Помоги проекту - поделись книгой:
Я ударил его и парировал атаку, а потом повторил. Он уклонился от большей части, но один раз я попал по нему, хотя броня остановила касательный удар. Этого было недостаточно, я должен был узнать, на каком он уровне. Физически он сильный, возможно, намного сильнее меня, даже учитывая то, что меня вряд ли можно приписать к слабакам. Его движения точны, и он практически не делает ошибок в атакующих и оборонительных позициях. Да и движений лишних не делает...
Снова удар, снова парирование, удар, ещё и ещё... Я продолжал атаковать его, выводя из равновесия и ища слабые места. Спустя несколько минут постоянных атак я начал постепенно выдыхаться. Дыхание участилось, но я мог ещё долго сражаться. К тому же я уже знал его малочисленные ошибки и слабости. Он действовал однообразно, поэтому я мог уловить моменты, когда мог удачно атаковать.
Я не боялся его ранить — наоборот, я собирался убить его! Странное чувство вновь нахлынуло на меня, но я также был зол. Зол на подобных ему людей, террористов, бандитов и других подонков — из-за них погибла вся моя семья! Я не ищу мести в убийстве таких подонков, но прямо сейчас, именно в этот момент желание прикончить стоящего напротив меня противника полностью захлестнуло мой разум.
Я быстро придумал тактику для победы над ним и немедля принялся за её исполнение. Следующая серия ударов должна была быть последней, но если не сработает, так попробую другую! Он заносил меч для вертикального удара, и это был один из тех моментов, когда я мог атаковать его наиболее эффективно. Я проскочил вниз и нанёс ему такой же вертикальный удар, только снизувверх, целясь при этом в его руку. Удар...
Его правая рука вместе с катаной упала на землю, я сразу же нанёс колющий удар ему в правое плечо,воткнув меч до рукояти. Затем, зайдя за спину, оставив при этом меч в плече, быстро подобрал его оружие и нанёс ещё один колющий удар в спину, в район сердца, и так же оставил меч там. После всего этого он рухнул на колени, склонив голову. Я сделал пару шагов и стал напротив него.
Смотря на него, я понял, что что-то не так… У него вообще не идёт кровь! Ни капли... ни капли не упало на землю, даже с такими ранами. Рядом лежащая рука, обрубок, два сквозных колотых отверстия, и ни единой капли крови! На месте отсечения было что-то непонятное... Это были обычные мышцы, но чёрные, как и его броня, и без крови совсем. Неужели это вовсе не человек? Даже если и так, я всё равно должен взглянуть этому гаду в глаза...
Я поднёс руки к его шлему, но тут он резко поднял голову и нанёс уцелевшей рукой удар в грудную клетку, но не кулаком, а прямой ладонью. Я почувствовал сильную боль, словно раскалённый нож частично вошёл мне в грудь. От этого я невольно замер от шока. Взглянув на рану, увидел, что его пальцы сантиметра на три ушли в моё тело. Боль нахлынула одной волной, отчего мне стало очень трудно дышать.
Затем произошло что-то за гранью моего понимания. Вокруг нас начал появляться чёрный туман. Он был как мельчайший песок, поднятый ветром над землёй. Но ветра не было вообще, а чёрного тумана становилось всё больше. Он крутился и вращался вокруг и одним потоком всё нарастал и нарастал, а боль становилась лишь сильнее. Этот человек... нет, это существо передо мной, что до этого момента застыло в одной позе, пронзив меня рукой, начало разваливаться. Он буквально рассыпался, словно песчаная статуя. От этого чёрного тумана стало только больше. Чёрный туман словно лезвие проникал в мою рану на груди.
— Арха-а-а! — я кричал, не в силах выдержать боль, которая нарастала и нарастала у меня в груди.
Чёрного тумана стало так много, что, вращаясь, он окутал всю поляну, где находился лагерь, вместе с той четвёркой. Я кричал что есть мочи из-за нестерпимой боли. Мои глаза налились кровью, и из них пошли такие же кровавые слёзы, а я медленно перевёл дрожащий взгляд в сторону четвёрки. Они стояли в дюжине метров от меня.
— Пм...мо...ите! — пытался выдавить я хоть слово через сжатые зубы.
Ито оцепенел от ужаса, творящегося вокруг, и, похоже, пытался отвести взгляд, но не мог. Кодо же и вовсе упала на землю и словно в бреду что-то шептала и трясла головой. Дрожа как осиновый лист, Аня хотела сделать шаг, она сильно сжимала дрожащую руку, но Оливер её остановил. Он, будучи также явно напуганным до ужаса, положил руку на плечо Ане, отчего та и остановилась, смотря на меня странным, испуганным взглядом. Они глядели на меня глазами, эмоции которых я не мог прочитать.
Никто... Никто из них! Даже... даже не пытался помочь! С их… их взглядами... Казалось, что они готовы смотреть до конца, пока я не умру, даже с ужасом в глазах. Словно это шоу — смотреть на того, кого они всё это время называли другом! Им... просто было плевать на меня. Умру я или нет, им будет всё равно, ведь это не они здесь! Не они испытывают боль, от которой разрывается сердце! Не они!
Чёрный туман становился всё гуще и гуще. Он мощным потоком снёс ближайшие палатки и поднял в воздух тела и кровь вокруг. Он стал настолько плотным, что в один момент я попросту перестал видеть что-либо вокруг. Гул, шум и треск всё ещё были слышны, но... вскоре и они исчезли в этом беспросветном чёрном тумане.
А потом... утихла и боль...
Глава 2: Тьма
Боль уже давно пропала, но вокруг до сих пор темно. Это не было сном, потому как я всё ещё помнил, что произошло всего пару мгновений назад. У меня было ощущение, будто медленно падаю, немного неприятно. Вскоре я осознал, что не могу вообще пошевелиться! Я всё ещё чувствовал ноги, руки, всё тело, но не мог даже пошевелить ими. Вокруг была сплошная тьма, я ничего не слышал и уж тем более не видел.
Я уже начал сомневаться, как много времени прошло с того момента, как я бился с тем существом в броне. Ведь, кроме бескрайней тьмы, я более ничего не видел. Я спокойно обдумал всё, что произошло… Но сколько бы ни ждал, сколько бы ни размышлял, ничего не менялось. Здесь всё так же не было ничего.
***
И сколько я уже тут нахожусь? Наверно, час или, может, два. Это уже начало понемногу раздражать. Мне становилось скучно без каких-нибудь книг или даже по обычному виду внешнего мира. Это рай или ад? Хотя, скорее всего, ад, так как здесь даже почитать нечего, но как бы то ни было, находиться тут мне было неприятно…
Хм, неужели я что-то вижу?
Вдали, во тьме, появилось что-то наподобие светлячка. Он кривыми линиями подлетал всё ближе и ближе. Остановившись примерно в метре от меня, он замер. Я хотел было до него дотронуться, но невозможность двигать телом этому сильно мешала, так что пришлось только глупо смотреть на него. Это был даже не светлячок, а какое-то размытое светящееся пятно.
А по прошествии некоторого времени начались странности. Светлячок стал расти — точнее, его свет. Его яркий свет начал приобретать форму кривого прямоугольника, чем-то напоминая вогнутый экран. И уже через секунду появилась картинка. Я, наверно, ожидал чего-то подобного.
На экране красовалась некая церковь или что-то похожее. Это был вид всё равно что с камеры видеонаблюдения, повешенной под потолком. В центре этой церкви находился круглый мраморный пьедестал, около пяти метров в диаметре, весь украшенный пентаграммами и магическими кругами со свечками. Этот вид больше подходит по интерьеру какой-нибудь сатанинской группе, но никак не церкви. Но на этом пьедестале, с кучей пентаграмм, в центре большого круга стояли… Да ладно!
На пьедестале стояла та четвёрка: Ито, Оливер, Анна и Кодо — и все с нервным и паникующим взглядом осматривали окрестности. Вокруг этой четвёрки также стояло много священников в белоснежных робах, украшенных красивым орнаментом.
Смотря на всю эту обстановку, я заметил, что немного, пусть и медленно, перемещаюсь по этому залу церкви. Я попытался мысленно передвинуться чуть вперёд, и у меня это получилось. Было похоже на то, будто я стал призраком. Потому как меня здесь, похоже, совсем никто не видит. Как-то я быстро смирился с тем, что я призрак...
И вот, пока я парил вокруг, к пьедесталу подошёл некий старик в той же робе, что и у остальных священников, но более украшенной. Одним движением руки он успокоил всех остальных и что-то приказал им. Я попросту ничего не услышал: вокруг меня всё так же была тишина. Похоже, я, как призрак, глух... Просто супер...
Между тем по губам было видно, что и другие священники чем-то очень обеспокоены. Они шептались между собой, даже когда этот старик что-то им приказал. Этот старик явно был выше по положению среди всех остальных присутствующих. Он поднялся на две ступеньки и подошёл ближе к неудачливой четвёрке. Я подлетел к ним и оказался между стариком и этой четвёркой. Мне так было гораздо удобнее читать по губам, хотя что говорили священники, я так и не понял. Не получалось слова разобрать.
Пока все из этой четвёрки беспокойно оглядывались и что-то несвязно говорили, старик достал из-под робы стеклянный шар с фиолетовым кристаллом внутри и протянул его вперёд. Они смотрели на его действия с ошарашенным видом, а девчонки всё ещё находились в состоянии, когда от малейшего движения со стороны вздрагивали. Старик сказал то, что разобрать я не смог, и после этого шар засветился — точнее, засиял кристалл внутри него.
Теперь, судя по всему, между ними завёлся разговор. Каждый из четвёрки ещё не отошёл от ужаса, что недавно происходил вокруг них. Вот Кодо что-то говорит, но потом падает на колени и едва не ревёт, прикрывая лицо руками. После неё Оливер начал говорить с явным недовольством, но частица страха всё ещё была видна в его выражении лица. А Аня и вовсе практически со слезами на глазах начала что-то кричать.
В таком духе они разговаривали. Кто-то из этой четвёрки говорил, не скрывая эмоций, а после этот старик отвечал им. Мне стало скучно наблюдать за ними. Мне не был интересен их разговор, и я более не хотел видеть этих четверых. Мне ещё при жизни это надоело… Ну вот, теперь я отношусь к себе как к мертвецу, просто прелестно!
Я решил подлететь к тем беспокойным священникам поближе. Что ж вы так нервничаете-то? Некоторые выглядели даже испуганно, смотря на тех четверых. Другие выглядели так, будто хотели в панике сбежать прямо сейчас. Хотя, наверно, мало кто не испугался бы, если бы перед ним из ниоткуда появились люди. Эх…тяжела жизнь… или не жизнь…
Я собрался вылететь из этого строения — посмотреть, в каком же городе такие нервные люди проживают. Потому как одного вида этого зала в церкви мне мало, я не помню, чтобы бывал в подобных местах. Узнать город только по одному виду не могу. А вдруг повезёт и какой-нибудь экстрасенс сможет увидеть меня?.. Хотя я мало в это верю…
Как только я подлетел к самым большим, деревянным дверям в этом зале, экран передо мной растворился. И опять тьма. Было похоже на то, будто пропала связь. Ну что же это такое? Как только что-то интересное произошло, как тут же всё исчезает.
После того как экран исчез, более никаких светлячков не появлялось. Вокруг всё так же была тьма и абсолютная тишина… Вскоре по всему моему телу, которым я не мог пошевелить, начали появляться какие-то тёплые точки. Они ощущались достаточно хорошо, словно приложили что-то тёплое к коже. Неужели я наконец очнусь? Прошло уже несколько часов, как я тут нахожусь.
Но неожиданно в моей голове раздался громкий металлический голос. Он был настолько громким, что казалось, будто моя голова расколется от него.
После этого слова все те тёплые точки, что я стал недавно ощущать, начали адски пылать. Это было не тёплое ощущение и даже не жар кипятка. Это было что-то намного, намного горячее… Я не видел этих точек, но ясно чувствовал их. Полыхающие, они вызывали ужасную боль.
Терпи, терпи… Если это ад, то так и должно быть, верно? Но в моей голове вновь послышался этот металлический грубый голос.
Но в этот раз голос был немного не похож на тот, что был ранее. Тот был более… низкий, басистый? Эти полыхающие точки начали разрастаться до пятен, и их становилось всё больше. Теперь жар и боль ощущались не только кожей, но и всем телом. Я держался, даже звука не издал — наверно, потому, что попросту не мог.
Мне просто нужно терпеть это… Может, оно вскоре прекратится?
***
Много… много времени прошло, а боль и жар всё не спадают. Чёрт, это невыносимо! Если бы мог, то давно бы скрутился калачиком от такой боли! Она не похожа на ту, что я испытывал от удара того существа. Она… она не прекращается, всё нарастает и нарастает.
Но кто это говорил? Я не могу сконцентрироваться, мне приходится терпеть эту боль. «Эй, гад, может, скажешь, чего тебе нужно?!» —мысленно крикнул я в надежде, что хоть кто-нибудь ответит. И в этот момент вся моя голова будто зазвенела от криков.
Эти голоса звучали по-разному, но кричали одинаково громко. Боль усилилась настолько, что я был готов уже и согласиться с ними. Каждое пятно теперь покрыло всё моё тело. А вместе с этим появилась боль от ран, словно тысячи и тысячи иголок пронзают тело ежесекундно. Но в противоречие этому адскому пламени я почувствовал такой же силы холод.
Моё тело кричало от боли. Каждая клеточка моего тела вопила от боли и будто бы разрывалась на куски. Адский жар, невыносимый холод и постоянные колотые раны буквально разрывали моё тело.
***
Сколько это будет продолжаться?! Я тут уже день или два, а может, и все четыре! Я потерял счёт времени уже давно. А эта боль никуда не уходит! Её терпеть невозможно, просто нереально. Каждую секунду, каждую минуту и час одна лишь боль, боль и боль! Я чувствую, как схожу с ума от этой постоянной, беспрерывной боли!
Но что более неприятно, так это то, что голоса постоянно кричат, орут и визжат о том, чтобы я покорился. Чтобы я сдался им! Я вас даже не вижу! Зачем мне вам покоряться?! Какой, к чёрту, смысл?!
Все шесть голосов закричали в унисон, отчего у меня сильно зазвенело в ушах. И в этот же момент передо мной вновь возник тот экран. Я было обрадовался, что появилось хоть что-то, кроме боли… Но это было ещё хуже.
Один за другим начали появляться кадры из моей жизни. Всё, что я видел раньше. Самые горькие и мучительные моменты моей жизни. Словно давние раны, оставленные на моём сердце, начали изрезать ножом.
Торговый центр... Террористы... Смерть мамы... Дом и письмо... Смерть отца...
Лица моих одноклассников, которые веселятся на выпускном, а я сижу с письмом, объятый горем об отце… Университет... Поездка... Резня... Тела и кровь… Кровь и смерть вокруг…
Появлялись и исчезали другие кадры с не менее горькими воспоминаниями. А вместе с ними и все те чувства, что я тогда испытывал. И ни одно из них не было хорошим… Моё тело разрывала боль, а разум и сердце терзали мучительные воспоминания.
***
Я не могу больше. От этого экрана не уйти, от него не отвернуться, не закрыть глаза. Если это ад, то поздравляю — вы прекрасно справляетесь с работой. Но я бы хотел сделать хоть что-то… Но не могу! Меня полностью заковали — ни двинуться, ни моргнуть, я даже кричать от боли не могу!
И снова это чувство. Меня вновь начала одолевать ярость и гнев. Как с тем существом, так и тут: я... я просто хочу… хочу… чтобы все вы, все шестеро, сдохли тут вместе со мной!
Я кричал изо всех сил, оставшихся во мне. Естественно, это был лишь мысленный крик, но я вложил в него все эмоции. Я влил в него и гнев с яростью, волнение, тревогу, страх и ужас — всё, что я сейчас испытывал. И после этого… боль начала стихать, а экран передо мной исчез, растворившись во тьме. Они сдались?
Тьма передо мной начала трескаться и рассыпаться. Это было похоже на дождь из осколков стекла и света, и я не мог перестать смотреть на него. Если мне просто нужно было вытерпеть всё, чтобы уйти на покой… Я хочу спать… За всё время, за всю жизнь я ещё никогда так не хотел спать...
Просто посплю — и всё пройдёт, всё закончится… Это ведь конец? А раз так, тогда я наконец отдохну...
Глава 3: Другой мир
Сегодня должен был быть отличный день. По крайней мере, я так думала… Вчера мы всей группой, как и было запланировано, поехали за город на отдых после экзаменов. Я жутко волновалась, ведь за все три курса это была первая поездка, а я в подобных мероприятиях раньше не участвовала.
Хорошо, что туда едет вся наша компания: Я, Кодо, Оливер, Ито и особенно Шун.
Ещё утром, по пути на место встречи, я встретилась с Кодо. Мы болтали о том да о сём, пока шли, времени было достаточно. Кодо спортивная и энергичная, так что она так и сияла, когда мы говорили о предстоящей поездке. Потом мы пересеклись с Ито и Оливером. Они всё это время рьяно обсуждали какую-то игру, но Ито всё равно не много говорил.
А последним мы встретили Шуна — на месте общего сбора. Здесь было уже порядочно людей, но он опять сидел в стороне ото всех и читал, словно случайный прохожий. Ему надо больше времени проводить среди людей. Когда мы поздоровались, Оливер опять решил подколоть его, только вот Шун со своим сарказмом никак на его провокации не поддаётся. Я же села рядом с ним и поздоровалась, но он ответил слишком холодно, даже от книги не оторвался! Мы ещё некоторое время говорили, пока ждали куратора. Шун всё так же коротко и холодно отвечал на мои вопросы, что было обидно.
И вот мы дождались куратора и после недолгих организационных моментов отправились в дорогу. Так как я лишь три года назад приехала в Японию и постоянно училась, то по стране поездить времени особо не было. Именно поэтому я так заворожённо следила за изменяющимися пейзажами всю дорогу, пока по всему автобусу были слышны разговоры.
Когда мы приехали, пришлось идти ещё некоторое время. Место, где мы должны были разместить лагерь, находилось между трёх небольших гор. Даже с плотным лесом всё выглядело очень красиво. А когда закончили расставлять палатки, уже успел наступить вечер.Все разошлись по палаткам, а я наблюдала за звёздами. Всё же звёздное небо за городом намного красивее. На следующий день все позавтракали, а после разбрелись кто куда. Некоторые парни так и ждали, что девчонки пойдут к речке купаться, и сами пошли вперёд, а с ними и наш куратор. Вопреки желаниям парней, девушки остались в лагере и общались либо играли в волейбол. Я же вместе с компанией отправилась гулять по лесу.
Пока мы шли, Кодо всё активно фотографировала. Ито и Оливер что-то опять яростно обсуждали, хотя они также присоединялись к разговору о живописных видах вокруг. А до Шуна я достучаться так и не смогла. Он как будто был далеко от этого мира, просто наблюдал за окружением очень холодным взглядом. Хотя даже так я была довольна, ведь могла вот так просто гулять вместе с ним. Об обеде мы вспомнили поздно и только спустя пару часов поспешили вернуться назад. Кодо и Оливер всё время ругались. Ито пытался их разнять и сказал, что мы можем ещё успеть.
Но потом началось то, что я бы хотела выкинуть из своей головы, забыть… навсегда...
Когда мы вернулись к лагерю и взобрались по крутому холму, всем нам предстала ужаснейшая картина. Кровь, тела, погром... Я еле сдерживалась, чтобы не закричать, но даже так что-то мне не давало этого сделать. Я словно застыла на мгновение. Мельком взглянув на остальных, я увидела их с таким же шокированным выражением лиц.
Кодо немного тряслась и словно пыталась что-то сказать, но у неё перехватило дыхание. Ито стошнило от увиденного практически сразу. Оливер более-менее держался, но тоже пребывал в шоке, замерев. А вот Шун, казалось, ещё секунду был в таком же состоянии, но, сделав лишь пару вдохов, он тут же успокоился и вновь взглянул на этот ужас спокойным и холодным взглядом. Я, конечно, знала, что раньше он потерял своих родителей, и не представляла, что конкретно ему пришлось пережить, но сейчас вернуть ясность ума так быстро…
И именно Шун первым заметил того, кто это всё совершил. Некто в тёмной одежде, похожей на броню, и с мечом в руках. Кровь стыла в жилах только от того, что я смотрела на него. Я не могла даже шагу сделать. Но вот Шун выглядел совсем иначе. Его лицо приобрело такое выражение, которого я раньше никогда не видела. Злой, наполненный яростью в глазах, он сделал шаг вперёд, не испытывая того страха и ужаса, что окутал нас. Только когда я поняла, что он собирается сделать, моё сердце начало биться всё быстрее и беспокойнее.
— Шун-кун, нет, не надо! — Я собрала все силы и крикнула в его сторону, но он даже внимания не обратил на это.
— Это опасно! — И слова Ито он не услышал.
— Не подходи к этому маньяку! — И уж тем более Оливера.
Я… я просто не знала, что делать! Я не могла и шагу ступить, так что остановить его просто не могла. Как же так? Целенаправленно идти к убийце, к тому же вооружённому, — это просто самоубийство!
Шун, пройдя некоторое расстояние, взял меч, который был в чьём-то теле. Шун просто достал его и лишь мельком посмотрел на тело того человека. Он не отводил взгляда от убийцы в чёрном. Но этот меч находился здесь так удачно, почему убийца его просто так здесь оставил?
Неожиданно рванув в сторону врага, Шун нанёс несколько ударов мечом. С каждым ударом его меча моё сердце вздрагивало, а они продолжали биться. Когда же Шун стал так хорошо владеть мечом? Его удары были явно сильны и отточены, как у мастера фехтования. Но и противник не уступал Шуну. Они обменивались ударами, при этом перемещаясь по лагерю, идя буквально по телам и крови. Вскоре между нами четырьмя и ними осталась примерно дюжина метров.
Через некоторое время напряжённого боя тот человек в чёрной броне стал явно уступать Шуну. Он пропускал всё больше и больше атак, но его всё ещё защищала броня. Но в одно мгновение Шун всего одним ударом отсёк убийце руку, в которой был меч. Затем нанёс ему ещё несколько ударов, при этом загнав оба меча в плечо и сердце убийцы. Но это не успокаивало, и моё сердце продолжало всё так же беспокойно колотиться.
И потом случилось то, что заставило нас вздрогнуть всем телом. Убийца неожиданно очнулся, даже с двумя мечами в теле, он ударил Шуна в грудь. Вокруг тут же поднялся чёрный туман, а убийца начал рассыпаться. Это было похоже на чёрный ураган, а Шун находился в его центре. Он истошно кричал, его глаза залились кровью, и казалось, что он плачет той же кровью. Его дрожащий взгляд обратился в нашу сторону. Взгляд, переполненный болью…
— Пм… мо… ите! — От этих слов я пришла в себя. Я вышла из этого оцепенения и хотела пойти вперёд, к Шуну, но Оливер меня остановил:
— Не надо.
От этих слов Оливера меня передёрнуло. Как? Почему? Почему ты не хочешь ему помочь?
Взгляд Шуна изменился на яростный, он смотрел на нас с гневным оскалом. Туман становился всё гуще и гуще, и вскоре Шуна уже не было видно через туман. Стало жутко темно. Я не видела даже Оливера, который только что держал меня за руку. Я словно находилась в пустоте, без конца и края.
Пару мгновений спустя эта тьма рассеялась как пыль. Все мы четверо теперь стояли на какой-то платформе в здании, похожем на церковь. Вокруг суетились люди, очень похожие на священников. Они что-то говорили очень нервными и растерянными голосами, только никто из нас четверых не понял и слова из их речи.
Я начала осматриваться. Пьедестал, на котором мы четверо стояли, был украшен пентаграммами и множеством кругов с непонятными письменами. По краям егостояли тусклые свечи и сверкающие кристаллы разных цветов.
Буквально через десяток секунд от священников вышел один, явно высокого положения среди них. Чисто-белая роба, украшенная золотой вышивкой, седые волосы и пожилой вид. Одним движением руки он успокоил остальных. Подойдя к нам, он достал стеклянный или хрустальный шар с фиолетовым кристаллом внутри. Произнес фразу на другом языке, и шар засветился.
— Теперь вы должны нас понимать. Наверняка у вас много вопросов, так же как и у нас. Так что… — Священник напротив нас почти договорил, но его прервали:
— Да что тут происходит, где мы?! Мы ведь были на месте массового убийства! Боже... Неужели это... Нет!.. — Кодо начала паниковать и свалилась на колени, постоянно дрожа и чуть ли не плача. Она прикрыла лицо руками и дрожащим голосом что-то шептала.
— Кодо, прошу, успокойся. Эй, старик! Лучше скажи, что произошло?! — Оливер попытался успокоить рядом сидящую Кодо, но та не реагировала ни на что.
Поделиться книгой: