Помоги проекту - поделись книгой:
Сразу же за ней я увидела не особо длинную чёрную лестницу, ведущую вниз, прямиком к земле. Однако был здесь и один неприятный момент — лава прямиком под этой на вид не особо крепкой конструкцией. На всякий случай перед тем, как отправиться к остальным, я засунула своего Финника в рюкзак (мало ли, вдруг ему лава понравится?). Спускаясь по лестнице максимально медленно и осторожно, я успела отметить, что лабиринт, в котором мы находились до этого, просто висел над лавой — по крайней мере, никаких поддерживающих его столбов я не заметила. Хотя чего ещё ждать от мира магии? В то же время к идеально ровной зелёной земле, на которой и собрались остальные мои соклановцы, вело всего двенадцать лестниц, двери к четырём из которых были ещё закрыты. Скорее всего, они принадлежали Синару, Алёне, Егору и Лизе. К тому же, слева от этих лестниц располагалась ещё одна, красная. Думаю, она была связана с выходом из лабиринта, который после пары веков блужданий нам, возможно, посчастливилось бы найти.
Когда я спустилась на землю, и Андрей наконец отпустил меня из своих объятий, в нашу сторону уже направлялась Лиза. Похоже, пока я спускалась и обнималась, Синар успел завершить очередное испытание. Тут же, как и все, я сконцентрировалась на новом его выборе. На удивление, система предоставляла нам возможность наблюдать за происходящим даже после выхода из лабиринта, более того, здешний «экран» был в разы больше того, что находился в моём тупике. Так вот. Новое испытание Синара было в самом разгаре, и буквально с первого взгляда я поняла, что нынешний выбор дастся ему в разы труднее, чем предыдущий.
Дело в том, что в первом варианте Синар жил со всеми нами спокойной жизнью в отдалённой деревушке, вот только… Данж мы так и не прошли — сбежали из него каким-то образом. Теперь же, пока мы наслаждались обычной жизнью и обществом друг друга, война в мире разгоралась с новой силой, ежедневно гибли сотни игроков и драконов. Во втором варианте на земле царил мир, никакого противостояния между людьми, драконами и другими расами, однако… Из всего отряда выжил только Синар. На то, что в некоторых иллюзиях Синар оставался жив, несмотря на мою смерть, никто уже даже внимания не обращал. Это служило лишь дополнительным подтверждением того, что перед нами ложный образ и ничего более. Однако возвращаясь к видениям, несмотря на весь мой внутренний протест, я понимала, что «правильный» в данном случае (по мнению здешней системы) именно тот вариант, где большая часть умирает. Всё-таки если посмотреть на ситуацию со стороны логики и подавить личные чувства, становилось очевидно, что нельзя ставить в один ряд судьбу целого мира и жизни всего двенадцати разумных.
Я даже не сомневалась в том, что Синар выберет именно этот вариант, ведь, как-никак, он воин и отлично осознавал, зачем именно мы сюда отправились. Он понимал, что наша миссия намного важнее, чем даже наши жизни. Пускай данный выбор сделать и тяжелее, чем предыдущие, я была уверена в том, что Синар поймёт, какой ответ здесь правильный. Если бы на его месте была Эльнара или кто-то вроде неё, тогда да, можно было бы начать волноваться. Однако нам повезло и испытание выпало именно Синару… До самой последней секунды я не сомневалась в том, что мой фамильяр не ошибётся и на этот раз. Аж до того момента, пока он не сказал «Первый вариант». Ещё до того, как я успела осознать происходящее, пол в седьмом коридоре взорвался. Как будто в трансе я наблюдала за тем, как Егор падал в кипящую лаву.
— НЕЕЕЕЕТ!!!
Крик сорвался с моих губ раньше, чем я это поняла. Я тут же кинулась к обрыву, чтобы помочь Егору, вытащить его из лавы до того, как здоровье парня достигнет нуля, но… Андрей, понимая, что это невозможно, силой заставил меня стоять на месте. В любом случае ничего бы не вышло… Саяна в форме дракона отчаянно билась о прозрачный барьер, отделявший нас от лавы. Когда он возник — непонятно, но пробить его не смог даже Ильдар. Зато звуки барьер пропускал отлично, и все мы отчётливо слышали, как Егор кричал, падая. Стоило же ему достичь лавы, и крик оборвался. Уже навсегда… В какой-то момент Саяна прекратила бесполезные попытки прорвать барьер, во время которых разбила себе голову и повредила крылья. Понять, «почему вдруг», не составило большого труда. В кипящей лаве больше не было заметно ни единого движения, а в списке клана шкала здоровья Егора совершенно опустела.
— Что-то не так… — Как будто издалека услышала я обеспокоенный голос Азриль. — Синар ведёт себя очень странно…
Всё ещё отказываясь понимать и принимать происходящее, я повернулась к Азриль со стекающими по щекам беззвучными слезами, а затем, проследив за её взглядом, вновь сконцентрировалась на экране с трансляцией. Синару предстоял ещё один выбор, однако… В этот раз с моим фамильяром явно происходило что-то неладное. Его взгляд был как будто затуманен, а лицо ничего не выражало, даже несмотря на то, что Егора с нами уже больше не было. В очередной раз я попробовала связаться с драконом по ментальной связи или хотя бы достучаться эмоционально. Всё так же безрезультатно. Комната, где он был, находилась в своеобразном вакууме, через который ничто не проходило. Тут же я вдруг отметила, что движения Синара стали очень и очень заторможенными. Казалось, что обычный шаг или поднятие руки стоили ему просто колоссальных усилий. Пожалуй, я бы могла сказать, что он находился как будто в трансе…
В какой-то момент глаза моего фамильяра стали уже не просто мутными, а по-настоящему пустыми. Вытерев слезы, я сконцентрировалась и продолжила свои попытки пробиться к разуму Синара через барьер комнаты. Тем временем началось последнее испытание. Вариант первый: все мы возвращаемся в Бастион и спасаем мир. Вариант второй: на выходе дракона ждёт чудом воскресшая Лаэль, и вместе с ней Синар возвращается к себе на остров, пока весь мир умирает от войны. Ответ очевиден… или нет? В своём нормальном состоянии Синар никогда бы не стал упиваться несбыточными надеждами на то, что Лаэль можно вернуть к жизни. Он бы никогда не предал нашу общую цель! Однако эти пустые, как будто мёртвые, глаза всё мне сказали… Я закричала ещё до того, как коридор Алёны взорвался, а сама она полетела вниз, в лаву. И опять всё по-старому… Мы пытались пробить барьер, но безуспешно. Только и могли что наблюдать, как Алёна умирала внизу, в полной мере осознавая свою беспомощность. Аж до того момента, пока всё вокруг опять не затихло…
Тогда же над нами нависло непередаваемое тяжёлое молчание. Не знаю, как передать пустоту, что вдруг образовалась внутри меня. Только у нас появилась надежда пройти чёртов данж без потерь, и мы потеряли двоих, которые были с нами почти с самого начала. Сдерживать свои тихие слёзы я даже и не пыталась. На удивление, истерики не было, лишь неописуемое душевное опустошение. Вдруг в голове всплыл момент, когда Егор сделал Алёне предложение, когда эти двое пошли под венец, я вспомнила разговор с подругой, в котором она сказала, что обязательно выберется отсюда и заведёт ребёнка… Пока в моей голове крутились воспоминания, глаза становились только мокрее.
Вдруг двери в коридор Синара открылись, и мы увидели дракона, глядящего на лестницу, ведущую к нам, всё теми же стеклянными глазами. В очередной раз я убедилась в том, что с Синаром в комнате что-то случилось. Прикусив губу, чтобы сконцентрироваться, я поспешила вновь проникнуть к нему в голову, ведь теперь, когда комната открылась, это стало намного легче, особенно под «Слиянием души». Однако стоило мне лишь это сделать, и я поняла, что ещё немного, и мой разум точно взорвётся ото всех мельтешащих внутри Синара эмоций и мыслей. К своему потрясению, в голове Синара я обнаружила ещё и другой, незнакомый мне голос. Грубый мужской глас с весёлыми нотками продолжал твердить раз за разом одни и те же ужасы. Стоило только раз их услышать, и всё внутри меня вмиг похолодело. Кто-то определённо пытался свести Синара с ума.
Как только я осознала, что Синар находится под атакой ментальной магии, тотчас поспешила понять, кто именно на него влиял. Хорошо хоть после того, как я под руководством Вальдемара научилась объединять «Слияние души» и ментальные способности, мои фамильяры стали для меня открытыми книгами. На удивление быстро мне удалось обнаружить в мыслях Синара нечто чужое, при этом облечённое в конкретную визуальную форму… Это был клоун. В красном бархатном комбинезоне, со страшной белой маской на лице и пышными седыми кудрями, выглядывающими из-под неё, это чучело заставило меня содрогнуться. Вот только… Стоило мне лишь заметить этого клоуна, как он сам ни с того ни с сего вдруг покинул разум Синара. Чего он хотел? Почему так быстро сдался? Не понимаю. Если только… Может, он своего уже добился?
Когда я вернулась в реал и, дрожа всем телом, установила зрительный контакт со всё такими же мутными глазами Синара, то сразу поняла, в чём тут дело. Наконец я в полной мере осознала, почему этот взгляд меня так пугал; в нём остались лишь боль, сожаление и… нежелание жить. Ещё до того, как я успела образумить Синара с помощью ментальной магии, тот целенаправленно сделал шаг в пустоту. Абсолютно спокойно, даже без секундного крика, Синар полетел вниз, в лаву, вслед за Егором и Алёной… Я будто в трансе продолжала смотреть на лаву, что поглощала дракона, который уже успел стать для меня частью семьи. Моё тело била дрожь, когда я со всей ясностью осознала, что только что внутри меня умерло нечто важное. Как будто вслед за Синаром в небытие отправилась и незаменимая частичка моей души, оставив после себя только пустоту и боль.
Глава 4
После такой болезненной потери в нашем отряде, мы решили не переходить в следующую локацию в ближайшие сутки. Сражаться с кем-либо в текущих реалиях большая часть клана не могла чисто морально. Даже меня смерть Егора и Алены выбила из колеи, а о самоубийстве Синара я и вовсе не хотел думать. Слишком невероятно оно выглядело. Честно говоря, я до сих пор не мог поверить в увиденное. Да, я понимал, что Синар винил самого себя в смерти двух членов отряда, но чтобы вот так решить покончить с собой?
Когда Вета более-менее пришла в себя и рассказала о внушении Синару суицидальных мыслей кем-то со стороны, стало яснее. Но все равно, как-то не верилось, что настолько опытный боец вот так просто взял и поддался внушению. Это не только звучало странно, но и выглядело какой-то дикостью. Лично я с трудом смог смириться с данным фактом. Но сложнее всего было чувствовать часть своей вины за случившееся. Ведь если бы я кинул абсолютную защиту разума не на Саяну, а на Синара, то возможно, все бы выжили. Но я не угадал. И это легло печальным грузом на моё сердце.
Часов через пять после разбития лагеря на этом скалистом участке, не так далеко от озера лавы, наш отряд разделился на отдельные группки. Вета пыталась успокоить Эльнару, хотя со стороны казалось, что это Эльнара фактически успокаивала мою жену. Но это и к лучшему. Если обе девушки смогут слезами хоть немного снять тяжесть потери, то уже будет хорошо. Печаль печалью, но нужно идти дальше.
Иль уединилась с Лизой в своей палатке. Сама дриада восприняла потери без особых эмоций. Мне казалось, ее сейчас волновало только состояние Лизы, а вот судьбы остальных ей не так уж и важны. Нет, Иль тоже переживала и тоже расстроилась из-за потерь, но все же не так, как большинство в отряде. Скорее всего, как и я, она смирилась с тем, что многие погибнут при прохождении данжа. В любом случае, она сейчас пыталась успокоить проснувшуюся у Лизы бурю эмоций. В тот момент, когда погибла Алена, у нашего хилера случилась самая настоящая истерика. Мне казалось, после гибели Ли она замкнулась в себе, дабы не думать о трагедии, а сейчас, когда погибла ее самая первая подруга и спутница в этом мире, эмоции переполнили закрытый сосуд и бурным потоком выплеснулись наружу.
В свою очередь, Чжан в своей палатке пытался привести в порядок Саяну. Если в момент гибели Егора и Алены та пыталась силой прорваться через барьер, заодно нанеся самой себе травмы и ушибы, то когда Синар прыгнул в лаву, из нее словно вытащили внутренний стержень. Она обессиленно с застывшим на лице шоком уселась на землю и так и сидела, пока к ней не подошел Чжан. Уж не знаю, что он ей сказал, но в итоге Саяна, вынырнув из апатии и шока, тоже выплеснула эмоции в виде истерики и слез. И я ее отчасти понимал. Ведь она фактически осталась последним драконом из тех, кто отправились с нами.
Впрочем, я полагал, что все эти эмоции не только из-за гибели троих из нашего клана, но и некое выплескивание накопленного ранее. А еще потому, что большая часть наконец осознала простой факт. Нам очень сильно повезет, если хоть кто-нибудь из нас дойдет до финиша. Наверно именно это осознание и понимание того, что скоро кто-то опять погибнет, давили на разум каждого в нашем отряде тяжелым грузом без какой-либо возможности его снять.
По-хорошему, мне бы сейчас быть рядом с Ветой и прижимать ее к себе, но я не мог. Оказалось, что очень тяжело ощущать боль близкого человека и слушать его плач. Слишком тяжело. Я конечно попытался вывести Вету из этого состояния просьбой помочь Эльнаре, но это лишь усугубило ситуацию. Ощущать рядом сразу двух убитых горем девушек — это слишком для моей психики. Так что, оставив обеих в палатке, я вышел как бы узнать, что там с Азриль, но на самом деле просто сбежал.
Азриль. По идее, именно она должна была успокаивать Эльнару, но все не так просто. Если у остальных девушек бушевали эмоции печали с переходом в слезы, то у Азриль все пошло по худшему сценарию. Она наорала на бедную Эльнару, послала всех куда подальше и сердито ринулась куда-то в сторону. Позже я смог ее найти метрах в ста от нашего лагеря. Азриль пыталась пробить туннель через каменную стену с помощью своих кулаков. Просто била со всей дури по скале и плакала. Ей было плевать на разбитые в кровь кулаки и поломанные пальцы. Она их лечила на автомате, при этом продолжая лупить со всей дури. И да. Она за это время умудрилась прилично продвинуться вперед. Полуметровая выемка в скале это более чем явственно доказывала.
Мешать ей я не стал. Каждый по-своему справляется с горем. И у Азриль это хотя бы перешло в злость, а не в уныние. Я же, прогулявшись еще дальше, нашел великолепное место для уединения. Небольшой уступ и река лавы метрах в двадцати ниже. Очередной безумный вид, но при этом дарящий покой моему разуму. На удивление, глухие звуки ударов кулаков Азриль о скалу лишь усиливали данный эффект. Печально усмехнувшись своим собственным мыслям, я зачем-то принялся кидать иногда камни в лаву. Просто захотелось и все.
— Надеюсь, ты не собрался искупаться?
— Слишком холодная, чтобы купаться, — равнодушно ответил я, не оборачиваясь к Ильдару.
— Рад, что хоть у тебя осталось чувство юмора, хотя как по мне, черного, — усмехнувшись, Ильдар присел на соседний со мной камень.
— У тебя научился, — тяжело вздохнул я в ответ.
Продолжать эту тему он не стал. Мы просто молча сидели и смотрели на то, как лава медленно и величественно текла по своему руслу. Только через пару минут Ильдар снова нарушил тишину.
— Как-то все очень мрачно у нас.
— Что есть, то есть, — пожал я плечами и печально добавил. — Эх. Жаль, Леха с нами не отправился. Хотя… Наверно это и к лучшему. По крайней мере, он жив.
— И чем он тебе смог бы помочь здесь? — удивился Ильдар.
— Не знаю как, но он умеет поднимать настроение, — усмехнулся я в ответ, вспоминая нашего барда. — Возьмет, бывало, гитару, и как сыграет что-нибудь такое душевное. Вот вроде и песня бьет по эмоциям сильнее, но при этом как-то легче на душе становится.
— Песня, говоришь… — задумчиво и многозначительно произнес Ильдар. — А ведь ты может и прав. Это действительно может помочь. — После этих слов он выудил, видимо из своего хранилища, самую настоящую электрогитару. — Я конечно не супер-пупер певец, но тоже кое-что могу.
Перебрав пару аккордов, он начал играть что-то совершенно незнакомое. И хотя пел он по-английски, я все прекрасно понимал. И от этого становилось только хуже. Уж слишком хорошо попадали слова песни прямо в душу. Но как ни странно, с каждым аккордом становилось легче дышать.
Я ранил сам себя,
Я чувствовать хочу.
Я выбрал боль. Она
Реальней прочих чувств.
Иглой пронзает плоть
Мне жало злой судьбы.
Забыться вновь хочу,
Но не могу забыть.
Ну и что теперь,
Любезный мой?
Все, кого я знал,
Больше не со мной.
Грязное моё
Княжество, изволь,
Забирай. Но знай:
Я дам тебе лишь боль….
(прим автора. оригинал песни https://www.youtube.com/watch?v=8AHCfZTRGiI)
Вот только мне казалось, что эта песня, словно автобиография самого Ильдара. Словно в трансе он что-то вспоминал. И это неудивительно. Ведь в отличие от нас, он уже успел потерять всех, кого знал и любил, всех, кого помнил. Не хотел бы я оказаться на его месте. Но песня помогла и мне. Смешно. Понимание, что у кого-то трагедия похлеще нашей, заставило по-другому взглянуть на вещи. Мы знали, ради чего пошли в данж. Знали, зачем и что нас ждало. А значит, нужно собраться с мыслями и идти дальше. От нас зависели не только наши жизни, но и жизни всех людей, что пока еще жили в этом мире.
— Ты ведь понимаешь, что дальше будет только хуже? — закончив играть и отложив в сторону гитару, спросил Ильдар после небольшой паузы.
— Понимаю, — скупо кивнул я головой.
— По-хорошему, отряду сейчас нужна победа. Причем желательно, без потерь, — задумчиво продолжил он. — Сейчас наш главный враг даже не боссы, а собственные эмоции. С таким настроем, как сейчас, ничего хорошего нас не ждёт.
— Я все это понимаю, но как исправить положение, не знаю. Или может ты знаешь? — с вызовом посмотрел я на него.
— Нет, — отрицательно покачал он головой. — Подобные травмы лечатся только временем. Уж я-то это знаю лучше, чем кто-либо, — печально усмехнулся он. — Вот только времени у нас нет.
— Почему? — удивился я. — Лабиринт с испытаниями мы прошли, так что можем здесь хоть год жить и приходить в себя.
— Не думаю, что нам подарят столько времени, — уклончиво произнес он. — Ты ведь внимательно слушал пояснение Веты?
— Да. И что?
— Тебе не кажется, что на Синара повлиял кто-то из боссов текущего уровня?
— Скорее всего, так и есть, — подумав, согласился я. — Но что это меняет? Думаешь, если мы не тронемся в путь, боссы сами заявятся в гости?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Но если он смог проникнуть сюда один раз, то что ему помешает это сделать еще раз?
— Может и так. Но что это меняет? Сейчас отправляться в путь нельзя. Нужно дать хоть немного времени девчонкам. Иначе будет только хуже.
— Может да, а может и нет. Впрочем, меня беспокоит не только этот вопрос.
— А что еще? — удивился я.
— Скажи. Как ты думаешь, почему этот босс решил повлиять на разум Синара, только когда в коридорах осталось лишь двое из нас? Почему не раньше? — обеспокоенно озвучил он свои вопросы.
— Может потому, что раньше не мог? — не очень уверенно произнес я, сам не веря в то, что сказал.
— Мы оба понимаем, что это не так, — покачал он головой. — Мне кажется, что он чего-то ждал. Вот только чего именно?
— Может кто-то хочет, чтобы Вета прошла дальше? — задумчиво предположил я.
— Тогда почему жива Лиза? — логично спросил он.
— Значит, кто-то хочет, чтобы Лиза выжила? — недоуменно уставился я на него.
— Похоже на то, — согласно кивнул он. — Вопрос только, зачем?
— Хм. Даже не знаю, что и ответить. У меня лично идей нет.
— Как ни странно это прозвучит, но и у меня тоже, — вздохнул Ильдар. — Но нужно не забывать. Боссы на этом этаже ничем от нас не отличаются. Они разумны в полном смысле этого слова. Так что, возможно, с Лизой связаны какие-то их планы.
— Если рассуждать в рамках твоего предположения, то какой в этом смысл? Если босс смог сразу же влиять на Синара, то тогда он с легкостью мог бы похоронить нас всех в этой лаве.
— Не всех, — загадочно улыбнулся Ильдар. — Думаю, ты бы выжил, да и я тоже. Все же твою способность никто не отменял, как и мою скорость.
— И как бы это изменило ситуацию? Мы вдвоем точно не смогли бы победить боссов.
— Возможно, — не стал спорить со мной Ильдар.
— У меня есть другой вариант, — подумав, произнес я. — Что, если система наложила ограничения и на боссов? Мол влиять можете, то только когда останутся двое? Как по мне, это звучит более логично.
— Возможно и так, — уклончиво протянул Ильдар. — Но тогда почему таких же ограничений не было раньше? Что-то здесь не сходится.
— Может и так, — пожал я плечами и, хмыкнув, добавил. — Самое смешное, что возможно, все это испытание являлось ловушкой. Нельзя было его проходить.
— Блуждать вечность по лабиринтам разве лучше? — удивился Ильдар.
— В этом и суть всей ситуации, — грустно улыбнулся я. — Я только сейчас осознал, что был способ пройти лабиринт без особого риска, но я его не увидел. А жаль.
— Какой еще способ? Ты сейчас серьезно? Он же менялся постоянно.
— Лабиринт нужно было проходить не так, как мы привыкли, — вздохнул я в очередной раз. — Да. Он менялся, но в этом и заключается главная «фишка». Когда мы нашли коридоры, то дальше все стало вопросом времени. Нам только и нужно было, двигаться в том же направлении, что и коридоры. Понимаешь?
— Не совсем, — недоуменно посмотрел он на меня.
— Как бы пояснить, — задумчиво пробормотал я. — Нам нужно было только подождать, когда откроются проходы в нужную нам сторону, ведь мы четко понимали свое местоположение. Это конечно было бы долго, но зато надежно.
— Ясно, — протянул он. — Вот только ты больше никому этого не рассказывай. Не стоит остальным об этом знать. Только души народу разбередишь. К тому же…
— Кто это играл?! — с вызовом грозно спросила Азриль, выйдя к нам из-за уступа.
— Я, а что? — удивленно повернулся к ней Ильдар.
— Это было… — растерянно произнесла Азриль и, разжав кулаки, устало закончила. — Спасибо. — После чего села на камень возле нас. — Не думала я, что песня сможет мне помочь, но видимо я ошибалась.
— Ты поняла, о чем я пел? — изумленно уставился на нее Ильдар.
— Да, — печально улыбнулась она. — Ваши языки я давно уже знаю почти все.
— Вот как, — озадаченно пробормотал он. — Рад, что тебе стало легче.
— Легче не стало, но я наконец поняла, чего хочу, — твердо произнесла Азриль, сжимая кулаки и прищурившись. — Я хочу убить этого гада! Найти и проткнуть его наглую харю своим мечом, а потом еще провернуть пару раз. Что б эта сука осознала, как оно — копаться в чужих мозгах.
— Желание похвальное, но мы же оба понимаем, что тебе самой с ним не справиться, — осторожно произнес Ильдар.
— Ничего страшного, — зло поцедила она. — Не важно, кто его победит, важно, чтобы я смогла провернуть меч в его башке пока он еще жив.
Поделиться книгой: