Только не отпускай

- Думаю, здесь вам оставаться небезопасно.

Марина снова пожевала губу. Странная у нее была привычка. Или это от волнения?

- А я и не думала оставаться, - неожиданно улыбнулась она, и от этого на ее щеках показались две трогательные ямочки. – Тут за углом хороший паб. Не хотите зайти?

- С вами? – как придурок, переспросил я.

- Ну, да… Если это удобно. Я хотя бы пивом вас угощу. В благодарность.

- Нет.

Прозвучало резко. Марина вздрогнула. Как будто смутилась.

- Ну, тогда еще раз спасибо вам… за все.

- Вы не поняли. Выпить можно. Только я плачу. Кто из нас мужик, а?

Кажется, такого Марина не ожидала. Хотела возразить – я видел. Но в последний момент проглотила готовые сорваться с губ слова. И будто как-то сразу расслабилась.

- Только видок у меня, конечно…

Видок – валить и трахать. И похрен, что нос потек и глаза припухли. Вот как это работает? Видишь женщину в первый раз, а она тебя торкает! Пробирает. Со мной такого тысячу лет не происходило. Я уже и не думал, что когда-нибудь снова произойдет. Похоть? Нет. Тут что-то большее. Инстинкт. Интересно…

Мы вышли на улицу. Пока Марина закрывала дверь, я отошел в сторону. Стемнело. Лето катилось к осени. И, несмотря на все запреты экологов, где-то неподалеку жгли листву, отчего воздух как будто горчил. К вечеру тепло отступило. Марина поежилась. Я снял пиджак и накинул ей на плечи.

- Пойдем? – перешел на ты.

Паб был хорош. Но по случаю пятницы там собралась приличная толпа.

- Ой, я как-то не подумала, что здесь столько народу будет.

- Люди отрываются. Надоело дома сидеть, - усмехнулся я. Жестом подозвал официанта и, вручив тому щедрые чаевые, велел организовать для нас стол.

- Неудобно как-то. Я тебя позвала, а ты такие деньжищи тратишь.

- В отличие от тебя, я не лишился бизнеса, - усмехнулся, удивляясь тому, как расслабленно себя чувствую. Марине передалось мое хорошее настроение. Она откинула голову и рассмеялась. Ее темные волосы рассыпались по рукам, лаская. Интересно, сколько ей лет? Не девочка. Но младше меня прилично.

- И какому же бизнесу повезло устоять в это непростое время? – поинтересовалась она, когда мы устроились за столом. Тот был совсем маленьким. На двоих. Зато я мог рассмотреть Марину, как следует.

- Строительному. Я – архитектор.

- Вот как. Интересно…

У нас завязался непринужденный разговор. От Марины я узнал, что ее агентство успело проработать без малого два года, а теперь… вот. Работу искать надо. Она говорила о своих проблемах открыто, и мне это нравилось. Сейчас все до последнего старались держать марку. Видимо, следуя западной моде. И оттого из разговоров с женщиной исчезали всякая душевность и тепло. А от Марины это тепло исходило волнами. Я как кот сыто жмурился, впитывая его в себя. Но время стремительно утекало. Марина все чаще стала коситься на телефон, и я понял, что пора закругляться. В конце концов, наше свидание можно было в любой момент повторить. Только номерок взять. Я усмехнулся, вспомнив, что не делал этого - бог его знает сколько времени. Может, и разучился вовсе.

- Марин… - не дав мне договорить, у нее зазвонил телефон.

- Ой, прости! Мне нужно ответить. Муж волнуется, куда я пропала…

Муж? Муж?! Твою мать! Какого хрена?

Рот наполнился горечью. И дело было вовсе не в крафтовом пиве, которое я предпочитал.

Муж. Как холодный душ. А я ведь уже всерьёз прикидывал, как мне освободить еще пару вечеров, чтобы с ней встретиться, и там… Да бог его знает, на что я рассчитывал. Определённо, на секс. Или, может, даже на что-то большее. Рядом с ней я как-то очень быстро понял, чего же мне не хватало все эти годы, после развода, когда я пытался себя убедить, что мне нравится быть холостяком.

Муж… Ну, надо же. А где был ее муж, когда тот мудак ее чуть не изнасиловал? Или сейчас, где он? Волнуется. Опомнился! Первый час уже. Неужели у них в порядке вещей, что жена где попало шляется?

- Извини, они уже вроде и привыкли, что я в офисе до полночи задерживаюсь, но тут прям торопят домой.

А! В офисе, значит, задерживается. Ну, да. Мне жена тоже что-то про офис втирала. А потом я узнал, что у меня рога. Ветвистые, как у оленя. В общем, знаем. Плавали. Мое хорошее настроение улетучилось, как будто его и не было. Я резко кивнул. Вынул из кармана бумажник и бросил несколько купюр на стол.

- Может, я все-таки за себя заплачу? – еще раз улыбнулась Марина.

- Обойдусь, - заметил сухо. Она удивилась моему прохладному тону. Переступила на высоких каблуках, неуверенным жестом поправила на плече ремешок сумки. Думал, она не спросит, но Марина все ж поинтересовалась:

- Что-то не так?

- Нет. Все прекрасно.

- Ладно. А то мне показалось, что ты… - нет, все же не договорила. Взмахнула рукой и первой пошла к выходу. А я, как придурок, залип на ее широких женственных бедрах, покачивающихся при ходьбе. И поэтому немного отстал. Моему либидо плевать было на то, что она замужем. Это вообще главная проблема мужчины – то, что, дав ему мозг и член, господь снабдил нас настолько ограниченным количеством крови, что мы могли использовать либо то, либо другое. Или-или, блядь. Третьего не дано.

- Ой… А как тебе с машиной быть? Бросишь здесь?

- Брошу. Мне недалеко до дома. Пройдусь.

Марина замялась, но потом у нее опять тренькнул телефон, и она, торопливо попрощавшись, посеменила к дому. В тишине уснувшего города отчетливо громко стучали ее каблуки. Я постоял, дожидаясь, когда она скроется за дверью, и только потом пошел вверх по улице. Марина так и не обернулась. Да и ни к чему это было. Ни к чему… Дурак. Сорок шесть уже. А выходит, еще на что-то надеюсь. Не смешно ли? Смешно… Говорю ж – дурак.

Велел себе забыть обо всем. Но не тут-то было. Пиджак пропитался ее тонким нежным ароматом. Жасмин, чайные листья… легкий цитрус. Что-то наверняка знакомое, но на ней заигравшее какими-то новыми нотками.

Не заметил, как дошел домой. Задрал голову и… Свет. Какого черта у меня горит свет? Неужели домработница забыла выключить? Я взбежал вверх по ступенькам, приложил к замку магнитный ключ и дальше, вверх на четыре этажа. Чтобы не заржаветь, я всегда ходил пешком. Уже у двери остановился. А дальше что? Например, если грабители? Не идти же к ним безоружным. Огляделся по сторонам. Соседка оставила палки для финской ходьбы. Я взял одну, а потом хмыкнул – что мне этот прутик? Нет, все же день – дерьмо. Единственное светлое пятно – Марина. Но и встреча с ней обернулась таким разочарованием, что… лучше вообще не вспоминать.

Не на шутку обозлившись, пошел к двери. Черт с ними – грабителями. Случись что со мной, и поплакать некому будет. Вряд ли моей вертихвостке-дочери такое придет в голову. Скорее порадуется обломившемуся наследству. Действуя как можно тише, открыл замок, толкнул дверь и чуть не споткнулся о сброшенные у порога женские туфли.

- Какого… - прошептал я.

- Федя? Привет… - зевнула моя бывшая женушка, выглядывая из комнаты. – А я уж думала, и не дождусь тебя. С Мишкой пиво жрали?

- На свидании был!

Альбина откинула светловолосую голову и громко рассмеялась.

- Ну, да. На свидании… Скажешь.

То, что она мне не поверила – разозлило еще сильней. Я, может, и не был гребаным донжуаном, но после нашего развода в монахи не записывался. После сорока у мужчин, конечно, падает либидо, но порой все же хочется трахаться не только с работой. Так что зря она!

- Чего ты хотела? – буркнул неприветливо.

- Да так… Поговорить.

- А этот твой… молодой ревновать не будет?

Я бросил ключи на полку и, зло наступая на задники, стащил обувь.

- Не будет, – отвела взгляд. – Я о Димке беспокоюсь, Федь.

Димка – наш внук. Дочь забеременела по глупости, еще в восемнадцать. Папашка скрылся в неизвестном направлении практически сразу, и отцом парню пришлось стать мне.

- А что с ним?

- Да вот… Я ни к нему, ни к Яне не могу дозвониться.

3

Не чувствуя под собой ног, я взлетела вверх на этаж и приникла носом к пыльному треснувшему в самом углу рамы стеклу. Провожая взглядом высокую фигуру Федора. Я разглядела его не сразу. Только когда он вышел на свет, там, в офисе, действительно его увидела. И резкие довольно крупные черты лица, и дорогой костюм, и его огромные руки. А до этого страх застилал мне глаза…

Федор был ощутимо старше меня. Весь словно из углов высеченный. Не красавец. Так… мужик как мужик. А меня повело буквально. И дыхание сбилось, и по низу живота будто огненная плеть прошлась. Так неожиданно. Так предательски… Я хотела его поблагодарить, а в итоге пригласила провести вечер вместе. Дернул же черт! А он согласился. Может быть, ему некуда было спешить. В отличие от меня. Может, он был свободен. Как бы ни было сложно в это поверить.

Боже-боже, о чем я думаю? Что делаю?

Я приложила прохладные ладони к обжигающе-горячим щекам. Тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Убеждая себя, что такая реакция… нормальна. Я всего лишь слабая женщина, а от Федора уверенность и сила исходили волнами. Вот и затащили меня эти волны в какие-то непонятные темные воды. Ничего особенного. Так… минута слабости. Отвернулась. Отряхнула ладони от пыли и поплелась к себе. В квартире было тихо. Я скинула туфли, по привычке отправила те в шкаф, чтобы их не сожрала любимая собачка моей свекрови, и на цыпочках пошла по коридору.

- Вернулась? – зевнул Вадик. Я обернулась. Мазнула взглядом по его руке, которой он почесывал тощую грудь. Пробормотала что-то невнятное и зашагала дальше. Мне хотелось побыть одной. А в нашей квартире сделать это можно было разве что в ванной. Я разделась. Включила воду. А когда выпрямилась, чуть не натолкнулась на сунувшегося вслед за мной мужа. Он обхватил ладонями мою грудь и засопел прямо в ухо:

- Не желаешь уединиться? – поиграл бровями в зеркальном отражении, оскалился. Клоун клоуном… Неужели и впрямь думает, что такой подкат настроит меня на нужный лад?

- Я пыталась. Но ты снова меня нашел…

- Что? – и такое непонимание на лице. Мне даже стыдно за свой сарказм стало. Не хотела бы я превратиться в женщину, которая вечно всем недовольна. Не хотела все портить. Но делать вид, что у нас все хорошо, с каждым прожитым днем становилось все сложней и сложнее. Я уже не могла себя и дальше обманывать. Что-то ушло. Что-то безвозвратно ушло. И почему так страшно?

- Ничего, Вадь. Уединимся. Я ванну приму и сразу…

- Ну, давай. Только поторопись. Я спать хочу. Торчишь в своем офисе до полночи, а толку от этого ноль!

Мои плечи поникли. И он, и свекровь… они своими словами меня будто в землю вколачивали. Вроде бы ничего такого, но когда об одном и том же… и каждый день – можно было с ума сойти.

- Больше не буду торчать. Закрылись мы. Обанкротились, – зло бросила я, стаскивая трусики. - А как дела у тебя?

- В каком смысле?

- В смысле работы. Я завтра планировала с Дашкой к школе закупиться. Деньги нужны.

- Опять ты о своем.

- А о чем прикажешь?

- Деньги-деньги… - перекривлял меня Вадик.

- Ну, если у тебя есть какой-то другой способ собрать ребенка в школу – свисти. У меня на счету тысяч пять осталось. Не помнишь, во сколько нам обойдется операция папы?

Понимая, что сейчас не способна держать лицо, шагнула в ванну. Села. Схватила мочалку и принялась с остервенением себя тереть.

- Почему ты все время только о плохом говоришь? – занервничал мой благоверный.

- А куда ты прячешь от меня все хорошее, а? Где оно, хорошее, Вадик?!

Сказать тому, очевидно, было нечего.

- Поговорим, когда у тебя улучшится настроение, - смерив меня укоризненным взглядом, заметил тот, гордо распрямил плечи и захлопнул за собой дверь. Раньше бы я побежала за ним. Он здорово научился мною манипулировать. Но сегодня… мне было плевать. Что он подумает. Обидится ли. Пле-вать. Я закрыла пальцами нос и опустилась с головой в воду.

Самым страшным было осознать даже не то, что я разлюбила мужа, как-то незаметно разлюбила, и, похоже, уже давно, как то, что с ним я теперь должна провести остаток жизни. Ведь мы столько лет вместе. У нас семья, ребенок, дом, быт… А кроме… разве что-то кроме имеет значение? Глупости! Почему я вообще завелась? Из-за Федора. Не иначе. Рядом с ним мне на мгновение показалось, что все может быть по-другому. Что в принципе все еще может быть…

Я вымыла голову и выбралась из ванны. Вытерлась. Намазалась кремом. И застыла у зеркала, вглядываясь в собственное отражение. Мне всего тридцать четыре. Или уже? Тут как посмотреть. Многие мои подруги еще даже замужем не были. У них все впереди. А я… Вот если бы, допустим, не было у меня Вадика, Дашки… Если бы я, как многие современные женщины, не поспешила завести семью, а просто жила бы для себя, в свое удовольствие… Могла ли я заинтересовать мужчину? Нормального простого мужика, вроде Федора? Который был бы интересен и мне. Той мне, которой я теперь стала? Мужчину, рядом с которым я бы вновь почувствовала себя красивой и женственной? За спиной которого мне бы не было стыдно за свою хрупкость, потому что его силы с головой хватило бы на нас двоих… Или троих. Если бы я решилась родить. А что? Всего ведь тридцать четыре…

Сглотнув, я отбросила прочь полотенце. Яркий будто сценический свет не щадил. Подчеркивал все мои недостатки. И все достоинства. Я никогда не была худышкой. И всегда от этого страдала. Но сейчас такой типаж каким-то чудом оказался на пике моды. Широкие бедра, тонка талия, четвертого размера грудь… Я ведь не дурочка. Поняла, на что клюнул Федор.

Господи, ну, вот о чем я думаю?!

Отругав себя, я натянула сорочку и вернулась в гостиную, где мы были вынуждены обитать с мужем по причине отсутствия альтернативы. К счастью, он уже спал. Или делал вид. Плевать. Выполнять супружеский долг сейчас я была не в настроении. Точнее… настроение у меня было. Но не для Вадика. Наверное, мне должно было быть стыдно. Но не было. Огонь из наших отношений с мужем ушел уже давно, но, как оказалось… во мне пламя не угасло. Вертелась я еще долго и проснулась позже обычного. Вадик еще спал. А я привела себя в порядок и потопала в кухню готовить завтрак. А там уже гремел чашками свекор.

- Доброе утро.

- О, проснулась? А я все думаю, не заболела ли.

- Нет. Просто уснуть долго не могла. А ваша головная боль, как?

- Ушла с песиком гулять, - подмигнул отец. Отец… этот мужчина действительно мне был как родной. Я улыбнулась и ласково погладила его по плечу. Бедный. Всю жизнь прожил с мегерой, которую не любил. И в глубине души не уважал даже. Неужели меня это тоже ждет? Или можно как-то реанимировать отношения?

- Наверное, сварю овсянку. Что скажете?

- Дашка будет носом крутить.

- Она всегда носом крутит, - отмахнулась я.

Привычная утренняя суета не успокаивала, как обычно. Я была на взводе. Натянутая, словно струна. Проснулась Дашка, в глубине квартиры захлопали двери, послышался шум воды. Все привычно, да. Но каждый звук - по нервам.

- Эй, ну ты чего такая невеселая?

- Да так, па. Не бери в голову. Лучше скажи, когда тебя на операцию кладут. С понедельника?

Свекор отвел взгляд. Я напряглась.

- Я попросил отсрочить это дело.

- Как?! Зачем? С этим нельзя шутить!

Еще бы! Ему в срочном порядке нужно было делать шунтирование.

- Не до этого сейчас, Маришка.