Злодей моего романа: 2. Кощей и Александра Бессмертная

Виктория задумчиво смотрела на добра молодца, который приехал расследовать исчезновение Александры. Красивый парень. Большой. Интересно, везде большой?

— Да они с Кощеем, в смысле с Константином Адамовичем как кролики! — возмутилась русалка, поняв, что от нее хочет детектив. — Обжимались везде! Какой любовник, я вас умоляю! Днем, ночью, неважно! Да они даже в мастерских могли!

* * *

Кощей широким шагом, нарочно топая, прошел в швейный цех. Так и знал, что найдет здесь жену. Сашка, стоящая у окна, даже не оглянулась. Обиделась.

Подошел, со спины обнял. Не удержался, сразу запустил руки под футболку, стиснул грудь в кружевном плену бюстгалтера.

Хоть бы пошевелилась — стоит, как статуя.

Вжался бедрами в ее аппетитную попку, потерся.

— Опять в этих шортах, — проворчал. — Говорил же не надевать. Я ревную.

Пожала плечами. Что ж, сама напросилась. Будто не знает, как он на ее шорты реагирует.

Сдернул резким движением и шорты, и трусы, нажал между лопатками, принуждая наклониться. Сашка ахнула, дернулась, да поздно, он уже внутри. Горячая, влажная. Кощей так и не привык, что она всегда влажная для него. Вышел почти полностью и снова резко подался вперед. Прикусил ее за шею. Сашка застонала в голос, прогнулась, вцепилась пальцами в подоконник.

— Тише, окна открыты, — усмехнулся Кощей. — Услышат.

— Только не останавливайся, — взмолилась жена.

Как будто у него есть силы остановиться!

А все же, сделав несколько движений, нарочно замер, вышел из нее, скользнул членом по влажным складкам.

Сашка руку его взяла, палец указательный в рот втянула, прикусила слегка, на цыпочки приподнялась и сама на член Кощея насадилась. Тут уж он сам застонал.

— Тише, услышат, — мурлыкнула Сашка. — Окна открыты.

— Да пусть слышат, — хрипло ответил Кощей, вдалбливаясь в ее тело, нажимая на поясницу, заставляя еще больше прогнуться. — Я и дверь не закрыл.

Сашка вскинулась возмущенно, попыталась вырваться, оглянуться, но он только засмеялся торжествующе, не останавливаясь, и засунув палец обратно ей в рот. Жена не долго думая палец острыми лисьими зубами цапнула и тут же зализала рану. Кощей не выдержал, зарычал, ударил ее животом по ягодицам и излился, вздрагивая. Сашка обиженно заскулила, и мужчина, скользнув пальцами, которые только что были у нее во рту, между скользкими от влаги складками, парой движений довел ее до оргазма.

Облапал ее руками, уткнулся в шею, успокаиваясь. Какая она… отзывчивая.

Сашка дала ему выскользнуть, извернулась в его объятьях, поглядела снизу в верх.

— Я не простила, — нахмурила брови.

— А это не извинение было, — ухмыльнулся Кощей.

Натянул штаны.

Посадил ее голыми ягодицами на подоконник, стянул с загорелых ног шорты и трусы.

Трусы спрятал в карман — добыча. Шорты кинул в угол и тут же спалил меткой искрой.

— Я же говорил, что они мне не нравятся, — укоризненно покачал головой.

Сашка хватала ртом воздух, глядя то на его довольную физиономию, то на распахнутую настежь дверь в мастерскую.

Кощей, радостно насвистывая, отправился прочь.

— Эй а я? — наконец прорезался голос у Сашки. — Как мне идти теперь?

— А это твои проблемы, — пожал плечами Бессмертный.

5

Илья задумчиво рассматривал машину для массового убийства, по недоразумению названную полосой препятствий.

— А что, секиры настоящие? — полюбопытствовал он у Черномора, который водил его по базе.

— Металлические, — ответил Черномор и, подумав, добавил. — Острые.

— И кто-то может это пройти? — усомнился Илья.

— Кощей может. Я могу. Игнат вроде проходил. Сашка проходит всю с выключенными секирами.

— Сашка — это жена Бессмертного что ли? — вытаращил глаза мужчина. — Серьезно? И Кощей разрешил ей к этой штуке подходить?

— Конечно нет, — ответил Черномор. — Но разве ее остановишь? Она же как танк.

— Эта девочка? Маленькая блондинка?

— Эта маленькая блондинка его крепко за яйца держит, — серьезно сказал Черномор. — Я бы тебе посоветовал сто раз подумать, прежде чем Константину о ней что-то нехорошее сказать. И не называй его Кощеем, он не любит. Для тебя он Константин Адамович.

Илья кивнул. Они с Кощеем уговорились не афишировать свою родственную связь.

Илья представился владельцем детективного агентства, коим он собственно и был. В совокупности с остальными не менее важными должностями.

— И все-таки хотелось бы мне поглядеть, как по этой штуке люди бегают, — сказал мужчина.

— Знаешь, Илюха, почему ты жирный? — спросил незаметно подкравшийся Кощей. — Потому что твой тренажерный зал по сравнению с нашим полигоном — фигня полная. Тебе даже утреннюю разминку не выдержать. А у меня ее даже девушки делают.

— Я не жирный! — возмутился Илья. — Я плотный. И спортивный. Ты сам-то поди филонишь!

— Завтра в шесть утра встречаемся на полигоне, — зловеще прищурился Кощей. — Форма одежды спортивная.

— А чо так рано-то? — возмутился Илья. — Я может сова!

— Дятел ты, Илюша, а не сова, — хлопнул его по плечу престарелый отец.

— Ну, ну, зато сразу своим станешь, — утешил расстроившегося парня Черномор. — Сразу с ребятами общий язык найдешь. Да, кстати. Увижу тебя рядом с Викой — ноги вырву.

— Какие вы тут все активные, — тоскливо сказал Илья. — Может вам брома попринимать?

— Вика внучка моя, — ухмыльнулся Черномор. — А не то, что ты подумал.

— Хоть на этом спасибо…

* * *

Илье отчего-то было тоскливо и гадко на душе. Вот и дождался. Позвал его отец. Сбылась мечта идиота. Круто конечно. Как в сказке.

Илья достаточно спокойно воспринял тот факт, что не такой, как обычные люди. Да и всё же мать-ведьма. Хотя рос он совершенно обыкновенным парнем. Разве что не болел совсем. В детстве мама ему про отца не рассказывала. Только сказала: был человек, ее не обижал, а что расстались — так она неровней князю была. Князь с собой звал, письма писал, но она не захотела.

Конечно, когда ему мать в 16 наконец рассказала правду, Илья немало удивлен был. Не поленился, съездил на отца поглядеть, хоть мать и не велела. С одной стороны темный князь его не впечатлил. Старый, лысый, его на голову ниже. А с другой — шутка ли, сам Кощей. Самый богатый, самый страшный, самый грозный.

Хотелось Илье отцу показаться, да решил сначала чего-то добиться. А то придет такой детинушка к Кощею: здравствуйте, папа, я ваш сынок. Неученый и невоспитанный. Илюшенька-дурачок.

Да и мать говорила: отец твой чародей могучий, ученый большой, алхимик, магистр магических наук. И тебе от него что-то досталось. Учись, сынок, ищи себя. Я что могла тебе дала: самого сильного и умного отца. Большего никто для тебя сделать не мог.

Спустя двадцать лет оказалось, что Илье от отца достался не только финансовый талант, но и бессмертие. Или вечная молодость, кто знает. Как почувствовал себя в расцвете сил и красоты — так уж двести лет не меняется. Про бессмертие проверять не хотелось — ума хватило в войны не лезть.

А красота и стать от матери досталась, и хорошо, что на папочку совсем не похож. Больно интересно быть лысым и без бороды.

Так и жил, стремясь доказать сам себе, что ничуть не хуже отца. Уж во всяком случае, не злодей. Старался в грязные дела не вмешиваться, быть честным со всеми, добрым и справедливым. Чтобы сказать ему при встрече — я не такой как ты. Хотя в глубине души прекрасно понимал, что такой. Оттого и еще больше самосовершенствовался. Об отце знал почти всё.

Кощей докторскую степень по химии получил? Илья на биофак пошел. Кощей на войне раненых подбирает да морозы на немцев насылает? А Илья летчиком. Правда, в Америке. Уехал после смерти матери, да так и не вернулся на родину — не звала она его.

Кощей в тибетский монастырь пошел? Илья тоже восточным единоборствам учился. Кощей на мотоцикле гоняет? А Илья и на мотоцикле, и на буране, и еще на параплане. И с парашютом прыгнул. Кощей картины покупает? Ну так и Илья купит.

Кощей женился? А вот тут неувязочка. Жениться Илья не хотел. Больно надо.

Да и понял к тому времени, что пора бы перестать жить отцовской жизнью. Но картины все равно покупал — хорошее вложение денег. В Россию захотелось вернуться внезапно. В Америке стало скучно. В Италии мафия совсем обмельчала. Да и зажился что-то на свете Элиас Кальяри. В отличие от отца, Илья фамилию менял с легкостью. А вот отчество по приезду в Россию взял родное: Константинович. Тем более, Кощей давно дал знать, что в курсе, кем ему Илья приходится.

Забавная история была, да.

Тогда Илья, еще лелеявший свое белое пальто, полез вслед за отцом покорять Эверест. Вот как чувствовал. Обостренная интуиция, порой доходящая до предвиденья, досталась ему от матери.

Догадывался ведь, что добром это не кончится, но поперся. Кощей же смог, и я смогу. Ну и смог. Грохнулся в ущелье. Ногу сломал. А в горах каждый за себя. Три дня валялся, жрал снег, проклинал свое предположительное бессмертие. Думал, месяц будет ждать, что нога срастется, и хорошо если правильно. Одичает как йети. Человек ведь без пищи 40 дней прожить может. Илья конечно не хотел проверять, но выбора у него не было. На второй день, когда стало ясно, что от переохлаждения он не умрет, вспомнил все известные молитвы. Маменьку вспомнил. Маменька, конечно, его вряд ли услышала, хотя как знать — небо здесь близко. А она хорошая была, хоть и ведьмой считалась. А вот папенька изволил явиться. Называл Иваном, много ругался. Вытащил Илью, спустил пониже и в вертолёт закинул. Илья, конечно, понял, почему Иван. Не дурак, то есть дурак и есть.

Кстати, потом оказалось, что это враньё было — про Кощея и Эверест. Никуда он не лазал.

С тех пор Илья и перестал за отцом повторять всякие глупости.

Ведь у каждого глупости должны быть свои.

6

На Кощееву базу мало кто допускался.

Илья про нее и раньше слышал, но очень смутно. Сам в гости не просился — гордость не позволяла. А вот подумать только, довелось и приехать.

Интересно тут, необычно. Словно в детство вернулся. Где под каждым кустом чудо Божье спрятано — россыпь душистой земляники, или гриб крепкий, или вовсе зайчонок. Где лешие бродят да русалки на ветвях сидят. Лукоморье и есть Лукоморье.

Здесь правда русалки по деревьям не лазали. Сидели смирно в речке. Илья сходил, поглядел, насилу ноги унес. Сказочная нечисть, ага. Из сказки для взрослых. Типа как про сантехников и чистильщиков бассейнов. Ночью еще сходит.

Или кот вон тот черный, что на крыльце сидит и наглым взглядом буравит его, — ну один-в-один Кот Ученый.

А лягушка эта прыгает по двору — стопудов заколдованная царевна.

Оглянулся, не видит ли кто, взял ее на руки и поцеловал. Совсем ведь крыша поехала у мужика.

И заорал, когда лягушка в девицу оборотилась. Нет, девица не страшная, а очень даже ничего. Волосы каштановые всклокоченные, рубашка клетчатая, джинсы. Лицо тонкое, умное. Очки опять же. Илье очень нравились женщины в очках. И не вертихвостка, сразу видно. Лет тридцать ей, самый лучший возраст. Юношеская дурь и предрассудки уже выветрились, а опыта в самый раз.

Только взгляд у девицы нехороший был, дикий какой-то. Но ее можно понять — только что лягушкой была.

— Ну что, красавчик, когда свадьба? — поинтересовалась девица, и Илья сразу понял: ведьма. — Ты меня расколдовал, тебе и суженным моим быть.

Илюша аж отпрыгнул не хуже лягушки.

— Да шучу я, не бойся, — широко улыбнулась ведьма, шлепнув его по плечу. — Не надо жениться. Я Елизавета, будем знакомы.

О как! Не Лиза, а сразу Елизавета.

— Илья, Илья Константинович, — зачем-то сказал парень. — Очень приятно, царь.

Хотя приятно ему нифига не было. Хотелось сбежать.

— Ой не похож, ой халтура, — пробормотала Елизавета, внимательно его рассматривающая. — А подай-ка мне, Илья Кощеевич, вон тот дрын. Я сейчас тебя сиротой делать буду.

Илья безропотно подал бывшей лягушке доску с торчащими гвоздями, брошенную кем-то на увядший газон.

Елизавета закинула доску на плечо с воинственным криком и отправилась в замок.

— Так его, Лизка! — выкрикнул кот. — Отомсти за нас!

Илья молча поглядел на это безобразие и деревянной походкой отправился в кощеевы апартаменты. Где бар с элитным алкоголем, он уже видел.

Кощей временно переехал в библиотеку. На все вопросы отвечал, что у него семейная драма и он будет жить, где хочет. Кстати, это было чистой правдой. В комнатах всё напоминало об Александре, а точнее о его непроходимой тупости. То футболка ее под подушкой находилась, то чашка на комоде, то грустно шуршащий лепесток розы из покрывала выпадал. В ванной вовсе Сашкой пахло — ее шампунь, ее гель, ее мыло. А еще маска для волос, ополаскиватель, несколько скрабов, три вида кремов, щетка для пяток, дамская бритва, крем для бритья с ароматом лесных ягод… надо ей полочек побольше сделать будет. Если она вернется. КОГДА вернется.

Да он и сам иногда конфисковывал разные мелочи — просто так, ради удовольствия. Ради страсти к накопительству. Ведь он Кощей, по статусу положено собирать сокровища. А Сашка оказалась самым настоящим сокровищем. Красивая, ненавязчивая, умная, в постели горячая. За что же ему, дураку, так повезло, и как он мог упустить свое счастье?

Выпить бы, но Кощей уже не мог пить. Да и неудобно перед сыном. Достал старую гитару, стал перебирать струны. Тыщу лет мечтал выучиться играть на гитаре, да так времени и не нашел.

Елизавета растеряно стояла в дверях библиотеки. Такого Кощея она еще не видела. На лице вселенская тоска, сидит на полу с гитарой, депрессует. Двинуть такого доской — как котенка пристукнуть, никакого интереса. Да он даже не заметит нового удара судьбы!

— К-константин Адамович, с вами всё в порядке? — неуверенно спросила Елизавета, пристраивая доску в уголок.

— О, Елизавета, — поднял глаза Кощей. — Хорошо выглядишь. Лучше, чем вчера. Кожа стала такая… белая…

Елизавета на провокации не повелась, присела рядом с Бессмертным.

— Что, всё так плохо? — уточнила шепотом.