Помоги проекту - поделись книгой:
— Что ты, Сережа, понимаешь в этих делах, — снисходительно ответила Ольга Васильевна и добавила расхожую сентенцию: — Мужик — он и в Африке мужик…
Это можно было понимать, мол, что вы, ребята, смыслите в сугубо женских делах!
После поправки здоровья Ольга Васильевна решительно взяла все бразды правления на даче в свои крепкие руки. Правда, мужу некогда было вникать во все тонкости хозяйства: служба отнимала у генерала Ларина почти все свободное время. Так что последний житейский атрибут — огород — был явно не про него…
В холле стало шумно. Гости расположились по обе стороны длинного стола. Хозяин с хозяйкой — в торце. Ольга Васильевна сидела слева, как и положено по всем статусам жены в присутствии мужа.
— Выпьем за то, чтобы нашим молодым хорошо отдыхалось! — провозгласил тост Сергей Петрович.
Мужчины выпили водочки, закусили. Особенно присутствующие на отвальной налегали на маринованные грузди, собственноручно собранные осенью генералом Лариным. Женщины, кроме Наташи, основательно пригубили шампанское.
Котов поначалу чувствовал себя немного не в своей тарелке. Действительно, где это видано, чтобы начальник, генерал-лейтенант, ставил угощение простому майору? Зятю — оно как-то понятно. Как говорит русская мудрость: «Придет зять, где сметаны взять?..»
Современный среднестатистический зять — существо ранимое, капризное, требующее деликатного обращения с собой. И немудрено, что тут, на столе, не только грузди в сметане, но и настоящая паюсная икорка!..
Эта икра осетровых рыб отличается от привычной, зернистой, особым способом приготовления. А все с дальним затаенным прицелом в сторону любимого зятя и его семейства, решившего жить вольной жизнью…
Так ощущал себя Витя Котов, вынужденный присутствовать на начальственной семейной идиллии…
Наташа, жена Виктора, не комплексовала, как ее муж. Она сразу же добралась до икры, которая ей очень понравилась. Наташа была беременной. И поэтому ее тянуло на соленое. «Проект», кажется, успешно воплощался в жизнь…
Тягу к соленому заметила ушлая в этих делах Ольга Васильевна. Она приняла негласное шефство над Витиной женой, подкладывая молодой женщине то или это.
Насчет «дел»… Ларина не знала, что Леонид Михайлович уже положил свой зоркий командирский глаз на новенькую служащую, женщину сорока лет. Эту умудренную жизнью даму, мастера спорта по карате, он в последнее время старательно обхаживал. Но, понятно, пригласить сюда каратистку пока не рискнул. Как говорит народная мудрость, «курочка в гнезде, яичко…» еще дальше.
Леонид Михайлович всегда все делал основательно. Мария, по слухам, начала отвечать на все его поползновения с изрядной долей благосклонности. И в недалеком будущем мастер спорта могла перейти из категории перспективной «курочки» в полновластные хозяйки семейного «гнезда» генерала Бурлака.
— За молодых! И за… прибавление в семействе! — проникновенно произнесла Ольга Васильевна.
Она подняла бокал с шампанским.
Быстров, обладая развитой интуицией, сразу же вычислил «виновницу» тоста тещи. Он покачал головой, осуждая скрытность друга: «Проектантом прикидывался…»
Оба генерала были заняты важным разговором и не уловили ни подоплеки, ни откровенных вербальных намеков хозяйки-генеральши.
Тем временем, после пары очередных возлияний, мужские голоса зазвучали громче, перейдя на международную политику. Как же, любой русский, сидя на кухне, всегда считал себя непременным докой во всех мировых делах!..
Женские голоса отвернули в свою специфическую тематику. Ольга Васильевна начала учить молодых оригинальному способу засолки огурцов. Неопытная молодежь в лице Светы и Наташи благоговейно внимала Лариной.
После кофе мужчины под предводительством хозяина дачи удалились на второй этаж, в кабинет. Им предстоял долгий и задушевный разговор, разумеется, на служебную тему. Как же, все четверо — государевы люди!..
А женское трио осталось в холле, где можно было в довесок насладиться песочным тортом. И впрямь — эта кулинарная «поэма» как бы таяла во рту…
Тем временем в кабинете началась неспешная беседа. Тему ей задал, разумеется, сам начальник Управления аналитики, когда вся спецназовская четверка уселась на стулья. Ларин не терпел в своем кабинете кресла. Сергей Петрович считал, что эти мягкие предметы мебели располагают к неге.
— Чем ваша войсковая часть, Леонид Михайлович, намерена заниматься в дальнейшем? — спросил он. — Давай выкладывай, без всяких там планов-отчетов.
— Есть одна прекрасная, но пока трудновыполнимая задумка, Сергей Петрович… — Бурлак сделал небольшую паузу, как бы наслаждаясь тем, что генерал-лейтенант должен будет услышать. — Вот эти парни, — генерал-майор указал ладонью на Быстрова и Котова, — вознамерились посетить… будущее! Можно сказать, сделать попытку обжиться там, в прекрасном далеке. Нам это может помочь, особенно в решении внутрироссийских дел.
— Хотеть не вредно… — задумчиво, по-философски, протянул хозяин кабинета. Затем он начал допытываться у парней Бурлака: — И как же вы, идеалисты-мечтатели, предполагаете осуществить данное намерение?
— При помощи Визионера, Сергей Петрович! — отчеканил командир особой войсковой части.
— Что за белиберда? Визионер… кто это? — раздраженно начал допытываться Ларин.
На помощь Бурлаку поспешил Быстров:
— Вообще-то, слово «визионер» означает — провидец, прорицатель…
— Ты мне, Дмитрий Павлович, мозги не впаривай! — окончательно вышел из себя Сергей Петрович. — Значение этого слова я и так прекрасно знаю. Вы можете кто-нибудь растолковать суть?
— Он просит называть себя Мистером, это существо потустороннего мира, — поспешил прийти на помощь генерал-майору и полковнику майор Котов.
— Час от часу не легче, — пробурчал Ларин, слегка остывая. С любым Мистером, понятно, легче найти общий язык, чем с непонятным Визионером-провидцем. Сергей Петрович потребовал конкретики: — Кто мне толком объяснит, что и почему?
Бурлак многозначительно прокашлялся и как непосредственный начальник вверенных ему офицеров приступил к объяснению:
— Эта сущность, ассоциируемая с булгаковским Воландом, уже несколько раз являлась полковнику Быстрову и майору Котову…
— С какой целью? — перебил Леонида Михайловича Ларин.
— С целью помочь нам, боевым экстрасенсам, и России, соответственно.
— Он, ваш Мистер, альтруист? — с некоторой долей сарказма спросил генерал-лейтенант.
Не хватало еще, чтобы в войсковой части Бурлака верховодила какая-то непонятная «сущность».
— Нет, но… — начал было сглаживать острые углы генерал-майор.
Но тут воздух посередине кабинета стал сгущаться.
— Он!.. — тихо выдохнул Котов.
Визионер, похожий на актера Басилашвили, одет в строгий черный костюм. На ногах — лакированные туфли.
— Вы!.. — констатировал Быстров.
— Я… — подтвердил Мистер.
Он сел на диван, так как в кабинете больше не было свободных стульев, и с усмешкой поглядел на собравшихся. Затем констатировал:
— Вполне приличные люди. Перед такими и показаться не грех. Тем более приятно, что вы поминали мое имя всуе. Это как классическое: «Слесаря вызывали? Мать вашу за ногу!..»
Генералы натужно переглянулись. Их мимолетные взгляды не остались незамеченными. Визионер встал и продолжил свои словесные эскапады:
— В будущее вам, полковник и майор, пока соваться рано.
— Это почему же? — запальчиво спросил Котов.
— А потому, что ты, Виктор, и твой друг Дмитрий очень слабы и некомпетентны в данном вопросе.
— Ну а если им подучиться? У вас, разумеется… — вступился за своих подчиненных генерал-майор Бурлак.
— Нет! — отрезал Мистер, но потом несколько смягчил свою категоричную позицию объяснением: — Будущее не строго детерминировано[11]. Оно имеет некоторый люфт. И человек может выстроить свою судьбу, разумеется, в определенных, дозволенных рамках.
Задача изменить будущее, даже в хорошую для жизни всего общества сторону, не совсем правильная. Общество и его жизнь должны эволюционировать. Именно для эволюции и нарушается постоянно баланс основополагающих сил: добра и зла, — понятно, в разумных пределах…
— Они, эти силы, все-таки обязаны сосуществовать. Как, например, их проекции: Белая и Черная Шамбалы, — перебил рассказчика Быстров, затем, спохватившись, добавил: — Извините, Мистер…
— Да вы садитесь, — сообразил загладить неловкость друга Котов. Он вскочил и подвинул Визионеру свой стул.
— Спасибо, мил-человек, — благосклонно, по-старинному, произнес потусторонний гость.
Однако он не сел на то, что предложил ему Виктор. Мистер просто-напросто… материализовал собственный стул! Он уселся на него, демонстрируя роскошные носки от Кардена, и обратился к Дмитрию:
— Ты, я вижу, многого нахватался от
Быстров кивнул в знак согласия.
Ларин при оглашении Визионером этих странных терминов грозно глянул на Бурлака. Он дал этим понять, что потребует от Леонида Михайловича и от
«Басилашвили» начал рассказ:
— Обе Шамбалы, наличие рептилоидов на Земле, всевозможных групп демонов и нескольких рас инопланетян — все это входит в единый Божественный План. Этому Плану подчиняюсь и я, хотя и имею собственные, довольно обширные полномочия.
Древние славяне называли меня Чернобогом, творящим хаос и всяческие суровые препятствия неодухотворенному человеку. В Индии я Шива — Разрушитель и… Преобразователь. Шива… почти — джива,
Рассказчик умолк. В кабинете Ларина повисло молчание. «Государевы люди» обмозговывали услышанное ими.
— Вам, военным, эта этимология понятна? — спросил Мистер после некоторой паузы.
— Понятна! — откликнулся генерал-лейтенант и добавил: — Мы все воспитаны на позиционировании самих себя как наследников древних ариев.
— Тогда двинемся дальше, — улыбнулся «Басилашвили». — Итак, ведические жрецы знали о неоднородности проявленной Вселенной. Знали они и о цикличности ее. Темный цикл в Индии принято называть
— И… когда эта… Кали-юга закончится? — осторожно спросил Бурлак.
— Уже заканчивается. Земля начинает входить в светлую полосу Млечного Пути, точнее, сейчас — переходный период, движение сознания в сторону
Мистер внимательно посмотрел на собеседников. Он как бы проверял: поняли ли служивые то, о чем он им повествовал. Недаром же бытует шуточное утверждение, что «у военных одна извилина, и та от фуражки».
Но перед Визионером сидела войсковая элита — разведчики-спецназовцы, аналитики… В общем, думающие люди, без всяких там скидок на пресловутую фуражку.
И поэтому Котов задумчиво произнес поговорку:
— На то и щука, чтобы карась не дремал… — затем майор поспешил пояснить, что он имел в виду: — Это я насчет зла… в «чисто эволюционном плане».
— Верно думаешь, Витя, — похвалил его потусторонний гость и развил мысль: — Конечно же, Золотой Век не наступит мгновенно. Для людей настанут трудные времена. Тьма никогда без боя не сдавалась на милость света. Но переделка мира необходима, и она уже начинается.
— Каким же образом мы, сидящие здесь, можем конкретно содействовать преображению планеты? — спросил Ларин.
— Для вас будет приготовлено особое задание. Но о нем потом. Вначале я хочу вам рассказать о Первом Иерусалимском Храме. Надеюсь, вы не против этого?
— Мы внимательно слушаем вас, — откликнулся Сергей Петрович, хотя данную историю он знал хорошо.
Он читал многое о Первом и Втором Храмах не только из любви к древности. Генерал-лейтенант отлично понимал, что все сведения о готовящейся попытке воссоздания Третьего Храма — не блеф. А это грозило напрямую всему человечеству огромными бедами…
— Итак, — начал свой исторический экскурс Мистер. — Как известно, строить Первый Иерусалимский Храм начал Соломон, сын легендарного царя Давида. Он обратился за помощью к царю Хираму, властителю финикийского острова Тир.
Хирам прислал в Иерусалим нужные для балок и перекрытий кедры и кипарисы и также опытных работников. На грандиозной стройке трудилось более ста пятидесяти тысяч рабочих и более трех тысяч надсмотрщиков. Строительство длилось семь лет.
В 586 году до новой эры Иерусалим захватил царь Вавилонии Навуходоносор. Первый Храм был сожжен. Он просуществовал около четырехсот лет. Для евреев началось так называемое вавилонское пленение.
«Басилашвили» умолк. Слушатели с благоговением переваривали сказанное Визионером. Первый Храм…
— А дальше я расскажу про Второй!.. — Мистер встал, прошелся по кабинету Ларина.
Сергей Петрович внимательно наблюдал за его передвижениями. Получалось, что он, начальник важного Управления, сидел и спокойно смотрел на Визионера. Да если вышестоящее руководство узнает…
— Не узнает оно, уважаемый генерал-лейтенант! — усмехнувшись, сказал «Басилашвили» и пояснил для присутствующих: — Сергей Петрович слегка комплексует по поводу моего появления здесь.
Мистер подошел к стеллажу с книгами. Он достал со средней полки одну из них и прочитал название:
— «Иосиф Флавий. Иудейские древности». Книга одиннадцатая. Глава первая.
Обложка книги распахнулась. Листы начали свое самопроизвольное мельтешение и вскоре остановились на нужной странице. Визионер начал чтение:
Визионер закрыл книгу, поставил ее на место. Затем он повернулся к слушателям, пребывающим в недоумении по поводу прочтенного Мистером отрывка, и сказал:
— Да что Иосиф Флавий… Вы можете увидеть все сами!
Тотчас кабинет расширился до огромных пределов. Потусторонний гость и четверо военных очутились в совершенно незнакомом месте. Это был какой-то дворец!..
— Да, — подтвердил Визионер. — Мы с вами присутствуем во дворце самого властителя Персии и Вавилона царя Кира… Царя, вы, конечно, узнали.
Узнали… Кир восседал на троне из слоновой кости, богато украшенном золотом. Быстров мог побиться об заклад, что это
— Именно, — кивнул тяжелым подбородком «Басилашвили». — Ты, полковник, видишь знаменитое седалище Ашшурбанипала[15], с которым ты уже немного знаком. Этот атрибут власти был изготовлен иудейскими мастерами. Раввины придали ему магические свойства. Киру на нем очень хорошо, легко думалось.
Но трон также явился сакральным предметом, сильно повлиявшим на царя в пользу… иудеев! Властитель Персии, Вавилона и многих других земель неожиданно воспылал любовью к плененным евреям и задумал вернуть их на родину.
Вот что говорит по этому поводу знаменитый пророк Ездра, сам побывавший в плену: «Царь Кир вынес сосуды дома Господня, которые Навуходоносор взял из Иерусалима и положил в доме бога своего…»
Визионер повел рукой и внушительно произнес:
— Смотрите!..
Поделиться книгой: