Помоги проекту - поделись книгой:
Я уставился на неё, вытаращив глаза и подёргивая от нетерпения хвостом.
Вот тебе и девчонка! Нет, в ней что-то есть!
— Юка, ты ведь права! Знаешь, с тех пор как я начал её изменять, я перестал боятся и ненавидеть. Кажется, страх и агрессия связаны командами перехода! Что, если Жажда тоже оттуда? И если найти операторы и закомментить…
— Я думала, ты всегда был такой…
— Я меняюсь. Вернее, менялся — я ведь всё бросил, а зря. Не того я желал: сверхспособностей и полётов! А надо искать свободу!
— Но пока ты её не нашёл, нужно есть. И не только мне и тебе. Скоро кончится мясо, и начнётся очередная война. И даже, если мы выживем, то уже не увидим друг друга!
К сожалению, Юка снова была права.
Она прошептала — так тихо, настолько понизив мощность, что я едва смог разобрать:
— Как думаешь, кто нас контролирует, Властители или Творец?
Я не ответил. Юка взяла меня за руку.
— Пойдём! Хочу кое-что тебе показать.
Мы встали. Рысь подошла к ближайшей трубе вентиляции, засунула руку вовнутрь и достала свёрток. Зашелестела ткань…
Юка держала серебряный треугольник, размером почти в её рост. В нём, подрагивая от ветра, блестели звёзды и отражалось её лицо. К треугольнику были привязаны нити. Ещё я заметил накрученную на банку верёвку.
— Сделала из одежды, которая тебе не понравилась.
— Почему не понравилась? Дело не в этом…
— Неважно. Держи!
Я взял треугольник. Девчонка пошла по крыше, раскручивая верёвку.
— Подними его над головой! — крикнула Юка. — Теперь отпускай!
Я разжал пальцы. Натянулась верёвка, и, подхваченный ветром, треугольник взмыл вверх.
У меня захватило дух.
Серебряный треугольник парил в морозных потоках, качаясь, как лодка Спасителя.
Выходит, летать могут не только Властители!
Юка потянула верёвку, и треугольник заслонил собой Гекату, Джоделль и Главную Башню. Теперь в звёздном небе сиял только он.
Я понял, что навсегда запомню и эту картину, и этот момент. Не сотру никогда! Жаль, им ни с кем нельзя поделиться: Юка и я — нарушители.
— Я назвала его «Маленький Кусок Ветра».
— Ничего себе «маленький»! Он же размером с тебя!
Как мне повезло, что я встретил Юку! Разве девчонки умеют выдумывать вещи? Нет, только всякую ерунду — и потом про неё без умолку болтают! А Юка обычно молчит, лишь внимательно смотрит — словно хочет весь мир отразить в себе. И у неё получается, даже без всяких зеркальных штанов!
— Знаешь, Юка. Он больше похож на осколок. Пусть будет «Осколок Ветра»! Ты ведь не против?
— Конечно же, нет. Даже очень красиво! Вот уж не думала, что ты такой…
Я рассмеялся.
— Какие же мы с тобой ненормальные!
Юка нахмурилась.
— Почему?
— Но ведь нормальный не сможет создать что-то новое, его удел — комбинирование. Да и на крыше не станет сидеть. Разве что, для наблюдения за вражьей Стаей.
— Пожалуй… Вот только, за ненормальность придётся платить — на новое, общество отвечает агрессий.
Подтверждая её слова, оттуда, где темноту резал свет, упавший с лестничной клетки, донёсся рык:
— Юка! Ты снова мешаешь дозорным? Что за дурная девчонка! Быстро домой! — и через секунду: — Чем это пахнет?!
Я тенью скользнул в темноту.
Глава 7. "Брат". Дин, Ягуар. Начало мая
Всё свободное время я стал посвящать изучению исходного кода. А времени было навалом.
Брат пропадал на фабрике, перерабатывал мусор. Мне же, работы не было.
По закону, работать обязан любой. За труд выдают кусочки пёстрого пластика, которые можно менять на крутой ноутбук, головизор, быструю и большую коробку. Ещё, пластик можно на время отдать, чтобы его стало больше.
Однако, закон этот не выполнялся — так же, как куча других. Творец создавал Людей для войны, а не для работы. Как могут работать на фабрике Птиц или Червь, у которых вообще нету рук? Поэтому, пластик скапливался у Обезьян — очень хитрых и ловких, а сила их Стаи росла.
С Юкой мы виделись редко. Только ночами, на крыше — формально мы были врагами. Глядя, как Осколок Ветра парит в вышине, тренировались в решении Задач, спрашивая друг друга по очереди. Победитель целовал проигравшего в утешение.
Дураков этот мир не любит. Даже в мирное время, любой мог остановить тебя и поставить Задачу. И от того, как ты разбираешься в комбинациях классов алгебраических циклов и уравнениях движения сплошной среды, зависела жизнь.
Дни напролёт я копался в себе. Открывались новые и новые блоки, а код не давался. Попробуй пойми, для чего в тебя встроен тот или иной оператор!
Зато (вот ирония!), я получил сверхспособность. Теперь я видел код электронных устройств, и мог изменять его на лету. Включались ноутбуки, открывались замки, светофоры меняли цвет. Не влезал я лишь в камеры и коробки — знал, что нельзя.
Жажда мучила. С каждым днём всё сильнее хотелось кровавого свежего мяса. Терпеть помогала любовь, встречи с Юкой.
Но, в один из вечеров я попробовал выйти, а замок меня не пустил.
— Будешь выходить с моего разрешения. Дверь теперь пропускает только меня. Твои электронные штучки, разные там деблокираторы, я отобрал.
Я обернулся. Рот Нура растянулся в улыбке.
Показывает клыки. Жест торможения агрессии. Значит, не хочет ругаться. И я не хочу. Но, мне нужно к любимой!
— Ну-у-р… Почему-у… — я тоже ему улыбнулся. Отвернул голову в сторону, сжался, всем видом изобразив подчинение.
— Считаешь меня дураком?
Я не знал, как относится к брату, но дураком его не считал. О чем прямо ему и сказал.
Нур усмехнулся.
— Думаешь, я ничего не вижу? Смотришь целые дни в потолок, а по вечерам убегаешь. Куда? — он вздохнул. — Дин, я тебе зла не желаю. Ты уже взрослый. Скажешь, в какую девчонку влюбился — пущу.
— Я не…
Он перебил.
— Я у себя. Заходи, как созреешь для разговора, — сверкнув на прощание глазами, Нур удалился.
Вот и всё. На окошках — решётки. Замок… Я открою его без проблем, но что будет потом?
Во-первых, брат догадается о моих сверспособностях. Хотя… Мало ли, как я открыл! Что-нибудь можно наврать.
А во-вторых… Во-вторых, Нур меня просто убъёт, и его никто не осудит. Неподчинение старшему брату — дерзость неслыханная. Нура поддержит любой: «Таких надо уничтожать, чтоб не распространялась зараза!»
Да. Нур меня непременно убьёт.
Как же он догадался? И, что он знает?
Может, совсем ничего. В нашей Стае девчонок полно.
А если следил? Что, если брат ходил за мной по пятам? Нур — опытный следопыт, я его никогда не замечу!
Нет. Я ведь трясусь перед запертой дверью, раздираемый жаждой встречи и страхом. А если бы брат что-то знал, я уже был бы мёртв.
Вспомнилась крыша, свобода, ветер и девичий смех. Сразу со всех сторон навалились стены — замызганные и подранные, в лохмотьях обоев. Запахи — резкие, мерзкие запахи Человеческого жилья: чай и еда, пыль и плесень, моча… А на свободе пахло лишь холодом, звёздами, и немножечко мамой — от Юки.
Что означает «свобода», удастся понять лишь тогда, когда её отберут. До этой поры, «свобода» — обычное слово. Такое же, как «диван» или «стол». Ты и не знаешь, что у тебя она есть.
Это был переломный момент — как тот день, когда я встретил Юку, и осознал, что не могу убивать. Сегодня я понял ещё кое-что: свобода — важнее всего. Важнее брата, отца или Стаи. Важнее Архонта, важнее Творца. Даже важнее, чем Юка — думаю, Рысь бы со мной согласилась. И уж кончено, важнее, чем жизнь. Быть Человеком — значит ценить свободу превыше всего.
Я поменял в регистрах замка единичку на ноль. Раздался щелчок, я схватился за ручку и вышел за дверь. Всё это случилось, как будто само по себе.
Когда я спускался по лестнице, прыгая через ступени, до ушей долетел отчаянный рык.
Да, Нур меня непременно убьёт.
На крыше было тепло, весна постепенно вступала в права.
— Как бы хотелось увидеть лето! Узнать, что же это такое! Представляешь, повсюду тепло, как в квартире! — Юка вдруг осеклась. — Дин, что с тобой? От тебя пахнет страхом!
Я рассказал.
— Значит, не будем больше встречаться! Я не приду!
— Он меня не удержит! Пусть лучше убьёт!
— Дин, ведь он так и сделает!
Я отвернулся.
— Какая я дура! Это я во всём виновата! Зачем я тебя позвала! Разве было не ясно, чем это закончится.
Я не знал, что ответить. Ляпнул, для утешения:
— Юка… Дело совсем не в тебе. Всё равно, мне не жить — трусов, не желающих воевать, в нашей Стае не держат…
— Ты ведь не трус! Наоборот! Ты пошёл против всех!
— Пустые слова…
Она замолчала. Я сидел и смотрел на звёзды, размышляя о том, что я больше их не увижу. Всё это — крыша, свобода и ветер, сегодня в последний раз.
— Дин, давай убежим. Ты — электронщик, и у нас есть оружие. Ты ведь сам говорил…
— Говорил… Только это пустые мечты! В одиночку в чужих районах не выжить.
— Ну и куда ты пойдёшь?
— Домой. Будь, что будет.
— Тогда будем сидеть до утра. Отец сегодня в дозоре, а мама заснула.
Так мы и сделали. Что уже было терять?
В квартиру я вошёл сам, открыв замок тем же способом. Ноги подкашивались, а руки дрожали от страха. Замер, прислушиваясь и втягивая носом воздух.
Никого! Я не слышал ни звука, а запах брата был слишком слаб.
Я обошёл все комнаты, чтоб убедится. Даже заглянул под кровать и открыл шкафы. Я понимал, как всё это глупо, но ничего не мог сделать.
Всё осмотрев, я выпил из крана воды и упал на диван. Страх уходил, только есть всё равно не хотелось. Я просто лежал, уставившись в потолок, вздрагивая от каждого шороха. Потом, чтобы как-то отвлечься, стал рыться в коде.
Поделиться книгой: