Северянин 2: Северные Демоны

Мы с Нуки тут же уставились туда, куда смотрел Олаф.

— Вон там, справа от двойной скалы, — сориентировал он нас.

— Да, вижу, — сказал Нуки спустя минуту, — точно драккар.

Я же ничего такого разглядеть не смог. Разве что видел нечто, словно столб, поднимающееся от воды. Это и есть мачта?

— Он там не один, — вновь заявил Олаф, — там два…нет! Три драккара!

— Ты видишь цвета их парусов? — озабоченно спросил Нуки.

— Нет, — покачал головой Олаф, — туман не позволяет разглядеть, да и спущены они.

— Естественно, — хмыкнул Нуки, — раз корабли у берега стоят.

Олаф ничего ему не ответил, продолжая пялиться вперед.

— Еще не хватало, чтобы мы напоролись на ярла, — проворчал Нуки.

— Ты сам захотел плыть со мной.

— Тэн Агдира ‒ идиот, — вновь проворчал Нуки. — Зачем было назначать встречу на сегодня? Почему было не подождать неделю — тогда бы ярл точно ушел к своим островам, иначе рисковал бы остаться здесь на всю зиму.

— Так и агдирцы не смогли бы сюда приплыть через неделю, — ответил я ему, — ведь их остров тоже был бы окружен льдом!

Нуки не стал мне отвечать, лишь пробормотал нечто нечленораздельное.

— Я вижу щиты на кораблях! — сказал Олаф. — И это точно не ярл.

— Ты уверен? — спросил Нуки. — Отсюда не разглядеть цветов на щите. Может быть…

— На щитах нарисовано пламя, — прервал его Олаф.

— Пламя? — я на секунду задумался. Ах да, пламя — символ Агдира! Пламя на желтом фоне.

Мы взяли курс на стоявшие у берега корабли, и спустя несколько минут туман отступил, позволив нам убедиться в догадке — на всех трех кораблях, стоявших у берега, висели щиты желтого цвета. Гуков уже прибыл на Одлор.

* * *

Я, Нуки, Олаф и еще человек пять шли по тропинке, ведущей от причала Лейры вглубь города.

Я не бывал здесь раньше (в том смысле, что не бывал именно я, а вот мой персонаж очень часто наведывался в это поселение), но особо крутить головой желания не было. По факту ничем от Ольборга столица клана Альмьерк не отличалась. Все те же дома, стены которых были собраны из толстенных бревен, все те же хлипкие двери. В Лейре разве что дорожки были выложены камнем. И грязи было поменьше. Вот только это была не заслуга местных жителей, а мха, успевшего затянуть всю поверхность, и даже успевшего взобраться на стены, крыши зданий.

Мы добрели до площади селения и остановились.

Здесь горело несколько костров. Возле большинства стояли местные жители, а вот у одного-единственного явно были воины Агдира. Понять это было просто — возле других костров не лежало столько оружия.

Неподалеку от «агдирского» костра стоял столб, на котором висел догола раздетый человек. Сложно было сказать, в сознании он или нет, но выглядел он страшно — весь посиневший от холода, его била дрожь, на теле тут и там кровоподтеки, пол-лица залито кровью, а один глаз напух так, что уже и не открылся бы при всем желании своего хозяина.

И тут до меня дошло: да это же Гуннар! Я не без труда, но все же смог его узнать.

— Приветствую вас, друзья, — от костра поднялся молодой человек.

Где я его видел раньше? Ах, да, это ж тэн Агдира, Бьерк. Или, как я понимаю, Гуков. Позади тэна Агдира виднелся странного вида старик. Будь мы в обычной компьютерной игре, я бы назвал его придворным колдуном — уж очень зловеще выглядел старик: всклокоченная борода, торчащая из-под низко надвинутого капюшона, черная мантия, крючковатая палица, на которую старик опирался. Мерлин, блин…

— Тэн Бьерк, — кивнул я. — Как я понимаю, ты прибыл сюда, чтобы наказать предателя?

— Все так, эм-м-м…

— Форинг Рмор-нод, — подсказал тэну Нуки.

— Форинг? — тэн поднял одну бровь, выражая свое удивление.

— Зачем ты мучаешь тэна Одлора? — спросил я, проигнорировав вопрос тэна. А то, ты посмотри, удивился он моему титулу. Не твоего ума дело, форинг и форинг. Чего тебе еще надо?

— Я мучаю? — настала очередь возмутиться Бьерку. — Ты думаешь, что это я сделал?

Он указал на голого и трясущегося Гуннара.

— Это сделали его же люди, которым он соврал, — сказал Бьерк, — я еле удержал их от расправы над этим человеком. Еле упросил их дождаться людей Длинного острова.

Оп-па. Похоже, то, о чем мне говорил Нуки касательно тэна и терпения народа, здесь и произошло. Гуннар накопил критическое количество ошибок, наделал слишком много глупостей, и терпеть его в качестве вождя больше не хотели.

— Теперь-то мы можем закончить начатое? — к нам подошел косматый седой мужик с топором в руке. Кажется, он был одним из тех, кто выжил после первой моей битвы в этом мире.

— Что ты собрался сделать? — спросил я.

— Прикончить это исчадие горных троллей! — сказал мужик, указав топором на Гуннара.

Глава 7 Тэн

— Никого ты не прикончишь, — с ухмылкой ответил мужику Бьерг, — во всяком случае, пока не закончим мы.

— Какое вы имеете отношение к нашему клану? — взвился мужик.

— Ваш клан вместе с людьми ярла напал на мой остров, — спокойно ответил Бьерг.

— И предал нас, — выступил вперед Нуки, — рассказал, как найти фьорд Длинного острова.

Мужик попытался что-то ответить, но ничего не придумал. Несколько секунд он помялся, пытаясь что-то сказать или сделать, но так и не решился. Тем более поддержки в лице своих соплеменников он не нашел.

— Это наш тэн, и нам его судить! — наконец ляпнул он.

— Ваш клан напал на мой! — с ухмылкой ответил ему Бьерг. — И я пришел сюда судить вашего тэна или ваш клан. Я бы не хотел уничтожать ваш клан — вы мне не враги. Но виновный есть и он понесет наказание Выбирай кто это будет!

Мужик тут же поник и тихонько вернулся к хранившей молчание толпе.

— Ну что, Гуннар, что-нибудь хочешь сказать напоследок? — Бьерг подошел к висящему на столбе тэну и топором поднял подбородок связанного.

Гуннар зашевелил губами, но расслышать слова никому не удалось.

— Что? Что ты говоришь? — Бьерг подался вперед, словно бы это помогло ему лучше услышать пленника.

— Вы все умрете! — вдруг неожиданно громко прорычал Гуннар. — Ты умрешь от руки ярла, твои соплеменники от рук его воинов. Вы, грязные предатели! — в это раз единственный взгляд пленника был устремлен на людей клана Альмьерк. — Все вы подохнете страшной смертью. Я дал вам возможность жить и никого не бояться, заключил союз с сильным правителем, а вы…

— Ты стал тэном потому, что этот твой «сильный правитель» напал на остров, убил нашего вождя, убил наших воинов. И ты пополз к нему на коленях, умоляя сохранить себе жизнь? Ты опозорил клан! — заявил я.

О! Гуннар резко повернулся ко мне, в глазах его светилась ненависть.

— Ты… — прошипел он, но тут же взял себя в руки. — Я стал тэном, чтобы клан мог жить. Именно этого хотел Ульф, наш старый вождь.

— Он хотел, чтобы мы выжили, но не такой ценой! — не согласился я. — Мы должны были уйти, набрать силы и затем ударить по ярлу, а не целовать его пятки.

— Кто ты такой вообще? — просипел Гуннар. — Ты даже не из клана…кто дал тебе право…

— Он из клана, — вперед выступил Олаф, — ты сам вручил ему меч, а он его принял.

— Он сказал, что не хочет…

— Это не важно, что он сказал, главное, что он сделал! — перебил его Олаф. — Так что Рмор-нод один из нас. Верно я говорю?

Он повернулся к молча слушавшей и наблюдавшей за нами толпой одлорцев.

— Верно…все так…он взял меч… — нестройно забубнили люди.

Ну все, теперь я официально дренг клана Альмьерк.

Гуннар глядел то на толпу, то на меня, то на Олафа, а когда толпа поддержала последнего, тэн плюнул на землю, явно выражая свое отношение к происходящему.

Я заметил, что Бьерг в это время о чем-то тихо говорил со своим советчиком — тем самым стариком в черной накидке. Точнее даже не говорил, а слушал, что старик ему говорил на ухо.

Что там Гуков собрался выкинуть, интересно?

— Люди Одлора! Спрашиваю вас здесь и сейчас: вы по доброй воле пошли за своим тэном, стали союзниками ярла Рорха? Вы враги нам? Должен ли я мстить ВАМ?

Ну, конечно, так поставил вопрос, что ответить тут можно только «нет». Без вариантов. Что толпа и сделала.

— Выходит, тэн самолично принял решение, и только он несет за это ответственность? — вновь спросил Бьерг.

— Он ни о чем не спрашивал нас, не собирал воинов и не обсуждал с ними будущий союз. А ведь он прекрасно знал, что многие будут против союза с ярлом. Старый тэн себе такого не позволял! Он бы обязательно собрал тинг! — вперед выскочил все тот же ретивый мужичок, что хотел прирезать Гуннара, — Тэн волен в своих решениях.

Бьерг усмехнулся — похоже, именно этот ответ ему и был нужен.

— В таком случае у меня нет претензий к клану Альмьерк, — сказал он, — но есть счеты с ним. Он кивнул на Гуннара.

— Хочешь сказать последнее слово? — спросил он у связанного тэна.

— Ты и твои псы подохнете! Если бы я не был привязан, ты бы не посмел так гово…

Досказать он не успел. Бьерг молниеносно взмахнул топором и ударил по правой руке Гуннара, отсекая ее ниже локтя. Я не успел и глазом моргнуть, как лезвие топора свистнуло еще раз, на этот раз отрубив левую руку.

Гуннар заорал не своим голосом и рухнул на землю.

— Ну что, я отвязал тебя, — усмехнулся Бьерг, стоявший над несчастным, продолжавшим орать и кататься по земле. — Что ты хочешь сделать?

Но Гуннар лишь орал.

Бьерг брезгливо толкнул его ногой, перевернув на спину.

Гуннар выставил вверх свои культи, с которых била кровь, заливая ему грудь, лицо, землю вокруг, и продолжал орать от боли.

Я содрогнулся от увиденного. Да, романтика романтикой, а времена викингов еще хорошо известны своей жесткостью. Все же, как по мне, реализовывать подобное так реалистично в игре не стоило…

— Ну же, бейся со мной, ты ведь больше не связан и свободен! — продолжал свои издевательства Бьерг. — Может, тебе дать топор?

С этими словами Бьерг ударил своим топором в плечо Гуннара. В этот раз он явно бил слабее, так как лезвие топора всего на пару сантиметров погрузилось в тело.

— Без щита биться не стоит… — сказал Бьерг, схватил щит, который ему поднес один из его же воинов, и ударил этим самым щитом Гуннара по голове.

Один раз, другой, третий. Голова Гуннара, его лицо, уже стали полностью красными от крови.

Бьерг, тяжело дыша, отбросил щит и наклонился над еле дышащим противником.

— Что же ты молчишь? Почему не отвечаешь? Может, ты струсил? Где же твоя смелость, Гуннар? Где твое сердце храброго воина? Может, у тебя его и нет? Может, ты набит соломой, как чучело?

Бьерг выхватил нож из-за спины и одним движением вспорол Гуннару живот. А затем сунул руку в открывшуюся рану и вытащил наружу кишки.

— Кричи Гуннар, моли о пощаде, и я дарую тебе легкую смерть!

Но Гуннар не отвечал. По его лицу было видно, что боль была просто адской, но он молчал, не желая доставлять удовольствие своему мучителю. А тот, судя по безумной улыбке, явно был в восторге от выражения боли и страданий.

В конце концов, Бьергу надоело. Он понял, что воплей боли и просьб сжалиться не последует.

Тогда он вновь запустил руки в распоротое брюхо, шарил там, будто бы в туше свиньи, которую только что убил и потрошил. В следующую секунду Бьерг поднял Гуннара над землей. Черт возьми, он что его за ребра, что ли, держит?

Гуннар не выдержал и завопил от боли.

— Да! Моли о пощаде, предатель! — радостно заревел Бьерг.

Но Гуннар вдруг смолк и спустя секунду плюнул в лицо противника сгустком крови.

Бьерг зарычал от бешенства, бросил свою жертву на землю, а затем вытащил руки из его тела и вцепился в голову, начал давить большими пальцами на глаза.

— Нет! А-а-а! — тут уже Гуннар не выдержал. — Нет! Прошу!

Я видел перекошенное болью лицо Гуннара, видел, как он мучится и молит о пощаде. На его месте я бы молил богов о том, чтобы наконец выключиться, потерять сознание. Быть может, Гуннар так и делал, но забвение, как сильно бы он его не желал, не приходило.

А Бьерг не останавливался, его пальцы погружались все глубже и глубже, выдавливая или, скорее, пронзая глаза Гуннара.