки.

Смирились?

Кто его знает.

Спасло меня тогда лишь то, что Тиньята сорвала с моей головы вязаную шапочку. Длинные волосы, заплетённые в косу и уложенные вокруг головы, ясно дали понять хозяевам трактира, что я — не мужчина. По одежде они судить не могли, ибо брюки и плотная куртка скрадывали мою фигуру. А ещё мне подфартило то, что в тот день от них ушла уборщица, в которой они очень нуждались, но об этом я узнала потом, после того, как меня накормили, отмыли, переодели в довольно грубое поношенное платье и выделили угол для ночлега.

Жаль, что я тогда ничегошеньки не поняла. А, может, и не жаль, мало ли что сгоряча люди могут наговорить. Главное, что потом они не просто оставили меня работать, но и помогали с обучением.

— Натаща, принеси ещё три порции чипсов! — раздался чей-то зычный глас, возвращая меня в текущую реальность.

Я оглянулась, увидела компанию флипитцев, сидевших за столиком у окна, кивнула. От прочих народов, коих на Нулонской Ярмарке водилось великое множество, они отличались невысоким ростом, крепким телосложением и буйным нравом. Конечно, скандалили здесь не только они, но уж если флипитцы раскочегарились, то их мало что могло остановить.

И тогда на помощь приходила… нет, не охрана, а Зика — змейка Тиньяты.

Говорят, наше заведение единственное в этом краю, которое не было ими разгромлено. А всё потому, что эта ушлая морда знает, что у Флипитцев главное — это нейтрализовать главаря. Она прыгает ему на голову, оборачивается вокруг шеи и шипит, мол, либо садись за стол и нормально поговори, либо сдохни от удушья.

И, несмотря на её небольшие габариты, сил в ней действительно много. Один как-то попытался сопротивляться. Шея у него была короткая и крепкая, да и пальцы сильные, коими он попробовал её отодрать.

Не вышло.

Пришлось-таки усаживаться и общаться, как культурному человеку. С тех пор этот Торн всегда останавливается только у нас и всегда зовёт Зику на поговорить. Нашёл собутыльницу, блин.

— Спасибо, Натаща, — одобрительно кивнул мне Торн, когда я поставила на стол три тарелки с тонкими ломтиками печёного картофеля.

Сказать, что меня раздражало это пресловутое «щ» вместо «ш» — это ничего не сказать. Напоминало турок, которые точно так же коверкали моё имя, когда мы с родителями отдыхали в Анталии. И подкатывали они столь же нагло, как и горячие южные мужчины.

Впрочем, с инстинктом самосохранения у меня было всё в порядке, поэтому я умудрялась отболтаться даже от эйронцев — огромных, угрюмых и в то же время страсть каких наглых варваров. Тут главное было чётко обозначить границы в процессе работы и не попадаться под руку в тёмном переулке. А если попалась, то не забывать о ножике в сапоге, обращаться с которым меня научил тот же Порут, оказавшийся не таким уж вредным мужиком.

Земля ему пухом.

— Зика, иди ко мне, змейка ты моя подколодная! — вновь подал голос тот самый главарь сидящих за столиком флипитцев, чью шею некогда проверили на прочность.

Я только вздохнула, удаляясь от их стола.

Не то, чтобы я была им не рада, вовсе нет, те всегда хорошо платили за постой, порой и вовсе помогали избавиться от некоторых особо докучливых клиентов, но… Никогда не упускали случая прикоснуться к моей пятой точке. Сколько бы ни огребали по рукам. Да, после они извинялись, но в глазах горел азарт, мол, прокатит в этот раз или нет, среди которого не виднелось ни капли раскаяния.

И за это я им добавляла лишнюю позицию в счёт. Так и прописывала: «Компенсация за филейный ущерб». Платили. Много. А потом снова пытались. И с каждым разом стоимость этой позиции росла в геометрической прогрессии. Интересно, когда им надоест?

Мне вот уже. И давно. Но, к сожалению, выгнать я их никак не могла, ведь после смерти Порута нам всем приходилось несладко, каждый клиент был на счету, ведь…

— Уж-ше полз-су-у, — прошипела Зика, лихо взбираясь по ноге Торна и отвлекая меня от тревожных мыслей. — Ч-што, дорогой, сос-скучилс-ся?

— Конечно, только-только с корабля сошёл и сразу сюда! — главарь принялся судорожно рыться в карманах. — Вот, привёз тебе подарок.

Все тут же обернулись посмотреть. Что уж греха таить, я даже на цыпочки привстала, настолько меня пробрало любопытство.

— О-о, какая прелес-сть, — обрадовалась змейка драгоценному колечку.

Причём такого размера, который ей идеально подходил! А это означало, что изготовили его специально для неё, да ещё и камнем украсили, таким же зелёным, как она сама.

— Нравится? — с неожиданной теплотой спросил Торн. — Сам делал!

— С-сойдёт, — змейка явно пыталась скрыть свой восторг, но кто ей теперь поверит, когда уже успела проколоться?

— Эх, была бы ты девушкой, женился бы, — посетовал Торн. — Такая красавица, а как мужчин понимает, всегда есть о чём поговорить!

— Пос-смотрим, пос-смотрим, — таинственно прошипела Зика. — У нас-с тут дельц-се одно есть, но даж-ше и не з-снаю, ос-силиш-шь ты его или нет-с…

Так, что это там ещё за дельце?

Я встрепенулась, двинулась было обратно к столу, но меня отвлёк другой клиент.

— Милая, принеси ещё той чудесной косички и пинту пива, — мягкая улыбка сопровождала заказ, отчего я не удержалась и тоже улыбнулась.

Не каждый день встретишь столь приятного в обхождении клиента.

Будем надеяться, что он так же приятно рассчитается, а не станет судорожно вспоминать, где же он оставил свой кошелёк.

Не знаю, о чём там поведала флипитцам Зика, но буквально через десять минут они всё доели и куда-то выдвинулись. Счёт им оплачивать не требовалось, ибо они внесли кругленькую сумму предоплаты за пару номеров на втором этаже и трёхразовое питание.

Следом за ними за дверь выскользнула Тинька, дожёвывая на ходу булку с маком.

Эх, чует моё сердце, не к добру всё это. Вот как пить дать!

Карта мира, куда попала наша Натаща:

Глава 2. Находка Тиньяты

Не зря меня посетило то предчувствие, ой не зря! Правда, пришлось отвлечься, ибо народ требовал еды, а одна из подавальщиц не далее как вчера уволилась.

Вообще, с тех пор как умер Порут (при очень странных обстоятельствах), всё шло кувырком. Сначала слегла Эхтра, и до несчастья страдавшая от ломоты в костях, а через месяц и вовсе сдавшаяся. Выгорела. Ей действительно было тяжело, причём не только физически, но и морально.

Не раз она сетовала, что так и не смогла народить наследника, ворчала, будто от девок мало толку, отчего Вильса хмурилась и шла вкалывать дальше. В какой-то момент я даже отругала Эхтру за то, что она несправедлива к старшей дочери. Насчёт младшей не спорила, ибо с той действительно пока толку никакого, одна милота и проказы. Но именно эта милота не давала мне унывать, толкала на ратные подвиги на ниве ресторанного бизнеса.

Точнее трактирного.

После того, как бразды правления практически перешли в мои руки, я наняла пару дополнительных помощниц, обновила интерьер (я давно разобрала чердак, нашла там массу симпатичных вещиц и потихоньку их реставрировала), чего мне раньше не позволяли сделать и, самое главное, сменила поставщика овощей и солений.

И вот с этого момента началась новая волна проблем, ибо мужик закусил удила. Как это так, от его услуг решили отказаться?

А ничего, что они у него невкусные?

Не знаю, какие там у Гварета рецепты, но огурцы всегда мягкие и кислее, чем надо, помидоры безвкусные, капусту словно измочалили. О свежих овощах тоже ничего хорошего сказать не могу, их явно вырастили с добавлением какой-то химии, хотя понятия «пестициды» здесь отсутствует, я спрашивала. К тому же он вдруг решил, что без Порута мы станем платить за это больше…

Чем он руководствовался — не знаю. Явно не законами свободного рынка со здоровой конкуренцией.

Я быстро договорилась с парочкой женщин, у которых брала лично себе солёные помидоры и лечо, о более крупных объёмах закупки. Как водится, у тех имелись сёстры-золовки и прочая родня, у которых тоже было всё в порядке с этим делом, поэтому сбоя поставок не предвиделось.

М-м, нет ничего вкуснее солёных помидор с чесночком, слегка сдобренных сахаром и сладким перцем!

Так вот, с тех пор к нам зачастили неожиданные гости. То проверка на соблюдение санитарных норм (закончившаяся приличным штрафом за ими же подсунутое гнильё), то стража Ярмарки вдруг решила, что у нас может скрываться беглый преступник. Преступника, правда, они нам подкинуть не смогли (ибо сами его искали), но шуму наделали знатного, весь народ в обед распугали. Да и ужин задержали — всё пытались найти у нас тайный схрон или лаз. Ещё и напакостили в процессе, пришлось прибираться после них.

Я искренне пожалела, что волк уже вылечился, было бы кому всё съедать. Впрочем, пропасть еде я не дала — объявила что-то вроде «чёрной пятницы»: отправила гурьбу ребятишек во главе с Тинькой вопить о неслыханной акции, сама же споро накрыла столы. Даже те, которые стояли в сарае, выставила во дворе, чтобы всё уместилось.

Плату за проход к «шведскому столу» брала небольшую, лишь бы отбить затраты. Правда, фирменную ветчину, сыры и прочие деликатесы из погреба не доставала, тем ничего за ночь не сделается. Да и я не железная, ведь своими фирменными, земными рецептами с посторонними не делилась, всё делала сама напару с Вильсой. В конце концов, именно из-за них наш трактир был особенно популярен среди купцов.

В итоге мы не только не ушли в минус, но и получили дополнительную рекламу! Народу с тех пор прибавилось, пришлось срочно ставить навесы, дабы дополнительные столы не замочило дождём. Рановато для них было, тепло пока толком не установилось, но народ шёл, и было крайне глупо его упускать.

Пришлось даже нанять ещё парочку подавальщиц, но то были приятные хлопоты.

А потом объявился землевладелец. За рентой вестимо. Если честно, за те два года, что я здесь прожила, ни разу его не видела. Денег, как водится, у Эхтры не нашлось. Точнее, нашлось, но слишком мало.

Не знаю, действительно ли Порут столько ему платил, или тот тоже решился нажиться на женском горе, но собственником земельного участка был именно он. Трактира вроде как и нет, когда-то здесь стояла лишь пара ветхих сараев, которые почивший хозяин лично снёс и отстроил крепкое, надёжное двухэтажное здание, а после летнюю кухню и прочие хозяйственные пристройки. Но, если бы мы начали артачиться, пришлось бы отдать. За мнимые долги.

— Это всё из-за Гварета, — процедила Вильса с ненавистью глядя во след землевладельцу. — Они с ним родственники, вот и сговорились нас уморить.

Эхтра только вздыхала да слёзы утирала. Сильно её всё это подкосило, что уж там говорить. Но я всё равно её не понимала! Как так — у тебя дело, дочери, а ты?..

Разговор у нас тогда состоялся жёсткий. Вильсу я выпроводила за дверь, Зике строго-настрого запретила подслушивать, но разве за ней уследишь? Змея ж. Мелкая, вёрткая, умеющая быть незаметной, когда захочет.

— Можно ли на них найти управу? — спросила я Эхтру, ведь сама пока плохо понимала такие тонкости.

— Не знаю, Порут сам всегда с этим разбирался, — надтреснутым голосом ответила женщина.

Худая, измождённая, постаревшая раньше времени от тяжёлой работы и нескольких неудачных родов. Между Вильсой и Тиньятой было ещё трое. Тоже девочки, о них не сильно скорбели, но здоровье те из неё вытянули. Странная логика, учитывая, что та же Вильса была сейчас мне самой надёжной опорой в непростом деле выживания.

— Знаешь, я всё понимаю, но ведешь ты себя со своей дочерью по-свински! — припечатала я. — И только хорошее к тебе отношение, благодарность за помощь не даёт мне высказаться куда резче.

— Нет, ты не понимаешь! — вскрикнула Эхтра, из последних сил приподнявшись на локтях. — Всё было бы хорошо, если бы она согласилась выйти замуж за сына Гварета. Но нет, не хочется ей со стариком связываться, грозилась даже невинности себя лишить с первым же флипитцем, если мы заставим её. А какой он старик, ему всего-то сорок лет?

Ну да, учитывая, что Вильсе семнадцать, сорок — это был очень даже приличный возраст. Хотя лично мне всегда нравились более зрелые мужчины, чувствовалась в них этакая надёжность. Но судя по тем методам, что использует его папаша, не стоит ждать от женишка поступков настоящего мужчины.

Если бы он им был, давно бы уже проявил себя.

Так вот об уволившейся подавальщице — она это сделала без видимых на то причин. Наверняка, опять этот Гварет подсуропил, не иначе! Но я не собиралась сдаваться, уже сегодня вечером должна была прийти одна из дочерей моих новых поставщиков солений и помочь с ужином, а также уборкой после него.

Я же после этого самого ужина планировала заняться сыром, который буквально таял на глазах. У меня и молоко в погребе выстоялось, можно делать чечил, который всем здесь так полюбился. И неудивительно, солёный и слегка подкопчённый сыр только так расходился, как закуска к пиву. Продавали мы его недёшево, всё же штучный товар, но он всё равно пользовался бешеным спросом.

Кстати, из части молока можно сделать моцареллу с зеленью, тоже неплохо заходит!

Моим планам не суждено было сбыться, ибо ещё до ужина Торн сотоварищи приволокли в трактир… варвара. Огромного, побитого, еле дышащего, отчего захотелось дать леща. Всем. Начиная с Тиньяты, заканчивая Торном, который повёлся на подначки змеи. Кстати, Зика сегодня обойдётся без молока, пусть мышей ловит. Или вообще изумруд на подаренном кольце грызёт!