Карусель теней

– Эва как – проникся лесовик – Видать, сурьезные там Хозяева, коли так дело поставлено.

– Нет в них Хозяев – огорошил его я – По крайней мере мне они не показались, хоть и звал. Да и что им там делать, коли люди лучше их управляются?

– Не бывает так, чтобы Хозяев не имелось в лесу, реке да в поле – недоверчиво почесал левое ухо лесовик – Сроду о таком не слыхал. Хотя… Иноземье же. Другие порядки, другие правила.

– Дома лучше – я оперся спиной о ствол дуба и уставился вверх, туда, где сквозь молодую листву пробивались последние лучи заходящего солнца – Здесь все настоящее, такое, каким и должно быть.

– На-ко вот, хлебни – лесовик спрыгнул с пня и подошел ко мне, протягивая помятую флягу, которая, скорее всего, генерала Брусилова помнила. А то и Скобелева – Ты до жизни жадный, я погляжу, а эта влага тебе силенок добавит. Есть тут у меня одна полянка, на ней в старинные времена берегиня отдохнуть прилегла. Летела, понимаешь, откуда-то куда-то, да и завернула на пару часов соснуть. Должно, устала от хлопот. Вот на том самом месте, что она спала, береза после выросла, да так до сих пор там и стоит. Не берет ее ничто, даром что с той поры невесть сколько времени прошло. Ну, а я, как весна наступает и деревья от зимнего сна очухиваются, всегда пару фляжек сока себе с той березы сцеживаю. Так и отец мой делал, и дед, и прадед. Сила в нем немалая, парень. Земная сила, та, которую никто не переборет. Берегинь тысячи лет никто в глаза не видывал, а то, что они после себя земле, воде да лесу оставили, по сей день живо.

От подобного предложения только дурак отказаться мог. Ясно же, что подобный дар есть знак того, что Лесной Хозяин во мне друга увидел и за равного себе принял, а это очень и очень хорошо. Кто знает, как дела повернутся завтра? Жизнь непредсказуема. Может получиться так, что мне снова придется спешно уносить ноги из Москвы и где-то отсиживаться. И вот тогда надежнее схрона чем лес, в котором хозяйничает вот такой вот забавный старичок, не найдешь. Ну да, тогда еще, позапрошлой весной, он обещал меня в случае чего прикрыть, но все относительно. Одно дело, когда по обещанию кому-то услугу оказываешь, и совсем другое, когда делаешь то же самое, но только от души, потому что самому то в радость. Опять же травы и коренья, из числа тех, что в руки сроду добром не дадутся, по его приказу сами ко мне в сумку полезут.

Потому взял я фляжку и сделал из нее хороший глоток.

Так вот что такое «пить жизнь полной чашей»! Сто раз слышал это выражение, но никогда бы не подумал, что оно не пословица и не метафоричное построение, что под этой красивой фразой имеется реальная основа.

В той влаге, что сейчас проскользнула по горлу в пищевод было все – закаты, рассветы, невозможная свежесть послегрозового воздуха после грозы, марево утренних туманов, жар июльского полдня… Все! И еще – осознание того, что жизнь во всем своем многообразии невозможно прекрасна. Настолько, что это нереально описать словами.

– Ага, проняло – захихикал лесовик, с интересом наблюдавший за моим лицом – Что, побежал огонь по жилочкам?

– Побежал, батя – выдохнул я – Не то слово как! Но – хорошооо!

– Еще бы плохо – Лесной Хозяин распатронил пачку с рафинадом и бросил в рот белый прямоугольничек сахару – И мне неплохо, что тебе хорошо. Зла, выходит, в тебе нет. Хитрость там, пронырливость какая – это само собой, как без нее. Вы, ведьмаки, все одно до смерти своей человеками остаетесь, значит и все, что людскому роду присуще, с вами живет. Но зла заугольного в тебе нет. Имейся оно, ты бы сейчас по земле катался с сожженной глоткой. Не терпели берегини черноты в душах людских, потому и то, что от них осталось, принимает лишь тех, кто светел изнанкой своей. Смекаешь?

– Ага – кивнул я, осознавая, что этот старый хрыч только что мне мог спалить ко всем хренам гортань, связки и все, что к горлу прилагается – Я еще глотну?

– Валяй – разрешил лесовик – Оно и для здоровья полезно. Если есть в тебе какая хворь, сок этот ее если и не вылечит, то хоть приструнит.

– Так это чего, элексир жизни? – уставился я на флягу.

– Да нет – отмахнулся старичок – Серьезную хворобу ему не осилить, нет. Хромой ковылять не перестанет, слепой слепым останется. Но незамысловатые одолеть под силу. Кашель там, боли головные, раны затянет, если не сильно глубокие. Женские хвори отменно лечит. Берегини с Живой в сродстве находились, как-никак, а та за баб горой стояла всегда.

– Ишь ты – я еще раз глотнул из фляжки – Хорошая штука.

И чего я бутылку воды с собой не захватил, а? Можно было бы попросить перелить маленько этой благодати в свою емкость. А что тут такого? Я же не на продажу, а для внутреннего использования. Ну, или для представительских целей.

– Давай уже – вырвал у меня фляжку из рук лесовик – Ишь, присосался!

– Так вкусно же – рассмеялся я – Как Ярило пяточками по душе прошелся.

– Не теребень имена тех богов, в которых не веришь – посерьезнел Лесной Хозяин – Не след таким заниматься. Добра с того не будет, а вот беда случиться может.

– Ну, почему сразу «не веришь»? – подобрался я как волк, взявший след добычи – Года два назад, верно, даже и не думал на эту тему, но вот сейчас…

– Не надо, ведьмак – перебил меня старичок – Не стану я с тобой эдакие разговоры разговаривать, даже не нащупывай тропиночку. Те боги были да ушли, что их поминать? Смыслу нету. А те, что умудрились не сгинуть, не потерпят, когда их имена попусту трепать в разговорах станут. Так что не буди Лихо, парень, пока оно тихо.

«Те, что умудрились не сгинуть». Значит, не все ушли, кто-то до сих пор бродит по серым полям Нави. И этот кто-то не один. Их, как минимум, двое. А то и больше. И, что характерно, моя спящая покровительница в их число не входит.

А, может, и не в Нави они? Может, где-то тут, рядом совсем? Ходят по площадям, проспектам, посещают театры и рестораны.

Может, я с ними даже встречался уже, только не понял, с кем дело имею?

– Твоя правда, батя – кивнул я – Да и то – у них своя дорога, у нас своя. И хорошо бы им в жизни в одну не сплестись.

– Вот теперь молодец – одобрил лесовик мои слова – Слушай, ведьмак, а ты ко мне через недельки три в гости не заглянешь еще?

– Нет проблем – мигом согласился я – Чем пособить надо?

– Да видишь ты, об тот год лихие люди ко мне в лес нагрянули – насупился старичок – Сначала орали друг на друга, деньги делили, а после один другого и порешил. Разбойники, что с них возьмешь? И все бы ничего…

– Не пожелал убиенный на тот свет уходить? – довел я до конца его мысль.

– И орет, и орет – недовольно сморщил лицо лесовик – И все не по-нашему.

– Так, а чего через три недели? – удивился я – Пошли, спровадим его куда подальше прямо сейчас.

– Сейчас не надо – покачал головой Лесной Хозяин – Дождемся начала лета. Заодно я тебе тогда первых грибочков отсыплю. И земляники.

– Да не вопрос – я встал с земли, которая с приходом темноты мигом начала из меня тепло тянуть – Особенно если земляникой угостите.

– Ты ее с малолетства любил – рассмеялся старик – Правда всегда давил больше, чем собирал. А вот подружка твоя была куда ловчее, никогда из леса без банки с верхом не уходила.

Это он о Светке. Верно, она никогда с лукошком или чем-то таким за ягодами не ходила, всегда банку с собой таскала. Специальную, с наплечным ремешком и крышкой на хитрых крепежах. Моя бывшая всегда была рациональна и продуманна в таких вопросах, даже в те далекие годы.

И вот зачем он ее вспомнил, а? Сам же говорил – не буди Лихо, пока оно тихо…

Глава 6

Впрочем, не во всем виноват лесовик. Даже, наверное, вообще ни в чем не виноват. Я отчего-то изначально был уверен в том, что непременно столкнусь со Светкой на родительской даче. Вот прямо с гарантией. Потому что есть проверенная веками традиция – если какая-то неприятность может случиться, то она непременно случится.

Впрочем, может, оно и к лучшему. Ни к чему тащить старый жизненный груз в новые времена.

– Говорят, в этом году клещей в лесу много – сообщила мне Светка, сидящая на лавочке у наших ворот – Не нацеплял их часом? Энцефалит штука неприятная.

– Зараза к заразе не липнет – отозвался я, усаживаясь рядом с ней – Да и потом, есть вероятность того, что если клещ меня кусанет, то он самому себе хуже сделает. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что я тот, кто ввязывается в скверные истории, бьет людей и издевается над детьми. То есть ничего хорошего во мне нет. Настолько, что даже клещу мало не покажется.

– Запомнил – вздохнула Светка – Надо же!

Ну, не то, чтобы дословно, но да, запомнил все то, что ей было сказано после драки с отпрыском семейства Арвенов и его охранниками. В конце концов, не каждый день подобное случается. Разумеется я не о драке, а об откровениях бывшей жены.

– Среди множества моих недостатков должны же быть какие-то достоинства? – резонно заметил я – Например, хорошая память. Кстати, тогда же прозвучало откровение насчет того, с кем ты общаешься и с кем нет. Мое имя во втором списке, так что – удивлен. В смысле тем, что ты обо мне трогательную заботу проявляешь. Или ты подалась в добрые самаритянки?

– А я замуж вышла – словно не слыша меня, сообщила Светка.

– Мои поздравления.

– И уже развелась – продолжила она.

– О как! – искренне удивился я – Быстро. Не теряет Полина Олеговна хватку. Или это у тебя профессионализм растет? Так сказать – привычка жениться?

– Зря ты так о маме – укоризненно нахмурилась моя бывшая – Она, между прочим, сказала, что на твоем фоне Антон не просто блекло смотрится, а вовсе никак. Она вообще тебя только добром теперь вспоминает.

– Ага – я рассмеялся, вспомнив свою последнюю встречу с бывшей тещей, которая аккурат в двух шагах отсюда и случилась – Тихим незлобивым словом. Ладно, это все лирика. Чего пришла-то? Только сразу попрошу, ты вот эти все сериальные «мы с тобой совершили ошибку» и «мы тогда погорячились» даже не начинай, хорошо? Не трать свое и мое время. Нет в этом никакого смысла.

– Но все на самом деле так – вздохнула Светка – Саш, ты пойми, не просто так нас судьба раз за разом сталкивает.

– Ничем таким судьба не занимается – фыркнул я – Поверь мне, у нее и без нас дел выше крыши. А вот ты – да. Раз за разом пытаешься вернуть то, что давным-давно исчезло. Прости за банальную фразу, но нет никаких «нас», Светка. Много лет как нет. Есть ты, есть я, и у каждого своя жизнь. Новая, интересная, яркая… Ну, или не очень, тут как повезет. У меня – точно такая. И тебе того же желаю. Со вторым браком не сложилось? Бывает. Попробуй еще раз. Ребенка в конце концов роди, он тебе точно ненужные мысли из башки выбьет. Не до них тебе станет.

– Молодец. Вот просто – молодец – мило улыбнулась бывшая, и прихватила меня за локоток – Об этом я и хотела с тобой поговорить. Мне вот что подумалось…

– А вот с этого места стоп – помрачнев, я высвободил руку из ее цепких пальцев – Просил же – даже не начинай, слушать не стану. Да и вообще – шла бы ты домой, душа моя. Завечерело, похолодало, не ровен час еще подстудишься. Цистит не спит.

Совсем она сбрендила, я погляжу за это время. Эх, Полина Олеговна, Полина Олеговна, поломала ты дочери жизнь любовью своей материнской. Даже не тем, что в свое время нас в разные стороны растащила, нет. Я – только один из, не более того. Ты раз за разом влезала в пряжу ее судьбы и ниточки путала, в результате теперь Светка мечется, как ночью по лесу, пытается найти дорогу, но вместо этого все глубже в чащу забредает.

Ну, а я в этой ситуации оказываюсь чем-то вроде маяка, поскольку какой-никакой, а ориентир. Потому и вертится она вокруг меня, выдумывает разные теории, почему мы не вместе, а после в них сама верит. Ведь прекрасно понимает, что мы давно чужие друг другу, что нет у нас будущего, но для нее это лучше, чем ничего. И вот она ломает себя раз за разом, несет всякую чушь, сама то прекрасно осознавая, но для нее, похоже, лучше жить в этих иллюзиях, чем оглядеться и попробовать что-то изменить.

А почему? Потому что чужую судьбу проживает благодаря матери. Не свою собственную. А страшнее этого, пожалуй, что, ничего и нет.

Надо будет за ней поглядывать, что ли… Неровен час какую глупость над собой учудить надумает. Вот же не было печали. Но это лучше, чем потом ее посмертную судьбу решать. Довелось мне пару раз с тенями самоубийц сталкиваться, теми, что давно по свету бродят. Врагу такой участи не пожелаю.

– А вы что тут сидите? – скрипнув калиткой, участливо поинтересовалась мама. Вот ведь. Хоть бы для приличия и пущего антуража она могла бы изобразить что-то вроде «Ой, Света, здравствуй!». Но какой там… – Пошли в дом чай пить.

– Хорошая мысль – поддержал ее я – Вы идите чай пить, а я пойду баиньки. Устал что-то. Опять же – воздухом свежим надышался.

– Саша, это невежливо – укорила меня мама – Света наша гостья…

– Мам, Света моя бывшая жена – напомнил ей я – Мы с ней вместе жили, причем периодически вот под этой самой крышей. Больше скажу, она за последние два года тут бывала куда чаще моего, вот просто уверен в этом. Так что ничего предосудительного, на мой взгляд, не происходит. Желаете пить чай – не вопрос, пейте. Приятного аппетита. А я все же спать. Правда устал.

Сказано – сделано. Мама и Светка внизу демонстративно гремели посудой и булькали чайником, я же забрался на второй этаж, улегся на топчан и через пару минут провалился в сон.

Вернее – не в сон. В вязкое марево, четко давшее мне понять, что теперь-то возвращение на родную землю точно можно считать свершившимся, ибо вроде как почти везде отметился.

А с домом-то я угадал. И правда, резной теремок в славянском стиле как-то покосился, осел, потерял свой браво-фольклорный вид. Вместо хором стояла передо мной избушка, разве что только не на курьих ножках.

И хозяйка ей под стать выглядела. Куда подевалась гордая и величественная красавица из русских сказок? Поблекла Морана, постарела, пусть не сильно, но тем не менее. Тени под глазами залегли, морщинки появились, в светлых волосах седые пряди серебром посверкивают.

Да и короны на голове, той, что я приметил при нашей последней встречи, не видать. Подевалась она куда-то.

Но все остальное в комплекте. В смысле – антураж. Темно-смолянистые воды Смородины то ли движутся, то ли не движутся, на том стороне реки туман непроглядный стоит, тот, на который смотреть жутковато, и мост, что здорово, покуда не соединил два берега. И, как по мне, лучше, если этого вовсе не случится. Я и раньше чуял холодок опасности, который сюда наползает от серого тумана, который на той стороне реки хозяин, а теперь железно уверен в том, что ничего хорошего он мне не сулит. Смерть меня в этом тумане ждет. Неминуемая и почти наверняка крайне мучительная.

– Исполать тебе, богиня-матушка – отвесил я поклон богине – Вот и свиделись наконец.

– Свиделись – голос у Мораны тоже изменился, появилась в нем некоторая надломленность – Ведьмак, скажи, за что ты меня так ненавидишь? Вроде мы с тобой славно поладили?

– Без сомнений – подтвердил я.

– Я изначально была к тебе благосклонна, верно? Более того – оказала тебе почести, которые мало кто из смертных в былые времена от меня видывал. Я даже позволила тебе войти в свои покои, а уж таким и вовсе почти никто похвастать не мог.

– Чего? – опешил я – Куда войти?

– На порог терема своего пустила – пояснила богиня – А ты о чем подумал?

– Лучше вам не знать – выдохнул я, с трудом сдерживая улыбку. Воистину – наши предки были куда непорочнее нас, это факт. Она всего лишь толкует о том, что я к ней в дом заглянул, а у меня сразу мысли на совсем другую тему в голове зашебуршились. Нет, я помню, что ничего такого между нами не происходило, мы только общались, и то не каждый день, но в ее обвинении звучит столько обиды, столько экспрессии, что поневоле поверишь, что, может, что-то и было?

– Ведьмак, знаешь каково это – очнуться от сна, который хуже смерти, снова ощутить себя живой, поверить в то, что Род сменил гнев на милость, а после снова день за днем смотреть, как все, что только-только расцвело, начинает увядать? И ты в том числе. Знаешь, как это, когда капля за каплей из тебя утекают силы. Жизнь утекает. Я тянулась к тебе, звала тебя, искала, но тебя не было. Нигде не было. Ни в Яви, ни в Нави, ни в Прави. Ты исчез. Но при этом ты не умер, твою смерть я бы сразу почуяла. И выходит что?

– Что?

– Ты бросил меня, ведьмак. Хуже того – ты предал меня.

– Упрек отчасти справедлив – я уселся на пень и закинул ногу на ногу – Признаю. Но лишь отчасти. Видите ли, у меня, увы, выбора особо не было. Если бы я не сделал то, что сделал, то есть если бы я не покинул родные земли, на которых остались не только вы, но и моя семья, мои друзья и мои женщины, то наша теперешняя встреча не состоялась. Вообще. Вы бы все равно потеряли всё то, о чем говорите, но уже навсегда. А так вот – я тут, вы тоже здесь, значит все что? Значит, все в порядке. Ну, и еще… Обвинение в предательстве – это перебор. Вы больше так не говорите никогда обо мне. Не надо. Я ведь и обидеться могу, сильно, надолго. А оно вам надо? Как мне кажется – нет.

– Ты изменился – помолчав, произнесла богиня – Сильно. В лучшую ли сторону, в худшую – пока не понимаю, но того молодого ведьмака, с которым меня свел то ли Род, то ли случай уже нет. Есть другой, тот, которому мало будет только знаний. Верно?

– Если вы о золоте или власти – я к ним не стремлюсь. Вот они-то как раз всегда предадут своего владельца и не задумаются. Им все равно с кем дружить или кому служить. Ну, а чего другого от вас хотеть… Так мне ничего вроде не надо, кроме, пожалуй, только одного. Вы богиня, славная Морана. Да, долго проспавшая, да, растерявшая за века свою паству, но – богиня. И мне было бы приятно знать, что я вхожу в число ваших друзей. Настоящих друзей, для тех которых и сережку из ушка не жаль отдать.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, человек – сузила глаза Морана – Боги карают и милуют. Какая дружба?

– Все идет, все меняется – я встал с пня и потянулся – Время великий уравнитель, в том числе и для богов. Кого вы собираетесь здесь карать? Кого миловать? Дом? Два дерева? Разрушенный мост? И сразу – я ни в коем разе не указываю на ваше не слишком веселое положение, а просто обрисовываю реальное положение вещей. У вас, уж простите за прямоту, вон, платье, и то одно на все случаи жизни. Но меня, например, это как не смущало, так и не смущает. Вы достойны уважения, славная Морана хотя бы за свою волю к жизни. Вернуться из теней забвения, из, назовем его так, Великого Ничто, смогли только вы, и более никто из вашей родни. И если вы назовете меня своим другом, то большей награды я у вас никогда не попрошу.

– Ловок – усмехнулась богиня – И хитер. А если я все же тебе откажу?

– Спать пойду – вздохнул я – В грусти и печали.

– Значит, не желаешь мне служить?

– Служить – нет – подтвердил я – Ведьмаки никому не служат, богиня, это наша принципиальная позиция, оттого их в ночи и не любит никто. Зато за друга мы и в огонь, и на плаху.

– Лучше бы не уезжал – Морана поправила волосы, в которых седых прядей за недолгий наш разговор поубавилось, как, к слову, и морщин на лице. Незначительно, но тем не менее – Ты тот мне нравился больше, чем нынешний.

– Ну, если бы да кабы… – я закатил глаза под лоб – Время назад не повернешь. Опять же – тот, этот… Какая разница? Я вам никаких условий не ставлю. Не желаете одарить меня своей дружбой – не надо. Это ваше право. Значит, будем поддерживать деловые отношения, такие же, какие я практикую в своем мире. Я вам услуги, вы мне гонорар за них. О цене сговоримся. Опять же – скидку вам организую, как представительнице славянского пантеона богов.

– Я поняла не все слова, что ты произнес, но смысл сказанного мне ясен. Что же, ведьмак. Ты желаешь дружить с богиней? Изволь. Пусть случится по-твоему. Но смотри, как бы тебе после не пожалеть о своем желании.

Это было сказано таким тоном, что я даже на секунду задумался – так ли мне нужна эта дружба? В Венгрии, когда я так и эдак прикидывал варианты того, как себя следует вести с Мораной по возвращении, данный план мне казался наиболее приемлемым, а вот сейчас умудрилась она таки сбить меня с панталыку. Сомнения появились, а это плохо. Они мой первый враг. И ее главный союзник.

Вот как все-таки скверно, когда нет наставника. До всего ведь своими умом приходится доходить. Добро, когда речь идет о каких-то профессиональных моментах, тут работает метод проб и ошибок. А что делать с моментом расстановки сил? Вурдалаки, гули, ведьмы, арыси, поляницы – много тех, кто живет под Луной. Им есть число, это так, но поди разберись, какой к кому ключик подходит, кто сильнее, кто слабее, с кем стоит заключать союз, кого сразу следует на лезвие ножа поддевать. Тут ведь шаг влево сделал – и ты должник. Шагнул вправо – и все, заработал врага на веки вечные. И не стоит надеяться на то, что проблема сама рассосется. Это не люди, тут вопрос возврата любого долга крайней принципиален. И про него никто никогда не забудет.

А здесь вон, целая богиня. Ну да, она живет на другом пласте бытия, ее слава, власть и сила в далеком прошлом, таком, до которого рукой не дотянешься, но…

Морана тем временем приблизилась ко мне вплотную, положила свои ладони на мои плечи, причем они были холодны как лед, а следом за тем ее губы впились в мои.

Это был самый невероятный поцелуй, что случался у меня в жизни. Даже невероятнее, чем тот, что у меня с ней же случился два года назад. Почему? Ну, просто как-то до того только в книгах читать приходилось о том, как в подобных ситуациях голова у людей кругом начинает идти, верх с низом местами меняется и все такое. А тут все это в реальности произошло – головокружение, глаза какая-то мертвенно-синяя пелена застлала, и такой холод меня пронзил, что аж в жар кинуло.

– Вот мы и друзья, ведьмак – провела ладонью по моей щеке Морана – Все, как ты хотел. Ты теперь никогда не станешь моим слугой, что да, то да, и я не смогу тебе отдавать приказы. Но это сомнительная победа. Если слуга оплошал, его накажут, а потом простят, и все пойдет по-старому. Если подведет друг, то он запросто может стать врагом, с которым примирение невозможно. Не бывает замиренных друзей, ведьмак. Сказки это.