Моя-чужая

Знал бы он, чем все закончится, перекинул бы через плечо и унес. Но нет, ему захотелось посмотреть, как далеко она пойдет. Дурак! Первыми вошла пара — Карина, местная королева красоты, и однокашник Данила — Олег. Данил не стал останавливать Арину, когда она подошла к Олегу и поцеловала его. Он был уверен, что Олег пошлет ее, дуру пьяную, куда подальше. Они с Кариной были неразлучны класса с девятого — любовь-морковь и прочие прелести страстного романа. И ошибся. В тот вечер Арина ушла из клуба вместе с Олегом. А Данил разбил свою первую машину.

Данил чувствовал, что виноват и в издевательствах над Ариной. Он дал Олегу повод для ревности. Арина тогда не жила с Олегом, а с Данилом они встретились на очередной встрече выпускников — и стали встречаться. Виделись нечасто, в основном для необременительного секса. Данил тогда действительно планировал жениться, но встреча с Ариной всколыхнула в нем забытую страсть. Иногда он срывался и увозил Арину то на озеро за городом, то в горы — и не отпускал, пока на секс уже не оставалось сил. И все это время они практически не говорили. А в одно такое свидание Олег их выследил. И напрямую спросил, трахает ли Данил его девушку. Костромин промолчал тогда, но и отрицать не стал. Олег все понял сам. Они подрались. Данил хорошо тогда его отделал — злой был. А Арина все разнять их пыталась. А потом бросилась к Олегу со слезами…

Она сама сделала свой выбор. Сама. Данил убеждал себя весь вечер. Вспоминал ее холодное «нет» на его предложение уехать, ее свадебные фотки в сети и ребенка, которого она родила Олегу. Она выбрала Олега сама. Осознанно. Ведь не могла же она не понимать, какая Олег сволочь и что он никогда не изменится? Она сама отказалась от помощи, что бы там ни говорила Ася. А шансов у нее было море. Значит, она терпела, потому что любила Олега. Значит, ее все устраивало. И Ася его не переубедила. Ася…Странная девочка. Данил никогда бы не подумал, что она такая жесткая и волевая. Что она вот так придет к малознакомому человеку и будет требовать изменить жизнь. Ему она всегда казалась легкомысленной, яркой, веселой, не оскверненной серостью будней. Про таких говорят — не от мира сего. И в их немногочисленные встречи Данил задумывался, почему Игнат, его мрачный и расчетливый дядя, мент до мозга костей, который любой шаг обдумывает трижды, женился на Асе. Ради контраста? Ведь она, легкая и воздушная, была противоположностью строгой и чопорной Дарьи — первой жены дяди. Но теперь, вспоминая дневную встречу с этой «легкой и воздушной» женщиной, Данил понимал, что не так она и проста. Да и не была никогда. И Аринку пыталась убедить все изменить, как его сегодня. Только Аринка выбрала мужа, которого любила. Это был ее выбор и Данил не имел права вмешиваться.

Тогда почему так муторно внутри и странное предчувствие не дает покоя? Почему Данилу кажется, что все не так, как он себя убеждает?

— Черт тебя подери, Арина! — прошипел Данил, стукнув по рулю, и свернул на обочину.

Перед ним высилась пятиэтажка с разрисованной цветами стеной — дом Арины. Он и не заметил, как приехал сюда. Он посмотрел на светящиеся окна ее квартиры. Сколько раз он приезжал сюда и глядел на эти окна, дожидаясь Аринку. Сколько раз провожал ее до скрипучей деревянной двери подъезда, а потом целовал, прижимая к железным почтовым ящикам, и ругал, чтобы она не красила губы помадой. С тех пор столько воды утекло, что казалось, будто прошла целая жизнь. Впрочем, наверное, прошла. Он заглушил мотор и посмотрел на разлетевшиеся по сидению письма. Ну что ж, он даст ей еще один шанс все изменить. И если понадобится, сгребет ее в охапку вместе с дочкой и увезет отсюда к чертовой матери!

— Раньше надо было, идиот, — обругал он себя и выпрыгнул из машины.

Дверь открыла мать Арины — невысокая женщина лет пятидесяти с худым бледным лицом и затянутыми в пучок белыми волосами. Странно, но Данилу показалось, что она совсем не изменилась с тех пор, как была его классным руководителем.

— Ну наконец-то, до… Данил? — осекшись спросила женщина. И всхлипнула.

— Здравствуйте, Вера Васильевна, — улыбнулся он и, шагнув через порог, чмокнул женщину во влажную щеку. Данил присмотрелся — глаза покраснели от слез. Он ощутил, как спина покрылась мурашками от нехорошего предчувствия. Сердце тревожно забилось в ребра.

— Что-то случилось? — Спросил Данил. Но ответить Вера Васильевна не успела — в коридоре появился молодой мужик в полицейской форме.

— Костромин?

— Матвеев? Димон? — Данил был удивлен не менее своего бывшего одноклассника. Что он здесь делает? Зашел навестить свою первую учительницу?

— Какими судьбами? — хмуро спросил Матвеев, пожимая Данилу руку.

— Я к Арине. Вера Васильевна, Арина где? — он глянул на вмиг сгорбившуюся женщину. Ее бледные губы затряслись, глаза налились слезами.

— Давай-ка выйдем, поговорим, — Матвеев вывел его на лестничную клетку.

— Что случилось? — Спросил Данил, едва Матвеев закрыл за ними дверь квартиры.

— Даже не знаю, — Димон закурил, предложил Данилу, но тот отказался — курить бросил на выпускном, где они в последний раз виделись с Димоном Матвеевым перед тем, как тот уехал поступать в столичный Институт МВД. — Вера Васильевна заявление написала, что внучка пропала. Ну а шеф приказал мне, как участковому, разобраться, действительно ли девочка пропала или это очередные выкрутасы Аринки с Олегом.

— Разобрался? — Данил сжал и разжал пальцы. Тревога острой занозой зудела в висках.

Матвеев пожал плечами и выпустил клуб дыма, затянулся.

— Арине Вера Васильевна позвонила. Та сказала, что она с Олегом, мол, все в порядке. А когда спросили за Нику — ответила, что та спит. Вера Васильевна рвется забрать внучку, но я ее не пускаю.

— Ну так поехали, проверим сами, — предложил Данил.

— Зачем? — удивился Димон. — Я сам говорил с Ариной. Она помирилась с мужем, попросила его забрать Нику у бабушки, так как сама задержалась на работе. К тому же убедила меня, что мать она предупреждала. Почему та столько шуму подняла — не понимает. Все. Нет состава преступления. Дело закрыто. Мало ли что может примерещиться пожилой женщине.

Он хмуро смял сигарету в пивной банке, прикрученной к перилам в качестве пепельницы.

— Ты давно вернулся? — спросил неожиданно.

— Два месяца назад, — растерянно отвечал Данил. Что-то не давало ему покоя. Не получалось у него поверить словам Димона. Не похожа Вера Васильевна на выжившую из ума старушку. И если она считает, что что-то не так, значит нужно проверить. Кто знает родную дочь лучше матери? — Только я не вернулся, так, улаживаю некоторые проблемы на верфи.

— Я слышал, сокращения у вас грядут.

— От кого слышал? — заинтересовался Данил. Неплохой повод отвлечься от мыслей об Арине и тягостного предчувствия.

— Так будут сокращать? — вместо ответа поинтересовался Матвеев. — У меня отец там работает, не хотелось бы…

— Дим, персоналом я не занимаюсь. Но одно знаю — никаких увольнений не планировалось.

— Хорошо, — приободрился Димон. — А ты надолго?

Данил пожал плечами. Крутов говорил, на пару недель — прошерстить все ли в порядке, а то у него появились подозрения, что исполнительный директор проворачивает через верфи темные делишки. А Данил уже торчит здесь больше двух месяцев и не продвинулся в расследовании ни на йоту. Либо директор чист, либо идеально заметает следы, а может, и притаился пока.

— Значит, прочно обосновался в своей Германии?

— Как-то так, да. Ты лучше скажи, ты уверен, что Арина с Олегом опять сошлись?

— Да хрен их поймешь, Дань, — Матвеев выругался. — Рыжая то шарахается от него по всем углам, то мило беседует и дочку показывает. Я не знаю, — он вздохнул так, что Данилу стало ясно — достали они его со своей любовью-нелюбовью. — Езжай домой, а. Найдешь себе в Германии немку какую-нибудь. А эту дуру Рыжую пошли уже куда подальше. Пусть они с Олегом сами разбираются. Все, счастливо! — и пожав руку Данилу, побежал вниз по лестнице.

Но едва Матвеев скрылся из виду — на лестничную площадку вышла Вера Васильевна, теребя в руках полотенце.

— Данечка, миленький, — она схватила его за руку. — Ну хоть ты поверь — Ариночка не могла Никулю Олегу отдать! Она даже в суд на него подала — чтоб не приближался к дочери, понимаешь? И голос у нее такой был… — голос ее сорвался. Данил обнял ее за плечи, успокаивая. Тревога медленно перерастала в страх, колючей дрожью пробираясь под кожу. — Данечка, помоги мне! Я прошу тебя. Димке все равно, он…Он хороший, но у него служба. А ты…Ты же любил Ариночку. И Ника…она так на тебя похожа… Я прошу тебя…Спаси моих девочек!

Данил промолчал. Высвободил руку Веры Васильевны из своей и сбежал. Он нервничал и сам не понимал почему. Ну сошлась она с Олегом снова — ну так туда ей и дорога! На кой хрен ему разбираться, узнавать что-то. Зачем? Убедиться, что у нее все в порядке? Снова наступить на те же грабли, что и три года назад? Мазохизм какой-то, честное слово. Наверняка Димон прав, а Вера Васильевна преувеличивает. Да еще и схожесть какую-то приплела. С какого перепуга Нике быть на него похожей? У нее отец есть, чтоб походить на кого-то. Да только эти слова засели в голове — не забыть.

— Твою мать! — ругнулся Данил, заводя машину, и рванул в ночь.

Данил остановил машину у ларька напротив пятиэтажек — въезжать во двор не стал. У нужного ему подъезда сидела какая-то парочка, гоготали подростки на турниках, а в окнах третьего этажа было мрачно. Где-то в глубине теплился слабый свет, возможно, свечей или чего-то отличного от привычного электрического освещения. Значит, кто-то есть дома. Вопрос только в том — как туда идти? Что говорить? А если все действительно так, как говорил Димон? Не сделает ли он Аринке только хуже своим появлением? Черт бы побрал эту девчонку! Данил зло пнул подвернувшуюся под ноги смятую пачку из-под сигарет и присел на лавочку у качелей — подумать.

— О, братуха, — кто-то хлопнул его по плечу и плюхнулся рядом. Данил посмотрел на говорившего — Дэн.

— Виделись уже, — буркнул Данил, пожав приятелю руку. — Привет, Юль, — бросил он подошедшей следом девушке. Та ответила с улыбкой.

— Какими ветрами? — поинтересовался Дэн.

— Олега давно видел?

— Дык, два дня как… — призадумавшись, ответил Дэн. — Про кралю свою спрашивал, но я сказал, что не при делах — знать не знаю, с кем она тусит.

— Я его видела сегодня, — вставила Юля, невысокая грудастая брюнеточка, очередная пассия Дэна, — с Рыжей.

— В натуре? — удивился Дэн.

— Да я сама была в шоке, — Юлька присела на скрипучие качели, слегка оттолкнулась ногами. — Он же в последний раз так ее разукрасил, кровищи море было. А тут гляжу — идут под ручку. Я поздоровалась, а Рыжая так глянула на меня…Жуть…Губа разбита, а в глазах такое…брр…Хотела ментам звонить, а …

Данил не дослушал, его словно что-то толкнуло — он подскочил, отмахнувшись от приятеля, и влетел в подъезд. Перепрыгивая через ступеньки, мчался наверх. По дороге налетел на парня, мазнул взглядом — вроде знакомый — машинально бросил: «Привет», — и понесся дальше. На третьем этаже перевел дыхание, надавил на звонок нужной квартиры — звук канул в пустоту. Данил прислушался — тишина. Он потарабанил кулаком, саданул ногой — ничего. Дернул ручку, предчувствуя худшее — заперто.

А в голове без конца крутились слова Юльки. И Ася его предупреждала. Не дай Бог с Аринкой что-то случилось. Страх ядовитым жалом влез в голову, впрыснул адреналина в кровь. Данил постучал в соседнюю дверь. Открыл пузатый мужик в «трениках».

— Что надо? — недовольно вопросил он.

— Топор есть? — прохрипел Данил севшим от страха голосом.

— Иди нахрен, парень, — он попытался закрыть дверь, но Данил поставил на порог ногу. — Слышь, отвали, а то сейчас ментов вызову.

— Вызывай, — кивнул Данил, — но сначала топор.

Мужик хотел что-то возразить, но споткнулся о дикий взгляд Данила и промолчал. А через минуту появился на пороге с топором в руке.

— Что случилось-то хоть?

— Убийство!

— Ох, е-мое, — чертыхнулся мужик, выглядывая в щель за Данилом. — Может, помочь? — неуверенно предложил мужик.

— Ментам звони! — рявкнул Данил и с размаху рубанул топором по двери Олега. Раз, другой — щепки полетели в разные стороны, а после третьего удара в месте замка образовалась дыра. Он всунул руку в дыру, нащупал ключ в замке, провернул, но дверь не поддалась. Тогда он крутанул ключ в другую сторону, открыл защелку и распахнул дверь. Острый химический запах резанул нос, Данил поморщился. Едкий запах, будто ацетон разлили. В коридоре было темно.

С топором наперевес ринулся по коридору. Споткнулся обо что-то, зазвенело стекло, что-то куда-то покатилось. Данил едва слышно чертыхнулся, сделал широкий шаг, переступая пустые бутылки, сгрудившиеся посреди коридора, и оказался на пороге кухни.

Первым он увидел Олега — тот сидел за столом, запрокинув голову. Данил подошел ближе — в кухне стоял стойкий запах алкоголя с примесью какой-то химии. Зажженный газ разливал слабое свечение по кухне. В раковине грязная посуда, стакан с недопитой мутной жидкостью на столе, пустые бутылки на полу.

Толкнул Олега, тот что-то замычал и завалился на бок. Живой. Данил брезгливо оттолкнул его. Тот повалился головой на стол.

— Арина! — позвал Данил и двинул в комнату. И остолбенел, едва открыл стеклянную дверь.

Свечи на подоконнике и на тумбе у кровати трещали и бросали длинные тени по полу, стенам, играли отсветами в дереве кровати. На постели кто-то лежал и не двигался. Страх холодным дыханием обжег спину, рассыпался мурашками по коже.

— Арина… — позвал он сипло. Никто не ответил. Лишь пламя свечей слегка дрогнуло.

В два шага Данил оказался рядом с кроватью и с трудом подавил сорвавшийся было крик. Из полумрака на него смотрели неживые глаза любимой женщины.

— Нет… — прохрипел он, упав на колени рядом. Дрожащими пальцами он попытался нащупать пульс. — Господи, ну пожалуйста, пожалуйста… — шептал он, понимая тщетность своей мольбы. Руки дрожали, ноги занемели, мир поплыл перед глазами. В неверном свете пламени все казалось страшным сном.

— Арина, Ариночка… — он гладил ее лицо, трогал волосы, словно пытался разбудить, привести в чувства. — Это же я…Я, слышишь? Я пришел, родная моя. Хорошая. Ты не можешь сейчас бросить меня…

Его голос срывался, смешиваясь со слезами.

— Господи, какая ты холодная…

Он попробовал накрыть ее, но ничего не оказалось рядом.

— Сейчас…сейчас…

Он встал, осматриваясь в поисках покрывала или одеяла, и только теперь увидел ее всю.

Голая, она была распята на постели. Белая кожа исчерчена багровыми полосами, как от кнута. На бедрах темнела еще не запекшаяся кровь. Руки и ноги, перетянутые ремнями, в длинных порезах, словно в браслетах. И запах…удушающий, приторный, как плесень. Теперь Данил знал, как пахнет смерть — кровью и плесенью.

— Ну что, заечка, продолжим веселье? — пьяный голос вывел Данила из оцепенения. Он перевел взгляд на появившегося в дверях Олега и понял: «убью».

Первый удар пришелся Олегу в челюсть. От неожиданности тот отлетел к стене.

— Эй…ты… — прогундосил Олег, но не договорил, захлебнулся кровью. За спиной Данила что-то стукнуло, зашипело, запахло гарью. Откуда-то со стороны донесся крик. Но Данил видел только скорчившегося на полу Олега.

Он скулил и хрипел под точно выверенными ударами Данила. Тот бил, не останавливаясь, молча и не чувствуя ничего, кроме холодной ярости. Данил убивал, медленно и смотря в мутные глаза того, кто не был человеком.

Олег уже не скулил, лицо его превратилось в месиво, как кто-то схватил Данила за плечи сзади; он отмахнулся коротким ударом. Попал — под локтем хрустнула кость. Толчок сердца, и шею пронзила острая боль, сменившаяся тьмой.

* * *

Артем курил у подъезда, когда приехал Игнат. Полиция уже оккупировала место преступления, опрашивала соседей. Пожарные скручивали шланг, эксперты осматривали тело, вернее то, что уцелело после пожара. А медики не отходили от Данила. Когда он пришел в себя, то едва не разгромил машину скорой помощи, кричал, звал Арину. Медикам пришлось звать на помощь оперативников — те скрутили Данила, а врачи ему что-то вкололи. Судя по утихомирившемуся Данилу — успокоительное. Рядом со скорой стояли участковый и толстяк с заклеенным носом — беседовали со следователем. Тот и к Артему с Настеной подходил, задавал вопросы. Но Настена даже не взглянула на него, а Артем пообещал, что они ответят на все вопросы позже. Следователь понимающе кивнул и ушел допрашивать других. Избитого Данилом мужика, которого Настена назвала Олегом, увезла скорая. Выживет или нет — неизвестно. Черт бы побрал Данила! Не хватало, чтоб его еще посадили из-за какого-то урода.

Артем со злостью отшвырнул наполовину скуренную сигарету и взглянул на Настену. Она сидела на лавочке, обхватив руками колени, и беззвучно плакала. Убитая девушка была ее подругой. Он шагнул было к Настене, но остановился. Из подъехавшей машины показался Игнат: высокий, поджарый, в стильном костюме — галстука только не хватало. Прямо Ален Делон. Все барышни отзывались о Крушинине именно так, а узнавая о его месте работы, не веря хлопали ресницами. Он был красавчиком и ему с детства прочили карьеру в шоу-бизнесе, но упрямый Игнат, намеренно уродующий себя шрамами и разбитыми коленками с малолетства, выбрал ментуру. Сейчас Игнат был сосредоточен и зол. Артем махнул рукой натянутому как струна другу, подошедшему к машине скорой помощи, где сидел Данил.

— А, к дьяволу все, — выдохнул Артем и, сев на лавочку, усадил Настену к себе на колени и обнял. Она дернулась, уперлась кулачками ему в грудь, но Артем не отпустил. В ее красных от слез глазах темнела злость, губы сжаты в тонкую полоску. — Маленькая моя… — прошептал он, большим пальцем вытирая скатившуюся по ее щеке слезу. И она сдалась. Злость в рыжих глазах сменилась болью и отчаянием. Настена всхлипнула и уткнулась носом в его грудь. Артем поцеловал ее макушку и ощутил, как ее пальцы вцепились в его рубашку на спине. — Не бойся, я с тобой, — прошептал он, прижимая ее к себе, такую хрупкую и дрожащую.

— Вы как здесь? — хмуро спросил подошедший Игнат вместо приветствия и накинул Настене на плечи свой пиджак. Артем молча кивнул, поблагодарил. Настена не отреагировала, только притихла сразу.

— Случайно мы здесь, — ответил Артем, не отпуская Настену. Он знал, что Игнату это вряд ли понравится, но ему было плевать. Уже плевать. — Настена попросила меня…

— Попросила тебя? — перебил Игнат зло. — Что? Набить Олегу морду? А может, убить его?

— Нет, — вместо Артема ответила Настена. Она расцепила пальцы и высвободилась из объятий Крутова, встала. Пиджак соскользнул с ее плеч. — Я к Арине собиралась заехать. Но позвонила Вера Васильевна и сказала, что Арину, — голос ее дрогнул, — убили. А я подарок купила, куклу, как живую…думала, подарю. Ника мечтала о такой. И у нее день рождения сегодня…Ника! А где Ника? — она сорвалась с места, подбежала к скорой, где уже опрашивали Данила. — Где? — она схватила его за футболку. — Ника где?

— Девушка! Успокойтесь! — следователь попытался помешать ей вцепиться в Данила, но Ася оттолкнула его. Тот с матом двинулся к ней снова, но вмешался Игнат.

— Ася! — гаркнул Игнат, с трудом отцепив ее от Данила. Хотя сам парень на нее вообще не смотрел. — Да успокойся ты! — рыкнул он, когда Настена снова рванулась к Данилу.

— Где Ника? — повторила Настена зло. — Что ты с ней сделал?

— Я? — Данил поднял голову и посмотрел на них, словно видел впервые в жизни. Его бледное лицо как-то вытянулось, черты заострились, а глаза стали черными от горя.

— Твою мать, — едва слышно процедил Артем и подошел к Данилу. Он взял его за плечи, заглянул в глаза — так и есть, сплошная чернота. Он уже видел такой взгляд однажды и знал, что ничего хорошего это не сулит.

— Дань, — позвал Артем. Данил сфокусировал на нем взгляд. — Ты девочку видел в квартире?

— Девочку? — тупо переспросил Данил.

— Да, маленькую белокурую девочку. Ты же ее знаешь, наверняка. Ника, дочь Арины…

— Арина…моя бедная девочка… Я опоздал, Артем, опоздал…Ее больше нет, понимаешь? — он схватил Артема за футболку. — Как я теперь без нее? Как?..

Артем растроенно покачал головой — сейчас с парнем разговаривать без толку. Ему надо отдохнуть и прийти в себя, что врачи и советовали следователю. Артем заметил, как тот хмурится. Еще бы, такой подозреваемый и невменяем.

— Вера Васильевна сказала, что девочка пропала, — вмешался участковый: здоровенный детина, ровесник Данила. — Я приехал все проверить, но Арина убедила меня, что все в порядке, дочка с ней и отцом.

— Олег…Это он спрятал Нику. Игнат, — она с мольбой взглянула на Крушинина, — пожалуйста, найди девочку. Я прошу тебя. Она не должна пострадать. Она же…она… — она едва снова не заплакала.

— Не плачь, маленькая моя, — шепнул Артем, приобняв ее за плечи. Но она высвободилась из его рук. Артем грустно улыбнулся, глянув на задумавшегося Игната, своего друга и ее законного мужа. — В квартире девочки не было, — заговорил он. — По крайней мере, на время пожара. Да и Данил или… — он глянул по сторонам, выискивая толстяка с перебитым носом, и нашел топчущегося у подъезда. — Тот парень вырубил Данила? — спросил у участкового. Тот кивнул, уточнив, что толстяк — сосед пострадавшего Олега, и то ли военный, то ли разведчик в прошлом. — Так вот Данил или сосед девочку бы обнаружили, я так думаю. К тому же, как я слышал — соседи видели только Олега с девушкой. Без ребенка. Верно? — участковый со следователем кивнули. — Следовательно, Олег спрятал девочку в другом месте. Где?