Помоги проекту - поделись книгой:
Меня не ждали на этом празднике. И я не собиралась идти.
Сумрак тявкнул, мотнул лобастой головой, потянул за поводок.
Я прекрасно знала привычки и предпочтения пса. Через дорогу начиналась парковая зона, предназначенная для собачников. И я, торопливо перейдя по переходу, спустила пса с поводка.
Сумрак резвился, приносил мячик и вновь убегал на его поиски. А я совсем некстати вспомнила кричащую интернет-статью о предстоящей женитьбе известного на всю столицу бизнесмена.
Роман Львовский.
Лощеный отвратительный сноб с идеальными блондинистыми волосами, аристократическим профилем и миллиардами в карманах. Кажется, сестра нашла себе идеальную пару. С первого взгляда было понятно: Роман Львовский — напыщенный, высокомерный, эгоистичный придурок.
Сумрак резвился и бегал по газону, а я вынула телефон из кармана спортивных брюк.
Кажется, бабушка собиралась предупредить меня о появлении Дашки. Жаль, что я не ответила на вызов. Могла бы избежать нежеланной встречи с родственницей.
Нажала на кнопку вызова абонента. Бабуля тут же ласково поприветствовала меня, а я заулыбалась.
Как же я успела соскучиться по родному человеку!
— Бабуль! Я скучала! — начала я, как только раздалось знакомое «Альоо» в динамике телефона.
— Плутовка! — фыркнула бабушка. — Вечером буду проездом. Надеюсь, у тебя найдется минутка для старой, больной старухи?
— Не выдумывай, бабуль! — рассмеялась я. — Ты совсем не больна. И уж точно не старая!
Разговор с бабушкой поднимал настроение, которое испортилось после встречи с сестрой. И я по просьбе старушки рассказывала о своих делах. О том, как проходят мои рабочие занятия в группах, о том, как готовлю дипломный проект, и о том, как резвится Сумрак в эту самую минуту.
Бабушка засыпала меня вопросами. И я тараторила все быстрее и быстрее, пытаясь рассказать ей все и сразу.
— Ладно, Ратти! Я все поняла! На ночь останусь у тебя, — решительно заявила бабушка. — Тем более, сегодня день такой, когда можно получить ответы на вопросы. Карты не лгут, девочка!
— Угу, лишь изредка преувеличивают, — рассмеялась я.
Бабушка фыркнула, посетовала на то, что я не воспринимаю ее увлечение всерьез. И пообещала, что скоро появится в моей уютной квартирке. И хоть немного отдохнет от огромной усадьбы Несторовых. Моя старушка свято верила, что на территории моей жилплощади царит идеальная аура для гаданий. Я лишь соглашалась со всеми ее словами. Ведь главное, что бабушка погостит у меня денек. А я по ней жутко соскучилась.
— Карты не лгут, Ратти, — загадочно бормотала бабушка.
Я согласно кивала, уплетала вкуснейший пирог, привезенный бабушкой, и довольно улыбалась. Сумрак флегматично наблюдал за нашей гостьей, лежа в своем кресле. А я была безмерно счастлива.
Выходной день, утром можно спать до обеда и никуда не торопиться. У меня гостит бабуля, а значит, веселый вечер мне обеспечен. И я готова даже слушать ее предсказания в отношении моих амурных дел и эфемерных принцев на белоснежных единорогах.
— Никто и не сомневается, бабуль! — пробормотала я, старательно пережевывая огромный кусок. — Вкушно! Ты чудо, бабуль!
— Приятно знать, что хоть у кого-то в нашей семье здоровый аппетит! — подмигнула бабушка, а я пожала плечом.
Вкусно ведь! И я не видела смысла отказывать себе в таком удовольствии.
— Чисто гипотетически, я не отношусь к «вашей» семье, — хмыкнула я, когда моя тарелка опустела.
— Ты моя внучка, Ратти, — нахмурилась бабушка, она всегда остро реагировала на мои слова, пусть и весьма правдивые. — И никакие свидетельства этого не изменят.
— Люблю тебя, ба! — полезла я обниматься к старушке. — Ты самая лучшая у меня!
— Так другой у тебя и нет, — хохотнула бабуля. — Ты, Мария Геннадьевна, единственная моя отрада на старости лет.
— Это тебе карты подсказали? — подмигнула я.
— О, нет! — фыркнула бабушка. — Карты говорят, что у твоего суженого сердце свободное, а воля твердая. Кремень мужик. И не согнешь так сразу. Это пока. До встречи с тобой.
— Конечно-конечно! — смеясь, закивала я. — Как же меня такую замечательную и не любить?
Бабушка разложила пару карт, нахмурилась, взглянула на меня. Я не верила картам. Но им верила бабушка. А я уважала ее слова и мудрость.
— Страдать будешь. Тяжелый он человек. И завистников много у вас двоих, потому что любовь будет дикая, — бормотала бабуля, а я обреченно вздохнула.
Боже, и где только черт носит эту мою «дикую» любовь?
— «Дикая»? Это как? Он что, родом из вымирающего племени? — хихикнула я.
— Ты узнаешь его, Раттана. Сердце подскажет, — назидательно улыбнулась бабуля. — А Дашку не слушай. Она дура редкостная, и ядом знатно плюет.
— Ба, вообще-то она твоя внучка, — словно по секрету сообщила я бабуле.
— Кофе неси! Карты не все сказали. А вот кофейная гуща не врет! — решительно кивнула моя любимая старушка.
— Так карты вроде тоже не врали? Или они под кофе только правду говорят? — заметила я, убирая грязные тарелки со стола.
— И в кого ты такая вредная, а? — бабушка в шутку шлепнула меня колодой по мягкому месту, куда смогла дотянуться.
— Жаль, что не в тебя, — подмигнула я старушке.
Бабушка покачала головой, словно осуждала меня. Но я знала: моя старушка меня любит. Как и я ее.
На самом деле Евдокия Руслановна не являлась моей родственницей. Формально. Но я всегда считала ее своей бабушкой. И другом. Ведь меня воспитала именно она.
Парадокс, но бабушка была матерью моей мачехи. Жила в усадьбе Несторовых и лишь изредка покидала ее границы. На территории усадьбы у бабули был свой домик, отдельный. И если вдруг отец требовал моего присутствия на семейных праздниках, то я ночевала у бабушки. Я ненавидела огромный дом, как и его домочадцев. А они не переносили меня. Все чувства были взаимны.
У меня было два брата, которые слонялись от безделья по всему свету. Была сестра, которая пусть и вела свой бизнес, но тоже не брезговала деньгами нашего отца. Была мачеха, которая меня откровенно ненавидела по одной простой причине: я являлась живым напоминанием интрижки отца и тайской студентки.
Даже моя внешность напоминала ей о том, что отец предпочел азиатскую красавицу и собирался уйти из семьи, поскольку любил мою мать. Но судьба жестоко подшутила над отцом, отобрав у него мою маму. Однако, как любит говорить бабуля, подарила ему меня. Ведь даже имя, которое дала мне мама, означало «драгоценность». Словом, я была ходячим бриллиантом. С трудом верила в этот факт, но само имя мне нравилось.
— Рома! Где тебя черти носят?! — недовольно хмурился Барсуков Саня, появляясь в раздевалке.
Я уже успел переодеться и закрывал шкафчик на кодовый замок. Признаться, усталость убивала, а нервы были на пределе. Но тренировки с Барсуком я не пропускал. Дело привычки вот уже последние лет десять.
— Сань, не нуди, а, — скривился я.
—Ох, простите, ваше высочество! — Барсук отвесил шутовской поклон, блистая лысиной.
Александр был моим, пожалуй, единственным другом, это если не считать Ольховского. Я ценил нашу дружбу. Особенно если учесть, что наши интересы в бизнесе не пересекались. У Барсука была собственная сеть тренажерных залов. И если я поднимал семейный бизнес, то Саня начинал с нуля, пробивая лысиной путь к обеспеченной жизни.
— Шут гороховый, — пробормотал я, выходя из раздевалки.
— Так что нового в добрачной жизни? Пригласительные видел. Оценил. Могу не приходить? У меня, знаешь ли, стойкое отторжение розового цвета, — ржал друг, а я отвернулся.
— Можно, — милостиво разрешил я, а потом зло добавил: — Звони этой мымре сам. И придумай достоверное оправдание, почему свидетель жениха не явится на бракосочетание.
— Слушай, бро, — Александр задумчиво почесал затылок пятерней. — Ты уверен, что не перешел папеньке дорогу? Вот за что он тебе такую жену выбрал? Там же крупным шрифтом на весь фасад: «Гадюка»!
— Отвали, а, — по-дружески попросил я, собираясь хоть на пару часов отвлечься от всех проблем.
Барсук умолк, а я разминал мышцы привычными упражнениями. Нет, невестушка меня за неделю доконала так, что я намеренно избегал любого контакта. Даже по телефону она умудрилась довести мою секретаршу. И я медленно, но верно терял терпение. Мысленно оттягивал момент взрыва. Но, кажется, надолго меня не хватит.
Пора ехать к Марго. Или придумать, где закопать труп невесты. Интересно, у Марка нет запасного плана, если вдруг невеста скончается до заключения брака? Я б с радостью его рассмотрел.
Мысли были опасными. И я тут же их отмел. На карту была поставлена компания, огромные деньги и моя репутация.
— Через неделю жду! — взмахнул Саня рукой на прощанье, когда мы спустились в подземный паркинг за своими тачками.
Барсук колесил на грозном байке. А я не очень уважал двухколесники. Предпочитал задницей чувствовать комфорт. И не очень верил романтическому бреду о порывах ветра в лицо и ощущении расправленных крыльев за спиной.
— А мальчишник будет? — заржал друг, а я, вопреки своему имиджу крутого бизнес-воротилы, продемонстрировал средний палец, безмолвно посылая Барсука на хрен.
Я обожал свою тачку. Мотор ревел, радуя слух. Громкая музыка лилась из динамиков. И я позволил себе полностью окунуться в комфортную и стремительную езду. Сто лет назад я мечтал гонять по трассам, побеждать и кайфовать от адреналина, бурлящего в крови. Но семейный бизнес катился с горки и сыпался, как карточный домик. Пришлось помогать отцу. И у меня получалось. А потом втянулся настолько, что все мечты забылись, их вытеснили сделки, вложения, договора и контракты.
Сейчас я знал одно: мечтать опасно. Нужно строить четкий план и выполнять каждый пункт, вопреки всему и наплевав на всех. Это целесообразно и выгодно.
На переднем сиденье рядом со мной лежал кейс с бумагами. Нужно все подписать. Поскольку документы были важными, а сроки горели, я не повернул в сторону квартиры, которую арендовал для Марго. Решил перенести встречу с любовницей на более удобное для меня время.
Тачка послушно замерла на светофоре. Опустил стекло, вдруг захотелось вдохнуть чистого кислорода. Относительно чистого, насколько он может быть чистым в центре городского парка.
Следил за красными цифрами, отсчитывающими время до зеленого сигнала. На дороге было удивительно пусто. Только я, охрана и какое-то корыто в правом ряду.
Оставалось всего пять секунд. Нога уже медленно отпускала педаль тормоза, как через открытое окно влетел странный предмет неопознанного мною цвета и происхождения.
Первая мысль была: граната, мать ее! Судя по дикому лицу Марка, мелькнувшему в зеркале бокового вида, Ольховский решил так же.
Шарообразное нечто отскочило от приборки, оставляя жуткий грязный след, и долбануло меня в лоб. Вновь отскочило и угодило в лобовое стекло. И опять по старой траектории.
Я, как идиот, сидел и смотрел на «пляшущий» по бежевому салону комок грязи. И зверел.
Когда шарообразное вторжение прекратилось, я медленно повернул голову в сторону парка.
На меня во всю прыть несся зверюга, открыв пасть и собираясь добыть свою собственность, которая оказалась внутри моей собственности.
— Твою маать! — прорычал я, наблюдая за огромным доберманом, который в один прыжок оказался рядом с моей тачкой.
—Суми, фу! — высокий женский голос отдал команду. А я крупно засомневался в том, что пес послушает этот писк.
Но ошибся. Доберман замер, не переставая угрожающе смотреть в окно моей тачки, открыв пасть и оскалив зубы.
— Стойте! Стойте! Это случайность! — верещала девушка, и я понял причину.
Марк и телохранители наставили на пса «стволы», окружая плотным кольцом.
Пока я наблюдал за событиями, девушка подлетела к своей зверюге и ловко щелкнула карабином, беря пса на поводок.
— Он дрессирован, — успокаивала девушка мою охрану, одновременно поглаживая и пса. — Я случайно промахнулась. Темно, не увидела, куда мяч летит. Простите, бога ради!
Это уже мне. Я, признаться, впервые в жизни оказался в подобной ситуации. И не предполагал, как действовать. А Марк, скотина, молча смотрел на меня. И судя по взгляду, пытался не ржать.
Мысленно сделал пометку: сообщить финдиректору, что ребята Марка и сам Ольховский премии в текущем квартале уже не получают.
Очевидно, Марк догадался о ходе моих мыслей. Отдал приказ парням вернуться в тачки. А я наоборот, медленно вышел из салона.
Злополучный мяч был в моей руке. Я бы с превеликим удовольствием тщательно продезинфицировал руки, а заодно и всю тачку. Но сначала я хотел прихлопнуть безрукую идиотку — хозяйку пса.
— У меня есть салфетки! Вот! — девушка протягивала небольшую пачку.
Я медленно перевел взгляд от первого «подарка» ко второму.
— Пачки будет мало, — процедил я.
Поделиться книгой: