Пустота

Он снова опустился на пол и сел у капсулы, опершись на неё спиной.

— Ответь мне Уис, как это вообще такое возможно? Я не представляю…. Это за пределами реальности и моего понимания.

— Ты, наверное, слышал, что во всех существах населяющих вселенную есть частички звёзд.

— Ну, знаешь, это слишком метафизичное понятие, — усмехаясь, возразил Макс, — так можно сказать про всякую вещь, начиная от черепахи до простого камня, лежащего на дне озера. Меня интересует, как ты материализуешься, — Макс, сложил вместе ладони и неуверенно, еще не зная, как теперь себя вести с Уис, продолжил, — Ведь я чувствовал под своими руками настоящее тело, тёплое, живое — это был реальный человек, а не галлюцинация.

— Я использую плотный поток фотонов идущих, от синей звезды, их можно еще больше уплотнить и создать своего рода физически ощущаемый и осязаемый фантом. Способный вести себя точно так же, как и человек. Единственное отличие от людей только в том, что у меня нет органов, которые есть у вас, и я пока не могу долго находиться в стабильном состоянии.

— Поэтому ты каждый раз меня покидаешь?

— Да. Но со временем я научусь сохранять стабильное состояние на более длительный срок.

Макс молча кивнул головой, но ничего не сказал. Ее короткий рассказ подкинул ему пищу для размышлений, звучало, как заявление о совершенно новой форме жизни. Но в неожиданно в нем иссяк задор исследователя, а вдруг проснулось совсем другое чувство, касающейся более эмоционально-чувственной сферы. Хотя этот вопрос рано или поздно задает любой человек, вернее мужчина, которого начинают, провялятся определённого рода привязанность к женщине.

— А когда мы с тобой, ну сама знаешь, спали, ты что-нибудь испытывала? — он подменил одно слово другим, неуверенный поймет ли его Уис.

— О да Макс. Я понимаю, о чем ты говоришь. Мои ощущения более острые, чем у вас, — Уис помолчала, — у настоящих людей. Я чувствую все в несколько раз сильнее, я не могу, понять механизмы этих ощущений, даже мне самой они не понятны. Потому что они не связаны с выработкой нейромедиатор как у человека. Возможно, это связанно как-то со звездой.

Макс, по привычке потёр подбородок.

— Да-да, эта проклятая синяя звезда…. Ну, хоть здесь я не оплошал. «Сэр, девушка счастлива и удовлетворена», — процитировал он концовку старого анекдота и добавил, — честно признаюсь, я тоже ничего подобного не испытывал никогда. А я не новичок в этом деле, всякого повидал.

Он встал и направился в отсек управления кораблем. Настроение заметно улучшилось от пережитых волнений не осталось и следа, потому что хоть что-то в его ситуации стало ясным и понятным. Еще один вопрос крутился у него в голове, хотя очень грустного содержания, но не спросить он не мог.

— Уис, а зачем ты принимаешь образ Анастасии?

— Когда я обрела сознание, то часто вспоминала, как вы с ней занимались сексом, и испытывала к ней странное чувство. Я искала информацию о нем в корабельной библиотеке и нашла — это зависть и ревность. Ведь ты принадлежал ей. Ты любил её, мне хотелось принять знакомый тебе образ, чтобы ты любил меня и принадлежал мне.

Макс, осторожно кашлянул, хотя кашлять совсем не хотел.

— Я полагаю, ты можешь принять любой образ? — он решил перевести разговор в другую сторону.

— Да Макс.

А такого оборота он никак не ожидал.

Они продолжили разговаривать в кают-компании и проговорили весь вечер, Макс и представить себе не мог, что рядом с ним находится совершенно потрясающее существо, абсолютно новая форма жизни, возникшая в результате симбиоза человеческой деятельности и воздействия старой звезды. Удручающая перспектива навсегда остаться здесь на орбите синей звезды его уже не так сильно страшила тем более он по своей натуре оптимист и поэтому весьма легко приспосабливался к любым стесненным условиям.

Уис через несколько дней полностью оправилась от плазменного выброса синей звезды и всячески ему намекала, что его ждёт сюрприз. Макс понимал, о чем идет речь и ждал этого с нетерпением.

Он лежал на постели, смотрел на огромную синюю звезду чуть приглушенную затеняющими фильтрами. Голубые протуберанцы скользили по ее бурлящей поверхности, завиваясь спиралями и арками. Огромный синий шар в абсолютно черном пространстве бесконечной пустоты. Величайшее явление одиночества, гигантский источник света, пугающий и странный на самом краю Вселенной.

Она появилась, выйдя из темного провала входной двери едва слышно ступая по полу с голубоватыми бликами. Макс приподнялся на локте и хотел что-то сказать, но она быстро шагнула к нему, оставляя за собой едва видимый голубоватый шлейф. И обвила его своими руками.

— Макс, я так долго ждала этого, ты даже представить себе не можешь. Молчи.

Он смотрел в её синие глаза с каким-то глубоким перламутровым сиянием, и казалось, тонул в их бездне. Он положил её на спину и начала целовать. Каждый раз, прикасаясь к её обнаженному телу, он чувствовал миллионы волн проходящих через него, они пронизывали его насквозь, соприкасаясь со всеми его нервными окончаниями, и вызывали мощнейшие приливы удовольствия. Позже, Макс признавался себе в том, что ни одна земная женщина не обладала такими свойствами, поэтому желать ещё чего-то лучшего в его ситуации просто глупо….

Время потекло спокойным потоком, он привык к своему безвыходному положению. И даже к синей звезде, которая стала частью его жизни, попадаясь ему на глаза на всех смотровых экранах. Но он не испытывал больше страха или неуверенности. Единственное что его сильно тяготило и печалило это останки тел остального экипажа, не сумевших пережить миллион лет блуждания в далеком космосе. Он уже пару раз порывался отправить их в «Последний звездный путь». Но какая-то неведомая сила каждый раз его останавливала, и он немногого поразмыслив, откладывал этот вопрос на неопределённое время.

Уис оказалась лучшей женщиной, которую он только знал, не только в плане плотской любви. Ей действительно удалось добиться более длительного стабильного своего состояния, и она приходила уже днём, по бортовому времени. Они вместе занимались обслуживанием космического корабля и даже привели в порядок огромную оранжерею. Но Макс никогда не видел, как она появляется и как она исчезает. Когда она пропадала надолго, а это случалось, когда с поверхности синей звезды поднимался очередной гигантский протуберанец, покидающий свою родительницу синюю звезду. Он грустил и по настоящему волновался, поэтому больше с ней разговаривал, используя, корабельную систему общения, рассказывал её о своей жизни, весёлые истории, пошлые истории, с удовольствием прислушиваясь, как она смущенно издавала хихикающий звук. Очень чуткая, заботливая, внимательная, всегда готовая пожертвовать чем-то ради него, и в тоже время навязчивая. Иногда она, как настоящая земная женщина обижалась и «дулась» на него, капризничала. Что говорило о свойствах, именно настоящей женщины. Но главное, она для него оставалась загадкой, которую он не мог, и не в состоянии разрешить. А что может больше всего привязать мужчину к женщине как не её «непознаность»? Так и он, каждый раз делая шаг или серию шагов к разгадке ее натуры, понимал, что не приблизился не даже на сантиметр.

Кроме этого, Уис обладала одной уникальной особенностью, она могла принимать любой женский образ. Копируя его до самых мельчайших подробностей Макс, иногда пользовался этим, но Уис очень неохотно соглашалась изменять образ, и поэтому ему приходилось достаточно долго намекать ей, уговаривать, приводя различные веские доводы и аргументы. Но Уис была не дура, прекрасно понимая, чего хочет Макс, снисходительно соглашалась, шла ему навстречу, попутно не забывая выторговать себе какие-нибудь преференции. Поэтому, не смотря на свой статус Робинзона на орбите Синей звезды, он все же считал себя по-настоящему счастливчиком, найдя в ней все, что только мог пожелать мужчина.

Прошло уже достаточно много времени, но нет ничего вечного, все, когда-нибудь заканчивается.

Макс иногда любил сидеть в рубке и смотреть на синюю звезду, он назвал её Синее Солнце, в память о настоящем Солнце освещающим Землю, иногда разговаривал со светилом, делился впечатлениями прожитых суток, фантазировал, задавал вопросы и сам же на них отвечал. Однажды он сидел и смотрел на звезду, как неожиданно заметил небольшое отчетливое белое пятно, появившееся недалёко от края звезды.

— Уис, я что-то вижу рядом с нашим синим Солнцем?

Она подошла, села рядом с ним, обняла рукой и положила голову ему на плечо. Макс увеличил картинку, белое пятно оказалось большой планетой. Они и её не видели, когда она находилась с другой стороны звезды, но она вращалась намного быстрее их космического корабля. И вот выйдя из-за светила, попала в их поле зрения.

— Черт побери, — радостно выругался Макс, — с ее помощью мы сможем совершить гравитационный манёвр и наконец-то покинуть орбиту Синего Солнца. Пожалуйста, дай расчёты.

Расчёты показали, о стопроцентной успешности такого манёвра. Макс радостно обхватил ладонями лицо Уис и, глядя ей в глаза сказал.

— Мы покинем нашу «тюрьму»! Вот увидишь, мы будем наконец-то свободны!

Но реакция Уис удивила его. Она грустно улыбнулась, молча встала, и вышла из рубки, оставляя за собой едва заметный голубоватый шлейф.

Макс в недоумении посмотрел ей вслед и бросился за ней, но Уис больше нигде не было.

— Уис, что происходит? Что случилось? — озабоченно спросил он, понимая в душе что, произошло нечто нехорошее.

— Макс, мне очень жаль тебе это говорить, но я могу жить, находясь только вблизи синей звезды. Я не могу покинуть её потому что, отдаляясь от нее, умру, я также не могу приблизиться к ней, потому что тоже умру, я вечная пленница её орбиты. Прости Макс, я не могу уйти вместе с тобой, это просто неосуществимо.

Он со злости пнул приборную стойку.

— Ну почему, черт возьми, это проклятая звезда решает, как нам жить? Почему этот проклятый космический корабль стал нам тюрьмой? Что не так в мой жизни?

— Но у тебя есть шанс…

— О чем ты говоришь? — осторожно спросил он.

Он любил Уис, и перспектива потерять её намного хуже, чем навечно остаться здесь на орбите опостылевшей синей звезды. Потерять её означало потерять свою жизнь. Но он знал, она может не задумываясь пожертвовать собой ради него.

Уис молчала.

— Уис, я прошу тебя, ответь мне, что ты задумала!

— Я помогу тебе покинуть орбиту звезды, но я с тобой уйти не смогу.

Именно этого Макс боялся больше всего.

— Нет, ты этого не сделаешь, слышишь, — в отчаянии он, не находил весомых аргументов, — Я приказываю тебе. Я останусь здесь, вместе с тобой. Ты не будешь решать за меня. Я люблю тебя.

— Макс, мы с тобой здесь пленники, как бы нам с тобой не было хорошо, это надо все же признать. И если есть возможность хоть одному из нас покинуть орбиту Синего Солнца, надо использовать шанс. Я счастлива, что покинешь орбиту именно ты, потому что люблю тебя и не желаю ничего другого.

— Нет Уис, это не так ты хочешь сделать меня несчастным, и погибнуть сама. Что за глупости ты говоришь! Как мне потом с этим жить?

— Макс, прости, мне очень, очень грустно, мне нужно побыть одной. Я сейчас не хочу гворить, — тихо сказала Уис и замолчала.

Как не возмущался Макс, как ни звал её, она упорно молчала, никак не реагируя на его обращения. Нужно что-то делать. За это время он неплохо изучил Уис и знал, что если она что-то задумала, в данном случае спасти его, то ни за что не откажется от этого. Он действительно, а не на словах любил её и не мог расстаться с ней. Внезапно он вспомнил историю одного средневекового рыцаря, который полюбил волшебную фею, рыцарь нарушил их обоюдную договоренность, в результате чего она покинула его. После этого рыцарь начал чахнуть от неутолимой любви, и вынужденный вечно скитаться в поисках своей возлюбленной, он не находил покоя. Макс знал что, потеряв Уис, он станет таким же несчастным вечным скитальцем.

Но как её остановить?

Раньше когда она была просто машиной, он мог ей приказать, и она беспрекословно ему подчинялась. Теперь же она приобрела одно из человеческих свойств — умение принимать осмысленные решения самостоятельно. Тем более в ней осталась ещё много от той прежней Уис — миссия любыми путями сохранить его жизнь и жизнь экипажа. Единственный выход в этой ситуации предпринять действия, безвозвратно лишающие их любого шанса, покинуть орбиту синей звезды. Он нашел решение в том, чтобы отсоединить от корабля его вторую половину, где находились маршевые двигатели. Именно их тяга даст мощный импульс для осуществления гравитационного манёвра, и для длительного полета в космическом пространстве. Лишившись, их корабль, стал бы вечным спутником синей звезды. А для корректировки орбиты, достаточно маневровых двигателей. Так что решено!

Макс быстрым шагом направился в переход, соединяющий основную часть корабля, где находились жилые отсеки, управляющая система с силовой частью. Там в переходе находились четыре большие электромеханические П — образные рычаги, перевод которых в нижнее крайнее положение освобождал надежные гидравлические зажимы, удерживающие силовую часть космического корабля. Разъединение происходило ровно через три минуты после освобождения гидравлических зажимов. В течение этих трёх минут возврат в первоначальное положение рычагов отменял команду на разъединение, но это уже не входило в планы Макса.

Уис словно почувствовало, что он задумал.

— Макс, что ты хочешь сделать? — спросила она.

— То, что я давно должен был сделать, — весело ответил он.

— Макс ты не должен этого делать.

— А то! — воскликнул он, — Уис это мне решать, что я должен делать, а что нет. Ты хочешь, чтобы я покинул тебя и стал вечным скитальцем. А ты даже не подумала, что я не смогу жить без тебя. За миллион лет ты поняла значение чувств и любви для человека, но так и не смогла понять, что с этим нельзя играть.

Макс шел к намеченной цели. Уис закрывала для него двери, люки, шлюзовые камеры, но он неумолимо приближался к цели, находя алгоритмы обходных путей и открывая препятствия используя свои исключительные права командира космического корабля. Он словно видел космический корабль, насквозь двигаясь в полупрозрачных проекциях и схемах, как точка ярко-синего цвета.

Он, с сумасшедшим блеском в глазах, приближался к переходу, в котором находилась механическая система разъединения.

— Макс, ты не понимаешь…

— Это-то я не понимаю!? — воскликнул он.

Он уже не слушал то, что она ему говорила, и больше вёл диалог сам с собой.

— Нет Уис, не зря судьба меня оставила живым в течение миллиона лет. В этом есть вселенское предназначение, фатализм, и вот она… — он указал пальцем на Синюю звезду, — свидетель этого. Поэтому мы останемся здесь навсегда, и я буду рядом с тобой, чего бы мне это не стоило!

Он сунул электронный ключ в щель считывателя карт и приложил ладонь к сканеру. Дверь отсека тронулась и медленно поползла в сторону.

— Сейчас Уис, сейчас, все будет хорошо.

Он, как безумный повторял эту мантру, но дверь чуть отъехав в сторону, замерла и больше не двигалась. Макс упирался ногами в противоположную сторону пытаясь сдвинуть массивную дверь, ругался, умолял Уис открыть её, но все тщетно. Он держала последний рубеж, прилагая все свои возможности какие только имела.

Он опустился на колени, пытаясь протиснуться. Но тщетно. Поиск алгоритмов в программном коде ничего не дал. Допуск для него закрыт. Макс почувствовал, что Уис стоит за его спиной, он без усилия повернул голову на сто восемьдесят градусов и посмотрел на неё.

— Прошу Макс отпусти меня, — умоляющим голосом попросила она.

Макс повернул голову дальше, совершив полный поворот на триста шестьдесят градусов.

— Нет, — коротко бросил он.

Он не мог протиснуться сквозь узкую щель. Но остановить его уже невозможно. Он просунул руки в проем между дверью и уплотнительным кожухом, и они двумя плоскими змеящимися лентами начали вытягиваться в сторону П — образных рычагов. Две руки ползли по полу, чутко огибая все препятствия, иногда закручиваясь кольцами, но неумолимо, как голодные змеи, преследующие свою добычу, шли к цели.

— Макс, прошу тебя, не делай этого, — умоляла его Уис, — отпусти меня…

Она шагнула к нему и, пройдя сквозь него, исчезла, распадаясь ярким синим свечением.

— Сейчас, сейчас все будет хорошо, — в ответ твердил он.

Наконец он ухватил и потянул один рычаг вниз. Потом руки ещё больше удлиняясь, переползли ко второму рычагу и опустили его вниз… Третий рычаг… Четвёртый рычаг.

Под потолком замерцали сигнальные маячки и механический голос начал Обратный отсчёт….

180, 179, 178, 176, 175…..

* * *

Анастасия Дрозд первый помощник командира космического корабля «Пилигрим» с ужасом посмотрела на остальных членов экипажа.

— Он запустил критические процедуры разъединения космического корабля, — едва слышным голосом сказала она.

Все семнадцать членов экипажа стояли вокруг нее и молчали. Джек Гевор решительно озвучил немое мнение всего экипажа, стоявшего вокруг капсулы, где находилась Уис Килби — командир космического корабля.

— Надо принимать решение, иначе мы все погибнем, оставшись здесь на орбите этой звезды.

Каждый из них понимал всю тяжесть отчаянного положения Анастасии, и никто из них не хотел сейчас оказаться на её месте. Ей предстояло принять самое тяжёлое решение в своей жизни перезагрузить Управляющую Интеллектуальную Систему МАКС. Сознание Уис Килби находилось в тесном взаимодействии с вычислительной системой корабля, став его частью и МАКС не отпускал её вот уже несколько дней. Все предпринятые попытки экипажа спасти её тщетны. МАКС не отвечал на их запросы и обращения. Программные алгоритмы управления квантовой системы ИИ больше не работали. Что происходит с ним и с сознанием Уис Килби неизвестно. Анастасия несколько раз пыталась синхронизировать свое сознание с системой космического корабля, но каждый раз МАКС игнорировал ее, считая давно умершей, и подменял обратно сознанием Уис Килби. Она едва не погибла, пытаясь войти в управляющую систему Макс, загрузив свое сознание, как программу. Небольшие куски кода, которые удалось расшифровать, показывали полнейшую ахинею. Ситуация выглядела не логичной и пугающей. Бортовое время, которым оперировал МАКС, исчислялось в один миллион лет, и весь остальной экипаж для него кроме Уис Килби уже давно мертв. Что произошло с ИИ космического корабля «Пилигрим»? Не известно. Раньше они считала Макса еще одним виртуальным членом экипажа. Относились к нему, как к обычному человеку болтали с ним, делились секретами даже пели с ним вместе. Придумывали ему разные образы. Однажды смеялись над ним до слез, когда он принял образ настоящего Деда Мороза на праздновании Нового 2069 года. Что могло его так изменить? Игорь Перкушин предположил, что это вызвано воздействием древней синей звезды масса, которой оказывала колапсическое воздействие на время и пространство, уплотняя его в миллион раз.

— Если мы его выключим, она погибнет, просто перестанет существовать, вы это понимаете!? — воскликнула Анастасия.

Слёзы текли из её глаз. Но все продолжали стоять молча, опустив глаза. Каждый понимал, что на кону стоит жизнь каждого из них, но должна погибнуть Уис.

121, 120, 119, 118, 117…

Обратный отсчет неумолимым молотом бил по сознанию всех членов экипажа и с очередной секундой сокращалось время принятия решения.

— Я не могу это сделать! Помогите мне! Кто-нибудь помогите мне! — умоляла Анастасия, заглядывая в лицо каждому из них, — если у кого-нибудь из вас есть решимость, что не хватает мне, помогите мне, надавите на мою руку, когда я буду двигать, этот проклятый рычаг перезагрузки! Ну что же вы стоите?!

Но это должна была сделать именно она, как первый помощник командира.

87, 86, 85, 84,83…

Она вытерла слезы, решительно встала, и прошла к командирскому месту в рубке управления, дрожащими руками, вставила два ключа в отверстие рядом с небольшим стеклянным щитком, щиток откинулся, открыв доступ к небольшому Т-образному рычажку с красной ручкой. Взяла его двумя руками наклонилась и прижалась к нему лбом.

— Прости меня Уис, умоляю тебя, прости меня, если ты меня слышишь, прости… Я не могу поступить иначе…

Она вскинула голову, издав громкий крик наполненный отчаяньем, словно испытывала невыносимую боль, потянула его к себе, передвинув до конца. Потом, также, не отпуская его, опустила голову на руки, и все ее тело затряслось от рыданий.

— Будь ты проклят, будь ты проклят… — со всхлипами повторяла она без конца одну и ту же фразу.

По всему кораблю моргнули системы освещения, корабль полностью перешёл на ручное управление. Все процедуры разъединения корабля автоматически отменены. Джек Гевор и Александр Сорокин вернули П-образные рычаги в переходе, соединяющем силовую часть корабля и отсеки управления.

Зрачки Уис Килби совершавшие до этого стремительные безостановочные движения нистагм, вдруг резко остановились, расширились, став от попадающего в них света синей звезды глубокого перламутрового оттенка. Она пару раз резко вздохнула и медленно закрыла глаза, навсегда лишившись сознания, став просто бесполезными телом с органами, без души, чувств, разума, и сознания.