Экзотика

— Слушаю вас, — сообщила она безо всякого интереса.

— Меня несколько удивляет, признался я, — вас нисколько не волнует смерть вашего отца?

— А вы считаете, я должна посыпать голову пеплом? — спросила она с усмешкой. — Да, я огорчена смертью отца, хотя и не поддерживала с ним никаких отношений в последние годы.

— Вы не навещали его в тюрьме?

— Он ни разу не изъявил желания.

— Мне это кажется странным.

— А он и был странным человеком. Ему всегда хватало собственного общества.

В ее голосе, холодном и безразличном, вдруг появились грустные нотки.

— Не нужно ему было брать эти деньги, — вдруг добавила она.

— Вы думаете, что вашего отца убили из-за тех ста тысяч?

— А из-за чего же еще?

— Вы спрашиваете как раз то, о чем я хотел бы узнать у вас. Вы позволите закурить?

Получив разрешение, я достал пачку сигарет и протянул ее Корин. Она ловко выхватила одну и невнятно, уже с сигаретой в зубах, буркнула «спасибо» и потянулась к пламени моей зажигалки. Я тоже закурил.

— Прошлой ночью ваш отец напился в баре и во всеуслышание заявил, что собирается отправиться в полицию и поговорить с шерифом. Видимо, хотел свести с кем-то старые счеты. Что вы скажете по этому поводу?

— Скажу, что это на него очень похоже! — ответила Корин. — Он всегда поднимал шум, особенно если напивался. Жертвами его нелепых угроз становились все, начиная с горничной, отказавшей ему в услуге, и кончая мальчиком-лифтером, который случайно привез его не на тот этаж.

Все это, конечно, было очень интересно, но к сожалению, не давало ответа на мой вопрос. Я попытался уточнить.

— Значит, вы не считаете, что слова, произнесенные вашим отцом в баре, могли послужить толчком к убийству?

— Мне кажется нет, — она пожала плечами.

— У него были враги?

— Я говорила вам, лейтенант, что последние семь-восемь лет не имела никаких контактов с отцом. У меня собственное дело, и его делами я совершенно не интересовалась.

— А вы виделись с ним после его освобождения?

Корин изменилась в лице. Мне показалось, что она не ждала этого вопроса.

— Он заходил ко мне дважды, — сказала она после некоторого раздумья. — Последний раз три дня назад. Просил у меня денег. Я отказала и посоветовала заглянуть в собственные закрома. Мы поругались… Впрочем, как всегда.

— Он просил много?

— Нет, не очень, три сотни.

— А под закромами вы подразумевали те сто тысяч долларов?

— Почем я знаю? — Корин явно теряла равновесие. — Просто я отказала ему и послала ко всем чертям. Мне еще дорога моя репутация.

— Ваши дочерние чувства приводят меня в восторг! — сказал я.

— Мои отношения с отцом вас не касаются! — почти рявкнула она, потеряв всякие остатки любезности. — Мне больше нечего сообщить, и поэтому я прошу освободить меня от вашего присутствия! Я и так потеряла слишком много времени.

— Обещаю освободить вас от своего присутствия сразу же, как только вы расскажете мне, что говорил Дэн Ламберт во время последнего визита к вам. Насколько мне известно, при выходе из тюрьмы у него были деньги… около шестисот долларов! — присочинил я.

— Хорошо, я расскажу, — сказала Корин после некоторой паузы. — Ламберт сказал, что его преследуют два каких-то типа. Один из них сидел вместе с ним в Сан-Квентине и был освобожден за месяц до него. Его зовут Леон Коего. Ламберт сказал, что эти двое вымогают у него часть якобы украденных им ста тысяч. Они, в общем, находились в приятельских отношениях, но Ламберт говорил, что боится их.

— Почему же вы не сказали об этом сразу? — осведомился я любезно.

— А какого черта мне связываться с этой шайкой рецидивистов! Тем более, что и отец боялся их, а теперь убит!

— Мне понятны ваши опасения, мисс Ламберт, хотя утаивание сведений от следствия противозаконно.

Корин нервно затянулась погасшей сигаретой.

— Как звали второго, не помните? — я поднес ей зажигалку.

— Не знаю.

— Ладно. Значит, Ламберт приходил к вам поделиться своими опасениями. А больше вы ни о чем с ним не говорили?

— Нет, больше ни о чем, — ответила Корин твердо.

— Ну что ж, не смею долее вас задерживать. Прошу прощения за причиненные беспокойства и благодарю за ценную информацию, — сказал я официально. — До свидания, мисс Ламберт!

— До свидания, мистер Уиллер!

Очутившись по другую сторону драпировки, я увидел Корол стоящей На цыпочках спиной ко мне и поправляющей прическу одному из манекенов. Выглядела она более чем соблазнительно.

— Неужели за все это время не было ни одного клиента? — спросил я так громко, что Корол подпрыгнула от неожиданности. — Может быть, среда — просто неудачный день?

— Боюсь, что среда здесь не при чем, лейтенант. И в остальные дни наши стены не ломятся от клиентов.

Я сделал большие глаза.

— Я вообще не понимаю, — продолжала Корол шепотом, — почему мисс Ламберт не закроет эту экзотическую лавочку.

— Вот тебе раз! — изумился я. — Насколько мне известно, ваше заведение пользуется высочайшей репутацией!

— Выходит, наши цены еще выше.

— Но мне показалось, что мисс Ламберт не видит повода для беспокойства.

— Поводов для беспокойства у нее предостаточно. Лавка пока не окупила и десятой доли тех денег, которые мисс Ламберт в нее вложила.

— Мне кажется, милая Корол, — сказал я, — подумав, — что кто-то здесь хочет меня надуть.

Корол изумленно вскинула брови.

— Но мне не кажется, что это были вы, — успокоил я ее и вышел на улицу.

Пройдя десяток шагов по тротуару, я обернулся и заметил, что сквозь вымытое до блеска стекло витрины за мной наблюдает пара грустных черных глаз.

Я зашел в соседнюю аптеку, позвонил Лаверсу и сообщил, что мне удалось узнать о Леоне Косто и его неизвестном компаньоне.

Лаверс возликовал.

— Ага! — заорал он. — Наверняка это и есть те двое, что сажали Ламберта в такси! Я же говорил!

— Ну и что? — спросил я как бы невзначай.

— Что значит, «ну и что»?!

— Это значит, что все надо еще доказывать, — ответил я спокойно. — А для начала хотя бы установить личность второго субъекта и, кстати, проверить первого. Пусть Пол-ник посмотрит по картотеке.

— Это что… инструкция?! Вы, лейтенант, видимо, принимаете меня за идиота, который сам не в состоянии решить, что ему предпринять?!

Лаверс так орал, что трубка вибрировала у меня в руке.

— Напротив, сэр, я всегда считал вас очень умным и проницательным человеком, — сказал я и добавил: — Что меня очень радует.

— Это еще почему?

— Потому что себя я в таком случае могу считать гением! — сказал я и немедленно повесил трубку.

Глава 3

Нужная мне контора находилась на четвертом этаже старого обшарпанного здания в одном из самых глухих районов города. На двери висела матовая табличка с надписью: «Гамильтон Гамильтон Импортер».

«Вот как!» — подумал я и вошел в контору. Тесная и пыльная комната была настолько мала, что смогла вместить в себя только письменный стол да сидевшую за ним секретаршу. Слева, впрочем, имелась дверь, на которой было отчетливо выведено:

М-р Гамильтон Г.

Секретарша, кстати, блондинка, но не пепельная, а обычная блондинка. И глаза у нее были не карие, а светло-голубые. Занята она была тем, что старательно почесывала кончик носа зажатым в кулаке карандашом.

— Лейтенант Уиллер из полицейского управления Ла-верса, — представился я. — Могу я видеть мистера Гамильтона?

— К сожалению, невозможно, лейтенант, — сказала она. — Мистера Гамильтона сегодня нет и, скорее всего, не будет.

— Какая жалость! — воскликнул я. — А где же мне его найти?

— Не исключено, что вы застанете его дома.

— У него дома?

— Ну да, конечно! Сейчас я дам вам адрес.

Она что-то чиркнула в блокноте, вырвала листок и подала мне.

— Благодарю вас, — сказал я галантно.

— О, какие пустяки! Не могу ли я быть еще чем-нибудь вам полезна? — спросила она бархатным голосом.

— В данный момент, боюсь, больше ничем, — ответил я и повернулся, чтобы уйти.

— Одну минуту, лейтенант!

Я снова обернулся, да так и замер. Она встала из-за стола. Из всех юбок, которые мне довелось видеть, на ней была самая короткая. Короче просто невозможно!

Обладательница рекордной юбки молча перехватила мой взгляд, мило улыбнулась и, повернувшись на каблуках, медленно направилась к окну. Такой походки я тоже нигде не встречал! Впрочем, было бы преступлением — иметь такие ноги и не уметь на них ходить!

Девица тем временем достигла окна и уселась на подоконнике, поставив на него правую ногу.

В этот момент я с ужасом почувствовал, что если раскрою рот еще чуть шире, то рискую вывихнуть челюсть.

— Открою вам секрет, лейтенант, — сказала она, откинувшись назад и непринужденно болтая левой ногой в маленькой черной туфельке.

Я судорожно глотнул и приготовился к самому худшему.

— Я просиживаю за этим столом пять дней в неделю с утра до вечера уже целый год, но за все это время ТАКОЙ мужчина сюда еще не захаживал.

— Я польщен, — выдавил я, — и восхищен…

В это время солнечный луч случайно забрел в комнату, выгодно осветил ее стройный силуэт, и у меня не осталось сомнений, что тонкая прозрачная блузка надета прямо на голое тело.

— Вы совершенно восхитительны, — сказал я. — И если бы я был окончательно уверен, что это не сон, то доказал бы это немедленно!

— Ах, так вы боитесь проснуться? — догадалась она. — А вы не заметили, лейтенант, что из мебели здесь только стол? — спросила она, жмурясь на солнце. — К тому же довольно пыльный.

Я машинально обвел комнату взглядом, наверняка с видом полного идиота, и пришел к выводу, что женщины тоже иногда говорят правду.

— Да, на свете есть места получше этого, — согласился я, — например, у меня дома. Хотите убедиться?

Она возвела глаза к потолку, ясно давая понять, что предложение подвергается тщательному обдумыванию.

— Я, право же, не знаю…— пропела она, продолжая старательно вращать глазами. Они были не карие, но все равно очень милые. — Я, пожалуй, была бы не прочь взглянуть на ваши апартаменты, но…

— Я отвезу вас на машине, у меня замечательный спортивный автомобиль!

Молчание.

— Иностранной марки! — убеждал я.

Могила.