Долгий солнечный день

— Вот что, — Пятый посерьезнел. — У меня предложение. С высадкой пока не торопимся, налаживаем связь, говорим с ребятами, рассказываем, что и как, и только потом высаживаемся. Два-три дня на орбите нам точно погоды не сделают.

— Согласен, — тут же кивнул Саб. — Если они скажут идти дальше, уходим.

— Не хотелось бы, — заметила Эри. — Я понимаю, что там странно, но… это какой-то очень уютный мир, вам не кажется?

— В том-то и дело, что кажется, — Саб вздохнул. — Слишком он уютный. А мой опыт мне подсказывает, что такой уют может обернуться чёрти чем. Не в той мы ситуации, чтобы лишний раз рисковать.

* * *

Связь наладили на удивление быстро, местные «собаки», солярные существа, жившие в фотосфере местной звезды, были не избалованны вниманием, новый проход, им предложенный, восприняли, как развлечение, и стая зачастила бегать туда-сюда, между своей звездой, и предложенной. Поэтому уже на следующий день удалось получить первое послание, которое отправил Скрипач. После десятиминутной ругани, сводившейся к фразе «где вас черти носят?!», он сказал, что аналитику по миру будет делать Фэб, а вы пока сидите и не рыпайтесь. Ждите. Ещё через двенадцать часов пришло второе послание — на этот раз Ит интересовался, какого рожна они отошли от плана, и почему оказались в этой зоне, вместо той, которая стояла в графике? Ответ записала Эри, пояснив про весну, и вскоре получила отдельный выговор, но уже от Берты — что, мол, ты, девочка, такое творишь, какая весна, вы там ополоумели, товарищи? Берте ответил Саб, который сказал, что они не хотят, чтобы было холодно, да и здоровье лучше восстанавливать в тепле. Ну так и летели бы в ту часть планеты, где тепло, вас что, прибили гвоздями к средней полосе? спрашивала Берта. Нет, вы точно ненормальные, одна романтическая дура, один слабохарактерный мужик, и два идиота, которые ни пойми чего хотят.

На следующий день пришел отчет от Фэба, на этот раз без ругани, зато с аналитикой. Да, в мир идти можно, но надо быть готовыми к местной специфике. Которая во многом отличается от той, к которой ты, Эри, и вы оба привыкли. Например, там, внизу, нет смертной казни, вы заметили? Разумеется. Но вот если ты, мил человек, обидишь чужую кошку, ты сядешь на десять лет. Именно обидишь, даже не убьешь. Да, верно, свод законов по животным международный, и принят уже давно. Или — почти нет краж. Нет-то их нет, но есть подозрения, что их просто называют иначе, и совсем не факт, что с этим всё на самом деле столь гладко. В общем, внимание и осторожность.

— Тоже мне, открытие — внимание и осторожность, — ворчал после Саб. — Прямо удивительно новая истина. Так, народ, давайте по делу, что ли. Какие будут предложения?

— Ты про какие предложения? — не понял Пятый.

— Чего мы хотим, — пояснил Саб. — Где жить, кем притворяться, легенда, и всё такое.

— Ну… — Эри задумалась. — В городе, наверное, неплохо… хотя я не знаю. Народу много.

— Сабу будет сложно, — покачал головой Лин. — Попробуй таскать личину постоянно.

— Да, город отпадает, — согласился Пятый. — Хотя какое-то время в городе побыть придется, наверное.

— Зачем? — нахмурился Саб.

— Нам Фэб что сказал? Сделать качественную натурализацию, — пояснил Пятый. — То есть нам надо как-то добыть документы, верно? Думаю, в городе это сделать проще. Потом… хорошо. Из города мы уезжаем. Куда именно? В деревню?

— Только не в деревню, — Эри поежилась. — Там все всех знают. Может, снимем дачу?

— Резонно, — кивнул Лин.

— Давай подробнее про дачу, — приказал Саб. — Это поселки, в которых живут только летом, верно?

— Именно так, — кивнул Лин. — И можно найти место, где народу будет не очень много.

— Хорошо, — кивнул Саб. — Подумаем.

* * *

Ночью Пятый в который уж раз потихоньку выбрался покурить в рубку — Саб, разумеется, это категорически не одобрял, но, кажется, уже начал понимать, что требовать от них двоих отказаться от сигарет является безнадежной затеей. Рубка в «Приме» была маленькая, скорее дань традиции, нежели чем необходимость. Корабль неплохой, весьма, и управлять им можно, разумеется, из любого помещения — но рубка, тем не менее, была, на двоих пилотов, в ней находилась дублирующая система управления.

Пятый сел на одно из кресел, активировал «окно», и закурил, бездумно глядя на незнакомый рисунок здешнего звездного неба. Интересно, как тут называются созвездия? Можно, конечно, посмотреть, что про это есть в местной сети, а можно просто подумать — например, те три яркие звезды напоминают парус, а вон то скопление — виноградную гроздь…

— Сидишь? — спросил Лин.

— Сижу, — согласился Пятый.

Лин сел в соседнее кресло, Пятый молча протянул ему пачку. Несколько минут они молча курили, потом Пятый произнес:

— У меня какое-то странное ощущение.

— Оно у тебя постоянно какое-то странное, — хмыкнул Лин. — Ты о чём вообще?

— Чтоб я знал, — Пятый тяжело вздохнул. — Надо будет рассказывать, а я даже не знаю, как к этому всему подступиться.

— Пока никак, — пожал плечами Лин. — Все ошибки уже сделаны. И не только нами, заметь.

— Заметил, — кивнул Пятый. — Что же мы натворили-то, рыжий…

— Что-то точно натворили, — Лин задумался. — Ты уверен, что мы натворили что-то фатальное?

— А ты нет? — Пятый повернулся к нему.

— Вот не знаю, — признался Лин. — Может, ты и прав. Может, и натворили.

— Если мы все тогда оказались правы, сейчас нам остается только смотреть, — Пятый удрученно покачал головой. — Ты заметил, что он пытается сделать? Он восстанавливает наблюдение. У него тоже больше нет возможности делать это через Сеть, но он действительно выбрал другой путь, и теперь… — Пятый осекся. — Теперь начинает набирать обороты театр абсурда. Происходит черти что, а мы в результате…

— Едем на дачу, — закончил за него Лин. — Успокойся. Во-первых, еще вообще непонятно, что происходит, и происходит ли. Во-вторых, они, — он кивнул на дверь рубки, — эту поездку уж точно заслужили. Особенно она. В-третьих, ты всегда был нытиком и фаталистом, а ведь вполне может быть, что всё отнюдь не так плохо. Разве нет?

— Рыжий, подумай головой, — попросил Пятый. — Ты помнишь, Ит как-то обмолвился, что у него в считках… словом, что у нас были ученики? Ты помнишь этот момент? Нет? А я запомнил. Но у нас с тобой не было учеников, родной. Меня эта фраза сильно царапнула в тот момент…

— Какая? — не понял Лин.

— «Они были такие чистые», — процитировал Пятый. — Так что вывод напрашивается сам собой. То, о чем мы говорили тогда, оно уже происходит. Понимаешь? И Эри… чем тебе не показатель?

— Ну, не знаю, — покачал головой Лин. — Давай без поспешных выводов, пожалуйста. Один маркер ещё не система. Да, он есть, я не отрицаю. Но он не является стопроцентным доказательством того, что…

— Хорошо, хорошо, ладно, — махнул рукой Пятый. — В этом я с тобой согласен, доказательств нет. Но — их нет у нас, а вот у них вполне могут быть.

— И что тогда? — Лин вытащил из пачки следующую сигарету. — Даже если оно всё действительно так, что тогда? Ты ведь представляешь себе масштабы этого всего. Один маркер, и всё вот это? — он махнул рукой в сторону окна.

— А если он будет не один? — прищурился Пятый.

— А если он будет не один, будем думать, что можно предпринять, и нужно ли, — пожал плечами Лин. — Вот честно, как на духу, по-братски — ты ещё один круг сумел бы выдержать?

— Нет, — покачал головой Пятый. — Если честно, нет. Мы с тобой это ещё тогда поняли, кажется.

— Вот и я про что, — строго произнес Лин. — Так что поехали на дачу с чистой совестью. Ну и будем потихонечку рассказывать народу, что и как — из того, что сами знаем.

Пятый улыбнулся. Кивнул.

— Я всегда тебе завидовал, — признался он. — Ты можешь вот так… легко. Не всегда, но можешь. А я не умею.

— Ну так, значит, учись. Тем более что обстоятельства в данном случае этому благоволят, — подсказал Лин. — Слушай… весна же, да? Верно? Мы идем туда, где весна.

— Ну да, и что с того? — не понял Пятый.

— Циннии, — гордо произнес Лин. — Ты можешь посадить циннии, как тебе идея?

— Никак. Видимо, потому что я не Ит, — признался Пятый. — И потом, я никогда в жизни ничего не сажал.

— А ты попробуй, — предложил Лин. — Я же хлеб пробовал печь.

— Ты молодец, но я, боюсь, так не смогу. Да и не хочу, если честно, — признался Пятый. — Это как-то… не моё, наверное. Я подумаю, конечно, но мне такое даже в голову никогда не приходило.

— Цветы красивые, — Лин вздохнул. — И здоровенные такие! У площадки поменьше, а у сарая я смотрел, так они выше меня ростом были. Ветра там нет, как Ит сказал, вот они и вымахали.

— Лин. Нам когда-то было до цветов или до хлеба? — спросил Пятый. — Нет. Никогда. И ты об этом прекрасно знаешь. Поэтому…

— Поэтому давай ты заткнешься, а мы в городе купим семена, — твердо произнес Лин. — Ну просто так. Не понравится, выбросим, или кому-то отдадим.

— Ты хоть понял, что сказал? — Пятый покрутил пальцем у виска. — Расскажи мне, будь любезен, как и чем именно семена могут не понравиться? Пойдем спать, а то ты уже чушь какую-то городишь.

— Ладно, пойдем, — согласился Лин. — Что-то я действительно… не того.

Глава 2 Четыре стакана чая

2

Четыре стакана чая

— Значит, вы говорите, что потеряли сумку с документами? — дежурный сделал ударение на слове «потеряли», намеренно, и в этот раз ещё сильнее, чем в предыдущий.

— Нет. Я имею в виду, что у нас украли сумку с документами, — Эри сделал нажим на «украли».

— Потеряли, значит, — вздохнул дежурный. — Что ж вы такая рассеянная-то, девушка? Разве так можно?

— Я сказала, что сумку украли! — рявкнула Эри сердито. — Что тут непонятного?

— Ох… ладно, — сдался дежурный. — Нельзя сейчас, чтобы «украли», понимаете? У нас двое воришек, и план по кражам я уже сделал неделю назад. У меня даже бланки на потери только и остались. Не могу я вам оформить кражу, ну никак, милая, поймите! Потерю оформлю, деньги возместим… там много было?

— Не очень, — Эри сбавила тон. — Что, и правда возместите?

— А что делать, — развел руками дежурный. — Правила есть правила.

Сейчас все они сидели в тесном кабинетике начальника дежурной части по Московскому вокзалу. Сидели уже полчаса — до этого инсценировали кражу, но, как выяснилось, могли бы и не стараться, потому что…

— …сто сорок рублей, — пробормотал дежурный, вписывая в бланк цифры. — Номера паспортов, конечно, вы не помните?

— Да кто ж их помнит? — поддержал игру Саб. Сейчас он находился в личине, и выглядел, как высокий сухопарый мужчина средних лет. — Их, сами понимаете, и с собой редко берут, а уж номера…

— Запрос по вашему месту жительства могу подать, — предложил дежурный. — В паспортном столе информация есть. Но сами понимаете, это на полгода морока.

— Не надо, мы через два месяца обратно поедем, — Лин задумался на секунду. — Или через три, не решили пока. Нам бы хотя бы справки, что потеряли, а то мало ли что.

— Приписку куда-то временную будете делать? — поинтересовался дежурный.

— Пока нет, но потом будем, — кивнула Эри. — Если задержаться решим.

— Тогда дам справки, чтобы было, куда вписать её, — дежурный открыл стол, и принялся копаться в куче разноцветных бланков. — Но как можно было с сумкой так, девушка? Это же вокзал московский, а не этот, как его там, ваш…

— Воронеж, — подсказала Эри, и тут же мысленно попросила у Воронежа прощения. — У нас такого нет.

— А у нас такое есть, потому что столица, — вздохнул дежурный. — Тащут порой, паразиты. Не сказать, что много. Но тащут.

— У нас первый раз вот так, — развела руками Эри. — Ну, то есть у меня.

— Да ладно тебе, Арина, у нас и есть, — Лин тяжело вздохнул. — Не воровали у нас никогда. Ни у кого.

— Но вы тоже хороши, — упрекнул дежурный. — Кто ж все паспорта в одну сумку кладет? Не делайте так больше, при себе носите, во внутренних карманах… Так, давайте записывать вас буду, — велел он. — И даму первую, конечно. Арина… как фамилия ваша?

— Дерзкова, — ответила Эри. — Арина Дерзкова, двадцать семь лет, проживаю…

* * *

— Опофигей, — произнес Лин, когда они вышли из здания вокзала на залитую весенним солнцем многолюдную площадь. — Можно еще раз? Мы пришли к местной власти, и местная власть нам, ни пойми кому, мало что выдала справки об утере документов без всяких запросов и звонков, так еще и деньги упертые компенсировала? Это как?

— Я тоже в шоке, — покачала головой Эри. — Уму непостижимо. Куда мы попали?

— В сказку, — пожал плечами Саб. — Так не бывает.

Пятый пока что молчал, что-то прикидывая про себя, потом, подумав, произнес:

— Вообще в голове не укладывается. Надо будет обязательно ребятам про это всё рассказать. Может, даже считку перекинуть. Рыжий, помнишь наши посещения милиции и больниц на Земле в примерно такой же временной период?

— Еще бы я не помнил, — Лин поежился. — Мрак. С нас бы живых не слезли, точно говорю.

— И я о том же. Мне кажется, это не нормально. Так не должно быть, — Пятый задумался. — Но… ладно. Мы всё равно уже здесь.

— Давайте решать, что делать дальше, — предложил Саб. — Задержимся в городе, или сразу двинемся куда-то дальше?

* * *

Для начала нашли небольшое кафе неподалеку от вокзала, взяли чая, пирожков с повидлом, стакан сметаны для Шилда, и уселись в уголке, за стол, покрытый линялой клеенкой, разрисованной мельницами и медальончиками. Кафе Лин охарактеризовал, как типичное совковое, Эри с ним согласилась — да, в её Москве, на Соде, когда-то было немало похожих. Длинный прилавок, стопка подносов, небогатый выбор блюд. Разумеется, самообслуживание. Разумеется, габаритная, каноническая, скучающая кассирша, с пергидрольными волосами, и густо подведенными синим глазами, восседающая за допотопной кассой. Разномастные посетители, забежавшие перекусить: пара мужиков с брезентовыми рюкзаками и удочками в чехлах; семейство, состоявшее из тощенькой жены, дородного мужа, и двоих дочерей-погодков лет шести-семи, поспешно доедающее суп — скорее всего, торопятся на поезд, судя по разговору, у них в Москве пересадка; трое молодых людей в штормовках, при гитаре, и тоже с рюкзаками, но тут уже рюкзаки не такие, как у рыбаков, а настоящие, станковые… Интерьер скромный, под стать посетителям — низкий потолок, выложенные сероватым кафелем стены, пол, покрытый щербатой бежевой плиткой, и пластиковые шаткие столы да стулья.

— Погулять по городу, наверное, было бы интересно, — осторожно начал Саб, — но я предлагаю сперва всё-таки устроиться. Хоть как-то и где-то.

— В городе? — Эри подняла голову.

— Ммм… не уверен, — Саб задумался. — Хотя…

— Давайте решим, что нам нужно, — Пятый, который до того кормил Шилда сметаной, поставил пустой стакан на стол.