Помоги проекту - поделись книгой:
— Чего обмыть? — не понял я, мне очень хотелось повторить фразу, которой меня встретила голова демона, висящая на двери башни Архимага, но я сдержался.
— Держи! — Мне впихнули в руку стопарь с самогонкой, и все дружно заорали, — чтоб рубило и кололо, и, чтоб, сносу не было!
Рюмки чокнулись, мужики залихватски опрокинули стопочки куда-то себе в бороды и, занюхав рукавом, дружно хэкнули.
— Эх, хороша самогоночка у вашей зеленой морды, такую и в столицу на торг не стыдно отвезти!
— Мужики, вы закусывайте, давайте, весь рабочий день еще впереди.
Огненная вода разлилась по жилам жизнерадостным теплом, и я спросил уже спокойнее:
— Так чего обмываем?
— Вот, — Добрыня выложил на стол небольшой сверток, развернул тряпицу, указывая на лежащие внутри два предмета: первый представлял собой тонкое обоюдоострое лезвие с трубкой на конце, общей длиной в полметра. С первого же взгляда было ясно, что это на сколько изящная, на столько же и смертоносная вещь. Его лезвие состояло из множества слоев, где сталь перемежалась слоями мифрила при этом искрилась будто усыпанная микроскопическими ограненными алмазами. Второй предмет был выкован из того же материала и представлял из себя увесистый четырехгранный шип, сантиметров двадцать длиной. Он так же посверкивал, наводя на мысль об алмазной крошке, и Добрыня частично подтвердил мою догадку.
— Гранд-мастер, Сибор, прибыл в Другмир на неделю, и я пригласил его сюда, соблазнив нашей кухней и возможностью поработать с алмазной паутиной, которою я хранил со времени нашего проживания в замке, и принесенными тобой энергонами. Это очень редкие ингредиенты и, к счастью, мастер согласился. К тому же, до этого с энергонами только он имел дело, ему как-то два таких принесли вырвавшиеся от половинчиков военные. Это лучшая штука для придания оружию нужных свойств против различной нежити, а еще и от самих порождений Мораны. Вот, выковали тебе заготовки для глефы, а то со шпагой у тебя что-то не очень получается.
Один из мужиков чинно огладил свою бороду и согласно кивнул:
— А как было не согласиться? Я такой кулебяки в жизни не пробовал, а самогоночка у вашего полуорка — песня просто, чистая как слеза младенца. Сейчас еще по двадцать капель хряпнем и такой ему топор выкуем, все обзавидуются!
— Слушайте! — я даже жевать перестал, — а сделайте мне подарок для молодой девушки. Два кинжала, из этого же материала. Нам завтра к теще на поклон лететь, нехорошо как-то без подарка. Я заплачу сколько надо. И, вообще, надо всем по комплекту такого оружия сделать, с тварями Мораны теперь нам придется сталкиваться часто.
Мужики переглянулись и мотнули головами:
— Сделаем, — сказал Добрыня, — только тогда глефу сам доделывать будешь, ты ж, у нас сам — оружейник, сильно тайный. На держи. Не испорть только, это одни из самых лучших материалов, что есть в этом мире. Рыбий клей, кожа адского прядильщика и вот, — он запихнул мне в руку какую-то слегка изогнутую, тонкую двухметровую палку.
— А это чего?
— Это палец огненного дракона. Вернее, фаланга пальца его крыла, среднего.
— Ты сам-то понял, чего сказал? Какая на хрен фаланга его пальца среднего крыла?
— Ну, у драконов строение крыльев как у летучих мышей. Кожа крыла натянута между фалангами пальцев и не смотри, что они такие тонкие, они очень прочные, считай на них весь вес дракона ложится при полете и ничего. При этом они еще и легкие очень, потому что пустотелые как у птиц. На, в общем, сам смотри. Средний палец правого крыла перекочевал в мои руки, и я вынужден был признать — он необычайно легкий… и зверски крепкий, в чем я убедился очень скоро. Однако сначала я направился к пруду, и был тут же атакован злобным головоногим: пара его щупалец хлестнула по траве, не достав до меня буквально пару сантиметров. Я отметил, что за последний день они удлинились чуть ли не на полметра, поставил себе зарубку в мозгу останавливаться в следующий раз подальше.
Из воды выглянул бугор головы и на меня уставились два злобных глаза.
М-да, пока все усилия Каляна и его умения Животновод, пропадают втуне. Результатов приручения не видно вообще.
— Здорово, Говард, тут такое дело, мастер-кузнец взялся помочь нам выковать новое оружие, и нам надо ему заплатить. Будь добр, сплавай вниз, принеси пару ведер золота.
Глаза кракена недобро сверкнули и он отрицательно покачал головой.
— Это, вообще-то, мое золото, бегом вниз и тащи его сюда! А будешь артачится, попрошу Пофига заморозить всю воду, будешь тут как селедка мороженая!
Я давно заметил, что все наши питомцы очень талантливые. Не знаю, как у головоногого это получилось, но он умудрился сложить из щупальца вполне читаемый фак, сунул его мне под нос, плюнул в меня струей воняющей рыбой воды и скрылся в глубине.
— Вот, блин, и поговорили. — зло проворчал я, отряхиваясь от капель воды и плюхаясь на скамейку. — Надо будет у МарьИвановны пару кулинарных рецептов узнать из краканятины, а то, вообще, распустился, скотина.
Я порылся в сумке, вытащил набор инструментов и, ворча, принялся за дело. Разметил на кости место будущего распила, накернил отметки под будущие клепки, и неожиданно увлекся процессом: давненько я ничего не создавал, все больше рушил, а дело это увлекательное; отполировал древко до блеска, облившись семью потами; обточил края кости под конус, чтобы можно было плотно насадить лезвие и противовес с бронебойным шипом, просверлил отверстия под клепки. С ними пришлось топать в кузницу, где пяток чумазых кузнецов уже доковывали лезвие второго кинжала для подарка: длинное чуть изогнутое лезвие смотрелось крайне хищно и смертоносно, но при этом очень изящно — то, что нужно, осталось только рукояти приделать.
— Осталось только рукояти приделать, — прогудел мастер, со звоном опуская молот на заготовку, — вот только для таких кинжалов нужно что-то особое, а у меня как на зло с собой ничего подходящего нет.
— Здесь бы хорошо подошёл перламутр, — влез Добрыня, — из гигантских морских раковин, да где ж его взять?
Я отдал им свою заготовку и поскреб подбородок. Перламутр, перламутр… перламутр дословно со старо-немецкого переводится как Мать Жемчуга, а жемчуг…
Я опять полез в сумку и вытащил огромную жемчужину — артефакт постоянной регенерации.
Расклепавший последнюю клепку на моей будущей глефе мастер застыл, уставившись на жемчужину округлившимися глазами.
— Это… это гораздо лучше перламутра и тут как раз хватит на две рукояти, да еще и на амулет останется…
Я посмотрел на светящийся шар в своих руках, и зачем я только его вытащил?
— Извините, не могу. Это достояние клана, я не могу ее разрушить в личных интересах. Придется для рукоятей найти что-нибудь другое.
— Зря ты так, — опять влез Добрыня, — это штука действительно замечательная, но уровне на сто двадцатом — сто тридцатом ее польза сойдет почти на ноль. Личная регенерация и индивидуальные регенерирующие артефакты на этом уровне с лихвой перекроют действие этой жемчужины, а уж до этих уровней мы прокачаемся довольно быстро. Не переживай, давай ее сюда и вали доделывать свою глефу.
Меня чуть ли не пинками выпроводили из кузни, на столько им захотелось попробовать новый материал в деле.
Я возвратился на скамейку, достав полоски кожи начал аккуратно приклеивать их к рукояти, формируя место для хвата. Когда я с этим закончил, пришлось сделать перерыв, давая клею засохнуть, заодно смотался на кухню, свистнув там пару пирогов, раскладной столик, большую кастрюлю и кучу всяких съестных ингредиентов.
Пироги я начал закладывать в себя, а кастрюлю и ингредиенты на принесенный столик.
— Так, что тут у нас? Лимон — одна штука, оливковое масло — четыре столовые ложки, сметана жирная — стакан, чеснок — шесть средних зубчиков, соль — одна чайная ложка, черный перец — одна чайная ложка, тушка оборзевшего кракена — одна штука.
Вынырнувший из воды кракен, выпучив глаза, глядел на мои приготовления.
— А, ты, что думал, я с тобой шутить буду?
Я вытащил два кухонных ножа такого размера, будто их специально для разделки мамонтов выковали и с жутким скрипом начал затачивать их лезвия друг о друга, одновременно читая данный мне шеф-поваром листок:
— Что тут у нас? Ага-а! Жареный Кракен в сметанном соусе. Отлично! Значит та-ак… Тупую голову головоногого, отделяем от тела, промываем от ненужного мозга, разрубаем и частями кладем в кастрюлю, затем заливаем холодной водой и ставим на огонь. После закипания воды огонь убавляем до минимума. Варим тушку около тридцати минут. Достаем части Кракена из кастрюли и оставляем остывать. Пока тушка остывает, займемся приготовлением маринада. Слышь, головоногое, какая тебе честь оказана, специальный маринад под тебя полагается. Небось весь уже в нетерпении? Жаждешь услышать рецепт? Ладно, ладно, не буду тянуть, слушай! Для маринада выдавливаем сок из лимона и левого глаза Кракена. Смешиваем его с оливковым маслом, пропущенным через пресс чесноком, сметаной и специями. Части Кракена заливаем маринадом. Убираем мариноваться в подпол на ночь. Достаем наши части и промываем их от маринада. Обжариваем части тушки по две минуты на сухой сковороде с антипригарным покрытием. Хм, вот тут облом, извини, но такой сковороды нет, но это не страшно, подумаешь пригоришь немного, это не страшно, не так ли? Что, ты, башкой мотаешь? Будешь сотрудничать, или мне тебя в кастрюлю покрошить? Будешь? Тогда бегом наполни эти две емкости МОИМ золотом, и выстави их подальше от пруда.
Я подтолкнул к Кракену два пустых ведра, демонстративно не переставая, точить ножи. Кракен подцепил ведра щупальцами и с тихим плеском исчез в темной глубине пруда.
— Вот, так, а то животновод, животновод, с любым можно договориться, надо лишь подход найти.
Ага, клей высох, и система приняла оружие как готовое, неплохо подкинув статов за его изготовление. И что там у нас получилось?
Ну раз можно назвать, то не особо долго думая, назову ее… не думая назову… назову…
Я взялся за древко, крутанул глефу в руках, вокруг себя, сделал резкий выпад. В воздухе остался ясно видимый след медленно тухнущих искр. Наверное, ночью это будет выглядеть поистине круто. И опасно. Не зря в описании указано про увеличение агра противников. А может это не из-за света, а потому, что для древка использован средний палец дракона? Нисколько не удивлюсь, если узнаю, что Добрыня заранее знал об этой херне, и специально подсунул его мне, но в любом случае это отличное оружие, к тому же к глефе у меня есть три заученных приема. И название я ему придумал, назову глефу Искрой. Как говорил оживлённый пять лет назад дедушка Ленин, посланный в США для завершения там мировой революции: «Из искры — возгорится пламя!»
— Ящер, кегли, упал-отжался!
Резкий выпад, круговое движение, толчок древком! Вокруг меня завихрились искры, а внутри меня забурлила изжога. Чертовы жареные пирожки… может лучше глефу изжогой назвать? А что, прикольно. Все будут говорить: «Ты как маленькая лесная фея с этой искрящейся волшебной палочкой, что это у тебя за чудо оружие в потных ручках зажато?»
А я такой хриплым басом — «Изжога!»… не — это хрень какая-то… все содой в меня бросаться будут, чтобы изжогу погасить… нет уж, пусть остается — Искрой! Я еще пару раз взмахнул наконечником, полюбовался искрами и, засунув глефу в сумку, резво рванул к принесенным Говардом ведрам. Чуть не сломал себе спину, попытавшись их поднять и получив прострел в поясницу, уже не так шустро прошаркал в кузницу. Дождался пока из дверного проема перестанут бить яростные лучи света и заглянул внутрь. Как раз вовремя: толпа кузнецов сгрудилась вокруг мастера, держащего на своих грубых ладонях два изумительных кинжала. Свечение окружающее их постепенно угасало, давая хорошенько рассмотреть эти шедевры кузнечного искусства. Лезвия кинжалов все так же хищно поблескивали в полутьме кузницы, а вот мягкая перламутровая глубина рукоятей наоборот дарила взору мир и успокоение.
Добрыня, увидев мою голову в двери, замахал на меня руками, мол, пошёл вон.
— Мы, когда доделаем все, позовем!
— Ясно, я тогда по делам, денег я там вам два ведра оставил, сами возьмете сколько нужно.
На меня зашикали, послали в этот раз уже в слух и захлопнули перед носом дверь. Затем открыли снова, швырнули в меня какой-то кожаной сбруей, и вновь захлопнули.
— Это, чёй-то? — Я повертел в руках непонятную короткую трубку с множеством прикрепленных к ней кожаных ремешков. — Я, конечно, не против различных фантазий, но для первой брачной ночи это как-то уж слишком. Да и будет ли еще эта брачная ночь?
На этих словах мне чего-то взгрустнулось, и я, перестав гадать, влез в подробные свойства странной сбруи.
— А, чё, так можно было!? Помнится предыдущая глефа мне всю дорогу по заднице стучала, а чтобы ее вытащить из петель, нужно было восемнадцать раз руками перебрать, да и то, в конце она, торча из-за спины, как двухметровая антенна, так и норовила за что-нибудь зацепиться.
Я накинул на плечи ремни, закрепив их пряжками на груди, вытащил глефу из рюкзака, закинул руку с ней назад и глефа исчезла. Зашибись! Закинул руку назад и вновь глефа в моей руке, еще раз и снова ее нет. Я максимально скосил глаза назад, но увидел только свою щёку. Огляделся и направился к пруду, желая посмотреть в отражении на это волшебство, но там меня опять встретил злобный взгляд Кракена, да еще и в траве, как он, наверное, считал незаметно продвигалось в мою сторону его толстенное щупальце. Вот ведь! Стоило мне отложить в сторону ножи, как это чудовище снова открыло на меня охоту. Я остановился и шустро сменил порванный смокинг на броню.
— Смотри сюда. Этот костюмчик пошит из шкуры одного наглого головоногого, и я не прочь заиметь такой запасной.
Щупальце исчезло так же быстро, как и глаза, но мне что-то уже расхотелось любоваться в свое отражение в глади пруда. Я еще раз быстрым взмахом руки вызвал свое оружие:
— Ящер, кегли, упал-отжался!
Заблестели искорки, загремела падающая посуда. Я чертыхнулся, запинал обломки разрубленного столика и пробитую кастрюлю под скамейку и потопал на кухню.
— Черт, это же была любимая кастрюля МарьИвановны! Теперь минимум неделю вся моя еда будет на половину из перца состоять, что ж мне не везет-то так? Хотя, может МарьИвановну поездка к эльфам отвлечёт, и она ничего не заметит?
— Паша, где кастрюля, — кончик бритвенно острого кухонного ножа уткнулся мне в подбородок, — та, которую ты только на пять минуточек забирал?
Снизу на меня грозно сверкнули глаза нашего шеф повара.
— Э-мнэ… — тихонько отступая, ответил я, — здравствуйте МарьИвановна, прекрасно выглядите…
— Виделись уже. Ты мне зубы-то не заговаривай, где кастрюля я спрашиваю?!
— А мы к эльфам на праздник летим, вам надо бы по такому случаю приодеться!
Я выбрался из зоны действия ножа и припустил по залу в сторону входной двери.
— Пахан, — донесся до меня ее гневный окрик, — через минуту не вернешь мою кастрюлю, в ресторане лучше не появ…
Последнее слово заглушила закрывшаяся дверь и я навалился на нее, облегченно вздохнув. Чертова кастрюля! Будто мне и без нее забот мало!?
Я обернулся и уставился на три пары недобро смотрящих на меня глаз. Принадлежали они стражникам города, которых гадский Ванденбрук приставил к нам, чтобы не выпускать из дома. Стражи дружно потянулись к оружию и шагнули в мою сторону.
— Извините, господа, я, кажется, утюг дома забыл выключить, — я вновь шмыгнул за дверь, и, обругав себя последними словами, вызвал наш домашний телепорт, шагнув в открывшееся окно.
— Кастрюлю вер…
Телепорт схлопнулся у меня за спиной, вновь обрезав последние слова нашего шеф-повара.
За порталом находилась обычная городская улочка. Я крутанулся вокруг себя и увидел то, что искал — ателье по пошиву одежды.
Видимо ателье меня тоже увидело, потому что на все попытки открыть дверь оно никак не отреагировало. Только бесконечные логи мелькали о том, что для меня все городские учреждения закрыты. И как я мог об этом забыть? Это все недосып, голова вообще ничего не соображает. Ну и ладно, восполним недостаток ума деньгами.
— Эй, шкет, — обратился я к проходящему мимо чумазому пацану, — иди-ка сюда, хочешь подзаработать пару золотых?
Пацан недоверчиво посмотрел на меня, но блеск золота в моих руках быстро его убедил, что я не шучу. И уже через две минуты он с охапкой одежды и небольшим кошелем налички заходил в двери ателье, а я, забившись в щель между домами, подальше от взглядов шастающих туда-сюда стражей, полез разбираться в логах. Меня очень интересовал мой провал в использовании Кланового заклинания и я хотел разобраться в причинах этого.
Перелистал логи, нашёл отвечающий за мою атаку на Адова Ловца.
Поделиться книгой: