– Удивительно непонимание той интеллигенции, что вслед за Родиной уничтожат и их.

– Не дал Кришна мозга – чужой не пересадишь.

– Это, видать, их привилегированное положение к этому привело или что? Вроде в одной стране росли. Ладно – у них немного полегче было, чем у остальных, но неужели не понимают, что жизнь – это не только письменный стол, кухня, дача, машина «Волга» и все такое?

– Им было очень тяжело при тоталитаризме: всего одна квартира, всего одна дача, всего одна «Волга». Им и сейчас очень тяжело: тоталитаризм возвращается, а квартира все та же, дача все та же и «Волга» все та же.

– По поводу церквей, массовой читки Библии и т. д. Ежели кто не помнит, увлечение религией считалось отрицательно влияющим на моральный облик строителя коммунизма, в лучшем случае песочили на партсобрании.

– Когда жили в военном городке, у нас был сосед-пилот, баптист. Кровавая советская власть доверяла ему истребитель.

– А я слышал, что баптистов не призывали на срочную службу.

– Это почему?

– Блин, где же правда, Дмитрий Юрьевич?

– Правда том, что за отказ можно было сесть.

– А все-таки, что такое «тоталитаризм»?

– Это когда вместо крестного хода по телевизору показывают «Кружатся диски».

– Говорят: вот там был тоталитаризм – а что это за зверь, сказать не могут.

– Может, не хотят, имея богатый опыт общения?

– Дим Юрич, есть какое-то объяснение, почему именно в Питере рождается волна?

– Coolтурная столица потому что. Через это от нас культура прет.

– Все, что заводит массы, – у вас. В конце концов, ты сам – питерец.

– Меня родили в городе Кировограде, на Украине, сюда привезли, когда было 8 лет. Местные меня за местного никогда не считали. Когда меня сюда привезли – это было во втором классе, – первое, что я заметил, это правильную речь одноклассников. Практически каждый знал разных слов чуть ли не вдвое против меня, а я не из самой темной семьи был. С возрастом, кстати, заметил, что даже уголовники питерские – и те говорят правильно и шутят атомно. Ну и далее, развитие личности очень сильно определяет среда – люди, с которыми ты общаешься, а толковых обученных граждан здесь очень много, общение поставлено хорошо, за деньгами бегать начали только недавно, когда Путин сюда денег подогнал. Полагаю, так.

– У Главного все ньюсы гиперболизированы!

– Да не может быть! Я хочу, чтобы меня любили!

– Гипербола – дело тонкое. Просто наворачивать заведомо грубые преувеличения – это не серьезно.

– Да что вы говорите? А 60 миллионов расстрелянных, о которых талдычат двадцать лет подряд, – это как, достаточно тонко? А постоянные рассказы о том, что было после гражданской войны, подразумевая всю историю СССР, – это достаточно тонко?

– Наличие каких-то педерастов не повод им подражать.

– Дорогой друг, я про написанное тобой обидное скажу. Подчеркиваю красным – не про тебя, я тебя не знаю, а про написанное тобой. Дорогой друг, надо быть сильно е…тым, дабы увидеть в этом тексте подражание.

– А ведь для кого-то все было именно таким, как описал Гоблин.

– О чем ты – для всех именно так и было.

– Да брось, в 80-х советская госпропаганда, кроме отторжения, ничего не вызывала, народ активно не верил. В военное и послевоенное время – да, была на приличном уровне, только она не коммунистическая была, а патриотическая, призывала к ненависти и мести к врагу.

– Как это – некоммунистическая?

– Основа была патриотическая, довешивалась немного коммунистической, в целом было сбалансировано, люди верили, отторжения не вызывало.

– Основа всегда была коммунистическая, камрад.

– В 80-х уже боролись две идеологии – официальная коммунистическая и особо циничная, по…истическая, которую исповедовала основная масса населения (по моим наблюдениям). Так вот, вторая заборола первую.

– Странное у тебя представление, камрад. Извиняй.

– Большинство народа верило в идею строительства коммунизма.

– Не так. Большинство верило в мессианскую роль русских – передового отряда человечества.

– Что пропаганда – очевидно. Странно другое, что настолько аляповатая. На совсем дурачков.

– Главное – сказать, что Сталин уничтожил миллиард человек и лично сожрал сто миллионов младенцев. После этого предмет обсуждения исчезает – уж больно чудовищный размах.

– Что коммунистического в призыве бить ненавистного врага, который топчет твою Родину и угрожает твоим родным?

– Как бы это помягче сказать – все. Родина была коммунистической, советские люди воспитывались в рамках коммунизма.

– Почему, кстати, о голоде в Поволжье все забыли?

– Ну так там русские скоты подыхали, так им и надо, а тут Украина – европейская нация, геноцид.

– Дим Юрич, мне на одном форуме заявили, что тогда в Поволжье тоже украинцы жили. Про остальные районы спрашивать побоялся.

– А про косиоров-якиров ничего не говорили, где они жили и чем занимались?

– Голод был не только на Украине, так что явно русские не хотели их уничтожать, так как сами дохли. Читал, на Кубани существовали «черные доски», на которые заносили злостных кулаков, которые утаивали зерно и прочие съестные припасы. Их безжалостно раскулачивали и ссылали в одном белье со всей семьей, на телегу – ив Сибирь. Одну женщину с 14 детьми раскулачили и сослали за то, что она приханырила от государства корову и мешок свеклы. Понятно, до Сибири почти никто не добрался. Моих оба деда – раскулаченные. Крепкие были крестьяне. Голод на Кубани был такой, что людей ели повсеместно, читаешь – волосы дыбом становятся.

– Вот при царях голод был регулярно, прекратили его только большевики. Голод при царях, повторяю, был регулярно, и люди регулярно гибли миллионами. Поделись, как так получается, что про это никто не помнит и никто никогда не говорит про людоедство? Хотя тогда это, повторяю, происходило регулярно. Почему голод – это всегда большевики, и людоедство – всегда большевики?

– Дм. Юр. пишет, что при царе люди умирали гораздо больше и гораздо чаще. С этим глупо спорить.

– Никто не предлагает спорить. Речь о том, что про это не говорят никогда.

– Мы говорим о том, что в относительно благополучной стране (к тому времени) был голод, причем он был в деревнях, а не в городах.

– Это тебя на майдане научили такую х…ню нести? Разваленная Первой мировой и Гражданской страна – это благополучие?

– Причем в организации голодомора явно кто-то постарался.

– Твои земляки, украинцы, – в первую очередь. И цель у них была известная – геноцид украинского народа.

– Дмитрий, зачем Вы пытаетесь доказать очевидные факты?

– Факты, камрад, это то, что показывают по телевизору.

– Если человек не хочет понимать, то он и не поймет.

– Ну кто-то ж им в головы насрал?

Россия, которую мы потеряли

С мест сообщают:

…на долю беременных женщин в самую тяжелую для них пору выпадает и самый тяжелый труд, и в самом большом количестве, за уходом многих мужчин на сторону. И если мы себе представим работу беременной женщины с раннего утра до поздней ночи в поле, куда она должна дойти иногда две-три и более верст, работу такую, как огородные работы, косьба, жатье или, например, полка, прорывка и копка свекловицы, и делать все это, либо согнувшись под знойными лучами солнца, либо под дождем, не имея при этом другой пищи, кроме хлеба, лука и воды, то всякому станет понятным, что не у всех женщин проходит все это без тех или других последствий для ребенка. «Никогда в течение года, – говорит протоиерей Гиляровский в своем замечательном труде, – не бывает столько выводов плода, выкидов, мертворождений, несчастных родов и никогда не рождается столько детей неблагонадежных к жизни, при самых родах счастливых, как в июле и августе».

Что касается до самого акта родов, то, так как женщина работает до последних моментов, этот акт зачастую происходит вне дома: в поле, в огороде, в лесу, в хлеву – или же роженицу помещают нарочно в баню и там подвергают ее различным насилиям, якобы с целью ускорения родов, как то: подвешиванию, встряхиванию, перетягиванию и т. п. И наконец, после родов женщина часто уже на третий-четвертый день встает и принимается снова за работу по дому или даже отправляется в поле. Удивительно ли, что при всех подобных условиях здоровье женщины быстро расшатывается, отражаясь еще более на следующем поколении.

Ко всему перечисленному необходимо еще добавить вредное влияние в высшей степени негигиеничных жилищ, в которых зачастую люди помещаются в ужасной тесноте, без всякой вентиляции, да еще вдобавок в сообществе тех или других домашних животных…

Так как все население деревни, способное к работе, уходит в страдную пору, т. е. в июле и августе, в поле, то все дети остаются на попечении детей же, подростков лет восьми – десяти, которые и исполняют обязанности нянек. Поэтому можно себе представить, что делается с маленькими детьми при таком надзоре детей же. «Никогда надзор за детьми не бывает так недостаточен, как в июле и августе», – говорит на основании своих многолетних наблюдений протоиерей Гиляровский и приводит примеры, как одна нянька, связав ноги младенца веревкою, вывесила его за окно вниз головою и скрылась; другая, например, наскучив тем, что однолетний младенец везде бегал за ней со слезами, связала его по ногам и бросила на конюшне, когда же вечером заглянула в конюшню, у младенца вся задняя часть оказалась выеденной свиньею.

О результатах недостатка присмотра за подростками скажем ниже, теперь же рассмотрим условия жизни грудного ребенка в деревне в летнюю рабочую пору. Мать, уходя рано утром на работу, спеленывает ребенка, предположим даже, завертывая его при этом в чистую пеленку. Понятное дело, что вскоре после ухода матери приставленная для присмотра за ребенком 8– 10-летняя девочка, которой, в силу ее возраста и понятного полного непонимания важности ее задачи, хочется побегать и поиграть на свежем воздухе, такая нянька оставляет ребенка, и ребенок в течение иногда целого дня лежит в замоченных и замаранных пеленках и свивальниках. Даже и в тех случаях, если мать оставит няньке достаточное количество перемен белья, не в интересах последней менять это запачканное белье по мере надобности, так как стирать это белье придется ей же самой. И потому можно себе представить, в каком ужасном положении находятся спеленутые дети, завернутые в пропитанные мочой и калом пеленки, и это к тому же в летнюю жаркую пору. Сделается совершенно понятным и ничуть не преувеличенным заявление все того же наблюдателя протоиерея Гиляровского, что от такого мочекалового компресса и от жары «кожа под шейкой, под мышками и в пахах сопревает, получаются язвы, нередко наполняющиеся червями» и т. д. Также нетрудно дополнить всю эту картину той массой комаров и мух, которые особенно охотно привлекаются вонючей атмосферой около ребенка от гниения мочи и кала. «Мухи и комары, витающие около ребенка роями, – говорит Гиляровский, – держат его в беспрестанной горячке уязвления». Кроме того, в люльке ребенка и, как увидим ниже, даже в его рожке разводятся черви, которые, по мнению Гиляровского, являются для ребенка «одними из самых опасных тварей»…

Мы уже говорили выше, что в летнюю страдную пору матери уходят на работу, оставляя ребенку пищу на целый день, и кормят грудью ребенка только ночью и вечером, возвращаясь с работы, в некоторых же случаях только через три-четыре дня. Ребенку оставляются так называемая соска и жевка. Первая, обыкновенно, представляет из себя коровий рог, к свободному открытому концу которого привязан коровий сосок, покупаемый или в Москве в мясных рядах, или у местных мясников в деревнях. Конечно, всякому понятно, что такая соска необходимо должна гнить и этот кусок гнили, безразлично, будет ли он мыться или нет, находится почти целый день во рту ребенка. «Молоко, проходя через этот вонючий, мертвый кусок, естественно, пропитывается всею заключающеюся в нем гнилью, и затем эта отрава идет в желудок ребенка», – говорит д-р Песков (Покровский).

7nendkovich.Iivejoumal.com

Многие дети уже не знают, с какого перепугу в благословенной России большевики вдруг устроили три революции подряд.

Вот – примерно с этого.

А вот эти мамы – они не пели песен про поручиков Голициных и не рыдали по безвинно убиенной царской семье.

Не до них было.

– Подруга матери работала фельдшером-акушером в молдавской глуши в 60-е годы. Боролась примерно с тем же самым. Например, отучала матерей давать младенцам сосать хлебный мякиш, вымоченный в вине, чтобы спали и мамке не мешали.

– У меня дружбан был в армии, молдаван Трус. Земляки его удивляли личный состав таким уровнем развития интеллекта, что я потом вообще нигде не встречал. Ну и сидим мы как-то, я его спрашиваю: «Как так получается, что ты вроде нормальный, а земы твои – как один тупые?» А он и говорит: «В деревнях младенцам вместо соски дают тряпку, пропитанную в вине, они постоянно бухие спят, вот такими и вырастают». Долго думал. Круче оказались только азиаты, которые детям для того же опий в тряпочке давали.

– ДЮ, читали ли вы «Тихий Дон» Шолохова? Если да, то как считаете, правдиво ли там показаны ситуация в дореволюционной России, Гражданская война и жизнь казаков при советской власти?

– Я не жил в революционной России и через это в эксперты не гожусь. У современников Шолохова книга возражений вроде не вызывала. Книга – термояд.

– Сейчас «Тихий Дон» включен в школьную программу, его проходят в 11-м классе. А вот «Поднятую целину» – нет.

– Неудивительно.

– Я историю изучаю, все это знаю, да и в книге все вполне внятно описано. Я про другое: почему Григорий в самый первый раз начал мутить воду и идти против красных. Мог бы пережить спокойно устанавливавшиеся условия. Пошло же много казаков за красных (тот же Кошевой). Потом, когда Ивана убили, уже понятно, почему Григорий против красных воевать продолжал. Но до этого его решение немного не понятно.

– В этом главная проблема изучения литературы в школе. Школьник – он ребенок, а книги – они про взрослых. Понять невозможно, надо вырасти.