Попробуйте взять на рассмотрение такое предположение, что неиспользование человеческих ресурсов происходит из-за непонимания или недооценки базового управленческого постулата, который гласит: «Бизнес делают люди, а следовательно, основной потенциал и ресурс бизнеса – люди». Люди продают, покупают, строят, управляют техникой, пашут, жнут, вышивают крестиком – делают все то, что приносит прибыль и развивает бизнес. Вам это кажется само собой разумеющимся? Тогда скажите, почему такая слабая отдача от человеческого ресурса? Почему это считается чуть ли не пределом возможного?
А мы Вам ответим: потому что не понимается, забывается, нарушается первое логическое следствие базового постулата о том, что бизнес делают люди. Не поверите: оно гласит, что руководитель тоже человек. Причем первый человек в бизнесе. А значит, он – основа основного потенциала и ресурса. И как обстоят дела именно с этим потенциалом и ресурсом? И кто, говорите, им занимается?
Так как практически нигде не учат использовать естественные базовые законы управления, руководителю приходится выводить их из собственного опыта методом проб и ошибок. Что-то получается лучше, что-то хуже, но отступать руководителю некуда, и набор типовых ошибок становится тем, что мягко именуется «личным стилем управления». Чтобы поддерживать свой авторитет, руководитель вынужден убеждать в этом окружающих, а в конце концов и сам в это верит. И звучит: «Я такой, какой есть, и меня не изменить. Я дошел до всего сам. Меня учить – только портить». Круг замыкается, и вместо индивидуального подхода к использованию управленческих законов догмой становится тиражирование собственных ошибок. И Вы будете по-прежнему настаивать, что это логично и эффективно? Ваше право, но мы предлагаем рассмотреть еще один логический казус управления.
Давайте проверим логику. Вы что-то делаете за своих сотрудников, потому что у Вас это лучше получается, или Ваши сотрудники не умеют делать того, что Вы умеете, так? Еще раз сверьтесь с определением управления. То, что должны делать сотрудники, Вы, бесспорно, хорошо умеете делать и это демонстрируете (американские управленцы называют такое управление «посмотрите на гения за работой»). Но тогда получается, что свою-то непосредственную работу – управлять, направлять, организовывать – Вы делаете, уж извините, из рук вон плохо. Это называется «синдром управленца в песочнице» (или в манежике, или в подгузниках, или в коротких штанишках, как Вам больше нравится) – делаем то, что ниже по уровню наших сегодняшних возможностей и стоящих перед нами задач. Чем это грозит?
Существует физиологический закон: «Функция творит орган». То есть если орган (мышцы, сердце, печень – что хотите) не выполняет свои функции, не нагружается – он атрофируется. Действие этого закона в полной мере переносится и на психические, и на социальные «органы». Если руководитель не нагружает, не развивает свои управленческие «мышцы и органы», то они хиреют и атрофируются. А потом мы долго ищем: где ресурсы управления? Простите за вульгаризм, но спорить с законами природы – все равно что плевать против ветра.
На самом деле нас мало волнует, как кто к этому относится. Истина – она потому и истина, что истинна, т. е. неизменно подтверждается. Поэтому совсем уж «на закуску» давайте посмотрим на еще одну банальную истину. БОльшая часть нашей активной жизни (если не считать время на сон, которое мы тоже норовим укоротить «дела ради») проходит в деятельности, т. е. – на работе. И, несмотря на всю очевидность данной истины, эту большую часть жизни многие из нас проживают кое-как – в суете, вполсилы, в бестолковых, ненужных делах, с атрофированными «органами». Как будто нам обещали потом еще одну жизнь, более серьезную, а это так – демоверсия. Логично? Для кого-то, может быть, да. Но, однозначно, неразумно. Абрахам Маслоу, один из апологетов современной психологии, говорил: «Нестоящее дело не стоит делать хорошо». Ваша задача – определиться, какое же дело стоящее и хотите ли Вы его делать, а наша – помочь в этом тем, кто хочет.
Не стоит подозревать нас в чистом альтруизме и желании «обогреть Вселенную». На самом деле это махровый эгоизм (или эгоальтруизм) – выгодно работать со знающими. Да и в Вашем случае в отношении обучения и развития сотрудников принцип эгоальтруизма также справедлив – невыгодно работать с дураками. А всем нам вместе невыгодно, неинтересно, вредно для здоровья и интеллекта жить в Стране Дураков. Есть несогласные? Ну так и живите себе, кто вам мешает?! [2]
Для тех, кто все же хочет жить в Стране Умных, предлагается матрица сценариев развития будущего организации (она же – матрица развития любых социальных групп – от малых до очень больших)[3].
Как видите, все просто – нужно только, чтобы достаточное количество людей и говорили (знали, понимали), и менялись (делали).
Проще не бывает…[4]
Собственно, все. Если в открытом письме у Вас были открытия (в том смысле, в котором мы с Вами договорились понимать) – открываете книгу и читаете. Если не было – есть закрытое письмо в книге, возможно, оно для Вас.
Приложение 2
Сказка о чайках, море, воле и неволе
Однажды Чайка, живущая у моря, так увлеклась полетом, что улетела далеко от дома и нечаянно очутилась в зоопарке. Там, в клетке с табличкой «Чайки морские», она обнаружила очень похожих на себя белых птиц, сидящих у небольшого водоема.
Птицы были довольны собой и жизнью: плескались в водоеме, перелетали в своей достаточно просторной клетке с места на место, клевали полудохлую мелкую рыбешку из корытца. Иногда они дрались из-за еды, потому что корыто было одно, а их много. Но Главная чайка восстанавливала порядок, и чайки опять чинно клевали из корытца по очереди.
Эта Главная чайка, увидев дикарку-незнакомку, стала расспрашивать, кто она и откуда. «Я морская чайка», – сказала та просто. «Это мы называемся морскими чайками!» – гордо возразила чайка из клетки.
– Да, но я морская, потому что живу у моря.
– А что это – море?
– Это когда много воды.
– И у нас много воды.
– Нет – это когда очень-очень много воды!
– Как это очень много, больше чем на половину клетки?
– Совсем не так! Это когда бесконечное пространство и не видно берегов. И еще очень-очень глубоко и не видно дна…
– Как это, как это? – заволновались чайки в клетке. Они стали подпрыгивать и нырять, показывая глубину, брать друг друга за крылья, показывая ширину.
– Да нет же, нет! – настаивала дикая чайка. – Это во много, много раз больше, это нельзя показать.
– Так не бывает, – сурово сказала Главная чайка.
– Как не бывает? – растерялась вольная птица. – Я каждый день вместе с солнцем поднимаюсь в небо. Небо отражается в море. Я летаю высоко-высоко, я вижу очень далеко, но другого берега мне не видно. Я распахиваю крылья, перестаю ими махать и долго парю в небе над морем.
– Дорогая, ты что-то путаешь, – назидательно сказала чайка-предводительница, а остальные чайки согласно загалдели. – Высоко в небо нельзя подняться, потому что есть крыша нашей клетки. Мы не можем летать далеко, потому что есть стены. И вокруг тоже другие клетки. Мы можем летать только до известных пределов. Они материальны, они есть, их можно потрогать, о них можно удариться. Чайки не могут парить – мы просто машем крыльями от стены до стены, от земли до потолка. А вот то, что не видно берега, – вообще бред. У всего есть начало и конец, и они всегда видны!
– Да, может быть, другой берег есть. Мне однажды рассказала старая чайка, что она плавала вместе с кораблем и была на другом берегу моря. Она говорила, что там водится рыба еще вкуснее нашей.
– Что ты несешь?! – рассердилась Главная чайка. – Что такое – корабль? И как может рыба быть другой, быть вкуснее?! Это просто рыба, она всегда одинакова: маленькая, пресная, неподвижная.
– Но, послушайте! – закричала морская чайка в недоумении. – Я ведь сама все время охочусь за рыбой. Рыба бывает разной: сельдь, сайра, ставрида и еще много разных пород – они разные на вкус, плавают на разной глубине, чтобы их поймать – приходится потрудиться. И вообще есть много разнообразной вкусной еды, главное – уметь искать. Нам никто не приносит рыбу на блюдечке, не кладет в корыто – мы сами добываем себе пропитание. Мы объединяемся в стаи и ищем себе новые места обитания. И самая умная чайка ведет нас.
– Ну, про рыбу не знаю, но наконец-то ты говоришь хоть что-то, похожее на правду. Вас ведет Главная чайка, и это вечный порядок вещей, – удовлетворенно сказала чайка, которая была помощницей Главной чайки.
Но, на свою беду, дикая вольная чайка не согласилась и с этим:
– У нас не бывает Главных чаек. Мы – вольные птицы, наша жизнь состоит из поиска лучших мест. И нас ведут управляющие чайки – те, которые лучше всех знают, где искать, как искать, умеют это делать и могут помочь другим. Иначе все погибнут от голода.
И тут терпению чаек в клетке пришел конец. Главная чайка впала в ярость: «Ты лжешь! – закричала она. – Ты все придумала. Нет ни единого слова правды в твоих словах. Того, о чем ты рассказываешь, в мире не существует! Ты безумна!»
«Ты лжешь, ты лжешь, не существует, не существует, безумна, безумна», – эхом повторяли ее подданные.
«Вон! Убирайся!» – вопила Главная чайка, как будто и вправду могла прогнать дикую птицу из своей клетки. Она от гнева даже забыла, что та в ней никогда и не была.
«Вон!» – подхватили остальные чайки и стали хлопать крыльями, просовывать клювы в отверстия решетки, стараясь достать бунтарку. Даже птенцы пищали и тянулись своими клювиками, подражая старшим, которые не могли научить родившихся в неволе тому, что, не вырвавшись на волю, никогда не сравняешься с вольным. Ни зла ему причинить, ни добра предложить, ни рядом побыть. Если только он сам к тебе не приблизится.
– Ладно, – вздохнула чайка-дикарка. – Видно, нельзя рассказать о море тем, кто его никогда не видел. И тех, кто не жил на воле, к ней не позвать. Зря только их растревожила и потратила время.
Действительно, была уже ночь. Чайки в вольерах, уставшие от обилия впечатлений и эмоций, улеглись спать.
Прикорнула неподалеку и морская чайка, пообещав себе улететь с рассветом к своему любимому морю.
Ночью кто-то тронул ее за крыло. Перед ней стояла Главная чайка: «Возьми меня к морю. Я знаю, что ты говоришь правду. Я увидела море во сне, я вспомнила его. Наверное, я когда-то жила там. Мне нужно вернуться, мне нужно вспомнить, как жить на воле у моря. Иначе что я могу дать своим морским чайкам?»
На рассвете они улетели.
У этой истории нет продолжения. Мы не знаем ни о том, смогла ли долететь до моря чайка, летавшая только в клетке, ни о том, вернулась ли она к своим подданным или осталась дикой и свободной, ни о том, что было с оставшимися в клетке.
У этой истории может быть много продолжений, но это уже Ваши истории.
Сапер ошибается один раз, или Пособие для организационного сапера
Т.А. Солдатова
И снова здравствуйте! Вы дошли до этой части книги и неосторожно ее открыли? Вы решили-таки ее читать?! Закройте немедленно! Положите на место, пока не поздно! Книга посвящена процессу изменений, а вдруг изменения в Вашей жизни и вправду начнутся? Оно Вам надо?!
Ну, слава богу, кто-то предусмотрительный закрыл.
А Вы, значит, решили рискнуть, читать дальше? Ладно, но я предупреждала, не забудьте.
Предупреждаю дальше. Не ждите ничего от этой части книги. В ней, как водится, больше вопросов, чем ответов. В ней мало формальной логики, зато много парадоксальных мыслей и банальных истин. Она даже по способу подачи материала разительно отличается от предыдущей книги. Вы можете сильно удивиться.
Посудите сами, стоит ли читать, если пишет: а) женщина; б) психолог, бизнес-консультант, коуч – это что, по-Вашему, профессия?!; в) наша, российская, а не какая-нибудь фрау фон… Очень Важная Персона; г) мало того, из какого-то провинциального Ростова-на-Дону, что там за биз-нес-то, прости господи?! Даже если она работала в других регионах и в столице, ну, сколько там той России, особенно если по карте посмотреть?; е) ну, вы же умные люди, обоснуйте себе сами, почему еще не стоит читать. И не читайте.
Посмотрите, одно название чего стоит: «Пособие для организационного сапера»! Что там можно написать?!
А что пишут в пособии для саперов? Потяните за красный проводок. Не тяните сильно! Кто Вас просил дергать?! Ну вот, рвануло… Что ж, сапер, как Вы помните, ошибается один раз.
Тем, кто еще остался: внимательнее, там синий проводок… Был. Оставшиеся (если кто-то еще остался) учатся разминировать минное поле проблем организации дальше.
Анекдот: «Объявление на военкомате: “Ищем осторожных саперов, смелые уже закончились”».
Может, кто-то и научится на собственном опыте, на «полях» своих родных организаций, на своей одной-единственной жизни (ведь другой, кажется, никто не обещал). Книга собрала опыт оставшихся и чудом уцелевших (не уцелевших – тоже).
Автору (т. е. мне) приходилось самой подрываться на минах своих и чужих проблем, доводилось помогать обходить и разминировать ловушки, составлять карты и пособия для руководителей-саперов, проводить учения на тренировочных полях и муляжах (что значительно безопаснее и дешевле, чем на реальных, но менее востребовано, так как меньше пиротехнических спецэффектов с выбросом адреналина).
Такая история у каждого руководителя: не ходить по полю нельзя (оно всегда лежит перед значимыми целями), а ходить – опасно.
Данное пособие, к моему великому сожалению, не полновесное, подробное руководство по прохождению всех опасностей на пути, а всего лишь краткий эмоциональный путеводитель по особо важным (по моему мнению) проблемам, встречающимся на том самом пути, по которому нельзя не идти (каламбур получился случайно).
Спрашиваете, почему краткое и эмоциональное? Отвечаю.
Во-первых, полное руководство по чему-либо в жизни вряд ли возможно в природе (хотя, конечно, очень хочется!).
Во-вторых, у меня просто не хватает времени написать все, что думаю, – все время кто-то бегает по полям и дергает за проводки. Поэтому, решила я, лучше что-то, чем ничего. Предупрежден (хоть о чем-то), значит – вооружен (хоть как-то).
Ну, и третье – про эмоции. Этот пункт сильно связан со вторым. Только представьте: бегают и дергают, бегают и дергают, бегают…
Знаете, есть такой анекдот. Вовочку спрашивают, что сказал папа, когда тот разбил стекло в его машине. «Папа?» – переспрашивает Вовочка. – «Да, папа». – «Без мата?» – уточняет Вовочка. – «Ну конечно, без мата!» – «Так – ничего!» – подумав, сообщает Вовочка. Комментарии излишни.
В книге будут открытые письма к руководителю, где про проблемы будет «корректненько», и закрытые, где я буду играть в «Вовочкиного папу» (причем «закрытыми» они именуются потому, что их можно закрывать, если не нравится читать, поэтому можете закрывать хоть сейчас).
Кстати, у нас есть еще несколько важных тоненьких золотых проводков… Ой! А я столько раз предупреждала…
В общем (бодрым голосом инструктора), если кто-то еще читает, переходим к следующей части: инструкции по применению данного пособия.
P. S. Анекдот про «ой» и про краткость. В Израиле умирает еврей. Родственники долго думают, как покороче составить телеграмму родне в Киев. В конце концов отправляют текст: «Изя – всё». Ответная телеграмма: «Ой». Краткая инструкция по применению инструкции
1. Я предупреждала.