Старшина Империи. Часть вторая.

— Он тебя с девкой, походу перепутал. — продолжал голосить Степан, — давай зна…, - с глухим хлопком и противным чавканьем его голова разлетелась на куски, как виденные мною сегодня арбузы.

Не показалось. Его тело ещё только падало, когда я уже кричал на всю сеть, что у нас контакт, судорожно пытаясь понять, как действовать дальше, ведь по нам отработал снайпер, и высовываться опасно. Но стоило телу капрала упасть к нам в ноги, как до моих ушей донёсся усиленный системой доспеха звук выстрела, а на визоре пошли данные, что с вероятностью в восемьдесят процентов это крупнокалиберная снайперская винтовка, произведённая ещё в древнейшие времена. И позиция стрелка, судя по звуку, где-то в двух километрах от нас, а значит, если я не буду убирать забрало, то мне бояться нечего, попадание почувствую, конечно, но последствий не будет. Каких-то несколько секунд понадобилось мне на осознание всего этого, и принятия решения отступить за угол школы под прикрытием бетонного крыльца, но всё же это было слишком медленно, потому что в тот же момент за нашими спинами во дворе школы, с громким свистом что-то бумкнуло, и оттуда повалил густой дым, а затем рядом с нами разверзся ад.

Свист и взрывы, свист и взрывы — нас накрыло миномётными залпами, как проливным дождём. Соседние дома рушились под градом осколков, оставляя после себя только голый каркас, где-то занимались первые пожары, а мы с бароном улеглись за крыльцом, пережидая очередную волну взрывов. Да сколько же расчётов по нам работает? Бобров на грани слышимости причитал о гибели Агашкова, и вёл себя словно медленный газ. Хорошо ещё, что не пытался куда-нибудь бежать, хотя, если системы доспеха не ошибаются, что невозможно, как нас уверяли в академии, то обстрел ведётся из восьмидесяти двух миллиметровых минометов, а осколки от них не страшны нашим гардемаринам.

— Они из джунглей валят, беглый огонь на подавление. — прилетела команда мичмана из отделения ветеранов, — не ссыте, молодежь, они со средняка бьют, нам не страшно, это на гражданских рассчитано, так что держим рубеж, пока остальные отступают.

Команда получена, вскакиваю на ноги, и осторожно выглядываю из-за крыльца. Противник разношерстной толпой прёт в нашу сторону, у них нет никакого единообразия формы, кто в в простой одежде, кто в обычных комках различных расцветок, кто в древних брониках и защитных щитках, а на головах у них разнообразие какое, от обычных касок, до полицейских шлемов. Кроме пехоты по полю мчатся десятки бойцов верхом на мотоциклах типа «эндуро». Вскидываю винтовку к плечу, полная мощность, и начинаю палить с отсечкой на три выстрела. Воздух расчерчивается линиями от пуль, которые сшибают врага с мопедов, прореживают ряды наступающих, а рядом продолжают рваться мины, осколки бессильно стучат по доспеху, а мне всё нипочём.

— Бобёр, поднимайся, давай отстреливайся! — кричу я барону, но не вижу, что бы он встал рядом.

Натолкнувшись на сопротивление с нашей стороны, противник залёг на земле, и в следующую секунду по школе ударили из гранатомётов, целя в окна. Возобновился обстрел из миномётов. Минута, и враг снова наступает.

По тактической сети вино, что у нас потерь нет, вот и славно. Добиваю магазин до красного индикатора, и мне в визор прилетает пуля, заставив отшатнуться назад, настолько силён был удар, вторая же выбивает бетонную крошку из стены рядом с моей головой. Ух ты, вниз надо перезарядиться.

— Работает снайпер! — сообщаю по связи, — мне в забрало прилетело, не пробил.

— Принято, надо его засечь.

— Серёга, ты что делаешь? — я сменил магазин, и уставился на Боброва, который судорожно подтягивал к себе тело Агашкова. — Там врагов тьма, давай поднимайся, хватит горевать!

— Ты кого-нибудь убил? — спрашивает бобер у меня, блин, он в шлеме, не пойму по голосу его состояние, может он в шоке.

— Не знаю, стрелял, падали, далеко было, не видно….

— А вот Стёпу убили. — как-то с надрывом проговорил он, и склонился над своим другом.

Да чтоб тебя. Я перебежал к краю крыльца, и открыл огонь с уровня четвертой ступеньки, вдруг меня снайпер караулит, обману его немного. А враги ближе подошли, и забор их не задержал особо, уже на поле, так близко, что я, даже заметил остающиеся следы от моих попаданий. Выстрел отсечка, выстрел отсечка, и я снова ловлю забралом пулю от снайпера. Да ё-мое, он что, за мной охоту открыл?

— Засёк снайпера, минус. — пришло по связи.

— Держаться парни, ещё пять минут, и отступаем, — командует мичман. — Эвакуация почти закончена, ещё немного.

Не знаю, какого снайпера сняли, но точно не моего, стоило снова высунуться, как мне прилетело, благо в этот раз не попал, совсем рядом с головой вжикнуло по стене. Вот интересно, а сколько таких попаданий выдержит визор? Следы от пуль-то на прозрачном наностекле остаются. Не суть важно, проверять не хочется.

— Серега, хватит оплакивать его! Руки в ноги и меняем позицию.

— Сейчас, сейчас. — пробормотал старшина, запуская руки под доспех капрала.

Да тьфу на тебя.

— Отступаем парни, капитан дал приказ, — раздался хрип мичмана в эфире. — Поставил точку сбора во дворе.

— Догоняй. — я подбежал к углу школы, и занял позицию, — Бобер, твою ж налево!

— Да бегу, — просипел он, подскакивая ко мне, — батарею и патроны забирал. — фух, кажется он пришёл в себя.

На школьный двор из всех дверей и окон повалили морпехи.

— Они деревню в клещи взяли, — на ходу говорил незнакомый мне мичман, — наши успели увести гражданских, колонна уже пошла, так что, пока нет тяжелого вооружения, на полном ускорении прорываемся, по….

Не успел он договорить, как его голова в шлеме просто слетела с плеч, и тут же кровавая полоса стала наносить удары направо и налево, разя остальных ветеранов.

Не знаю, что это было, но оно убило десятерых бывалых бойцов, просто рассекая их на части. Мы отстреливались, кидали гранаты, но, даже не понимали, с чем имеем дело, и где оно. Как назло исчезла связь, нам пришлось банально сбежать со двора, и оставшийся в живых главный старшина ветеранов повёл нас к месту нашего десантирования.

Где-то посреди деревни, вернее того, что от неё осталось после миномётного обстрела, мы поняли, что полностью окружены. Там, где стояли десантные боты, гремели взрывы и выстрелы, но и нам врагов хватало — противник просто наводнил улицы, благо, той невидимой хрени пока не было. Радовало, что, на пути нам встречались только тела атакующих, похоже, всех гражданских успели вывезти к штабу. Как вспомню пацанят в кузове, которые весело и беззаботно играли в эвакуацию, и представлю, что с ними должно было стать по замыслу врага, так внутри, словно что-то кипеть начинает, а зубы сами собой сжимаются в сильнейшей злобе, и скрипят, скрипят.

— на полное ускорение, и в прорыв! — дал команду главный старшина, и мы, тридцать восемь человек, помчались вперёд кратчайшим путем, пробивая стены оставшихся относительно целыми домов, и ведя огонь во все стороны.

Манёвр нам удался! Почти! Уже на окраине, всего через полторы минуты нас прижали к земле интенсивным огнём, да таким, что полегли пятеро из оставшихся ветеранов вместе с командиром — они угодили под самый первый залп ЭМ пулемёта.

Мы, как мальки кинулись в рассыпную, и затаились в щелях разрушенного дома, прижимаясь к земле, боясь высунуться, а огонь всё не прекращался. Со смертельным постоянством над головой расходились воздушные следы от пуль, всё чаще находя свою жертву. За две минуты, убило одного бойца из нашего полувзвода, и ранило еще двоих. Говорили нам, что нет у них современного оружия, ага. Врали! Видимо нам до сих пор везло, и мы встречали отряды нацеленные на местных, а вся элита противника, похоже, навалилась на наших, и мы до них, наконец-то дошли, и нарвались на тыловое охранение.

Как же хорошо, когда есть командир, когда не надо думать самому, знай себе, выполняй распоряжения, и ни о чём не переживай, только обер-офицеры полегли в полном составе, и никто из старшин не спешит брать на себя руководство, попрятались в норы, как мыши, и молчат. Да что уж тут говорить, и я такой же. Блин, и связи до сих пор нет, видимо, глушат. Вот он первый бой, настоящий, когда страшно не только умереть, но и взять на себя ответственность за действия, не только чужие, но и свои. А, на фиг всё это, надо как-то выбираться из этой задницы, иначе мы тут все поляжем. Я ползком под обломками какого-то сарая подобрался к остаткам штакетника, пытаясь вычислить, откуда по нам палят, и сразу же обнаружил обшитый бронелистами уазик, с установленным в кузове станковым ЭМ пулемётом, прицелился, и открыл огонь. Кажется, я срезал одного из стрелков, но автомобиль тут же сорвался с места, уходя от обстрела, и открывая ответный огонь. Я, как мог, переполз в сторону, и залёг в какой-то яме, наблюдая через щель между землей и забором. Да, из такого положения в ответ не пострелять, да и кольцо сужается, ребята начали отстреливаться, раскрывая свои позиции. Уаз приближался, слышались крики вражеской пехоты, кажется, нам конец.

Вариант один, надо подбить пулемёт, но первый, кто встанет, тут же и ляжет. И почему у меня индекс не тридцать единиц? Я бы сейчас взял, и выбросил бы эту машину к чёрту на рога, и всё! А это выход, один раз же я смог! Правда, не телекинез, а существеннее, я выжил при падении с высоты! Так, сосредоточиться на противнике, сосредоточиться, экстремальные условия подстёгивают всплеск силы, а мне сейчас экстрима за глаза, половником черпай, ещё останется на батальон. Не получается, блин! Уаз уже в десяти метрах, мчится к маленькому пригорку, откуда мы будем как на ладони, не получится, встану и выстрелю, если успею под огнём, пробью, не пробью, не знаю, зато погибну, как герой. В полуметре от меня упала граната, даже испугаться не успел, доспех спас, и такая злость меня обуяла, что штакетник надомной стало потряхивать, взвилась вверх пыльная дорожка, и побежала к затормозившему автомобилю. Давай! Давай! От напряжения, казалось, у меня сейчас вены полопаются, но я не отступал. Пыльные вихорьки долетели до какого-то камня весом в пару килограмм, и рассыпались мелкой взвесью, зашвырнув этот импровизированный снаряд в сторону противника. Всё! Я выдохнул от бессилия, глядя, как на меня наводится ствол орудия, и просто пожелал им всем сдохнуть, вложив в эту мысль весь свой гнев. Уаз в мгновение ока подбросило на несколько метров и перевернуло, сильно ударяя крышей об землю.

Казалось, у меня глаза из орбит сейчас вылезут от удивления, а сердце взорвётся от счастья! Получилось! Да! Блин, да! Я так радовался, что забыл, о своих планах прорыва.

— Долго лежать будешь, старшина? — раздался голос Лиса, и он тут же оказался в поле моего зрения, легким движением руки отшвыривая помятый транспорт куда-то в сторону.

— Что ж, тяжёлый камень, это тоже прогресс. — пробормотал я себе под нос, и встал во весь рост.

Со стороны штаба раздались четыре мощнейших взрыва, землю тряхануло так, что сложились каркасы ближайших домов, а над полем взметнулись чудовищные клубы огня.

— Всё, Туман боты взорвал. Уходим в джунгли, за мной. — прокричал Лис, и побежал назад, туда, откуда мы прорывались.

За ним, вылезая из своих укрытий, припустили выжившие практиканты.

— Карась, замыкающий. — на бегу крикнул каплей, и откуда-то появившийся ещё один морпех занял место в конце нашей колонны. — Быстрее ребятишки, шевелите ходулями!

Через пару минут мы, уничтожая по пути пиратов, оказались на другом конце поселения, и Лис подозвал меня к себе.

— Старшина, сейчас по прямой двигаем к лесу, мы с лейтенантом прикрываем, твоя задача войти в джунгли вон там, где лежит упавшее дерево, видишь? — он указал пальцем в нужном мне направлении. — там в пяти шагах, в овраге русло какого-то ручья, по нему уходите вниз по течению, поток довольно быстрый, так что ваших следов не найдут, если мы не догоним вас, то пройдете в ту сторону с полсотни километров, а потом двигайтесь к столице, если все пройдет удачно, то выйдете к ней за неделю, или две, главное не спеши, и не шуми, двигайтесь осторожно. Вопросы?

— Лис, а капитан? — вырвалось у меня, — мы к ним не будем прорываться?

— Туман ушёл, противник хитрый оказался, обошли они нас по дуге, отвлекли атакой на деревню, а основные силы ударили по штабу, ещё и миномётным огнём пытались гражданских отрезать от наших. Хорошо, что мы успели главную дорогу заминировать, и техника опоздала, потому мы и отбились, хоть там и не такие слабачки были, как на вашем направлении, капитан отступил в степи. Меня же отправили вас выводить.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — хмыкнул каплей. — Своих не бросаем. Ещё вопросы? Нет? Тогда надо спешить, сейчас здесь будет много злодеев! Да, лови инфу, на всякий случай. — и он передал мне маленькую карту памяти.

* * *

Я мчался первым, следом, буквально дыша мне в затылок, неслись бойцы моего отделения. Ещё одно отделение бежало, чуть отстав, а замыкающими, как и договаривались, были наши спасатели. Где-то в стороне мелькнула вражеская техника, сзади зазвучали выстрелы.

— Не оглядываться, бегом! — проревел каплей нам в спины.

Минута-полторы и мы в джунглях, а там точно уйдем от преследователей, но не судьба. Из зарослей перед нами раздались выстрелы, сзади нас догоняли звуки техники. Система доспеха выдавала результат анализа, что атакуют древним огнестрелом, обозначал вражеские позиции, а значит вперёд, в атаку! Мы на ходу открыли шквальный огонь, просто сметая огневые точки врага, а затем, через несколько секунд, врубились в джунгли, вступая в рукопашную схватку.

Нет, гардемарину пират не противник! По крайней мере, в сверхближнем бое. Это я понял сразу, как ударом приклада разнес на кусочки вражескую голову, защищенную какой-то бесполезной каской. Это было избиение, месиво! Под нашим огнём выжило около пятидесяти головорезов, и они ничего не смогли нам сделать, всего тридцать секунд, и всё решено. А сзади, в поле раздавались взрывы, я выскочил из леса обратно, вскидывая винтовку к плечу, но до меня донёсся крик Лиса:

— Назад! — он на мгновенье отвлекся, махнув мне рукой, и снова принялся вертеться, как уж на сковородке, уходя, и защищаясь от прямых попаданий, при этом умудряясь уничтожать вражескую технику, и солдат, которые валом неслись по нашим следам. Да откуда их столько!?

Где-то рядом с каплеем бился и Карась, так же щедро одаривая смертью своих врагов. Они, как два Бога войны, мясорубкой прошлись по настигнувшим их пехотинцам, заставляя тех отступать назад. По ним стреляли почти в упор, в том числе и из современного оружия, но морпехи ловко ставили локальные щиты, сверкавшие синими всполохами, поднимали за своей спиной столбы пыли, телекинезом отталкивали противников.

Мы бы поддержали их огнём, но офицеры так быстро двигались, что мы боялись их задеть, а потом, вдруг, в какой-то момент они одним махом оказались в паре сотен метров от джунглей, оторвавшись от врага, и помчавшись к нам.

— быстро в ручей, и не высовываться! — скомандовал я бойцам, что бы не терять времени, всего пара секунд, и мы уйдём.

Уже разворачиваясь, что бы уйти к ребятам, я краем глаза заметил, как за спиной Лиса, прямо из воздуха появляется здоровая, трёхметровая белая фигура, и бьет огромным тесаком ему в спину. Промазал — каплей, в каком-то неимоверном кульбите уходит от удара, и, они с Карасём, одновременно, из положения с колена, всаживают в странный доспех врага по автоматной очереди, но тому всё нипочём. Фигура в каком-то скольжении мгновенно оказывается рядом с лейтенантом, пробивая его насквозь, а затем выдёргивая тесак вверх, располовинивает бойца вместе с гардемарином. Нет! Нет, как так!

— Что б его! — восклицает Гадел, который вернулся за мной, а рядом с ним стоят старшина Бобров и последний выживший ветеран, и безмолвно смотрят в ту же сторону.

Не успел вражеский боец откинуть в сторону тело Карася, как доспех детонировал. Ух, как его завертело! Враг рухнул на примятую траву, и, не успел подняться, как около него оказался Лис. Каплей несколько раз успел всадить свой клинок в противника, а затем отпрыгнул в сторону, и в этот миг, я, улучив момент, прицельно всадил в чужой доспех три пули, прямо в шлем.

— Кадеты, ушли, выполнять приказ! — прокричал Лис, и они закружились в смертельном танце.

Бой шёл уже пять минут, враг прихрамывал на одну ногу, одна рука повисла плетью, но он никак не хотел проигрывать, да и наш каплей двигался уже куда медленнее, причём он потерял шлем, который оторвало от одного из вражеских ударов.

Я понимал, что мы теряем время, и должны отступать, но не мог сдвинуться с места, завороженно глядя на происходящее. Да и какой смысл, если каплей погибнет, нас в любом случае ждёт та же участь.

Вот Лис выставляет локальный щит под удар противника, тут же бьет в ответ, умудряется выполнить прихват за чужую ауру, и проводит стремительную атаку, ещё одну, ещё — он несколько раз вонзает клинок в тело противника, и тот, наконец, падает. Если кто-нибудь мне ещё раз скажет, что у пиратов нет современных доспехов, плюну ему в лицо! Но Лис, ай, да молодец! Надо его прикрыть.

Но вражеская пехота не стремится открывать огонь, и каплей, поворачивается к нам, вскидывает левую ладонь вверх, и его голова, вместе с рукой, оставляя в воздухе кровавый шлейф, отлетает в сторону, а за спиной падающего тела появляется копия лежащего рядом врага.

Ступор, шок, не знаю, наверное, всё вместе разом навалилось на меня, даже нажать на пусковой крючок не могу. Как же так? Он же победил, он….

— Кадеты значит! — до нас докатился громоподобный голос из доспеха. — Так, так, интересно. Ваш друг неприятно нас удивил, поэтому расплачиваться вам, будете нас развлекать, а что бы было веселее, даю вам фору в несколько дней. Не переживайте, никто вас не тронет в это время, так что бегите! Бегите, но помните, я иду за вами, я за каждым деревом, под каждым камнем, оглядывайтесь, и бойтесь, охота началась! — и доспех исчез.

Вот он был, и вот его нет.

* * *

Я стоял на берегу довольно широкого, шагов десять до другого берега, ручья, в центре которого, по колено в воде находились двадцать восемь морских пехотинцев, и, подняв забрала шлемов, напряженно смотрели на меня. Я понимаю, чего они ждут, но…, нет! Нет! Я с надеждой глянул на Боброва, но он покачал головой:

— Меня к такому жизнь не готовила.

Блин!

А больше у нас старшин не осталось. Как будто меня к такому готовили, хех, ладно, от судьбы не уйдёшь.

— Беру командование на себя. — произнёс я, сжав кулаки. Всё, назад пути нет, ответственность принял, за всех.

Стоило мне замолчать, как все дружно выдохнули, и расслабились, кто-то улыбнулся.

— Не расслабляться! — рявкнул я. — Построиться в колонну, по течению вниз шагом марш. — бойцы вздрогнули, а затем, радостно улыбаясь, стали выполнять команду, для них чёрная дыра озарилась светом в конце туннеля. Это они ещё про невидимку, что объявил на нас охоту, не знают.

— Бобер, Гвоздь — головной дозор, удаление на сто шагов вперёд. Гусар, Арфа, замыкающие, удаление такое же. — А вот для меня дыра разверзлась пуще прежнего, я теперь за них отвечаю, я командир, и я знаю, что жить нам осталось несколько дней.

Что же мне делать?!

Глава 2

Шок от смерти Лиса прошёл быстро. Бег отлично способствует умственной деятельности, особенно, когда жизнь насыщена событиями в короткий промежуток времени. Задвинув эмоции на задний план, я думал, как решить поставленную передо мной задачу выжить, и сохранить личный состав.

За час бега, не встретив противника, мы удалились от места боя почти на пятнадцать километров. Ресурс доспехов я не щадил. Нужно было отойти как можно дальше, и найти укромное место, что бы бойцы могли перевести дух, а главное, чтобы они могли успокоиться, но для этого нужен план действий. И так, что мы имеем? На нас объявили охоту.

На моих глазах один из наших уничтожил невидимого врага, но это был капитан-лейтенант, штаб-офицер девятого класса в табели о рангах, а мы? Обычные матросы и унтера. На начало учений, самым сильным из нас был Анджей Гвоздев с его двадцатью двумя пунктами силы, допустим у него сейчас индекс развития подрос, но никак не выше тридцати единиц. И не стоит забывать, что нужно уметь пользоваться своими способностями, а мы обучены основам, и неким «специальным» техникам, которые усиливаются со временем. Это обычные пираты нам не противники, и то, пока мы в доспехах, а против того типа, да через пару дней…. Стоп, а что я так прицепился к этой охоте?

И вот, короткий привал, быстро перекусить, и решить, что делать дальше. Все жуют сухпай и смотрят на меня, ждут, когда скажу, как нам жить дальше, а я молчу, думаю. Ближе всех ко мне сидит старшина Бобров, рядом с ним Гадел и ещё два капрала первого класса, из второго отделения выживших, Емельян Щукин и Станислав Круча. Оба такие же безусые и юные, как и мы. В отличие от нас, у них в отделении были и мичман, и главный старшина, но они погибли при прорыве, когда нас накрыло пулемётным огнём. А вот с капралами у них, наоборот, был недобор. Вместо положенных четверых, всего двое. У нас же Степан погиб, ещё в самом начале, самая первая жертва в бою, возможно и во всей этой войне. Выёживался он, да довыёживался, по полной программе. Кхм, что-то я не туда, всё же соратник…

Нас осталось двадцать семь вчерашних курсантов, и один матрос из ветеранов Тумана. Он тоже сидел рядом с Бобровым, всё же очевидец смерти Лиса, и самый опытный из нас. Поэтому я первым делом, ещё во время марша, спросил его, имеет ли он желание возглавить наш отряд. Нормальный вопрос в сложившейся ситуации, вдруг он знает, что делать.

— Не, — отвечал тот на бегу. — Я ж просто матрос, либо на подхвате, либо за штурвалом, академий не кончал, только регионалку. Ты скажи, что надо сделать, командир, я постараюсь, а лучше дай мне, хоть корыто на антиграве, и я нас вывезу. — закончил он речь, и скинул мне свой личный файл.

Самый опытный боец, по иронии судьбы, оказался самым слабым. Прохор Ефимович Байрачный, позывной Пруха. Матрос морской пехоты в возрасте сорока четырех лет, штурмовик третьего класса, пилот-механик первого класса, и, как вишенка на торте, индекс развития в четырнадцать пунктов. В общем, ни о чём. Нам его главный навык вообще без надобности, ну нет здесь современной техники, и взять негде.

А ребята сидят, и задаются вопросом: — «Что это было!?». Уже все, до последнего матроса, знают, что на нас объявлена охота, что нам дали пару дней форы, а потом будут убивать. Бобров растрезвонил, а я не стал его останавливать, пусть сейчас испугаются, легче будет их потом настроить на нужный лад (по себе знаю). Каждый выживший морпех проникся этим известием, все помнили ту мясорубку, которая происходила в деревне на школьной площади, как, меньше чем за пару минут, невидимый боец уничтожил практически отделение бывалых бойцов. Кто-то молчит, кто-то строит гипотезы и предположения, но у всех во взгляде на меня читается надежда на то, что я придумаю, как нам выжить.

А что я? Я пока не знаю, только думаю. Вот есть мы, морские пехотинцы, на нашу подготовку империя потратила кучу денег, сил и времени. Нас заставляли заучивать ттх вражеской техники, показывали различные доспехи вероятных противников, вооружение, космолёты, но ни у одного образца не было такой маскировки, что бы он раз и в невидимость. Не думаю, что нам о чём-то не сказали, смысл? Тогда что это значит? А то, что мы столкнулись с новинкой вражеского военпрома. Возможно, именно на этой планете они хотели обкатать своё ноу хау на местных жителях. Если я прав, то это экспериментальные модели, значит у них есть недостатки, но главное другое — такой брони не может быть много, скорее всего, пробная партия. А ещё, вряд ли враг рассчитывал на столкновение с имперцами, и мы у них первый серьёзный противник.

Если принять эту теорию, тогда она объясняет, почему в бой Лиса никто не вмешался — им надо было знать свои возможности в бою один на один, и благородством поединка здесь не пахло. Собственно, поэтому каплея потом и убили. Хорошо, всё это похоже на правду, почему тогда нам дали уйти?

Вдруг меня осенило, и все мелочи сегодняшних событий стали выстраиваться в ясную картину, и если я правильно догадался, то у нас есть все шансы выжить. Так, а где там файлы, которые мне Лис скинул? Надо их посмотреть.

А посмотреть было на что, каплей перед смертью предоставил мне довольно подробную карту местности с разбиением на квадраты и разведданными, и это было великолепно, в одно мгновение из слепых щенков мы превратились в молодых волчат, которые знают не только ближайшие заросли.

* * *

— Может просто быстро бежать? — предложил кто-то. — У нас есть запасные батареи, мы на них за пару дней и на сто километров уйдём по ручью?

— А когда та невидимка нас найдёт, — возразил говорившему Байрачный, — трусами от него отмахиваться будем? Заряды-то кончатся.

— Да хоть и трусами, как будто в доспехах мы от него отобьемся. — вступил в диалог старшина Бобров. — Я точно видел, как Тур в него стрелял, в шлем попал, а тому хоть бы хны, не пробило.

— Это да. — вздохнул Прохор. — Там средний доспех был, из наших АКРов его не пробить. Тут калибр в два раза больше нужен.

— И ни одного пулемёта нет. — посетовал Щукин. — Гранатомёты есть у кого?

— Нет, только мины и гранаты. — А это Круча. — Всё осталось на десантном боте, ББД же не давал приказа усилиться.

— Так забросаем его ими, или заминируем тут всё. — А это Хирш влез в разговор.