Помоги проекту - поделись книгой:
Владимир Атомный
Посоветуй мне…
Выражаю признательность за помощь писателю,
PH-специалисту Александру Войкину.
Так же, за поддержку и помощь, благодарю писателя NonSemper.
Большая благодарность писателю Нилу Алмазову за редактуру.
Новая любовь - новая жизнь!
Часть 1. Первые птицы
Глава 1. Нечаянный соблазн
Протяжно проскрипело кресло. В хорошо обставленной комнате темноволосый молодой мужчина устало потянулся. Курсор на экране широкого монитора застыл у самого конца статьи. За окном солнце едва докатилось до зенита, а непривычная после зимы жара уже стягивает с прохожих верхнюю одежду. С высоты четвёртого этажа мужчина с интересом разглядывает прохожих, в это время преимущественно школьников, тем паче, что аж три школы рядом.
Сидящий – Водянистый Василий, штатный журналист онлайн-ресурса «Россия и Мир» – старается писать без «воды», поэтому весьма ценится редакцией. В этом ему помогает оконченный факультет журналистики МГУ, наработанный навык автора постов, статей в «Живом Журнале» и многие другие писательские проявления, чаще острого и желчного характера. Некоторые опусы приходилось писать, дабы произвести впечатление на студенток-однокурсниц, видящих в нём чуть ли не киногероя – по их же признанию. Ростом он также и остался – сто восемьдесят два, а вот в весе прибавил, и сейчас имеет около восемьдесят трёх килограммов. Василий – шатен, на вытянутом лице оставляет одно-двухдневную щетину, нос с горбинкой, чуть кривоват – плохо сросся после перелома. Глаза серые, с лёгким синим оттенком и уклоном в графит, над ними немного нависают надбровные дуги с кустистыми бровями. Кожа смуглая.
Также, очень важным фактором, что весьма помогает продуктивно работать, является характер занятости – фриланс. А ещё прекрасная оплата, что нашла отражение в обстановке двухкомнатной квартиры новостройки «На Бабушкиной». Сейчас Василий работает в гостиной: тёмно-серый цвет стен, прекрасный и дорогой пол из паркетной доски. Окно от Василия справа, и взгляд журналиста перескакивает с одной школьницы на другую, словно ищет кого-то. Сейчас, когда лучистый весенний день заливает светом Ярославский район, а то и весь СВАО Москвы, жалюзи на окнах подняты, и ничто не мешает разглядывать двор, деревья в молодой листве и людей.
Василий покинул удобное кресло и потащился на кухню. Уже основательно зевая, мужчина плеснул в высокий белый стакан чёрного чая и щёлкнул кнопкой чайника. Достаток ощущается и в кухне молодого писателя. Гарнитур недавно обновлён – в воздухе до сих пор ощущается запах глянцевых покрытий, ДСП и МДФ вместе взятых. Василий садиться не стал, хотя можно и на любой из пары овальных стульев, просто дождался кипятка, плеснул в стакан и сдобрил несколькими кубиками сахара. Назад вернулся, помешивая и делая глотки. В голове крутилась последняя фраза, где никак не удавалось добиться нужного оттенка.
Только хозяин занял кресло, как в звонок начал истошно, с заиканиями, сигналить. Василий скорчил страдальческое лицо и даже пробубнил пару ругательств – это пришла соседская девчонка, дочь его знакомых с фамилией Триптих.
Ещё в коридоре он начал причитать, делая паузы между словами:
– Чего… тебе… опять… надо!.. – Тут Василий уже открыл.
Это и вправду оказалась Ангелина – девушка, живущая по соседству и ходящая в недалёкую тысяча триста семьдесят четвёртую школу с углубленным изучением английского. Не давая времени на возмущения, она провозгласила:
– Hi, mister Basil!
– Какой я тебе Бэзиль?! – отозвался мужчина.
Она только со школы в синем шерстяном жилете поверх белой лучащейся блузки и синей же шерстяной плиссированной юбке. Снизу либо белые колготки, либо чулки, а оканчивается образ чёрными лакированными туфельками.
Ангелина высока – метр семьдесят, имеет астеническое тело с едва наметившейся грудью. На её изящном точёном вытянутом лице особо выделяются голубые глаза, очень яркие, за счёт тёмного ободка и светло-русых волос. И брови, и ресницы – тоже светлые, едва заметные. Если бы Василий попробовал ответить, что в лице соседки ему больше нравится, то, помимо глаз, отметил бы нос – ровный, длинный, точёный, упомянул бы форму лица – овальную, с высоким лбом и слегка острым подбородком. Ангелина часто распускает волосы, поэтому образ для Василия таким и запомнился: длинные распущенные волосы русого цвета, средней полноты губы и та самая форма лица, оживлённая лучащимися юным светом глазами.
Дочь Владимира и Марии Триптих отвечает:
– Тебе не нравится, Daddy?
– Какой я тебе папочка?! Чего пришла? – рассвирепел Василий.
– Прости, sorry!.. Можно войти? – спросила она, улыбнувшись милейшим образом.
– Мешать будешь опять? – отозвался журналист, даже не сдвинувшись.
– Честно-честно, не буду, I swear to God! – прощебетала девушка.
– Блин! Почему ты такая невоспитанная?.. – проговорил он, поворачиваясь и уходя обратно.
Ангелина юркнула в квартиру и закрыла массивную стальную дверь. Хозяин квартиры, уже не обращая внимания на гостью, что заходит почти каждый день, вернулся к работе. Голова, отвлёкшись на посторонние дела, легче взялась за создание словесной вязи.
Василий работает за чёрным ноутбуком семнадцатой диагонали, иногда прибегая к большему широкоформатному монитору. Рядом с мышью и ковриком молчаливо мигает светодиодом чёрный моноблок смартфона. Мужчина взялся дописывать статью, нисколько не беспокоясь о гостье.
Ангелина тем временем прошла на кухню и приготовила себе такой же чай с бутербродами. Холодильник открывала с осторожностью, чтобы хозяин не услышал. Далее путь девушки пролёг в гостиную к белому полукреслу-полукровати. Рядом низкий деревянный столик, но школьница забралась с ногами и ест с тарелки.
– Если найду крошки…– угрожающе произнёс Василий.
Ангелина проглотила и спрашивает:
– То что, my master?
– Плохо тебе будет… – отозвался журналист отвлечённо. – Вот что!
Гостья ещё пару раз откусила от бутерброда с козьим сыром, сметаной и зеленью. Прожевав, обращается:
– Что пишешь?
– Ты обещала не отвлекать!
– Просто спросила же… – жалобно ответила она.
– Статью по работе.
Ангелина закусила губу, пару раз бросила взгляд на пишущего, но Василий этого не заметил.
– Просто-о… у меня тут небольшая peculiar problem… – Голосок девушки совсем упал, взяв самый виноватый и жалобный тон, что даже Василий оторвался от работы.
– Я не знаю, что за “пэкьюлия” там у тебя, но если хочешь говорить о проблемах, то давай без этого своего смешения языков, – произнёс мужчина, окончательно поворачиваясь к девушке.
Под взглядом Ангелина немного покраснела и, оставив на тарелке недоеденный кусочек, отложила тарелку на столик. Голубые глаза нашли суровый взор серых мужских и метнулись обратно, потом ещё раз повторили – девушка явно не решалась сказать.
Василий шумно выдохнул, с досадой принимая правила игры.
– Тройку получила?
– Ой, не-е-ет!.. – легко отозвалась гостья, намекая, что проблема много серьёзней.
– Порвала одежду?.. – предположил Василий.
– Ну чего ты, Basil?! Не в этом дело… – грустно сказала она.
Мужчина покачал головой, красноречиво показывая мимикой, что думает обо всей этой комедии.
– Хорошо! Мальчики пристают?.. С родителями поругалась?.. – начал перебирать он.
– Почти, – тихо отозвалась собеседница на последнее.
– Блин, Angel, если ты не расскажешь, я не пойму в чём проблема! – раздражённо сказал мужчина, потянувшись за стаканом.
– Сто… – начала она тихо, – тысяч…
– Что? Каких ещё сто тысяч? – переспросил Василий, осушив стакан.
– Рублей… Basil, я сто тысяч потеряла… – прошептала Ангелина, не поднимая голубых глаз.
Мужчина всплеснул руками и безмолвно раскрыл рот, затем медленно закрыв. Вздохнул и спрашивает:
– Как это произошло и откуда у тебя такие деньги?
– Ну, ты же знаешь, – уже живее отозвалась девушка, как мышка, приподнимая голову, – родителям всегда некогда… Попросили расплатиться с курьером, что привезёт сегодня телевизор.
– Так, а как ты умудрилась их потерять?
– Ну-у… Я взяла деньги в школу, – потупилась Ангелина.
– Зачем?! – воскликнул Василий.
– Просто… хотелось перед девчатами этой пачкой покрасоваться, – промямлила соседка. – Потом мы в парк пошли и всё, там, видимо, и выронила, пока сидели на траве.
– Офигеть!.. – выдохнул мужчина. – Может, подружки свистнули?
– Не-е-ет! Ты что?! – воскликнула девушка, заискрив глазами. – Они точно не могли.
– Ладно, это уже не важно. Что делать собираешься? – устало спросил журналист.
– Я не знаю… – вновь пролепетала Ангелина, имея крайне несчастный вид. – Родителям мне никак нельзя говорить.
Мужчина, что отпивал уже из стакана гостьи, чуть не поперхнулся и с возмущением воззрился на неё:
– Это ещё почему?!
– Ну-у, они мне потом такое устроят…
– Вы хоть в Лосинном всё обыскали?
– Конечно! – вновь ожила Ангелина, вскинув русоволосую голову.
Повисла тишина. Василий, что анализировал ситуацию, вдруг отметил, как от девушки приятно пахнет цветочным парфюмом. Пока шло обдумывание, он не встречался взглядом с ней, а вот Ангелина во все свои небесные глазищи смотрит, улавливая малейшие изменения.
– Я так понимаю, ты хочешь попросить деньги у меня, – утвердительно произнёс Василий, вставая – его вдруг одолел голод. – Пошли на кухню!
Тихим зверьком девушка устремилась следом, являя вид очень расстроенный. В кухне мужчина, заглянув в зазывно осветившееся нутро холодильника, нашёл купленный недавно контейнер с солянкой. Вскоре микроволны под шум вентиляции стали тормошить молекулы воды, а Василий нашёл взглядом девушку, уже взобравшуюся на диван и смиренно ожидающую ответа.
– Нет, я не могу тебе занять такую сумму, – покачал он головой.
– Ну пожалуйста! – воскликнула девушка, сложив вместе ладони.
– Ангелина, это сто тысяч рублей! Для тебя – очень большие деньги!
– А для тебя? – спросила она, имея совершенно умилительное лицо.
– Я тут причём?! Конечно, у меня есть сто тысяч, но тебе я их не дам! – отозвался Василий, уже принюхиваясь к запаху. Таймер на белой ультрасовременной микроволновке показывает ещё полторы минуты.
– Basil, please!..
– Я же просил без вставок!
Ангелина совсем засмущалась. Видимо, прибегла к английскому, чтобы скрыть смятение. Мужчина даже немного вины ощутил и говорит:
– Ну пойми ты, как потом отдашь? Я же не могу подарить!..
– Я понимаю… – проговорила девушка расстроено. – Может мне приходить и убираться у тебя?
– Эх… Ты же знаешь, что я уже нанял Катерину, – проговорил Василий, чувствуя внутри расширяющуюся пропасть. Ему стало вдруг горько, хотя непонятно почему – надоедливая соседская школьница лишь докучает и отвлекает, но отказывая в помощи, Василий словно вдавливал себя в болото безнадёжности.
Разогрев кончился, только журналисту что-то всё не двигалось с места, а совсем попунцовевшая Ангелина вдруг спросила:
– Ну-у, тогда может иначе как-нибудь можно отблагодарить?..
Мужчину бросило в жар, и он сглотнул вдруг возникший комок, поскорее прогнав дурацкие мысли о возможном смысле слов.
– Речь же совсем не о том идёт, Angel, – отозвался он, отвернувшись.
– Но ты мне всегда помогаешь, Basil, я же очень тебе благодарна, так что… если ты хочешь… я бы могла…
Прекрасный голосочек с трудом выговаривает слова. Василий почувствовал, как в голове забухала кровь, а внизу живота потяжелело, возбуждение охватывало разум быстро, и чтобы хоть как-то отвлечься, он потянулся открыть дверцу микроволновки, что вновь заголосила в напоминании. Ангелина тем временем набрала воздуха и продолжает:
– Как бы… я же не какая-нибудь ugly…
Мужчина готов был зажать ей рот и в тоже время хотел слышать эти смущающие, возбуждающие попытки намекнуть на своеобразную благодарность. Вдруг зазвонил её телефон, тут же изменив атмосферу.
– Да, – произносит Ангелина, всё ещё с сильным румянцем, – да… х-хорошо… двенадцатая, да. До свидания.
Девушка нашла взгляд Василия.
– Это курьер приехал. Что делать?..– растерянно, с отчаянием спросила она.
– Пошли! – отозвался вдруг журналист.
Он повёл в другую комнату – спальню, тоже в бело-кофейных тонах. На полке шкафа открытого типа лежит барсетка. Василий достал пачку пятитысячных банкнот перевязанных резинкой и протянул Ангелине.
– Здесь сто. Иди, прими заказ, – произнёс он спокойно.
– Спасибо!.. Спасибо! Ты просто super!.. I love you, Basil! – посыпались щенячьи восторги.
Она чуть привстала и прижалась розовыми губами к его чуть грубым и в окружении колючей щетины, а потом резко убежала. Остолбеневший мужчина услышал, как бухнула дверь.
Поделиться книгой: