Помоги проекту - поделись книгой:
Что тут поделать, пришлось снова отступать и разрывать дистанцию, скрежеща зубами. Наконец, уже изнемогая, я не выдержал, совершая резкий рывок вперед, мимо противника, а затем красочно втыкая ему меч в спину.
Экстатически запищав, крыса, встав на задние лапки и закатив глаза, издохла. Успев сделать полшага назад, я всё же не успел выйти из зоны поражения, от чего меня буквально накрыло кучей небольших книжек, часть из которых была в мягком переплете. Их, судя по всему, с чертовой зверушки высыпалось под сотню за раз!!
Впрочем, особого внимания я не обратил, вместо этого срочно отзывая в инвентарь меч и броню, чтобы начать чесаться. Сильно чесаться! Зудело и потело всё что можно и что нельзя!
— Не подпускайте её ко мне! — предостерегающе рявкнул я, видя, как Матильда с светящимися руками рвётся ко мне.
— Я хочу вас вылечить, Крайм-сан! — протестующе крикнула девушка, которую с большим удовольствием держали китайскими руками за широкие бедра.
— В меня эта стерва с розовым хвостом, которую я утаскивал от набитого нами лута, восемь раз плюнула своей возбуждающей дрянью! — не стал строить из себя рыцаря печального облика я, — Если подойдешь, то я за себя не ручаюсь!
— Но вы же рыцарь! — сделала блондинка большие глаза.
— А ты — прекрасная дама! И чо? — контраргументировал я, почесываясь как павиан, — И не накладывай на меня больше ваших жреческих усилений, поняла?! У меня на всё божественное — аллергия, чешусь! А лечение действует в три раза хуже!
Все-таки жрица была лишь эксбиционисткой, а не нимфоманкой, поэтому приближаться остереглась, занявшись со всеми остальными сбором трофеев и опасливо поглядывая на отходящего от приключений меня. Нашему отряду удалось очень кучно стащить в одно место целую пачку монстров-книголюбов, но вот любительниц любовных романов, так называемых «крыс книголюб-любов», приходилось после основного боя уводить подальше, дабы они своими фонтанами книжек не накрывали полезные штуки.
Внезапно всё вокруг затряслось. Пол, стены, бесчисленные ряды шкафов с книгами. В воздух поднялись клубы густой пыли, заставив нас немилосердно чихать.
— То понос, то золотуха! — выкашлял из себя я, видя, что более опытные товарищи совершенно не взволнованы и, более того, продолжают сбор трофеев, — Что это?!
— Не волнуйтесь, кхе, Крайм-сан! — бодро прокашлял в ответ Ли, — Просто! Кхе! Не! Кхе! Подхо-кхе-дите! К шкафам!
Совет оказался актуальным — шкафы вокруг начали двигаться с немилосердным скрипом и скрежетом! Они проваливались вниз, а их место занимали другие, приползающие сверху. Но так было не везде, в отдалении можно было разобрать, что целые коридоры со шкафами меняются, как стены в лабиринте — они поворачивались, уходили вверх или вниз, либо грохоча, вертелись на месте. Пылищи поднялось просто море… но буквально спустя несколько секунд, все эти густые серые клубы довольно бодренько куда-то потянулись. Я почувствовал сильный сквозняк, утягивающий воздух с пылью в одном направлении. Спустя десять минут всё затихло.
У подземелья Архива была центральная шахта, через которую воздух циркулировал во всем гигантском здании-городе. В ней Библиотекари держали десятки тысяч Недописанных Книг — эти монстры, пребывающие в постоянном полете или парении, совместными усилиями сквозь колоссальную трубу шахты прокачивали свежий воздух сверху и до самого дна колоссального сооружения. Части книг иногда удавалось ускользнуть из основного места их обитания, от чего они встречались в Архиве на всех уровнях наравне с обычными монстрами. Само же подземелье меняло свою форму в соответствии с решениями Библиотекарей, определявших, какую из секций нужно было «продуть» от пыли в ближайшее время. А заодно они меняли весь «лабиринт» каждого этажа, позволяя Стражам и Блюстителям равномерно очищать Архив от монстров, чтобы те не скапливались в угрожающих количествах, отвлекая (или кушая) посетителей.
Действительно, чуть позже, во время последней на этот день вылазки, мы встретили ранее не попадавшийся нам «перекресток» — несколько столов с стульями и зелеными лампами, стоящие на пустом пространстве между книжных полок. Правда, сидящая на одном из стульев волшебница, имеющая полсотни уровней и лет, чхать хотела на монстров — на её широкополой шляпе, слегка криво сидящей на задумчиво склоненной голове, вольготно разместилось трое увлеченно читающих крыс-книголюбов. Сама она, разумеется, тоже читала. Беспокоить этот парадокс никто из нас не решился.
За «эссенцию крысы» нам щербато улыбающийся гном отвесил не полсотни, а все 65 тысяч канис дневного бонуса, от чего парни буквально засияли от восторга — за день мы заработали по 112 тысяч на брата (и сестричку), что было приблизительно в 12–15 раз больше, чем их группа получала раньше в самый удачный день. А ведь была еще и зарплата! Посмотрев на их лица и погремев кошельком, я подумал, что жить и поднимать уровни в Библиотеке дело ну просто прекрасное, только вот вновь почудившиеся «Проблемочки!» голосом Бенджоу Магамами, слегка остудили мой меркантильный пыл. Вплоть до нуля.
Не то, чтобы меня легко было испугать, но если ты обладаешь здравым смыслом и капелькой воображения, то очень легко представить себя на месте могущественного, богатого и очень известного волшебника, которого обстоятельства
В общем, жадность — это плохо.
Получив дневной расчет, парни тут же бодро ломанулись из комнаты — предложение посидеть и обмыть удачный день ими было со смущением отвергнуто в пользу пострадавшего друга, которого Ли и Эньо торопились навестить. Мы же с Матильдой, критически осмотрев нашу захламленную и частично окровавленную базу, решили навести подобие порядка, чтобы хоть не стыдно было выпить чаю в перерывах между рейдами. В процессе уборки жрица и захотела поговорить.
— Крайм-сан, — решительно начала она, стоя посреди комнаты, — Вы… вы не думайте обо мне совсем плохо, пожалуйста! Я… я…
— И не думал, — попытался я успокоить явно нервничающую девушку, но лишь спровоцировал прорыв.
— Я не развратная!! — выпалила та, густо покраснев, и продолжая на повышенных тонах, — Не похотливая! Мне просто нельзя пить! Всё, что было в повозке…
— …пусть останется в повозке, — предложил щедрый я, — Ничего не было!
Нет, Матильда внешне просто супер. Её фигура, голос, личико буквально заставляют изумляться — почему оно ходит по земле, а не лежит в гареме какого-нибудь султана или в спальне короля? А то, как она спонтанно или продуманно демонстрирует свои прелести, вообще усиливает эффект в несколько раз! Уж на что я старый греховодник, хоть и в молодом теле, но прожил-то довольно много! Видел Рим, Крым и Караганду! …но всё равно пробивает на раз, путая мысли в кучу. Что уж говорить о местных вьюношах бледных, которые порозовели лишь после обеда.
— Нет, вы не понимаете! — продолжала девушка на повышенных тонах, — Я… мне просто нравится, когда на меня смотрят! Очень-очень! Но я понимаю, что это очень-очень плохо! Каждый день я боюсь получить… получить… достижение «извращенки»!! Поэтому…
Именно поэтому Матильда Шлиппенхофф выбрала для себя стезю и класс жрицы бога. Благодаря её сбивчивым пояснениям, я узнал, что большая часть высокоуровневых женщин Фиола носит весьма открытую экипировку. Проще говоря — на грани приличий и чуть-чуть за ней. Разумеется, когда они отходят от дел на старости лет, то перестают пить поддерживающие молодой внешний вид эликсиры, а также начинают носить закрытую одежду, но до этого момента в высокоуровневом обществе прекрасного пола правил бал минимализм. Сильнее всех в этой «вынужденной» (ага, так и поверил) раздетости выделялись чистые и непорочные жрицы, чьи высокоуровневые одеяния сплошь состояли из прозрачных тряпочек и цепочек. Именно такой жрицей хотела стать Матильда, чтобы угомонить свою порочную страсть, которой сама неслабо стыдилась (и получала удовольствие еще и от этого, я видел!!)
— Не волнуйся, — решил приободрить я её толикой истинно мужской мудрости, — Вряд ли когда-нибудь в мире сочтут извращенкой раздевающуюся молодую девушку!
Едва успел прикусить себе язык, чуть не ляпнув, что являюсь «извращенцем D-класса», поэтому толк, как бы, знаю.
— Ну… наверное, вы правы, — задумчиво пробубнила монашка себе под нос, — Я уже столько раз…
— Вот и хорошо, — ласково улыбнулся я, витая в мыслях, сумела ли Саяка достать пиво, а если да, то сколько?
— Но…
Внезапно теплое девичье тело оказалось так близко, что я совершенно рефлекторным образом поймал его в объятия. Матильда смотрела на меня снизу вверх с неким нечитаемым выражением лица, а затем указала на пуговицу на своей рясе, находящуюся под её высокой грудью.
— Если какой-нибудь… грешник… нажмет сюда, — вновь краснея, пробормотала она, — То с меня всё упадёт. Совсем всё. Ужас какой, да?
— Ужасный ужас, — хриплым голосом отреагировал я… отодвигаясь, — Буду знать.
— Только знать? — девичья грудь, бодро толкающая меня в нагрудник, слегка контрастировала с краснющим лицом жрицы, — Крайм-сан, ну у нас же почти получилось… в повозке…
И на этом месте я сбежал. Позорно удрал, как совсем «немужик», буркнув на прощание какое-то ну совсем уж позорное «может, позже».
Может быть, день был слишком насыщенным.
Может быть, у отрыжек этих чертовых крыс, любящих любовные романы, был какой-то обратный афродизиаку пост-эффект.
А может быть, меня кольнула острая и коварная мысль, что девушка, мечтающая о высоком уровне, категорически не годится мне в любовницы, потому как кому-то же ей эти самые уровни придётся набирать?!
Глава 10
— А может…
— Нет.
— Ну давай хотя бы…
— Нет, я сказал. Делай как говорю.
— Ну…
Пришлось брать Саяку за худые щеки, а затем фиксировать её голову так, чтобы смотреть куда либо, кроме как мне в глаза, бывшая ведьма не могла. Для этих целей пришлось щелбаном сбить с её макушки здоровенную и слегка нелепую классическую шляпу волшебника, которую та где-то нашла. На моей железобетонной уверенности, что Такамацури шляпу спёрла, можно было строить еще одну Библиотеку.
— Слушай меня внимательно, — начал я внушать девушке, — Ты уже не ведьма. Это ваши девчонки вынуждены почти всю сознательную жизнь вкладывать характеристики только в интеллект, а лишь потом по чуть-чуть развивают всё остальное. Но ты… ведь не сидишь в безопасной деревне в центре леса? Я не говорю за Силу, но вот уметь быстро бегать для тебя — критично! Вкладывай в Скорость!
Как только нас перевели на «прокачку», я строго-настрого запретил Саяке самой вкладывать характеристики или учить приемы. Девушка послушалась, но сейчас, на её растягиваемом моими ладонями лице, читались страх и сомнения вполне понятного толка. Мы с ней, конечно, те еще товарищи, да и накосячила она уже так, что за меньшее пять лет расстрела дают, но всё равно идти у меня на поводу в таком жизненно важном деле ей было… ссыкотно. А ну как я насоветую такого, что без меня она будет пустым местом, а потом брошу?
Вполне логичная, кстати, мысль. Только я, во-первых, не такой, чтобы эксплуатировать человека в чисто эгоистичных целях, а во-вторых — именно такой, но предпочту жить без внезапных молний в заднице от несправедливо обиженных. Проблем и от справедливо обиженных буквально ворох, если вспомнить одну рыжую гномку, буквально кипевшую жаждой мести от всего, что она на меня повесила.
— Скорость и Выносливость тебе нужны, — продолжал втолковывать я, — Твой «золотой» класс штука довольно дурацкая, раз предоставляет приёмы и заклинания не по мере развития старых, а когда Великий Мудрец наблюдает специальное событие или становится свидетелем использования заклинания. Всё, что у тебя сейчас полезного есть — это «призрачная стрела» и умение изготовлять эти твои кишечные бомбы! «Стрела» слаба, хоть и универсальна, но я не вижу причин вкладываться в это заклинание! Каждое очко класса, что ты сунешь в «стрелу» или в предлагаемую «ауру мудрости», можно будет позже сунуть в какой-нибудь «огненный шторм» или «аццкий смерч»! Зачем тебе бить прозрачной писюлечкой или повышать всем окружающим регенерацию маны, когда аура не повышает регенерацию тебе?
— Если бы я вложила всё в Интеллект, — горестно бурчала бывшая ведьма, трогая горящие щеки, — то «призрачная стрела» била бы просто отлично!
— Кого? Книжных червячков?
Спор быстро утих, но девушка все равно осталась не особо довольна. Получив за две недели 16-ый уровень, она рвалась дальше, шире и глубже, чтобы поскорее меня догнать. Только проблема была в том, что Блюстители и Библиотекари настрого запрещали использование большинства заклинаний в Архиве. «Призрачная стрела» была вполне дозволенной магией, а тут я весь такой запрещаю, придётся вновь с мухобойкой по опостылевшим червям! Мне с Ли, умеющим стрелять совершенно пожаробезопасным искрящимся шаром, ослепляющим и оглушающим крыс, просто повезло. Сам этот «шар грохота» Саяка выучить не смогла — оказалось, лишь часть всей магии мира доступна Мудрецам для изучения в любой момент времени. Сплошные проблемы с ней…
Расстроенная, но подчинившаяся ведьма вовсю предалась любимым порокам — обжорству и пьянству, в чем пришлось составлять компанию. Выходной проходил на этот раз без сексуальных марафонов, так как настроение было не ахти. Мне нужно было подумать и именно в этом была проблема. Думать во время вылазок мне решительно мешал один фактор, с удовольствием и радостью отзывающийся на имя «Матильда».
Придя на следующий день, я справедливо опасался увидеть последствия в виде мести отвергнутой девушки, но блондинка меня приятно удивила, оставшись всё той же веселой и заботливой девушкой, исправно лечащей и усиливающей нашего кинжальщика и мага. Но так я думал ровно до тех пор, пока целомудренно одетая в глухое черное платье девушка не извлекла из инвентаря большую узловатую дубинку, которой неожиданно начала вносить весьма весомый вклад в бой! Она не кидалась поперек меня, не мешала парням, но аккуратно подходила не ожидающим подобной подлости монстрам, а затем вполне решительно начинала мудохать их палкой! Урон у нее, конечно, был не очень, зато дубинка исправно оглушала существ, иногда довольно сильно облегчая нам жизнь.
Все коварство юной грешницы я осознал, когда она, после первого же боя, в котором приняла участие наравне со всеми, подбежала ко мне, улыбаясь во весь блендамед. А затем… то ли выдохнула, то ли вдохнула, но, в общем, меня, совершенно не ожидавшего какой-либо пакости, вовсю обдало ароматом потрудившегося девичьего тела. А ведь мы же рыцари, мы на переднем фланге, мы собираем на себя агрессию монстрячьего племени и все афродизиачные выдохи крыс, любящих любовные романы…
В общем, жизнь стала печальной и грустной… в интеллектуальном плане. Матильда вела осаду по всем правилам войны, а я, в перманентном возбуждении, кромсал монстров, пока внезапно не наступал вечер. И на этот раз обвинить девушку было никак невозможно, а попросить её не подходить стало бы совсем уж откровенным хамством. Издевательство!
За две недели я ни шага не сделал в сторону Книги Всего! Несмотря на то, что Ли и Эньо были теми еще старожилами и трепачами, каждый день рассказывающими нам с Матильдой о житье-бытье Библиотеки, но закрытые помещения, в которых хранились даже самые простые секретные материалы, были вотчиной исключительно Библиотекарей!
Затык. Огромный, суровый, злой затык, который можно назвать иначе — проблемочки!
Я Герой, а это значит, что все без исключения видят золотой значок в статусе. С моими черно-белыми волосами, нехарактерной для местного населения рожей, доспехами и шрамами по всему телу за исключением морды лица, играть в ниндзю можно только во время постельных игрищ! И то есть неслабая вероятность довести партнершу до истерики, а не до чего-то полезного! Что остается?
Подкуп? Бу-га-га. Уж если я здесь за две недели приподнял два миллиона, пусть даже и за счет своих лютых бонусов на падающие с монстров предметы, то что говорить о старожилах? Ну, Саяка, например, смогла подкупить ту румяную коротышку, поэтому у нас сейчас есть доступ к вполне достойному пиву в неплохих количествах! Но где пиво и где Книга? Украдкой копить на подкуп изредка выбиваемые нами эссенции? Никаких шансов, Ли и Эньо метят в будущем на Блюстителей, а провал недопустим.
Дипломатия? Вербовка? Да я даже плана Библиотеки не могу отыскать на бумаге, на такой вопрос у всех ответ однозначен — «не знаешь, как туда пройти, спроси Блюстителя». В общем никак и никуда.
Доступ в комнату с Книгой Всего был однозначно, и я даже знал, как туда попасть! Всего-то надо было дождаться очередного вращения Архива, а затем прошмыгнуть между сменяющих друг друга книжных шкафов, добравшись до скрытых воздуховодных коммуникаций. Там, если, конечно, местные не додумались наварить на воздуховодах решеток, следовало просто пробраться до центральной шахты, победить несколько десятков тысяч Недописанных Книг, отыскать среди тысяч воздуховодов ведущий к комнате с Книгой, просочиться сквозь него, ворваться, всех победить, забрать Книгу и вырваться из взбудораженной Библиотеки наружу. Для этого нужно всего лишь уметь перевоплощаться в призрака, быть 100500-го уровня, уметь ползать по гладким поверхностям…
Гадство.
— Пойдем гулять, — сделал я с отчаяния предложение пребывающей слегка навеселе ведьме.
— Это в смысле как? — поинтересовалась та, не демонстрируя ни малейшего желания вставать с удобной кровати и откладывать вкусное пиво.
— Ну вроде как свидание, — просек фишку я.
Вжух!!
Черт, совсем забыл, какое магическое отношение у местного исекайного менталитета к этому слову. Зато сработало на ура! Худенькая ведьма уже через две минуты стояла почти по стойке «смирно», отчаянно блестя глазами и зубами из-под шляпы. Даже румянец появился. Легкий такой, нежный, кокетливый… Вот как будто мы в этой самой постели не вытворяем такого всякого разного, что краснеть уже как бы не просто поздно, а прямо-таки совсем! Эй!!
Здесь был отгрохан самый настоящий туристический квартал, где гостям здания-города или же его временным обитателям предлагались тысячи способов быстро и решительно потратить любые деньги. Клубы, казино, магазины, ателье и, конечно же, рестораны, в которых трехзначный ценник можно было увидеть за чашку «библиотекарского кофе». Пройдясь под ручку по местным бульварам под синхронное бульканье дуэта наших личных жаб, мы с Саякой отыскали некий погребок, куда пускали лишь «местных». За них мы как Стражи вполне сошли, из-за чего удалось ну очень хорошо посидеть за вполне вменяемые деньги. В Кораце правда, такой суммы хватило бы на месяц.
Выходили из общепита мы преисполненные благости, поэтому смогли по новой оценить этот самый квартал. Высочайшие лепные потолки, под которыми стояли трех и четырехэтажные здания, соединенные между собой мостиками, фонтаны, много растительности, цветущей и пахнущей так, как будто проблемы солнечного света её не касаются. Подслушав разливающегося соловьем экскурсовода, угождающего очередной группе денежных мешков с отчетливо орочьими физиономиями, я узнал, что проблема дефицита солнечного света у местных растений не стоит в принципе — его просто добавляют в воду, которую используют для полива! Всего делов!
Бедные мои шаблоны.
— Пойдем в парк, — увлек я за собой девицу по направлению к рассаднику растительности. Всё-таки провести две недели в полутьме с крысами, призраками и прочей фигней довольно сильно угнетает психику, а тут, пусть и искусственный, но клочок живой природы. Топать до настоящих парков, разбитых на крыше, не хотелось совершенно, кроме того, здесь продавали мороженое!
За обещание мороженого Саяка тут же перестала искать взглядом голодного сироты местные кабачки, аж потянув меня за собой. Разжившись парой безбашенно дорогих пломбиров, мы как белые люди уселись на скамеечке, лучась позитивом. Грели искусственные фонарики, курлыкали какие-то хрени в кронах деревьях, мирно бурчали матом подошедшие к мороженщику орки… благодать начала спускаться на мою истерзанную мыслями и гормональными скачками душу. Спустя десять минут я даже поймал себя на том, что планирую вечером сексуальную активность с некоей шляпоносительницей!
Вот что отдых животворящий делает.
Правда, долго наше блаженство не продлилось. Что-то громыхнуло, гулко взорвалось, зашипело, рявкнуло… раздались несколько заполошных женских криков, а потом из кустов выкатились две дымящиеся сцепившиеся фигуры, с пути движения которых мы едва успели отпрыгнуть. Разметав лавку, противники с глухим рычанием покатились по травке дальше, отчаянно друг друга мутузя.
Одного, точнее, одну из них я узнал сразу же. Это была дико растрепанная и местами расцарапанная, а другими местами так вообще обнаженная до вполне неприличных границ Ларисса Донкревиль, она же грозный Черный Библиотекарь. Дралась же грозная дамочка со своей точной копией, только щеголявшей расположением неприличных разрывов на одежде, но в других местах. Про нее я тоже кое-что слышал…
В голове молниеносно родилась идея и я злорадно ухмыльнулся, подгадывая момент.
Когда-то великий катайский мудрец Квын Йунь сказал: «Легендами не рождаются, ими становятся». С ним, конечно, почти все согласились, как это принято делать с великими катайскими мудрецами, говорящими, в общем-то, вполне логичные, хоть и глубокие вещи. Человек, эльф, гном, даже фея или кентавр, джинн или демон — все рождаются относительно беспомощными созданиями, смысла говорить о которых нет. Правда, если ты обласканная вниманием своей богини жрица, согрешившая с чистильщиком храмовых бассейнов, то разгневанная Датарис вполне может сделать так, что из правила великого катайского мудреца последует такое исключение, что на уши поставит всех!
Ксения скривилась и даже чуть зажмурилась, с удовольствием ощущая, как обжигающий комок теплой бахамутты с пряностями падает ей в желудок. Далеко не первый, далеко не последний. Сегодня, одна из самых влиятельных персон Великой Библиотеки, Ксения Донкревиль, называемая также Белым Библиотекарем, собиралась провести первый из своих выходных, напиваясь до состояния, когда второй выходной проходит в полном бессмысленном коматозе серьезной интоксикации. И если со второй частью отдыха всё было более чем понятно, то вот напиваться Библиотекарь сегодня решила в туристическом квартале.
Вместе с высококлассным алкоголем быстро пришли и философские мысли, связанные с верховной богиней Датарис, легендами и, конечно же, с мамашей Ксении, которую… угораздило.
Легенда началась с того, что жрицу за потерю чистоты с наводителем чистоты прямо под оком статуи богини чистоты и непорочности… слегка изгнали с бурным скандалом. Это было вполне понятно — чистота должна идти вместе с непорочностью, а когда два служителя этих высоких ценностей находятся в компрометирующей позе, в компрометирующем месте, да еще и орут так радостно, то тут волей-неволей устроишь скандал хотя бы из зависти. На этом месте хода своих рассуждений, Ксения всегда испуганно прикусывала себе язык… до момента, пока не объявили о смене верховной богини.
В общем, беременная от сбежавшего чистильщика бассейнов, чья судьба была печальна, но никого не волновала (парень как-то умудрился угодить на мальчишник инкубов, которые те еще демоны похоти), госпожа Донкревиль вернулась в богатый отчий дом, где благополучно и разрешилась от бремени двумя прелестными девочками — Ксенией и Лариссой. Дети оказались точными копиями друг друга, здоровыми и красивыми как куколки. Изрядно нервничавшая до этого момента бывшая жрица и девственница выдохнула, думая, что гнев богини оказался вымещен лишь на незадачливом чистильщике бассейнов… но это оказалось не так.
Наверное, если дать взятки, задействовать компромат, но пробиться к Книге Всего, дав ей заказ превратиться в самый большой и подробный во Вселенной словарь синонимов, то там на картинке к слову «соперничество» будут лица Ксении и Лариссы!
Девочки с колыбели воспылали друг к другу… нет, не враждебностью, хуже — недовольством! Совершенно и во всем одинаковые, включая характер, они неутомимо и ежедневно боролись друг с другом, пытаясь доказать, что одна из них превосходит другую!
Первой пройти, первой прийти, первой закончить домашнее задание, первой добежать на помощь матери, первой лечь спать и первой проснуться! Одна что-то начинала, и вторая тут же бросалась догонять! Когда они не соревновались, то спорили, когда не спорили, то дрались, когда не дрались, тогда склоняли всех окружающих на свою сторону. Ксения и Ларисса были неутомимы, последовательны и совершенно уверены в поставленной ими цели — превзойти! Обязательно превзойти!
— Мастер, еще бахамутты! — распорядилась Ксения, получая в ответ кивок коротко стриженного седовласого бармена, невозмутимо протирающего высокий стакан. Вскоре, еще одна порция крепкого ароматного нектара двадцатилетней выдержки на волосах дриады очутилась в желудке Белого Библиотекаря.
В неутолимом желании превзойти и крылась суть легенды о близняшках. Они не питали друг к другу настоящей ненависти. Нет, ничего подобного. Просто нестерпимое желание исправить всего одну неправильную вещь в мире — указать этой непроходимо упрямой дуре, что она хуже! Всегда была!
Когда им стукнуло десять, то их полностью седая мать в свои неполные 35 лет, просто указала обеим на дверь. А потом, по рассказам немногочисленных очевидцев, целый год праздновала, едва не оставив своего отца банкротом!
Впрочем, девочек изгнание лишь приободрило. Поняв, что им не добиться желаемого под крышей родного дома, они с готовностью ушли пешком в большой город. Ворча, огрызаясь и пихая друг друга по пути. Расстаться им в головы просто не приходило — как тогда следить за соперницей? Да и к тому же, они с колыбели никого кроме себя и не замечали вокруг…
Их проклятие оказалось и благословением. Близняшки готовы были совершенствоваться с раннего утра и до позднего вечера. Их не интересовали игры с детьми, не волновал вопрос сладостей, не хотелось играть на улице… Они учились, а когда не учились, то работали или пытались поднять свой уровень на слабых монстрах, обитающих возле города. День за днем, месяц за месяцем, год за годом они пытались друг друга превзойти. Так росла легенда, получившая начало с самого их рождения.
Конечно, были и сложности. Один раз они чуть не поубивали друг друга, когда нравящийся им обеим парень умудрился тайно переспать с обеими, забрав их девственность. Ксения с Лариссой его бы даже простили (причем, с охотой!), если бы он сказал, кто из них был лучше… но тот оказался честным, сказав с потрясенным видом, что разницы никакой. Да, он хотел её найти! Возможно, даже из благих пожеланий… Земля ему пухом.
Следующий грандиозный скандал был, когда сестрам стукнуло 20 лет. Они, решив сесть за стол переговоров, чтобы решить свою дальнейшую судьбу, неожиданно обнаружили жуткую, с их точки зрения, несправедливость. Всё, что выучивала одна из сестер — второй давалось на порядок легче! Это был страшный удар… но именно он привёл двух молодых разносторонне развитых волшебниц в Великую Библиотеку.
Поделиться книгой: