Страта. Выживание

Александр Кронос

Страта. Выживание

Глава 1

— Данила, отчёт готов?

Стоящая перед столом девушка в обтягивающих светлых джинсах, накручивает локоны светлых волос на палец, хлопая ресницами. Выглядит соблазнительно. Но я не слишком обольщался. Алла так ведёт себя со всеми особями мужского пола. Хотя в моём случае, возможно дело продвинется чуть дальше обычного флирта. На прошлой неделе получилось вытащить её в ресторан. Свидание, правда закончилось отнюдь не бурной ночью, а парой поцелуев около подъезда. Но на второе она согласились. Значит, осталось дотянуть максимум до третьего.

— Готов и уже отправлен на почту.

Получив ответ, мило улыбается и удаляется к своему кабинету. Провожаю взглядом крепкую задницу. Вздыхаю. Эта светловолосая дива своим флиртом и заигрываниями, в последние три недели отрезала меня от секса. Не станешь ведь ухлёстывать за девушкой, параллельно трахая какую-нибудь Свету из бухгалтерии. Или стажёрку из отдела маркетинга. Хотя, последняя, скорее всего хотела таким нехитрым способом обеспечить себе успешное завершение стажировки. В конце концов соискателей пятеро, а место всего одно. Если можно получить бонусные баллы, просто запрыгнув в постель к руководителю, то почему бы и не сделать этого. Предполагаю, что половину зачётов в своём университете она сдавала таким же образом.

Ещё раз вздохнув, возвращаюсь к работе. Исполняющий обязанности начальника отдела маркетинга и рекламы в компании, выходящей на рынок с новым брендом мобильных телефонов — это верх стремлений для парня двадцати восьми лет.

Впрочем, если бы окружающие были в курсе, что с ними в одном офисе работает седьмой в очереди наследования «семьи» Горановых, то сильно удивились. Поэтому, девять лет назад из Данилы Горанова я превратился в Данилу Седых. Красивая, несклоняемая фамилия, которую я выбрал сам. После того, как покинул «семью», отказавшись от претензий на власть. Они, собственно, и так были минимальны. Кто станет всерьёз рассматривать седьмого в очереди наследника? Внутри клана я по сути был рядовым членом. Разве что слегка чуть приближённым к власти, пока на месте главы «семьи» был мой отец. Но за пределами «своих» я сразу превращался в сына лидера одного из кланов, входящих в десятку по влиянию на пространстве постСССР. Неважно, какой ты там по счёту наследник. Ключевой момент, что ты Горанов. Современная белая кость.

Все прелести открытого использования своей фамилии я познал после совершеннолетия, отправившись под своим настоящим именем на учёбу в обычный ВУЗ. Родители настаивали на программе обучения в закрытом «Университете Мохова», где нам принадлежала доля в 16 %, а кто-то из членов «семьи» постоянно входил в состав наблюдательного совета. Но мне показалось, что влиться в социум будет правильнее в обычном универе. А не в закрытом учреждении, где со мной будут учиться только такие же представители кланов. С их постоянным подозрением, подковыристыми вопросами и закидонами по поводу брачных союзов.

Поступил я без особых проблем. Сейчас, думаю, что это было связано прежде всего с фамилией, а не с моими выдающимися способностями. Но тогда искренне гордился этим фактом. Как же — сам, без помощи родителей, попал на место, которое было предметом конкуренции среди массы абитуриентов. Точно так же, на свой счёт я принимал внимание однокурсников. Если парни пытались завязать дружеские отношения, что в нашем возрасте обычно выливалось в предложение выпить, то девушки прыгали в постель, едва ли не вцепляясь друг другу в волосы из-за права раздвинуть ноги. Не все, само собой. Процентов пять из всего женского состава университета. Но мне этого более чем хватало, чтобы почувствовать себя избранным.

Понимание начало приходить позже. Окончательно с доступными студентками я завязал, обнаружив, что одна из них, считая меня заснувшим, пытается собрать «биологический материал» из презерватива. Чтобы потом провести процедуру оплодотворения. Как она испуганно объяснила, если у неё будет ребёнок от Горанова, пусть и вне брака, всё равно есть шанс, что примут в «семью».

После этого однокурсниц я, несмотря на все соблазны, больше не трахал. А через месяц, когда организм полностью отошёл от почти годового запоя и вовсе решил бросить университет. Думал какое-то время переждать, а затем выбрать другое учебное заведение. Но через пару недель погибли родители. Неисправность в нашем самолёте, на котором они летали во Францию, на ежегодный «конгресс семей». Служба безопасности провела тщательное расследование, но их вердикт был однозначен — действительно имела место техническая проблема.

Когда я отошёл от горя и прекратил выхлёбывать по бутылке крепкого алкоголя в день, власть в клане уже поделили дядя и старший брат. Первый получил должность «секретаря семьи», отвечая за финансы и дипломатию. Второй формально стал главой клана. Игорь и Семён Горановы — новая гордость и свежая кровь нашей фамилии. А для меня остались только двое близких людей — бабушка и младшая сестра Лизка. Но оставаться из-за них в семейной цитадели, где тебя показательно игнорировали, я счёл не лучшим решением. Мой уход из дома мало кому понравился. Братья втайне завидовали тому, что я могу спокойно развлекаться и трахать всех, кого захочу, накачиваясь алкоголем на вечеринках. Они то в отличии от меня были старшими. И им разрешения на то, чтобы покинуть дом никто не давал.

Старшая сестра считала меня зажравшимся придурком, который бесится с жиру. По мнению Насти, каждый из Горановых должен всё своё время уделять «семье». А не пытаться влиться во внешний мир за его пределами. Единственный, кто понимал моё решение — Лиза. Хотя в её случае, это скорее было обусловлено шестнадцатилетним возрастом и желанием повторить мой «подвиг» с выходом за пределы «семьи».

Тем не менее я оставался Горановым. И согласовав детали с шефом службы безопасности, получил новую внешность и документы. После чего всё-таки отучился, уже в другом ВУЗе, получил диплом и нашёл работу. За четыре года сделал карьеру, о которой остальные могли только мечтать. А все контакты с кланом ограничивались редкими созвонами с сестрой и бабушкой.

Поняв, что серьёзно отвлёкся от работы, возвращаюсь к просмотру концептов для наружной рекламы, сброшенных дизайнерами.

— С дороги! Где Данила Горанов? Где он, сука!?

Поднимаю голову. Зубы стискиваются. Какого чёрта? Крики звучат за поворотом. Наш офис — большой квадрат. В центре — «аквариумы» руководства, стёкла которых почти всегда закрывают жаллюзи. Так что кричавшего мне не видно. Но орёт он достаточно громко, чтобы услышали все вокруг.

Медленно поднимаюсь из-за стола, размышляя, как реагировать. И вижу, как из-за поворота выскакивает человек. Громадная махина в деловом костюме, который на нём всегда смотрелся не очень органично. Дмитрий — бывший «ближник» отца, теперь охраняющий старшего брата и дядю. Один из пятёрки телохранителей из числа детей, рождённых без способностей «генизлов» или с настолько ничтожными, что всерьёз их никто не рассматривает.

Окидывает взглядом офис и несётся ко мне. Вижу, как вслед ему поворачиваются головы работников. Открываю рот, чтобы выплеснуть ярость и замечаю кровь на его рубашке. Солидное такое пятно. Захлопываю челюсть. «Ближник» тяжёло дыша подбегает. Опирается левой рукой на стол. Начинает говорить.

— Протокол «выживший». Приказ секретаря «семьи». Это тебе.

Левой рукой вытаскивает две флеш-карты и, хлопнув, выкладывает их на стол.

— Нам надо уходить. Быстро.

Перевариваю информацию, пытаясь разобраться. Спрашиваю.

— Что происходит? Какой протокол? Что на флешках?

Дмитрий поднимает на меня безумные глаза. Отвечает.

— Всё потом. Руководство «семьи» уничтожено. Ты — наследник клана. И новый глава. Надо бежать.

Застываю на месте. В каком смысле уничтожено? Как? Ни одно государство не рискнёт тронуть какую-то из «семей», если только те сами не начнут открытого конфликта. А с другими кланами у нас никаких проблем не было. По крайней мере я о них не слышал.

Отрываюсь от мыслей, видя, что «ближник» начинает разворачиваться в сторону «аквариумов», вытаскивая пистолет. С силой толкает стол, удар которого сбивает меня с ног. Слышу грохот выстрелов. Визжит кто-то из девушек. Со стола падает тяжёлая металлическая статуэтка, подаренная генеральным в честь повышения. Чуть не проламывает мне голову. Слышу крик Дмитрия.

— Уходим!

Приподнимаюсь на руке. Обнаруживаю, что флеш-карты тоже на полу. И дрянное «произведение искусства» прилично помяло одну из них. Хватаю обе и поднимаюсь на ноги. Телохранитель жив. Но в районе живота расплывается ещё одно красное пятно. Кто в него стрелял? Бросаю взгляд в сторону. Алла. Мёртвая. Одно ранение в сердце и одно в голову. Всё, как учили на наших курсах по «специальной подготовке». В отличии от меня, «ближник» закончил их полностью.

Через секунду бежим в направлении выхода. Там нас встречают трое сотрудников безопасности с шокерами в руках. Ожидаю выстрелов, но телохранитель просто орёт на ходу.

— «Семья» Горановых! Неприкосновенность!

Расступаются в стороны. Желания проверять документы у раненого верзилы с пистолетом в руке, у этой троицы не наблюдается. Мы же бежим дальше, притормозив перед лифтами. «Ближник» бьёт по кнопке вызова и откуда-то с пояса снимает ампулу. Всаживает себе в бедро. Теперь понятно, почему он всё ещё на ногах. Оглянувшись на пустой коридор, снова задаю вопрос.

— Что случилось? Кто на нас напал?

Переводит на меня затравленный взгляд. Выдыхает.

— Не знаю. Главный особняк взяли штурмом. Нашу систему безопасности отключили изнутри. Твоего брата перед самым штурмом нашли застреленным в спальне. Игоря Васильевича убили в центре столицы. Кортеж накрыли из гранатомётов.

Сглатываю слюну, чувствую, как внутри всё холодеет. Уточняю.

— А остальные? Аня, Лиза, Пётр?

«Ближник» мотает головой.

— Не знаю. Я был в охране кортежа. Твой дядя утром отдал приказ — если он и лидер клана погибнут одновременно, то передать эти флешки тебе или Анне. И отвезти вас в убежище. Она была в особняке, под огнём. Поэтому я рванул к тебе.

Слева от меня открываются створки лифта. Дмитрий сразу же вскидывает руку с пистолетом. Чуть успокаивается, увидев, что внутри пусто. Мгновение и мы уже едем вниз. Голова буквально разрывается от мыслей. Кто решил развязать войну с нашей «семьёй»? Крупных конфликтов между кланами не было лет десять. Тогда локальные игры в борьбе за власть, чуть не привели к глобальной войне. Остановили конфликт «ядерщики», пообещав растереть в порошок обе стремительно формирующиеся коалиции, если они действительно начнут военные действия. С тех пор серьёзных столкновений не было. По крайней мере на нашей территории.

И ещё один вопрос — кем была Алла? Вернее, на кого она работала? Думаю, какой из вопросов, крутящихся в голове, озвучить первым, когда мы опускаемся на первый этаж. Дмитрий выныривает первым. Быстро осмотревшись, машет рукой. Судя по тому, что он направляется к одному из боковых входов в здание, «ближник» явно успел изучить его план.

Когда вылетаем в очередной коридор, расположенный перед выходом, «ближник» резко останавливается и толкает меня назад. С левой стороны грохочут автоматные очереди. Телохранитель отвечает несколькими выстрелами, высунув пистолет за угол. Привалившись к стене, поворачивает ко мне голову.

— Уходи. Я их сдержу.

Стискиваю зубы. К его двум старым пулевым ранениям добавилось ещё одно новое, в левое плечо. Даже на боевой химии, он долго не продержится на ногах. И точно не сможет вырваться из здания. Видя моё колебание, он цедит сквозь зубы.

— Я давал присягу, малец. И выполняю приказ. Беги! Иначе я считай сдох зазря.

Матерюсь. Киваю ему, наблюдая, как «ближник» тянется за гранатой. Развернувшись, мчусь назад по коридору. Куда теперь? Выходы наверняка блокированы. Следуя за появившейся мыслью, сворачиваю в один из кабинетов по левой стороне. Вижу испуганного парня, который спрятался за столом. Передо мной широкое окно с усиленным стеклом, которое сейчас всё чаще используют вместо классических решёток. Но с этой преградой мне справиться по силам.

Выдыхаю. Концентрируюсь. Не удержавшись, делаю пасс рукой. Бесполезно, но добавляет уверенности в своих действиях. Хотя отец всегда называл это лишней театральностью. Бронированное стекло трещит и распадается на мелкие осколки, грудой осыпающиеся вниз. В коридоре гремит взрыв, следом за которым звучит новая порция автоматных очередей, перемежающихся с пистолетными выстрелами.

Подбежав, высовываю голову наружу, чтобы оглядеться. С этой стороны здания никого. Забираюсь на подоконник. Вобрав воздух, спрыгиваю вниз. Тут невысоко, но от такого рода физических упражнений я давно отвык.

Приземляюсь на спружинившие ноги и устремляюсь к ближайшему проулку. Со стороны остающегося за спиной здания, доносится звук ещё одного взрыва гранаты. Где-то рядом уже воют полицейские сирены. Впрочем, если нападавшие из числа бойцов какой-то «семьи», то максимум, что им грозит — моральное внушение и гражданский судебный иск по поводу гибели непричастных к конфликту людей. Такие дела кланы всегда заминают деньгами.

Бегу по мокрому грязному асфальту между тыльными сторонами двух домов. Не останавливаясь, пересекаю ещё пару дворов и одну узкую улицу. Притормаживаю, привалившись спиной к стене дома. Что дальше? Пешком я далеко не уйду. Моя машина осталась на подземной парковке. Да и нельзя её сейчас использовать. Если эти парни целенаправленно пришли за мной, значит у них есть вся информация — адрес, номер автомобиля, друзья и знакомые. С учётом Аллы, ещё неизвестно, кто из моих приятелей на самом деле является таковым.

Вспоминаю о мобильнике. Прохожусь руками по карманам, чтобы найти и выбросить его. Но гаджет остался где-то в офисе. Уже хорошо. При мне бумажник, в котором должна быть средняя сумма налички и банковские карты. Банкноты точно пригодятся. Вот карты теперь превратились в бесполезные куски пластика. Но денег вполне хватит на то, чтобы убраться отсюда. Оглядываю свою одежду. Джинсы, рубашка, приличные туфли. Пятен крови нет. Хорошо.

Быстрым шагом пересекаю ещё один двор, выбираясь на широкую улицу. Встаю на тротуаре, подняв руку. Везёт. Машина тормозит почти сразу. Старый раздолбанный ВАЗ десятой модели. Из машины выглядывает мужик лет сорока.

— Куда тебе парень?

Вопрос на секунду ставит меня в ступор. После размышления, выдаю ответ.

— Мне бы жильё какое-то дешёвое. Только подальше от этого района.

Взгляд водителя становится слегка задумчивым. Спрашивает.

— А по деньгам? Я то отвезу куда хочешь. Но на банкноты лучше сразу посмотреть.

Усмехаюсь, стараясь не выдать внутреннюю панику. За спиной в любой момент могут появиться преследователи. Тогда мне отсюда уже никуда не убраться. Усаживаюсь к нему в машину.

— Едем шеф. С деньгами всё в порядке. Ты просто скажи, сколько надо будет. Мне хостел на окраине нужен. Перекантоваться на пару дней.

Причмокивает губами и недоверчиво пялится на меня. Но приличный внешний вид и уверенный тон голоса срабатывают — в следующий момент мы уже трогаемся, вливаясь в транспортный поток. Впрочем, бумажник я тоже достаю, продемонстрировав ему несколько купюр. Этого оказывается вполне достаточно.

Но похоже мужика всё ещё терзают сомнения. На первом же светофоре, косится в мою сторону. С лёгким подозрением спрашивает.

— А чего тебя в хостел то понесло? Парень вроде солидный. Одет вон неплохо, деньги есть. Натворил чего?

Снова нацепляю на лицо ухмылку и озвучиваю легенду, придуманную за последнюю минуту.

— Да с девушкой поругался. Узнала, что я на выходных слегка пошалил с её подругой. Встретил случайно в клубе, решили выпить. Закончилось всё как обычно — пьяным сексом в кабинке туалета. Ну ты сам знаешь, как это бывает. А эта дура возьми и выложи всё моей. Она то думала, что я делами занят. А не в клубе её подругу раком загибаю.

Мужик сочувствующе цокает языком и понимающе кивает. Отвечает в духе того, что да — знает, как такое происходит.

Наш преподаватель по искусству коммуникаций мог бы мной гордиться. Как говорил Павел Игоревич, основная задача — сформулировать легенду на понятном объекту языке. С теми данными, которые ему привычны. Чтобы они органично вписались в его собственную картину окружающего мира. Судя по расслабленному лицу водителя, который уже начал рассказывать байку о том, как неделю прятался от супруги после того, как изменил ей с двойняшками, которые не хотели его отпускать из постели, мужик более чем поверил в мой рассказ. И не подозревает, что через пару часов ему уже могут загонять под ногти иголки, чтобы выяснить, куда тот меня отвёз.

Тормозим мы минут через сорок. По дороге пытаюсь обдумать ситуацию, но с мыслей постоянно сбивает водитель, который не останавливаясь, излагает новые и новые истории, связанные с изменами и сексом. После остановки наконец замолкает и тычет пальцем в заведение через дорогу.

— Вот тут нормально. Дешёво, чистенько. Девку привести можно. Самое то, если на пару дней.

Молча киваю ему и расплачиваюсь. Цена чуть выше, чем если бы я взял обычное такси. А с учётом состояния машины, так и вовсе двойная. Но спорить и терять время не хочется. Выйдя из «десятки», захлопываю дверь и провожаю взглядом отъезжающий автомобиль. Убедившись, что он скрылся за поворотом, прохожу мимо хостела, направляясь к следующей улице.

Глава 2

Прохожу ещё пару улиц, на ходу пытаясь придумать план. Мне однозначно нужно спокойное место, чтобы всё обдумать. Только вот хостел, как и любой отель не подойдёт. При регистрации обязательно спросят документы. Российский паспорт на имя Данилы Седых сейчас использовать явно не стоит. Как и личную карту с моей настоящей фамилией. В голове есть адреса убежищ «семьи», но если Дмитрий ни в чем не ошибся, описывая ситуацию, то они скорее всего тоже засвечены.

Первое, что нужно сделать — убраться из этого района. Основная часть камер в Москве демонтирована. Иначе меня бы взяли ещё по дороге. Но я уверен, что оперативники кланов, чьи люди пришли за мной, быстро отыщут автомобиль, забравший их цель. И найдут его владельца. Поэтому, первостепенная по важности задача — переместиться на приличное расстояние отсюда.

Пройдя несколько улиц пешком, снова принимаюсь ловить машину. Остановившееся такси сразу отправляю дальше. В каждой машине легального таксопарка установлен датчик GPS и видеорегистратор. Это не то, что мне сейчас нужно. Вот к остановившемуся через пару минут минут частнику на слегка помятой старенькой «Волге» сразу забираюсь внутрь. Сидящий за рулём пожилой мужчина с сединой, вопросов по поводу благонадёжности не задаёт. Да и вообще, трогается ещё до того, как я озвучиваю куда нужно ехать. Вопрос задаёт, только проехав первые несколько метров.

— Так куда едем, сынок? Адресок назовёшь?

Тон такой, как будто он уже раз пять у меня интересовался местом назначения. Озвучиваю ему решение, к которому пришёл за последние несколько минут.

— Тут такое дело. С девушкой поцапался сегодня. И так две недели продохнуть не давала, травила каждый вечер. А сегодня, как с цепи сорвалась. Так что расслабиться хочу. Бордель нужен, шеф. Не слишком дорогой какой-то, без пафоса. Лишь бы девочки симпатичные были. Я по таким местам обычно не ходок, может подскажете?

Такого, чтобы бомбила не знал нескольких борделей, куда привозит клиентов за процент, в истории мира ещё наверное не случалось. Думаю, этот не окажется исключением. Секунд через десять, он подтверждает моё предположение. Пожевав губы, выдаёт.

— Знаю я одно местечко. Девочки чистые, фигуристые. Оторвёшься, как следует, студент.

Не знаю, почему он меня принял за студента, но поправлять сейчас — это лишнее. Киваю ему.

— Тогда вези, шеф. Недалеко ведь? Деньги то есть, но не слишком много.

Выслушав заверения, что тут дороги на двадцать минут, сворачиваю разговор. Чем беднее тебя считают, тем меньше будут пробовать содрать сверху. А с деньгами у меня и правда сейчас дела обстоят не очень.

Пока едем, ещё раз прогоняю своё решение через факт-чек. Бордели формально под запретом, пусть индустрия и процветает под опекой самых разных структур. Просить документы у меня там никто не будет. Видеонаблюдение, возможно присутствует на входе. Но с этим придётся смириться. Тем более надолго я там задерживаться не собираюсь. Да и не получится. Лишних свидетелей там точно не будет. К властям сами они не полезут. Возможно попробуют сдать кому-то по своим каналам, когда поймут, кто именно к ним заходил. Но это всё будет потом. Когда я уже окажусь далеко. А место, где можно привести в порядок мысли и собрать информацию, мне нужно сейчас.

Убедившись в верности своего решения, переключаюсь на мысли об атаке на «семью». Открытое нападение, штурм цитадели клана, уничтожение ключевых фигур — это рискованный шаг. В конце концов, у нас есть и союзники, которые могут выполнить свои обязательства. Медвянины и Луторевы. Две «семьи» из среднего звена. У первых основная способность — работа с медью. Вторые — «воздушники». Правда не слишком востребованные, из-за чего пока и болтаются в среднем звене. Обычно «генизлы», умеющие работать с воздухом, быстро поднимаются в число лидеров по влиянию. Основная проблема Луторевых в наличии мощных конкурентов, как внутри страны, так и за рубежом. Из-за чего они и не могут развернуться в полную силу. Хотя не раз пытались. Правда, стараясь не доводить дело до открытых конфликтов. Собственно, брачный альянс с Горановыми — всё из той же комбинации многоуровневых шахмат, целью которой является усиление их позиций.

В процессе размышлений, прихожу к выводу, что гадать на кофейной гуще, располагая самым минимумом информации — только истощать нервную систему. Стараюсь очистить голову и жду, пока мы приедем на место.

Через двадцать минут тормозим около невзрачного здания с вывеской массажного салона «Анюта». Привёзший меня мужик показывает рукой в сторону входа.

— Поднимешься на второй этаж, скажешь, что от дяди Василия пришёл — тогда без проблем пропустят.

Подозреваю, что меня и так пустят внутрь, без каких-то вопросов. Судя по зданию, в котором располагается бордель, фейс-контроль у них точно отсутствует. Но от образа неискушённого дурачка лучше не отходить. Так что делаю смущенное лицо и что-то мямлю в ответ. После чего расплачиваюсь и выхожу из машины, направляясь к зданию.

На втором этаже обнаруживается потёртая железная дверь с приклеенным на неё листом бумаги А4. На нём напечатано название салона. После стука, открывает парень мрачного вида. Озвучиваю ему, что пришел от «дяди Василия» и меня пускают внутрь. Окидывает изучающим взглядом и спрашивает.

— Что интересует? Минет — штука. Классика плюс минет — две. Анал — три с половиной. Цены за час. Продление на двадцать процентов дешевле.

Делаю вид, что обдумываю варианты. Выждав несколько секунд, выдаю ответ.

— Мне бы второй вариант. На час пока. Девушек можно посмотреть?

Собеседник ухмыляется.

— Можно, конечно. Деньги отдай и позову. А то бывают всякие. Сначала трахнут, а потом им приходится морду ломать, чтобы бабло отдали.

Пару раз киваю, изобразив лёгкий испуг и достав бумажник, вытаскиваю две банкноты, протягивая их привратнику. Парень с довольной улыбкой забирает деньги, после чего действительно кричит, прося девушек показаться. Те выходят через несколько секунд. Всего пять, разной степени потасканности. Одеты в обычное нижнее бельё. Делаю то, что и обычный посетитель борделя на моём месте — показываю на самую симпатичную. Остальные четыре недовольно кривятся, одна и вовсе бормочет что-то себе под нос.

Через минуту уже заходим в небольшую комнату. Почти две трети места занимает большая кровать, окно наглухо закрыто шторой. Из других элементов мебели, здесь только стул около стены. Девушка косится на меня и расстёгивает бюстгальтер, стягивая его. Судя по неуверенным движениям, в бизнесе она не так давно.

Останавливаю её, начав излагать заранее приготовленную легенду.

— Подожди. У меня не самая стандартная ситуация. Понимаешь, с другом договорился, девушку свою проверить. Он сейчас как раз к ней должен приехать. Если уломает на секс, то тогда значит я не зря заплатил. Сразу ей по прямой трансляции покажу, как тебя трахаю.