Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?!

Ольга Обская

Цикл "Хозяйка артефакторной лавки". Книга 2

Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?!

Глава 1. Ты довольна?

— Ты довольна? — раздался чей-то голос за спиной…

И прежде чем развернуться, Яна ещё раз обвела пространство перед собой взглядом. Да, это её комната. Она дома. Всё родное, знакомое, хоть и подзабытое. Книжная полка, где между книгами сидит плюшевая овца — подарок подруги, кресло с пледом, в который Яна любила укутываться, и ноутбук, от скуки ушедший в спящий режим, как доказательство, что его хозяйка давно к нему не подходила. Очень давно. Прошёл уже, наверно, месяц. Яна сбилась со счёта.

— Так ты довольна?

Яна развернулась. Она догадывалась, кого увидит — Вивьен. Узнала по голосу. У них одинаковые тембры.

Странно это — видеть своего двойника на расстоянии вытянутой руки. Близнецы и то меньше похожи.

— Я знала, что ты это сделаешь рано или поздно, — покачала Вивьен головой. — Только зачем? Не пожалеешь, что вернулась?

Вернуться-то Яна хотела, только всё произошло совершенно не вовремя. Ей-то в земном мире, конечно, хорошо, тут у неё налаженная жизнь, тут ей всё привычно, но там у неё Бонифас с Этьеном ещё не пристроенные. И нет никакой уверенности, что проклятие с малышки Жанетт снялось. А ещё Уйгу сбежала. Что с беглянкой будет? И Моррис мрачный, как туча, переживает за неё.

Яна знала, что у неё душа будет болеть за всех них. Пока она не могла их оставить. Но у неё же есть выбор? Она может вернуться назад. Яна пока не понимала, почему артефакт Жюля сработал так странно. Может, он перемещает человека туда, куда он больше всего хочет? Но как бы то ни было, она же в любой момент может его снять и окажется в лавке. Или как?

— Прости, Яна. Ты не всё знаешь, — не дождавшись от двойника ответа, Вивьен шагнула навстречу. — Я должна это сделать. Так будет лучше для нас обеих.

Резким движением руки она сорвала кулон с шеи Яны, совершенно не ожидавшей такого поворота. В шее почему-то не возникло боли, зато сильно кольнуло поясницу. Настолько сильно, что Яна непроизвольно зажмурилась. А когда открыла глаза… обнаружила себя стоящей возле зеркала в ванной комнате в своей лавке. Уже даже не удивление, а два других чувства завладели ею. Злость на Вивьен — как она посмела сорвать кулон?! И облегчение, что Яна вернулась… почему-то хотелось сказать… домой. Так где же твой дом, Яна?

Немного отдышавшись и успокоившись, она тщательно проанализировала то, что произошло. И чем больше думала, тем больше сомневалась, не привиделось ли ей это всё. Может, у неё радикулит? Спину прострелило — вот от боли и накатились видения. Хотя, конечно, для радикулита рановато.

Обиднее всего, что артефакт остался у Вивьен. Яна успокаивала себя тем, что сможет сделать такой же. Ведь в записях Жюля есть подробное описание, как он над ним работал. Но даже если у Яны и получится его повторить, то сколько уйдёт на это времени? А Моррису артефакт нужен немедленно, чтобы найти Уйгу.

С такими невесёлыми мыслями она вышла из ванной и услышала стук в дверь.

— Вивьен, мне нужен твой совет, — в комнату вбежал бледный как полотно Этьен. — Срочно. Идём.

Глава 2. Существует ли оправдание предательству?

Этьен быстро, почти бегом, спускался по лестнице. Яна едва за ним поспевала. Мыслями она была далеко отсюда — снова и снова прокручивала в голове то, что произошло, когда она надела кулон из обсидиана. Однако события закрутились так, что о своих проблемах пришлось забыть.

Возле входа в пристройку кузен остановился. Он перевёл дыхание, посмотрел пронзительно и спросил:

— Вивьен, тебе когда-нибудь приходилось нарушать клятву? Как ты считаешь, существует ли оправдание предательству?

Яна была обескуражена вопросом — тема очень серьёзная. С учётом того, что ей пришлось пережить некоторое время назад, ответ получился категоричным.

— Предательство — это всегда плохо. Но почему ты спрашиваешь?

— Она взяла с меня клятву не выдавать её. Но с ней происходит что-то очень нехорошее. Она нуждается в помощи. Но всё равно просит, чтобы я никому не говорил.

— Ты про Уйгу? — догадалась Яна.

— Да.

Ну и дела! Все ищут полукровку, а она прячется у Этьена?! Моррис весь город прочесал, а Уйгу здесь?

— Она пришла ко мне ещё вчера ночью, — начал объяснять кузен. — Бледная, с припухшими воспалёнными глазами, как будто плакала несколько часов подряд. У меня сердце сжалось. Я сразу понял, что что-то случилось. Она гордая и дерзкая — такие не плачут. Я заподозрил, что она больна.

— Она в твоей пристройке с ночи, и ты молчал? — с укором посмотрела Яна.

— Прости, Вивьен, я знаю, что заслужил твои упрёки и даже взбучку, но не кори. По-другому я не мог поступить. Уйгу сказала, что сбежала от своих, сказала, что в племени её никто не понимает. Они хотят, чтобы она была такой, как все. Но она не такая. Хотят убить в ней то, что является частью её самой. Я до конца не понимал, что она имеет в виду, но догадывался, что речь о жутких дамарийских ритуалах. Я сам видел это однажды. Она не хотела подвергать себя воздействию их ритуального огня — её завели в пламя насильно.

Минуту назад Этьен был бледен. А сейчас его лицо покрыл румянец волнения. Видно было, что кузен находится во власти противоречивых чувств.

— Она говорила возбуждённо и импульсивно, — продолжил он. — Глаза горели, дыхание сбивалось. Меня страшила и восхищала её одержимость. Я сам бываю одержимым — когда дело касается театра. Я знаю что это. Одержимым людям обязательно нужен якорь — человек, который не даст сорваться в пропасть. У меня есть такой человек — маман. А у неё? Я боялся, что если оттолкну Уйгу, ей некуда будет идти — она наделает бед.

Да, пожалуй, не стоило оставлять её один на один с собой в таком состоянии.

— Она сказала, её будут искать. А когда найдут — вернут. Но ей нужен хотя бы день вдали от своих. Я дал ей понять, что она может остаться у меня. Пообещал, что не выдам.

Этьен — добрая душа. Его не в чем упрекнуть. Яна, наверно, на его месте поступила бы так же.

— Уйгу всю ночь медитировала. Села на пол у восточной стены, скрестив ноги и сложив ладони лодочкой. Она почти не шевелилась. Можно было подумать, что уснула. Но её глаза были открыты. Зрачки то сужались, то расширялись. Я знаю, что такое бывает от боли. Я видел, как струйка пота стекла по её виску. Ей было нехорошо, но она не подавала вида.

— Ты тоже всю ночь не спал?

— Да. Под утро мне показалось, что ей стало лучше. Она вышла из транса, сделалась живой. Но это продолжалось недолго. Я отлучился за водой, а когда вернулся с графином, то увидел, что Уйгу лежит на полу без сил. Я перенёс её на кровать и хотел звать на помощь. Но она рассердилась и напомнила мне, что я обещал не выдавать её. С того момента ей становилось только хуже. Уйгу говорит, что так и должно быть — это не болезнь. Пусть не болезнь, но я боюсь, она не контролирует то, что с ней происходит. Я уверен, ей нужна помощь. Но она будет считать меня предателем, если я выдам её.

— Нет, Этьен, это не предательство, если речь идёт о её благополучии. Я поговорю с ней, — Яна решительно зашла в пристройку.

Она увидела на кровати девушку в кожаной тунике. Её красивые раскосые глаза были воспалены. Волосы, заплетённые в несколько косичек, разметались по подушке. На лбу испарина. Так выглядит человек, у которого высокая температура и серьёзная инфекция.

Яна подошла со словами:

— Уйгу, не бойся меня. Я Вивьен, хозяйка лавки.

Та с трудом подняла на неё глаза, и вдруг её тело выгнулось в судороге. Она силилась перебороть спазм, но у неё не выходило. Видно было, что это приносит ей сильные страдания.

— Я схожу за помощью.

— Нет, — Уйгу цепко схватила Яну за запястье.

Откуда только силы взялись.

— Но тебе ведь нужна помощь. Тебе больно.

— Пусть, — сквозь зубы процедила она. — Я должна пройти через это.

В её голосе чувствовались решимость и упрямство. Яна невольно пропиталась уважением к этой стойкой девушке, которая так мужественно борется непонятно с чем. И одновременно родилось желание хоть чем-то ей помочь. Однако всё это не мешало Яне злиться на Уйгу за то, что та с таким упорством отказывается от помощи.

Новая серия судорог заставила полукровку выгибаться. Она стискивала зубы, чтобы не кричать от боли. Её трясла нервная дрожь. Всё, с Яны достаточно!

— Я иду за Моррисом!

— Нет! Стой, Вивьен, ты должна меня понять. Скажи, ты бы стала отказываться от части себя? — глаза Уйгу лихорадочно блестели. Она начала говорить быстро горячо и непонятно. — В каждом из нас с рождения живёт демон. Безобразный и безжалостный. Они говорят, он сильнее тебя. Они говорят, он возьмёт над тобой власть. Они говорят, его надо усмирять огнём. Снова и снова. Убивать. Но они лгут. Демон — это часть меня. Это моя дамарийская сущность. Я хочу познать его. Я хочу стать им. Я хочу научиться им управлять…

Последние слова давались Уйгу тяжело. Она выкрикивала их с болью и отчаянием. Уйгу крепче сжала запястье Яны. Болезненные спазмы ломали и крутили её тело.

— Больше не могу, — вдруг вскрикнула она. — Беги!

В глазах у Яны резко потемнело — будто клубы дыма наполнили комнату. И неприятный промозглый холод в одно мгновение проник под одежду, чтобы пробрать до костей.

Потом Яна будет мучительно вспоминать, что было дальше, но так и не вспомнит. Похоже, из памяти выпали буквально две-три секунды чего-то жутко неприятного. Зато в памяти отлично отложилось, как в комнату вбежал Моррис, которого позвал Этьен.

К тому моменту судороги оставили Уйгу — она лежала неподвижно. Моррис действовал быстро. Снял с её руки браслет, надел себе, немного покрутил и снова вернул на запястье Уйгу.

Яна наблюдала за его действиями и обдумывала слова полукровки. О каких демонах она говорила? Она употребляла это слово в переносном значении? В земном мире внутренними демонами называют иногда тёмные человеческие страсти и эмоции: злость, зависть, страх. Уйгу имела в виду именно это, или демоны дамарийцев вполне себе осязаемые и реальные?

Глава 3. Авантюра

— Вдохновение нужно не только творческим людям. Вдохновение — лучший помощник в любом деле.

Эти назидательные слова принадлежали Бонифасу, который уже третий день всякими правдами и неправдами пытался побудить Этьена заняться хозяйственными делами — такими, как вытирание пыли и чистка кастрюль. Яна догадывалась, почему дворецкий, который ревностно относился к своей работе и никому её не доверял, сделал для Этьена исключение. После того, как Моррис забрал Уйгу, чтобы отвезти дамарийцам, кузен поник. Он был на себя не похож — серый и угрюмый. Переживал, как с ней обойдутся её соплеменники, переживал, что она зачислила его в предатели, а он никогда её больше не увидит, значит, останется для неё предателем навсегда.

Бонифас не мог видеть Этьена таким унылым и пытался взбодрить тем, что ему самому всегда поднимает дух и приносит моральное удовлетворение — уборкой.

У кузена это весьма прозаическое занятие восторга не вызывало. Но мало-помалу трудовая терапия Бонифаса начала давать плоды, подтверждая его мудрость: "Ничто так не поднимает настроение, как взгляд на мир через собственноручно чисто вымытое окно".

Яна тоже эти дни лечила себя работой. На неё сильное впечатление произвело возвращение в земной мир, пусть даже и всего на пару минут. Смятение поселилось в душе. Да и случай с Уйгу тоже сильно выбил из колеи. Яна переживала за неё и терзалась мыслями, что же за странный народ дамарийцы.

И чтобы отвлечься от терзаний, решено было начать заниматься серьёзным делом. Даже двумя. Во-первых, Яна отыскала и ещё раз прочла письмо от издательства из столицы, о котором немного подзабыла из-за суеты последних дней. Ей ведь предлагали сотрудничество. Интересовались её историями. Непонятно, кому и как стало известно, что она писатель, но почему бы как раз и не выяснить? Однако написать ответное послание было невозможно — обратный адрес оказался нечитабельным из-за обилия штемпелей и марок.

Яна решила отнести письмо на почту и расспросить, откуда оно. Там же должны знать? Оказалось, что в Трэ-Скавельском почтовом отделении работают аж целых два почтальона. Один из них любезно согласился помочь выяснить обратный адрес.

— Раз в неделю к нам прибывает почтовый дилижанс из столицы. Попробую разузнать все подробности у почтового возницы, — пообещал он.

До выяснения обстоятельств это дело было поставлено на паузу. Но у Яны было ещё одно. Она решила начать самым серьёзным образом осваивать артефакторное искусство. В записях Жюля содержалось много подробнейших описаний-инструкций, как сделать тот или иной артефакт. Почему бы не попробовать?

Кузя был с ней солидарен. Он постоянно крутился рядом, когда Яна ещё раз внимательно перечитывала те страницы, где описывались способы работы с артефактами. Она завела тетрадь, где систематизировала все факты в виде таблиц и схем.

После многих часов кропотливой бумажной работы она почувствовала готовность к работе практической. Начать решила с самого простого. А самым простым Жюль считал артефакты на удачу. Он изготовлял их целыми партиями. Они выглядели, как портновские булавки. Прицепишь её куда-нибудь за воротник или в складку на одежде и иди смело за покупками или по каким другим делам — тебе будет сопутствовать удача.

Эти артефакты всегда пользовались спросом у клиентов Жюля. Иногда он придавал булавкам декоративную форму и продавал подороже, но и простая иголочка, закруглённая с одного конца, могла стать прекрасным артефактом, если правильно её обработать.

Ещё в один из первых дней, когда Яна здесь очутилась, она нашла целую коробку с заготовками для артефактов. Были там и портновские булавки — целых десять штук. Каждая из них может стать замечательным артефактом, если наполнить её магической энергией.

Сделать это было не так и сложно — не зря же Жюль считал артефакты на удачу самыми простыми в изготовлении. Необходимо всего лишь выдержать булавки в специальном растворе пару ночей. Причём компоненты раствора были более чем обычными, никаких там слёз девственниц или паучьих лапок, кроме одного. Жюль добавлял в раствор немного металлической пыли, которую соскребал с механизма храмовых часов. Он был убеждён, что большие часы, которые расположены на башне Трэ-Скавельского храма, заряжены колоссальным зарядом магической энергии.

Непонятно почему, но Жюль считал, что соскребать пыль с часов нужно без спроса. Это, по его мнению, усиливало качество "концентрата времени", как он называл эту часовую пыль. Поэтому он всегда старался пробраться в храм незаметно. Однако, чтобы не нарушать вселенской справедливости, на следующий день он приносил служителям корзину со снедью или что-то полезное для хозяйского двора при храме.

Яна решила во всём следовать Жюлю. Когда она поднатореет, будет придумывать свои рецепты, а пока лучше действовать проверенным методом.

Провернуть операцию Яна решила вечером. Говорят, оживление в храме царит утром и днём, а в предзакатные часы жизнь там стихает.

Вооружившись увесистым напильником (теперь-то понятно, почему он хранился среди инструментов дядюшки), Яна вышла из лавки.

Конечно, для подобных авантюр необходим опыт, которого у неё было немного. Напильник Яна спрятала в корзине, прикрыв его тряпицей — и это мудрое решение. Но вот зачем она накинула на себя плащ, когда вечер был душным? Думала, что в плаще будет не такой заметной?

Она бодренько дошла до храма и, озираясь по сторонам, вошла внутрь. Затеянная авантюра щекотала нервы. Служители храма не погладят по головке, если заметят, как Яна портит их часы напильником. Потом попробуй докажи, что ей всего-то нужно было немного металлической пыли. Но на её счастье, в огромном холле было пусто. Значит, она всё верно рассчитала. Уж если тут никого нет, то на самом верху башни — тем более.

Подъём по винтовой лестнице занял пару минут. Хорошо, что когда-то в земной жизни Яна была на экскурсии в старой башне и знала, что механизм башенных часов может занимать большое помещение. Это целая фабрика с шестернями, валами, поршнями, рычагами.

Яна с интересом смотрела, как всё это движется и крутится, и примерялась, откуда бы ей наскрести пыли. Она поставила корзинку на пол и достала свой здоровенный напильник…

Моррис пробыл у дамарийцев два дня. Хотел убедиться, что с Уйгу будет всё в порядке. Решено было держать её под сонным зельем до новой луны. Иначе вышедший из-под контроля демон растерзает её душу.

Вернулся в город Моррис под вечер третьего дня. Хотелось первым делом наведаться в лавку, узнать, как дела у Вивьен. Он скучал по девчонке. Она являлась ему во снах такая соблазнительная, что пробуждение было разочарованием. Но Моррис каждый раз давал себе обещание, что сделает эти сны реальностью.

Однако со встречей пришлось повременить. В таверне его ждала записка от магистра. Тот сообщал, что завтра утром в ратуше состоится большой совет. Моррису нужно там быть. Модестайн выдвинет его кандидатуру на должность градоначальника.

Записка заставила вспомнить последний разговор с магистром. Моррис почувствовал укол совести. Он обещал Модестайну ещё раз взглянуть на храмовые часы, но так и не выкроил на это время. Необязательность — плохая черта для будущего градоначальника. Впрочем, почему бы не сделать это прямо сейчас? Может, Моррису удастся быстро найти причину, что мешает работать механизму часов исправно?

Глава 4. У вас их тоже много!

Девочки, вы когда-нибудь пользовались напильником? Вот и Яна — нет. Хотя, конечно, она догадывалась, что всё просто. Это же почти как пилочка для ногтей, только очень большая. Прислони напильник плоской стороной к железке и води взад-вперёд с нажимом. Ведь так?

Яна выбрала своей жертвой одну из шестерней — самую большую. Не убудет же с неё, если немного поработать над ней напильником? Эта громадина была удобна ещё и тем, что практически не двигалась, в отличие от других деталей, которые вращались и елозили.

Чтобы ни крупицы ценной металлической пыли не было утрачено, Яна расстелила под шестернёй лист бумаги, который прихватила с собой из лавки. Заняв удобную позицию, она начала усердно работать напильником. Каждое движение сопровождалось, прямо скажем, не очень приятным для уха звуком: "вжиииих-вжиииих", но Яна мужественно терпела.