Капитан Сол

— Потому что не знали ничего, учиться нам надо и у нас есть для этого отличная возможность. С боцманом нужно подружиться, в дальнейшем легче будет.

— С ним подружиться? Да ты с ума сошёл, он же орёт всё время.

— Так ведь по делу орёт, а так он вполне нормальный человек, без заскоков.

На следующий день рано утром капитан бригантины «Святая Каталина» приказал, отдать концы и покинуть порт Мартаро. Боцман Диего был не доволен решением капитана, но выполнил приказ, и корабль вскоре вышел в открытое море. По мнению Диего не закончив ремонт, покидать порт не стоило, ещё один шторм даже самый слабый, бригантина просто не переживёт. Сол, Херман, Тэкито и Борджо до обеда старались, не попадаться боцману на глаза. После полудня, когда Хуан заставил новичков драить палубу, от Диего уже было не спрятаться. Часа через два, когда ему надоело смотреть на работающих новичков, он решил проверить, насколько хорошо они владеют оружием. Сам Диего был лучшим стрелком в команде и не упускал возможности утереть нос матросам, особенно молодым.

— Хуан, принеси мушкет и пару пистолей, нужно проверить на что способны новенькие!

— Понял, сейчас всё будет сеньор Караско, — Хуан, прихватив с собой ещё двух матросов из старой команды, отправился в крюйт-камеру за оружием, порохом, пулями и мишенями.

— Сол, ты стрелять умеешь? — спросил Тэкито, предпочитающий пользоваться холодным оружием.

— Теоретически — да.

— Как это? — Тэкито не знал, что означает слово теоретически.

— Как стрелять знаю, но ни разу не пробовал.

— А, так бы и сказал, что видел, как стреляют другие, а-то говоришь, не пойми что.

Пока друзья выясняли, кто и что умеет, вернулся Хуан. На палубе установили несколько мишеней, после чего боцман приступил к выяснению умений у новобранцев. Из всех новичков стрелять умели только трое и ими оказались те, кого боцман нашёл первыми в таверне неподалёку от порта. Остальные новички ни мушкет, ни пистоль никогда в руках не держали, за исключением Сола. Он пистоль в руках держал, после того как забрал его у посыльного, вот только стрелять из него ему не довелось. Когда с проверкой дело дошло до Сола и его друзей, они уже знали что и как нужно делать.

— Ну, что, теперь ваша очередь, — Диего посмотрел на оставшуюся четвёрку. — Следующим будет, — боцман посмотрел на них, выбирая кандидата, — Борджо! — Несмотря на то, что он в это время остановился взглядом на Хермане, выбрал не его. Борджо не спеша зарядил мушкет, потом дождался команды стрелять и выстрелил. После того как дым рассеялся, все увидели, что по мишени расположенной в тридцати шагах от него, он даже не попал. У Диего после выстрела Борджо даже настроение испортилось, он видимо надеялся, что эта четвёрка новобранцев должна показать лучшие результаты из всей группы новичков. Самому Борджо было наплевать, попал он или нет, на оружие он никогда не надеялся, предпочитал кулаки. Чтобы надолго уложить какого-нибудь человека, ему хватало одного удара, причём не обязательно точного.

— Сол, теперь ты, — Диего выкрикнул его имя, сопровождая таким взглядом, от которого другие матросы испуганно втягивали голову в плечи.

Сол взял мушкет, зарядил его быстрее всех, даже быстрее чем это делал Хуан, набросил на плечо специальную накладку из толстой кожи, чтобы отдачей не повредить плечо и выстрелил. Пуля попала точно в центр нарисованного на крышке от бочки круга, которую и использовали как мишень. У Диего настроение резко пошло вверх, это был лучший выстрел из всех сегодня сделанных.

— Хуан, дай ему пистоль!

Старший матрос выдал Солу пистоль, уже заряженный, но только не для новичков, а для Диего. Заряд там был обычный, а не уменьшенный для тренировки. Сол принял из рук Хуана пистоль, зачем-то заглянул в дуло и также как из мушкета, быстро прицелившись, выстрелил. Пуля попала на пол ладони ниже первой, выпущенной из мушкета. Все надеялись, увидеть радость на лице Диего после этого выстрела, но этого не произошло. Настроение боцмана вновь резко изменилось, теперь он был в бешенстве.

— Ты соврал мне, сказав, что никогда не стрелял! — набросился он на Сола с криком и отобрал у него пистоль.

— Я не врал, я, в самом деле, никогда не стрелял, но я не говорил, что не знаю, как это нужно делать, — Сол отступил на шаг от разгневанного боцмана.

— Опять врёшь, одного знания не достаточно, тут тренировка нужна.

— Случайно получилось, — Сол продолжал отступать от Диего, пока не упёрся спиной в мачту.

— Не верю в такую случайность, Херман, возьми второй пистоль и выдай мне ещё одну случайность!

Втянув голову в плечи, Херман взял пистоль, собираясь встать на то место, откуда стрелял его брат. Ему думалось, что с этого места и он сможет также попасть в центр круга, ну или хотя бы просто в мишень. Диего его остановил, заставляя стрелять с того места, где сейчас стоял. Расстояние до мишени с этого места было больше шагов на десять, для выстрела из пистоля с уменьшенным зарядом почти предел.

— Сеньор Караско, можно брату пару слов сказать, перед тем как он выстрелит? — Сол видел, как волнуется брат и решил, его успокоить, подсказав, что делать.

— Ну, скажи, посмотрим, чем дело закончится, — боцман отошёл в сторону и, скрестив руки на груди, стал внимательно следить за действиями Сола. Опытный взгляд старого морского волка безошибочно определил, что этот пятнадцатилетний парнишка точно никогда не то, чтобы стрелял, он даже не держал никогда пистоль в руках. Диего не знал что парню ещё четырнадцать, Херман прибавил себе год, чтобы его взяли матросом. Сол, что-то сказав брату на ухо, отошёл, встав в паре шагов за его спиной.

— Херман стреляй! — громко крикнул Сол, и брат резко подняв руку с пистолем, выстрелил, практически не целясь. Пуля ударила с самый нижний край нарисованного углём круга. На палубе стало тихо, лишь ветер свистел наверху, прорываясь сквозь такелаж.

— Попал сеньор Караско, богом клянусь, попал! — сказал Хуан, тщательно осмотрев мишень.

— Васкесы, чтоб вас, вы смогли меня удивить, сам бы не увидел, никогда бы не поверил, якорь мне в корму! Я лично займусь вашим обучением и сделаю из вас лучших матросов во всей Нардии. Тэкито, чего встал, ты у нас один не проверенный остался! — рявкнул боцман, посмотрев на него.

Тэкито тоже, как и Сол, стрелял дважды, сначала из мушкета, потом из пистоля. Результат был хуже, чем у братьев Васкес, но в мишень он всё-таки попал, не в нарисованный круг конечно, а в саму крышку от бочки, в её левый край.

— Ладно, тебя тоже возьмусь учить, — сказал Диего, посмотрев на результат Тэкито. Здоровяк Борджо пойдёт в канониры, там сила нужна, а её у него как в быке.

Вечером, когда они легли спать, Херману не спалось. День выдался насыщенным на разные события, он до сегодняшнего дня оружие в руках даже не держал, а тут сразу стрелять. Мало того, он ещё и попал в мишень, после подсказки брата. Единственное что его сейчас беспокоило, так это то, что Сол менялся слишком быстро. Не внешне, разумеется, он менялся где-то там внутри, уж слишком много он сейчас стал знать из того, чего обычный горожанин просто не мог знать. На завтра боцман обещал ещё одну проверку, им дадут в руки сабли. Херман по этому поводу уже не так сильно волновался, они с братом часто сражались на палках, изображая схватку на саблях и шпагах. Разумеется, настоящие сабли и настоящий поединок, пусть даже и учебный, отличаются от их детских игр, но не так сильно как стрельба из корявой палки и настоящего пистоля.

— Сол ты спишь?

— Нет.

— Сол как ты думаешь, я завтра справлюсь?

— А куда ты денешься, когда будешь драться, представь, что тебя шайка Коуфа опять решила проучить как в прошлый раз.

— Ну, в тот раз ты со мной был.

— Какая разница, не только же я тогда дрался, но и ты тоже, справился ведь с одним из них тогда.

— Да, справился, правда, потом синяки долго сходили.

— Синяки — это мелочь, кости же целы и вообще, спи, давай, завтра рано вставать.

— Сол, а куда корабль идёт?

— Не знаю, меня не это сейчас волнует.

— А что?

— Херман, не мешай, я думаю.

— Ну и ладно, не хочешь говорить и не надо. Тэкито спишь?

— С тобой не уснёшь, чего тебе?

— Почему капитана второй день не видно?

— Он пьёт второй день, в каюте заперся, Диего проверяет время от времени как он там, ещё что-то надо?

— Что за груз на борту? Почему о нём никто не беспокоится?

— Свинец, стоит мало, весит много, всё?

— Всё.

— Спи и нам не мешай.

У Хермана ещё была сотня вопросов и к брату, и к Тэкито, но он не решился их задать сейчас, потом как-нибудь задаст, когда они будут не такими уставшими.

— Ну, что, готовы? — боцман построил их на палубе, каждому посмотрев в глаза. Встречные взгляды были разными, Херман смотрел с некоторым страхом, Тэкито равнодушно, а Сол с рвением к учению. Этот взгляд напугал Диего, он ещё за всю свою жизнь не встречал таких людей как Сол. Было во взгляде Сола что-то такое, чего Диего понять не мог и это его пугало. Помимо самого боцмана на палубе стояли ещё двое, Хуан и матрос имени которого они пока не знали. В руках у них были сабли, учебные, то есть тупые.

— Сол в паре со мной, Тэкито с Хуаном, ну, а младший Васкес с Дорхо. Разойтись в стороны, а то ещё сами себя покалечите.

Боцман напал без предупреждения, но Сол к этому был готов, жизнь на улице научила быть всегда на чеку. Первые два удара Сол отбил, не напрягаясь, а вот дальше дело пошло гораздо хуже. Диего оказался не только лучшим стрелком, но и отличным фехтовальщиком. Солу, приходилось вертеться как юла и прыгать, причём не только в стороны, но и спиной вперёд, уходя от ударов Диего. Боцман не сбавлял натиска и через несколько минут Сол получил болезненный удар тупой саблей по рёбрам.

— А ты молодец, долго продержался, твоих друзей за это время уже шесть раз убили.

Занятия боцман остановил только в полдень, когда из троих матросов новичков на ногах остался стоять только Сол. Дышал он так, словно с самого утра убегал от разъярённого льва по пустыне.

— Хватит на сегодня, после обеда перейдём к изучению парусов и такелажа, — обрадовал их Диего. Сам он тоже устал, но был в состоянии ещё часик помахать тупой полоской стали.

— Сол, скажи, что я умер, — Тэкито лежал на палубе и смотрел в небо.

— Не, ты жив Тэкито.

— Сволочь ты, мог бы порадовать старого друга.

— Он всегда говорит правду, но только своим, чужака обманет на раз, — прохрипел Херман, лежащий вниз лицом в нескольких шагах от грот-мачты.

Боцман выделил им час на обед и отдых, после чего они до позднего вечера повторяли за ним названия парусов, частей мачт и такелажа. Спать они отправились самыми последними.

— Тэкито, спишь уже?

— Нет, после всего того через что пришлось пройти, не уснёшь. У меня болит всё, этот сволочь Хуан бил не играючи, я думал, он мне все кости переломает.

— Да, ладно тебе, можно подумать первый раз по рёбрам получил, не убили же.

— Лучше бы убили.

— Нет, не лучше, всё что нас не убивает, делает нас сильнее.

— Да иди ты Сол, знаешь куда?

— Угу, не сейчас, ты мне лучше подскажи, как нам корабль притормозить.

— Якорь опусти.

— Да, я не в этом смысле, нам нужно задержать его в пути недели на три — четыре.

— Зачем?

— На обучение время нужно, а за те две недели что у нас остались до прибытия в Дарту, мало чему научишься.

— Сол, я что-то не понял, ты чего хочешь-то? Моряком стать или боцманом?

— Бери выше, капитаном хочу стать.

— Ну, ты загнул! Кто ж тебе голодранцу корабль доверит? Ты что, какой-нибудь знатный сеньор или его сын? Простой человек не может стать капитаном, не возьмёт никто.

— А я и спрашивать ни у кого не собираюсь.

— Чего??? Пира, — Тэкито резко замолчал, догадавшись о том, к чему стремиться Сол. — Пиратом решил стать? — спросил он уже шёпотом.

— А почему бы и нет? Разбогатеть можно и таким способом или ты думаешь, что все известные тебе богатые сеньоры честным способом капитал сколотили? Занимались тем же грабежом, только узаконенным, причём ими же самими.

— Фор-бом-брам-брасы, бизань, якорь мне в корму, — Херман сегодня устал так, что начал говорить во сне.

— Ты о брате подумал? Что с ним сделают, если узнают что его брат пират?

— Пусть до него сначала дотянутся, да он в прочем и сам за себя постоять сможет, уж я об этом позабочусь.

Глава 3

Утро началось с появления боцмана около спящих новобранцев.

— Подъём салаги! — заорал он, опрометчиво спрятавшись за ящиками. Сол от такой ещё непривычной побудки подпрыгнул прямо лёжа и тут же откатился в сторону. Тэкито спросонья не разобравшись, в чём дело, метнул нож, ориентируясь на голос. Херман ничего особенного не сделал, он просто открыл глаза со словами, — что, опять учёба?

— Тэкито — сукин ты сын, ты, где нож взял, якорь мне в корму? Убить меня решил? Да, я тебя сейчас за борт! — Диего схватил его за ногу и волоком потащил по полу к лестнице, ведущей на верхнюю палубу.

— Сеньор Караско, он не хотел вас убить, это случайно. Жизнь к этому приучила! — дорогу боцману преградил Сол, рядом с ним секундой позже появился Херман.

— Пошли прочь! — Диего был в бешенстве после того, как нож, брошенный Тэкито, пролетел мимо всего в нескольких сантиметрах от его лица. Сол никуда не ушёл, он по-прежнему стоял на пути боцмана.

— Хуан, арестовать их! — выкрикнул Диего, но Хуан не появился и даже не откликнулся. Обернувшись, боцман увидел Борджо, держащего старшего матроса за шиворот. Ноги старшего матроса не касались палубы, а лицо начинало краснеть. Натянутая рубашка сдавливала горло не позволяя дышать.

— Сеньор, Тэкито действительно сделал это с перепуга, прошу, дайте нам время привыкнуть к вашим громким командам, — Сол продолжил, уговаривать боцмана, чтобы он отпустил Тэкито.

— Говоришь с перепуга? Ладно, поверю, но только сейчас, ещё одно замечание любому из вас и всех четверых за борт! — Диего отпустил ногу Тэкито. Через секунду рухнул на палубу и Хуан, Борджо отпустил его, но тут же снова поднял, ставя на ноги, поправляя рубашку и стряхивая с его штанов мелкий мусор. Увидев это, боцман как-то странно посмотрел на всех четверых новобранцев. Взгляд у него уже не был злым, скорее заинтересованным, словно он увидел в них что-то такое, чего раньше не замечал.

— Клянусь, вы четверо самые странные и самые опасные люди, которых я встречал за свою жизнь. Вы готовы друг за друга отдать жизнь, хоть и друзьями-то по сути не являетесь. Братья Васкес понятно, но вот Борджо и Тэкито? Я думал вы сами по себе, одиночки, но я ошибся, — Диего ещё раз посмотрел в глаза каждого из них, и крикнул ещё громче. — Чего встали обезьяны облезлые? Все на верх!