Вернуться назад

— Кто, смотрел на тебя, милая? — удивленно глядя мне в глаза и хлопая густыми ресницами, переспросила она.

— Питер, мам,… Пит, — шепотом отвечала, чтобы никто кроме нее и меня больше не услышал этот невероятный факт.

— Когда он смотрел на тебя, милая? — с интересом и волнением одновременно, спрашивала напуганная женщина, пристально глядя в глаза, словно пытаясь понять, серьезно ли говорю.

— Вчера! — воскликнула, не своим голосом, и села на кровати, крепко прижав к себе одеяло, — лежа в гробу на кладбище он поднял веки и пронизывающе следил за происходящим своими синими глазами и, не моргая смотрел, смотрел…, я даже похолодела вся, в тот момент!

По телу побежали мурашки, все внутри съежилось только от одного воспоминания о вчерашнем дне.

— Эми! Что ты такое говоришь? Он не мог на тебя смотреть, Питер умер! — не выдержав встала с постели и сорвалась на крик та, что вырастила и оберегала все эти годы, а сейчас на ее ресницах из-за меня блеснули слезы.

— Да! — закричала я в ответ.

— Да, он умер, и я это знаю, и вчера знала, но только, там, на кладбище на похоронах лежа в гробу, Пит открыл глаза и посмотрел прямо на меня, точно так же как ты сейчас смотришь, точно также!

— Не может этого быть! — воскликнула она. — Я, вчера присутствовала там, все видела, но дорогая, он ничего не открывал!

— Мама! — продолжила ее убеждать, отчасти понимая, что несу полный бред, — он сел и сидел в гробу, когда Мия, произносила речь и она его видела, она смотрела на мужа в тот самый момент. Спроси у нее, она видела, я точно знаю!

— Дорогая, — озадаченно произнесла она, — боюсь, что я не могу так поступить с Мией, ведь сделаю ее только больнее, да и это не возможно, сразу после похорон, она спешно собрала свои вещи и уехала путешествовать по миру, чтобы хоть как-то забыть все что произошло. Я вижу твоя боль ничуть не меньше ее.

В эту секунду я поняла, что безумно пугаю маму и не тем, что Питер сидел в гробу и смотрел на меня, а тем, что по ее мнению любимая и единственная дочь сошла с ума и вот-вот начнет вести себя неадекватно. Хотя возможно, в ее глазах я уже себя так вела. Ее лицо, словно бледное полотно, сейчас напоминало лицо Пита на кладбище, а настороженные и озадаченные серые глаза смотрели прямо на меня. Я понимала, что она хочет сказать, что-то еще, но видимо мысли путались и губы дрожали в молчании.

— Мам, — тихо прошептала я, — последняя неделя выдалась очень тяжелой, а вчерашний день хуже всего. Наверное, на нервной почве мне это все привиделось. Возможно, мне нужна помощь врачей?

— Да, дорогая! — тихо согласилась она, все еще находясь в растерянном состоянии, — тебе нужна помощь.

— Сейчас поднимусь, умоюсь и отправлюсь в клинику к доктору, скажи, где мои документы? — улыбаясь, очень приветливо поинтересовалась я, что бы хоть как-то сгладить происходящее.

Поднявшись с кровати, подошла к маме и крепко обняв, прошептала, — не волнуйся, все будет хорошо, просто устала немного.

— Я поеду с тобой! — возразила она, незаметно смахнув слезу со щеки, по-прежнему обнимая меня.

— Нет мам, не стоит. Я и так паршиво себя чувствую, а если ты еще поедешь со мной, мне будет совсем неловко, — поцеловав ее в мокрую щеку и, отстранившись, направилась к зеркалу чтобы привести себя в порядок.

Она ничего не ответила, только вымученно улыбнулась, и направилась к двери. Неожиданно ее высокая фигура замерла в дверном проеме и как будто задумалась о чем-то.

— Эмм, — тихо позвала она, обернувшись в пол оборота, — а ты давно знаешь Джона?

— Что? — переспросила, не поняв вопроса.

— Джон, брат Мии, ты его давно знаешь?

— Что? — опять переспросила, глупо моргая.

— У Мии есть брат? — озадаченно поинтересовалась, глядя на маму, — я не знала этого.

— Ты не видела его? Он же был на свадьбе и похоронах. Именно он вчера принес тебя домой. Когда ты сорвалась с места я, было, пошла за тобой, но Джон остановил меня, пообещав, что найдет и приведет домой в целости и сохранности.

— Странно, что ты его не запомнила, он видный и симпатичный мужчина! — искренне удивлялась мама.

— Джон? — в недоумении переспросила я.

— После того как он принес тебя домой вчера, больше часа просидел у постели. Волновался все ли хорошо, но потом вынужден был уйти. Я решила, что ты его хорошо знаешь, ведь он с такой нежностью относился к тебе.

— Нет, я ничего не знаю о нем, — судорожно копаясь в своей памяти, констатировала маме. — И, по всей видимости, ты тоже, однако пустила ко мне в спальню едва знакомого человека!

— Я же уже рассказала, солнышко, что пустила его, лишь потому, что видела на свадьбе Питера и похоронах, — с волнением ответила она.

Похоже, она решила, что я совсем потеряла рассудок, и видимо опять ее пугала. Надо, что-то делать, чтобы мне не вызвали врача раньше, чем успею до него добраться.

— Мам, — решила сгладить неловкую ситуацию, — а он ничего не просил мне передать? Может, сказал, как его найти, если захочу поблагодарить за свое спасение, или номер телефона оставил?

— Нет, — еле слышно ответила она и заметно побледнела, видимо сообразила, что впустила в дом, да и еще ко мне в спальню совершенно незнакомого человека, и кому известно, кем он был на самом деле, ведь то, что он брат Мии, никто кроме него не говорил, ни Питер, ни Миа.

— Он сказал только, что он твой друг, Эми. Поскольку Пита больше нет, то вместо него будет заботиться о тебе.

— А, друг, — через силу улыбнувшись, произнесла я, — ну так бы сразу и сказала, — продолжив улыбаться, добавила, чтобы хоть как-то успокоить маму.

— Да, вспомнила, Пит же знакомил нас с Джоном, но совсем недавно и так мимолетно, что я и забыла, — радуясь, говорила, а сама чуть ли не с ума сходила от паники, ведь понятия не имела, кто это мог быть.

— Ладно, мам, иди. Я буду собираться, мне в клинику надо, пока еще совсем рассудка не лишилась.

— Да милая, — согласилась она, видимо думая о том же.

— Может мне все-таки поехать с тобой?

— Нет, мам, я одна справлюсь, но все равно спасибо за поддержку.

Растерянно взглянув на меня еще раз, она вышла, а я осталась наедине со своими мыслями: кто же ты такой, Джон, брат Мии?

Глава 5

Вызвав такси, одевшись, собрав необходимые документы и вещи, отправилась в клинику. На все ушло не больше двух часов. Миновав бесконечные очереди, мне, наконец, посчастливилось оказаться у нужного специалиста.

Врач выглядел странно, даже загадочно. Задавал непонятные вопросы, показывал нелепые картинки, и постоянно поправлял большие очки, съезжающие вниз по переносице. Взъерошенные волосы и помятый халат вызывали искреннею улыбку, но глядя на этого нелепо выглядевшего человека, старалась держать себя в руках, чтобы не привлечь к своей персоне внимания больше, чем она того заслуживает.

Не потратив на меня и часа, мистер Грегрович решил, что перед ним сумасшедшая, да и еще сама пришла сдаваться, что не так часто встречалось в его практике. Он выписал мне успокоительные таблетки и оставил в клинике на несколько дней, желая понаблюдать.

Прошло два дня, и никаких отклонений, истерик, галлюцинаций не обнаружив, меня отпустили домой, заключив, что все произошедшее лишь нервный срыв. На всякий случай прописали продолжать пить успокоительное три раза в день, взяв слово, что если, что-то вдруг пойдет не так, то сразу же звоню доктору Грегровичу в любое время дня и ночи. Для чего мне вручили визитку с личным номером врача.

За эти два дня у меня было много времени для размышлений, что сначала казалось невыносимым, но к вечеру второго дня, снова почувствовала себя человеком. Да и как можно было не успокоиться с таким количеством препаратов? Мои страхи почти рассеялись, а мысли все реже возвращались в день похорон. Я старалась думать о чем угодно, только не об этом дне, вообще стерев его из памяти, насколько это было возможно. Мысленно написала письмо от имени Питера, в котором попрощалась и сообщала о переезде в другой город вместе с Мией и вообще в другую страну, без телефона, интернета, почты. Он уехал на необитаемый остров, решила и удалила его номер из записной книжки, не проронив ни единой слезинки. Так легче принять все это и не сойти с ума. Все забуду, дальше буду жить по новому, без прошлого, так как будто сейчас родилась, и не было всех этих двадцати двух лет.

После долгожданной выписки медленно брела по незнакомой улице, смотрела вокруг, но ничего не видела, не запоминала, словно в запутанном, нелепом сне. На душе было спокойно тепло, легко, и только маленький червячок, где-то глубоко внутри рыхлил душу, не давая полностью насладиться этим мгновеньем. Внезапно, почувствовала на запястье чью-то крепкую руку. Неизвестный схватил меня, сильно потянув в сторону, и даже крикнуть не смогла не то, что осознать случившееся. Через мгновенье раздались резкие гудки машины, визг тормозов и непонятная брань водителя.

— Чуть не сбил, — прошептала я, находясь в шоке. Пытаясь прийти себя и унять быстро бьющееся сердце, несмело открыла глаза.

— Да, — тихо прошептал низкий голос в ответ, и только сейчас осознала, что чьи-то сильные руки, стальной хваткой сплелись на моей талии. Незнакомец показался довольно высоким, широкоплечим. Пришлось приподнять голову, чтобы взглянуть в глаза моему спасителю. Но и это не помогло, солнце сияло как раз над его головой, оставляя лишь очертания героя. Голос мужчины нежный, бархатный,… кажется, я слышала его раньше, но где? Судорожно пытаясь вспомнить, почему этот человек кажется мне знакомым, немного осмотрелась по сторонам, чтобы глаза отдохнули от яркого солнца.

Оказалось, мы по-прежнему стояли посреди улицы. Незнакомец без теснения обнимал меня на глазах сотен прохожих, так нежно и заботливо, что ноги подкашивались. Хотя, скорее они подкашивались из-за чуть не сбившего меня автомобиля. Я ведь чудом не погибла… но, не смотря на все напасти, ощущения в животе казались приятными и до боли знакомыми, словно все это уже было.

— Вы в порядке? — тихо поинтересовался он.

— Да, — только и смогла вымолвить я, больше ни единого слова, никак не шло на ум.

— Сможете следовать дальше самостоятельно? — все так же заботливо говорил незнакомец, пока его крепкие руки все крепче сплетались в тугой замок на моей талии.

— Да, — только и кивнула в знак согласия.

— Хорошо, тогда я пойду, — обжигая мое лицо, горячим дыханием сообщил он, нехотя разжав руки и оставив меня без их тепла.

— Да, — повторила я и немного пошатнувшись, прошептала, — спасибо.

— Не за что, — ответил мой герой, глядя свысока, но из-за яркого солнца, так и не смогла разглядеть его черты.

— Осторожнее, ведь если с такой милой девушкой что-то случиться, это сломает множество жизней, — заботливо произнес незнакомец и, развернувшись на каблуках, быстрыми шагами пошел прочь.

Тембр его голоса окутывал: такой нежный, прекрасный, простой. Я даже не услышала смысла сказанного, просто наслаждалась этим бархатным, низким звуком не придавая никакого значения самим словам. Этот голос околдовал, поразил до самой глубины души, проникнув под кожу, словно всегда был со мной.

Все то недолгое время, что мужчина удалялся, постепенно растворяясь в толпе, я стояла, словно парализованная и думала, что же все-таки делать… — Может быть, пойти за ним поблагодарить, или оставить все как есть?

Нет, определенно не следует идти за ним, — констатировала самой себе, все еще ища незнакомца глазами. Да и к тому же уже слишком поздно, ведь, несмотря на высокий рост моего спасителя, его поглотила толпа, оставив непонятную тоску в душе. Не раздумывая, посмотрела на дорогу и, убедившись, что она безопасна, отправилась совершенно в другом направлении, вопреки собственному желанию прочь от этого неизвестного, но столь манящего человека.

Глава 6

Путь к метро преодолела достаточно быстро, не оборачиваясь, словно бежала от кого-то. Тело бесконечно измотанное, словно после долгой и изнурительной пробежки. Сильно болела голова, сводило шею, тянуло спину, да и мышцы казалось, налились свинцом.

— Возможно, пришло время принять успокоительное, — подумала, доставая пластиковую баночку из кармана. Затем открыла крышку и насыпала в ладонь несколько солнечно-желтых горошин — доктор говорил о трех горошках в день, сегодня уже выпила четыре и плюс эти, сколько их, раз, два, три, да, три штучки, лишними не будут, — прошептала себе под нос, и, бросив их в рот, пошла дальше. Еле-еле добравшись до сидения в вагоне, плюхнулась на него и мгновенно заснула, совсем не помня себя, и не чувствуя ничего, кроме усталости.

Не знаю, сколько прошло времени, по моим ощущениям проспала часов двадцать, сидя в вагоне поезда. Спина и шея сильно затекли, но в целом чувствовала себя гораздо лучше. Незаметно потянувшись, открыв глаза, оглядевшись по сторонам, обнаружила, что в вагоне никого не было, никого кроме меня.

— Странно? — мелькнула мысль в голове, — в это время обычно поезд всегда переполнен людьми!

Поезд же, ехал, пронзая темноту и наполняя тишину стуком колес. Я больше не спала, смотрела по сторонам. Что-то внутри скребло и переворачивалось, как будто говоря, ты еще спишь, и на всякий случай попыталась проснуться, ущипнув себя за руку. Все осталось неизменным: я, поезд, …

Прошло минут десять, не покидающее чувство сна, только усиливалось, вроде ничего необычного, вот только состав за это время так и не добрался до станции. Самые длинные перегоны между ними, явно не больше этого времени. Моя поездка по непонятной причине, затянулась.

— Надо найти этому разумное объяснение, — твердила сама себе, пытаясь унять рождающуюся панику.

Достав телефон из сумки, с ужасом осознала, что забыла зарядить это чудо техники и, разумеется, он сел. Теперь ни время узнать, ни позвонить, точно не удастся!

Самая первая, и как казалось единственная здравая мысль, которая посетила мое встревоженное воображение, — еду в депо… Но тогда возникает вопрос, почему же никто не разбудил меня на последней станции? Как можно было не заметить спящую девушку посреди вагона?

Черед спутанных мыслей прервал шум похожий на звук падающей воды, словно где то по близости находится водопад. Ропот, окрасивший привычный стук колес новыми красками, постепенно нарастал, становясь громче и ярче с каждой секундой. Яркий свет, внезапно озарил тусклый вагон, появившись во всех окнах, практически одновременно, в этот же миг, что то с небывалой силой и громкостью ударило по крыше. Издав жалобный стон ужаса, я сползла с сиденья и прижалась к полу глядя в потолок, ожидая его обрушения. Но ничего не произошло, только шум воды постепенно растворился в других звуках, словно уходя вдаль, а по стеклам с наружи, быстрыми струями стекала вода.

— Что это? — спросила вслух, пытаясь унять дрожь во всем теле и нерешительно поднимаясь с пола на колени, пытаясь рассмотреть происходящее за окнами.

Взгляду открылось бескрайнее небо, нежно изумрудного цвета, но вот разглядеть остальное, в этой неудобной позе оказалось сложно. Несмело вытянувшись во весь мой небольшой рост и, крепко держась за поручень застывшей над сиденьем, увидела, как небо убегает далеко за горизонт и где-то там, вдали опускается в бескрайние воды, такого же необычного цвета. Высоко в небе пылало солнце, отражаясь в гладкой поверхности воды и придавая ей необычное золотое свечение.

— Вода, небо? В подземном метро?

От удивления, кажется, я перестала дышать. Словно завороженная подошла к окну и прижалась к нему, пытаясь в мелочах разглядеть это необычное место. Может мне удастся узнать его, и понять, что произошло? Все более или менее логичный мысли, посещающие голову, с возможными доводами убеждали, — я сплю! Пытаясь опровергнуть данный вывод, несколько раз ущипнула себя за руку, оказалось больно! Все вокруг было таким светлым, весенним, просторным, слепило яркое солнце, и через открытую форточку ветер доносил чудесный морской запах, которым снова и снова хотелось наполнять легкие. Обернувшись, и посмотрев в окна напротив, обнаружила тот же пейзаж. Захотелось рассмотреть этот мир, дотронутся до воды, чтобы хоть как то приблизиться к чуду. Я залезла на сидение коленями и прижалась лбом к окну так крепко, как только могла, ощутив прохладу стекла.

Сердце задрожало от счастья и легкой паники, ведь поезд мчался в неизвестность высоко над уровнем моря, словно не ехал, а плыл по воздуху, а под ним метров пятьдесят пустоты, не меньше! — Как это? — непонимающе озиралась по сторонам, пытаясь понять, почему движется поезд. Где опора, или он на самом деле летит? Не может быть, это невозможно! Я перешла на другую сторону вагона в надежде найти ответы и взглянула в окно, также лбом прижимаясь к стеклу, но все тот же простор и пугающая высота остались неизменны.

— Думай, Эмили, думай! — все еще ища логику в происходящем, говорила вслух сама с собой.

— Должно же быть хоть какое-то разумное объяснение, так не бывает! Хорошо, — слегка разозлившись на собственное бессилие, залезла с ногами на скамью и высунула голову в открытую форточку. От высоты закружилась голова, но я смогла разглядеть то, что было внизу. Под поездом находился огромный мост, возведенный над водой на необыкновенную высоту. Эта металлическая конструкция, шумящая под колесами, завораживала и пугала. Казалось, легкий ветер легко снесет это чудо инженерной мысли вместе со мной прямо в воду, которая едва виднелась далеко внизу! Оторвать взгляд от этой бесконечной ленты, чтобы посмотреть, что там впереди, было необычайно сложно, она завораживала. Но важно, и просто необходимо понять, что все-таки происходит вокруг. Поэтому, несмотря на жгущий глаза ветер, все же смогла рассмотреть, что это огромное металлическое полотно уходит далеко вперед, так же величественно возвышаясь над бескрайней водой и не заканчиваясь в обозримом будущем.

— Куда он едет? — спросила саму себя, посмотрев в сторону обратную движению. Та же конструкция резво убегала вдаль, но упираясь в огромную гору, скрывалась за могучим водопадом, быстро и шумно спадающим с высокой скалы в море.

— Теперь понятно, что ударило по крыше, — подумала, забираясь обратно в вагон, все еще не веря собственным глазам, и опускаясь на сиденье.

Снова достав телефон, поняла, что чудо не произошло, и он все еще полностью разряжен, швырнула аппарат на сиденье вместе с сумкой.

Ничего не оставалось, как сидеть и наблюдать за тем, куда ведет меня судьба, через большое окно, напротив, с бесконечно прекрасным небом изумрудного цвета. Пышные бело-розовые облака, величественно и спокойно проплывали мимо меня, казалось, мы вот-вот въедем прямо в них, но они все время были чуточку выше.

Странный, едва заметный гул раздался за спиной.

— Что-то новое! — услышав, подумала я, и, обернувшись в поисках источника звука, посмотрела в большое окно. Вдали на воде, нечто расплывчатое едва заметно шевелилось. — Только не это! — взмолилась, осознав, что неизвестность приближается к стальному мосту с огромной скоростью. Чем ближе она была, тем выше становилась и, уже не требовалось особого труда, чтобы увидеть огромной высоты волну, идущую по бескрайнему морю прямо на мост, несущий на себе поезд. Угрожающе растянувшись по всей линии горизонта, волна стремительно приближалась ко мне и быстро росла с каждым новым преодолённым метром.

Трясущиеся руки машинально, потянулись в карман, нащупали баночку, умело открутили крышку, насыпав успокоительное в ладонь и просыпав немного на пол, ловко отправили его в рот. В висках отчетливо стучал пульс и, кажется, я могу сосчитать все удары своего сердца, один, два, три…, успокоительное никак не помогало!

— Что же делать? — думала про себя, судорожно озираясь по сторонам в поисках спасения. Приближаясь, волна по-прежнему росла, грозя поглотить все на своем пути. Мгновение и она накроет поезд, смоет его с этого постамента, вместе со мной. А если ее высоты не хватит чтобы накрыть состав, то она просто разрушит мост, так же уронив меня в море! В любом случае шансов выжить мало!

И вот она совсем близко, сто метров не больше, пятьдесят… я крепко схватилась за поручень, прижавшись к нему всем телом и зажмурившись, что было сил, закричала во весь голос, — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

Раздался жуткий грохот, весь поезд затрясло вместе со мной, а затем все стихло, остался только стук колес по рельсам и стихающий гул уходящий прочь.

Пульс по прежнему звучал в висках, быстро, четко, мокрые ладошки скользили по поручню, не давая мне прижаться к нему так крепко как хотелось.

Не знаю, сколько стояла, прижавшись к поручню как к родному, минуту или час, мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем смогла решиться открыть глаза, и осмотреться вокруг. Но все же эта минута настала, открыв глаза, я огляделась. Все было хорошо, насколько это возможно, в сложившейся ситуации, поезд по-прежнему ехал в неизвестность, я была в нем, волны больше не было, отпустив поручень совсем, обернулась, чтоб посмотреть в окно. Волна к моей радости, оказалась далеко и каждую минуту уходила все дальше, унося с собой страх, упасть в бескрайние воды. Видимо она прошла сквозь конструкцию, каким-то чудом не повредив?

Сердце никак не унималось, так и стучало. Снова достала из сумки успокоительное. Приняв еще пару таблеток, опустилась на диван, наблюдая в окно высокое, светлое небо напротив. Огромный, ярко-желтый солнечный диск, медленно опускался за горизонт, но не темнело, как будто свет шел откуда-то еще, и действительно с противоположной стороны из-за горизонта поднималось еще одно солнце, только гораздо меньше, и не такое яркое.

— Что за ерунда? — подумала, вертя в руках баночку с препаратом.

Высоко в небе то и дело возникали пролетающие мимо птицы, яркие, большие, наверное, раза в два больше человека. Я подобного никогда и нигде не видела раньше. Их размашистые крылья, с такой легкостью пронзали воздух, что казалось, издавали незнакомую, но необычайно красивую мелодию, едва доносящуюся до меня. Эти сказочные создания, пролетающие в бескрайнем небе, завораживали. Окрас их перьев, белый, розовый, желтый, темно синий и даже черный, привлекали взгляд, переливаясь в солнечном свете. Казалось, эти пернатые светятся изнутри, словно ангелы. Вскоре, они пропали, оставив изумрудное небо в гордом одиночестве.

Поезд ехал бесконечно долго, по этому пугающей конструкции. Еще несколько раз мимо проходила огромная волна, и в последний ее проход я даже смогла изучить ее перемещение под составом. Пугающая своей высотой волна, оказалась несколько ниже металлической конструкции так отважно несущей на себе поезд. Металл просто разрезал волну своими острыми балками, после чего вода, не замечая препятствий на своем пути, проходила мимо, медленно и важно уходя вдаль за горизонт. Наверное, она возвращается несколько раз в час, и если учесть, что я видела ее уже трижды, то минимум час нахожусь в пути, даже страх обрушения поезда почти прошел, остался только один страх — неизвестности. Сейчас это было самым главным. Куда я еду и зачем? Даже два десятка успокоительных таблеток во мне, никак не помогали.