Шанс [СИ]

Оксана Ильина

ШАНС

Проснувшись утром и выглянув в окно, я застонала, хватаясь за голову:

— У-У-У, что за напасть-то такая? Всю ночь на тряпочках спала и все бестолку? — с отчаянием смотрела на оседающий на землю густой туман. Вчера вымыв голову, накрутила локоны на тряпочки и легла спать с намерением сегодня придти на работу с красиво уложенной прической. И все мои старания пошли коту под хвост! Стоит выйти с накрученными волосами на влажный воздух, как все тут же выпрямляется. И не просто выпрямляется, а принимает такой вид, словно мои волосы кто-то старательно обсмоктал, обсосал… короче, вы поняли, о чем я.

В период бабьего лета, когда каждый день не знаешь, чего ждать от погоды — то холодает, то снова тепло — частенько по утрам выплывает густой молочный туман, из-за которого ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Вот и сегодня погода меня «порадовала» молочным покрывалом, которое так и норовило забраться под одежду и прилипнуть к телу.

— Бр-р-р, мерзопакостная погода! — поежилась от влажности, выходя из подъезда и плотнее запахивая ворот плаща. На расстоянии пары метров невозможно было что-либо разобрать. Да еще прошедший вчера дождик не радовал оставленными после себя лужами и растоптанной многочисленными ногами жижей. — Не люблю такую погоду. А особенно, если надо куда-то идти, — бурчала себе под нос, обходя очередную лужу и старательно смотря себе под ноги, чтобы еще для пущего «счастья» не поскользнуться и не навернуться в грязь. Внезапно боковым зрением уловила какое-то движение слева. Взметнув взгляд туда, увидела только размытую тень в толще тумана, удаляющуюся от меня.

— Не одна я такая, оказывается, кому дома не сидится, — хмыкнула я и продолжила путь к остановке, не обращая больше ни на какие раздражители внимания.

— Ты — то, ч-ш-што нуж-ш-шно моей Гос-с-спож-ш-ше! — что-то зловещее зашипело прямо передо мной из тумана. Вскинув глаза, я увидела неподвижную тень, достигающую размером моего пояса и очертаниями похожую на собаку.

— К-к-кто т-т-там? — почему-то мне вдруг стало так жутко, что мои коленки начали мелко трястись. Ведь разговаривающих собак не бывает?! А то, что эта тень только что разговаривала, могу поклясться чем угодно. И вокруг ни зги не видно! Куда бежать? Где хоть кто-нибудь?

— В-ф-ф з-с-с-самк-х-хе в-ф-ф-с-се и уз-с-снаеш-ш-шь, — еще зловеще ответили мне и я начала наблюдать, как тень встает и… расправляет крылья? В стороны от нее метнулись две огромные тени, разгоняя туман вокруг себя. То, что я увидела в следующую секунду, заставило мой рот открыться в беззвучном крике ужаса. Передо мной стояло что-то настолько уродливое и страшное, что все мои инстинкты завопили не своим голосом, предупреждая об опасности и заставляя уносить оттуда ноги. Вот только мои ноги, будто приросли к одному месту и не желали двигаться. На меня смотрело чудовище из фэнтезийных сказок о горгульях… или вампиршах из «Ван Хелсинга». Лысую голову покрывали небольшие рожки, уши были почти приплюснуты к вискам. Огромные кожистые крылья на концах заканчивались острыми шипами и двумя пальцами-когтями. Тело этого существа покрывали струпья, свисающие с него словно лохмотья. Нервно дергающийся лысый хвост с острием на конце свидетельствовал о том, что эта тварь зла. О-о-очень зла.

Я с усилием проглотила, вставший ком ужаса, и начала пятиться назад.

— А в-ф-фот этог-х-хо делать не с-с-стоит! — усмехнулась зверюга своим ртом-щелью и оскалилась острющими зубами. Ее глаза фосфоресцировали ядовитой зеленью, заставляя мою душу спрятаться в самый дальний угол пятки. — Я в-ф-федь в-ф-фс-с-се рав-ф-ф-фно тебя не отпущ-щ-щу!

— Что Вам от меня нужно? И что Вы, черт побери, такое? — надо же?! Ни разу не заикнулась. Это достижение в данных обстоятельствах. Я старалась изо всех сил не потерять сознание, которое пыталось от меня скрыться в неизведанные дали. Такого ужаса я не испытывала ни разу в своей недолгой жизни. Двадцать четыре года — это ведь так мало!

— Я не Ч-Ш-ШТО! — разобиделась зверюга. — Я К-Х-ХТО! Я — ГАРПИЙ! Я долж-ш-шен с-с-спас-с-сти с-с-св-ф-фою Гос-с-спож-ш-шу, — распахнул крылья этот ужастик и выпятил грудь, всем своим видом показывая, как он горд возложенной на него миссией. Только я-то каким боком до их дел?

— Желаю удачи! — гаркнула я, резко развернулась и дала деру. Куда я бежала, не знала. Вернее, я предполагала, где находилась на тот момент. Вот только поможет ли мне это?! От дома я ушла недалеко, но добежать до него не успею. Поэтому бежала сейчас к чужому подъезду.

— Вот черт! — выругалась, наткнувшись на кодированную железную дверь. Руки от страха стали ледяными и плохо слушались. Я нажимала различные комбинации, известные мне по другим домам, и со всей дури дергала проклятую дверь, только она никак не поддавалась.

— Да, что там спят все, что ли? — чуть не плача и сдирая пальцы в крови, бушевала я.

— И далеко ты убеж-ш-шала? Я ж-ш-ше с-с-сказ-с-сал, ч-ш-што не отпущ-щ-щу, — раздалось над самым ухом.

— А-А-А-А! — завопила, что есть мочи, прижимаясь спиной к железяке и во все глаза смотря на висящую вверх ногами тварь. И за что только держится, плита-то абсолютно гладкая?! Ее, или его, морда оказалась в опасной близости от моего лица, щеря на меня выступившие клыки, с которых капала ядовито-желтая слюна. Я заторможенно пронаблюдала, как ярко-желтая капля срывается с пасти зверюги и несется к каменным плитам лестницы. Ударяется об них и прожигает в бетоне дыру. Этого моя психика уже не выдержала, отправляя-таки мое сознание в делакие дали.

* * *

— Молодец, Шипс, ты отлично справился со своим заданием, — надо мной прозвучал то ли женский, то ли мужской голос, сразу и не разобрать. У одной моей знакомой тетечки точно такой голос — грубый, резкий, почти мужской. Если его услышать по телефону, решишь, что общаешься с мужиком. Так и здесь, подозреваю, что это именно женщина только что пробасила. Почему так решила? Да потому что Горгул, или кто он там по национальности, говорил о загадочной Госпоже. И как вывод… открываем глазки и упираемся взглядом в… СВОЮ КОПИЮ! Мне это снится? Говорят, увидеть своего двойника — это не к добру. «Не добро» началось еще до того, как я ее увидела, если разобраться. Ведь не по собственной же воле я здесь оказалась. Еще бы узнать, куда именно меня затащила эта тварюга.

— О! Вот и наша спасительница, — в этом слове прозвучало столько яда, что меня им окутало с ног до головы, — проснуться соизволила, — лицо моей копии искривилось в презрении, словно оно смотрело на что-то настолько гадкое, что сейчас побежит в душ отмываться. А то вдруг моя гадкость на нее ненароком попала.

— Вы кто? — после такого ко мне даже дар речи вернулся. — Где я? И что Вам от меня надо?

Она прищурилась и все это время молча меня рассматривала, будто к чему-то примерялась.

— Голос не похож, — выдала копия умную мысль. Это ж надо было столько думать, чтобы придти к такому выводу. Мой голос был мягким и мелодичным, короче, женственным. — Ну, ничего! Повесим амулет… хотя может ведь и почувствовать. Он же сильный, зараза! — уже бурчала себе под нос эта ненормальная. Меня как-будто и не слышали вовсе. Ну, это наглость!

— Вы кто такая? Я спрашиваю кого? — возмутилась я от всего сердца.

— С этого момента я — твоя ГОСПОЖА! — оскалились возле самого моего лица. — Еще раз повысишь на меня свой голос и вообще его лишишься. Амулет его прекрасно заменит, — ехидненько так просветили меня. После ее слов проверять их правдивость мне резко расхотелось. Это что за злая ведьма из «Русалочки»? Амулеты голоса — что за бред? — Мне нравится, когда слуги быстро осознают свое место, — похвалила она меня. Ошибаешься, уважаемая, просто я задумалась над ситуацией, в которую попала. Надо все проанализировать и найти выход… вернее, путь домой. А я его все равно найду!

— На чем я остановилась? Ах, да! Я хотела ввести тебя в курс дела, дорогуша. Так вот, тебя нашли и доставили ко мне домой, чтобы ты сыграла роль моей замены на моей же свадьбе, — она ходила перед моей скромной кроватью и картинно размахивала ручкой. И тут мой взгляд уперся в ее наряд. Я что попала в Средневековье? На ней было тяжелое платье с широкой юбкой в пол из темно-красного бархата с золотым шитьем. С одной руки, прижатой к боку, свисал такой же расцветки веер, украшенный белыми тончайшими кружевами по краю. Белоснежные волосы (вот еще одно разниличие между нашим обликом — у меня-то волосы русые) были забраны в высокую витиеватую прическу с кучей драгоценностей в ней. И как голова еще не отвалилась под их тяжестью? Вес-то, судя по размерам и колличеству побрякушек, немаленький. — Так вот, сейчас срочно перекрашиваем тебя… хотя это и не обязательно, все равно не увидит, — пробурчала себе под нос копия, отвлекаясь от своего увлекательного спектакля, предназначенного исключительно для меня, — но слуг еще никто не отменял и их длинные языки, — будь они прокляты! — могут все испортить.

— А почему не увидит? — я только и услышала, что эти слова, все остальное меня как-то мало взволновало.

— Не важно, — отмахнулись от меня, как от мухи. — Потом все узнаешь, — моя копия чуть ли не бегом кинулась к входной двери и тут же выскочила из комнаты. Замок в двери щелкнул, оповещая, что меня заперли. Я бы подскочила к двери и попыталась вырваться отсюда, если бы не сильное головокружение. Даже немного подташнивало. Я начала глубоко дышать, хватая ртом воздух, чтобы хоть чуточку полегчало.

— Это от перех-х-хода меж-ш-шду мирами, откат нач-ш-шалс-с-ся, — прошипели над моей головой знакомым голосом. Мне даже вверх смотреть не хотелось. А смысл? Можно подумать, увижу кого-то другого. Эта тварь скорее всего висит под потолком вверх ногами, или лапами — это больше соответствует действительности.

— И что ты здесь забыл? — устало поинтересовалась у него. — Твоя любимая Госпожа там, — ткнула пальцем в сторону двери.

— З-с-снаю, но мне з-с-сдес-с-сь интерес-с-снее. ТЫ интерес-с-сная, — взмах крыльями и Шипс, кажется так его Хозяйка назвала, явил перед мои очи свою нетопыриную морду.

— Что вам от меня надо? Кто-нибудь объяснит? — вопросила этого уродца.

— Ну, тут нет никакой тайны, — довольный тем, что знает больше меня и может просветить такую темную особу, упыреныш рассматривал меня, уцепившись лапами за быльцу кровати. — Моей Х-х-хоз-с-сяйке приш-ш-шел приказ-с-с от Императора, ч-ш-што она обяз-с-сана ч-ш-шерез-с-с фаз-с-су Лика выйти з-с-самуж-ш-ш з-с-са кера В-ф-фальдара Дерка, — гарпий замолчал и почесал лысую башку когтем.

— И? — подтолкнула его к продолжению.

— Ну-у-у, она и реш-ш-шила найти с-с-себе з-с-самену, — пожал он плечами.

— Зачем? Будущий муж так страшен? Или стар, как пень? — о, какие у них тут страсти разыгрываются. Ну, прям «Санта Барбара».

— Как тебе с-с-сказать? С-с-с ним никто не х-х-хоч-ш-шет с-с-в-ф-фяз-с-сывать с-с-св-ф-фою ж-ш-шиз-с-снь, по-з-с-сорно, — гарпий подпрыгнул и приземлился у меня в ногах на кровати. Я тут же подогнула ноги под себя и забилась в противоположной стороне.

— Почему? — но вопрос все же задала.

— Понимаеш-ш-шь…х-х-хотя дав-ф-фай, я тебе с-с-с с-с-самого нач-ш-шала рас-с-скаж-ш-шу, — я с готовностью кивнула, подтягивая одеяло к самому подбородку. — Моя Гос-с-спожш-ша, Мариока Арис-с-с-са, ч-ш-шелов-ф-фек, в-ф-ф роду у которой мног-х-хо магов-ф-ф. И в-ф-фс-с-се надеютс-с-ся, ч-ш-што и у нее прос-с-снутьс-ся магичш-шес-с-ские с-с-силы…

— …но пока никого, — подсказала я, он кивнул.

— Ес-с-сли не у нее, то у ее детей точ-ш-шно…

— …и поэтому ее хотят связать с кем-то знатным и наделенным магией? — развивала я дальнейшие мысли.

— Да, в-ф-ф-от только партию ей подобрали…, - гарпий тяжко вздохнул.

— Какую? — да, блин, скажи уже, сколько можно тянуть кота за хвост?!

— Он — дракон…

— …ни фига себе! Самый настоящий? — выпучила я глаза на собеседника. Кому сказать, с кем я веду задушевные беседы, не поверили бы. Или от зависти удавились бы. Особенно любители ролевых игрищ.

— Ес-с-стес-с-ственно нас-с-стоящий, вот только списанный.

— В смысле? Откуда списанный?

— В-ф-ф пос-с-следней битв-ф-фе с-с-с багров-ф-фыми драконами, он потерял оба глаз-с-са (ему плес-с-снули кис-с-слотой в морду) и он с-с-стал калекой, а для дракона нет нич-ш-шего с-с-страш-ш-шнее этого. У нас-с-с гов-ф-форят — ис-с-скалеч-ш-шенный дракон, мертв-ф-фый дракон. Х-х-хоть он и не потерял покров-ф-фительс-ств-ф-фа Императора и до с-с-сих-х-х пор яв-ф-фляетс-с-ся его с-с-ов-ф-фетником, но летать больш-ше не мож-ш-шет и с-с-стать примером для с-с-св-ф-фоих будущ-ш-ших детей не с-с-сможет. Их поднять на крыло обяз-с-сан отец-с-с.

— То есть его положение не завидное и у своих же сородичей он изгой? — вывела я итог рассказа. — И поэтому Император решил связать его с человеком, в котором есть задатки магии, чтобы увеличить магический потенциал этого Рода, раз тот пришел в негодность?!

— Х-х-хм, — заинтересованно посмотрел на меня горгул, — неплох-х-хо! Быс-с-стро с-с-соображ-ш-шаеш-ш-шь. Мож-ш-шет и выж-ш-шивеш-шь рядом с-с-с ним, — и снова вернулся к интересующей меня теме. — С-с-с ним общ-ш-шаютс-с-ся, долж-ш-шнос-с-сть в-ф-фыс-с-сокая, — с отвращением фыркнул уродец то ли на занимаемую драконом должность, то ли на тех подхалимов, которые не гнушаются ничем, — да и с-с-статус-с-с не маленький.

— …но за спиной шепчутся и избегают?

— Точ-ш-шно, — кивнул он головой. — Нев-ф-фес-с-сты на выданьи с-с-стараютс-с-ся не попадатьс-с-ся у него на пути. Он хоть и с-с-слеп, но ч-ш-шутье у него, ч-ш-што надо! — восхитился нетопырь, даже подскочил от переполнивших его чувств, взмахнув крыльями. — Когда на него с-с-мотриш-шь, никогда не с-с-скажеш-ш-шь, ч-ш-што он с-с-слепой. Его дв-ф-фиж-ш-шения ч-ш-шеткие и в-ф-фыв-ф-ференные, с-с-слов-ф-фно он в-ф-фс-с-се в-ф-фидит. Однако его мас-с-ска на гла-з-с-сах пугает дамоч-ш-шек.

— И твоя Госпожа тоже боится? По ее виду не скажешь, что ее могла испугать его слепота, — хмыкнула я, вспоминая ту Горгону, которая была тут совсем недавно.

— Ее больш-ш-ше пугает тот ф-ф-акт, ч-ш-што…

— …от нее все отвернутся и перестанут приглашать в гости и на балы? — искривилась я в отвращении к своему клону, выдавая догадку.

Гарпий некоторое время очень внимательно меня разглядывал и молчал.

— Что? Хочешь сказать, я не права? — с вызовом спросила у него.

— Х-х-хм, ну, да ладно! — махнул он острющим когтем. Хорошо, что я отползла на безопасное расстояние от этого Фреди Крюгера. — Короч-ш-ше говоря, теперь ты долж-ш-шна будеш-ш-шь с-с-стать парой для кера В-ф-фальдара в-ф-фмес-с-сто моей Гос-с-спож-ш-ши.

— Шипс, объясни мне, непонятливой, почему ваши супер-пуперские маги не смогли вылечить его глаза?

— Магия может вылечить, но не вернуть утраченное, — вытянул он коготь вверх в поучительном жесте.

— В смысле?

— Пока добрались до целителей, кислота выжгла глаза полностью, остались одни пустые глазницы, — покосился на меня гарпий, наблюдая за моей реакцией. Естесственно моя реакция была соответсвующей, я же не привыкла ко всяким ужастикам — меня всю передернуло.

— Ужас какой! — прошептала, обхватывая себя руками за плечи в защитном жесте.

— Проняло? В-ф-фот и мою Гос-с-спож-ш-шу пробрало, и она с-с-срочно нач-ш-шала ис-с-скать в-ф-фых-х-ход из с-с-ситуац-с-сии.

— А что в это время будет делать твоя Госпожа? Подменив меня собой, она же не сможет в открытую продолжать ходить в гости и на балы? Рано или поздно ему станет об этом известно, а прятаться где-нибудь в глуши… толк тогда от этой подмены? Что-то не пойму я этого момента?! — после моих слов глазки у него забегали и он начал как-то нервно от меня отползать.

— Мне пора. Меня Гос-с-спож-ш-ша в-ф-фыз-с-сыв-ф-фает, — и запрыгнув на подоконник, он сложил крылья и камнем рухнул в раскрытое окно.

— Осторожнее! — заорала я, бросаясь к окну и тут же от него отскакивая. До ужаса боюсь высоты, а то, что предстало перед моими глазами, заставило мое сердце упасть мертвым грузом в пятки. Внизу раскинулось жерло вулкана с кипящей и булькающей лавой. Мамочка, а если вулкану вздумается проснуться? Что тогда будет со мной? Я, сидя на попе, начала потихоньку отползать подальше от окна, чувствуя, что задыхаюсь. Воздуха катастрофически не хватало. Надо взять себя в руки! Только приступа астмы сейчас и не доставало.

— Что за крики? — ворвался в комнату мой клон, осматриваясь вокруг. — Ты чего орешь, как потерпевшая? — не дождавшись от меня ответа, она наконец соизволила обратить свой взор на меня. — Что с тобой? Эй, ты меня слышишь? — встряхнула меня за плечи, внимательно всматриваясь в мои ошалелые глаза. Проследив за моим взглядом, она подошла к окну и выглянула наружу. — Что ты там такого увидела? — недоумевала она.

— В-в-вулкан, — еле выдавила из себя.

— А-а-а, так это иллюзия! — усмехнулась Мариока. — Я за нее кучу золота отвалила одному архимагу. Люблю, знаешь ли, риск. Смотря на эту картину, чувствуешь, как кровь начинает по телу свой забег, заставляя сердце бешено биться.

— Тогда тебе прямая дорога в объятия дракона, экстрима на всю жизнь хватит, — пробурчала я, с трудом поднимаясь и сразу же заваливаясь на кровать. Она фыркнула в ответ и смылась из комнаты. Я же провалилась в сон.

* * *

— Эй, ты! Вставай! Тебя сюда не для отдыха пригласили! — недовольно пнула меня в бок Горгона.

— Во-первых, меня зовут Марлена Игоревна, — начала заводиться и я. — Во-вторых, хорошо же у вас в гости приглашают! Если я гость, почему нахожусь взаперти?

— Мне плевать, как тебя звали, теперь тебя зовут Мариока Арисса, уяснила?! — аж побагровела «госпожа» и сжала руки в кулаки, воззрившись на меня со вселенской злобой. — И ты тут не гость, ты моя марионетка. Что скажу, то и будешь выполнять, а иначе… пожалеешь, что на свет появилась.

Я с такой же злобой смотрела на нее и молчала. Начать злить ее еще больше неразумно, потому как я не знаю, что может за этим последовать. Я же хочу вернуться домой? Хочу, еще и как хочу! Ну, или хотя бы отсюда выбраться, да безопасное место найти, а там видно будет.

В дверь постучали и после ее разрешения в комнату вошла пышнотелая дородная бабенка, укутанная с ног до головы во все черное. В смысле, платье с воротником стойкой из черной ткани, черная шляпка с длинным черным пером, свисающим сзади до самой попы, и черные ажурные перчатки. А в сочетании с черными волосами и смуглым лицом… смотрелось очень устрашающе. За ней тенью следовала девочка, лет тринадцати на вид, с тяжелым черным саквояжем. А дитя-то зачем в черное вырядила? Она итак бледная, как поганка. Или, может, эта дамочка на фоне ребенка хочет казаться эффектной? Я зло на тетку уставилась.

Троица на меня воззрилась, как на ненормальную, и чуть-чуть отступила от кровати, не зная, чего от меня еще можно ожидать. Ага, сейчас отращу зубки и начну всех кусать.

— Кхм, — прочистила горло Мариока и обратилась к матроне, — уважаемая кера Арисса, я пригласила Вас к этой особе, чтобы Вы вбили ей в голову всего за неполную фазу Лика правила поведения в высшем обществе. Она не должна запятнать наш славный Род своим безобразным поведением. А что оно безобразно до неприличия, Вы убедились только что сами, — и с победной улыбкой посмотрела на меня. Типа, ты сама себя подставила, а не я постаралась.

Матрона также молча качнула головой Мариоке на дверь и вышла из комнаты. Мариока со всех ног кинулась за ней, оставив меня и девчушку одних.

— Госпожа, прошу Вас, не злите керу Ариссу, — взмолился детский голосок и на меня посмотрели такие несчастные глаза чистого небесного оттенка. — Госпожа никогда не показывает свой гнев на людях, но наедине она вымещает его на мне, — и ребенок шмыгнула курносым носиком, пытаясь сдержать накатывающие слезы. Эта картина взорвала в моем мозгу ядерную бомбу, чуть пар из ушей не повалил. Ну, я вам устрою Кузькину мать! Я уже подозреваю, что задумал этот самый Род Арисса, который я не должна запятнать. Я стану соответствовать их нормам! Вот только буду гордиться только своей фамилией — Суворова. Хотите сделать из меня марионетку? Не выйдет! Дайте только понять, где я нахожусь, и определиться в ситуации. После этого вы станете плясать под мою дуду, иначе… пожалеете, что пригласили меня!

— Госпожа, я буду Вам во всем помогать, только не перечьте ей, — продолжала умолять меня девочка, испугавшись моих сверкающих гневом глаз.

— Как тебя зовут? — попыталась взять себя в руки.

— Улика, госпожа, — пропищала она.

— Значит так, Улика, договариваемся следующим образом: днем я безропотно стараюсь выполнять ее указания, а по ночам ты рассказываешь о Мире, в который меня выдернули, и вводишь в курс всех дел, — девчушка активно кивала головой и расцветала улыбкой, а потом вдруг, словно маску восковую надела на лицо, и в следующую секунду дверь снова отворилась, чтобы явить нам давешних дамочек. Я сидела на кровати в позе лотоса и напряженно наблюдала за их лицами. Мариока щеголяла хитрой ухмылочкой, а лицо матроны было непроницаемым, как и прежде. Я тоже умею держать маску — работа обязывала, как в том фильме «улыбаемся и машем!». Я заставлю ее показать мне свои истинные чувства, не подставляя под удар малышку. Моим условием будет только одно — Улика от меня не отходит ни на минуту или пусть ищут себе другую замену. Ох, не хочу думать, что будет в этом случае со мной, но ведь и я не должна сдаваться так легко.

Меня обвели пронизывающим до костей взглядом, словно лазером, слегка дернув уголком губ. Видимо, не нашли ничего примечательного.

— Хорошо постаралась, племянница. Волосы перекрасить и не отличишь вас друг от друга.

— Голос разный, — скривила недовольно губы копия.

— Это исправимо, даже амулет не понадобится, — я и глазом моргнуть не успела, как матрона махнула рукой и в мою шею впились невидимые руки, придавливая меня к подушке. Я попыталась отцепить их от себя, но на шее ничего не было. Чувствуя, что задыхаюсь, начала отбиваться еще яростнее.

— Тетя, не перестарайся, она мне еще нужна, — раздался спокойный голос Мариоки, я бы даже сказала, довольный.

— Так я же для дела и стараюсь. Придавив голосовые связки, мы добьемся нужного результата. Ну, более-менее нужного. Если что, можем сказать, что это последствия простуды. Ты же у нас чистокровный человек, без магических задатков и лечить сама себя не умеешь, а помощь не поспела вовремя, — зловеще улыбалась мне в лицо матрона. — Так что, милочка, даже родная мать вас не отличит! Уж я добьюсь нужного результата. А если и перестараюсь чуток, за фазу Лика подлечим.

— По мне, так немая — оно еще и лучше! Меньше языком трепать будет, — безразлично отозвалась за спиной матроны блондинистая стерва. Интересно, если меня перекрасят, я тоже стану такой же стервозой? Он слепой, она немая — идеальная парочка!

— Ей еще свое согласие на брак озвучивать надо. Да так, чтобы все это услышали и не ставили потом сей факт под сомнение, — хватка на моем горле стала ослабевать и я сипло захрипела. — Думаю, достаточно, — кивнула своим мыслям матрона и отошла от кровати, окончательно выпуская меня на свободу и отряхивая перчатки от несуществующей грязи. Ко мне тут же подбежала Улика со стаканом воды. Только я протянула руку к вожделенной влаге, с благодарностью смотря на ребенка, как стакан был выбит из тоненьких ручек малышки и со звоном разлетелся, встретившись со стойкой камина. А девочка уже летела в другую сторону, отправленная туда злющей госпожой «черные тряпки».

— Кто тебе разрешил давать ей воду? — заорала она во всю глотку.

Кто-то утверждал, что на людях она не проявляет своих эмоций. Оу, я поняла! Она не считает нас за людей. Мы для нее всего лишь расходный материал. Попользовался и выбросил. Не на ту напала! Но пока ей об этом знать не обязательно. Пока не буду уверена, что Улика в безопасности, буду тупой и безропотной овцой. Но потом… выпущу свою Багиру повеселиться. В смысле, душеньку отведу на некоторых личностях. Но как же руки чесались заехать этой мымре в ее холеную физиономию. Я девочка тихая и незаметная — до поры, до времени, пока не вывели из себя.

— Ни капли воды следующие пол-часа, нужно закрепить результат, — развернулась она к Мариоке, инструктируя ее. Та, как болванчик, кивала головой. Ну, ничего, будет и на нашей улице праздник.

Я посмотрела на малышку и еле удержала себя на месте. Она же, поймав мой взгляд, неистово затрясла головкой с растрепавшимися русыми курчавыми волосенками, останавливая мой порыв. А у меня внутри бушевал натуральный смерчь при виде девочки, сметая остатки моего самообладания. Ее щека от удара начала наливаться синевой и распухла, из уголка рта струился ручеек крови. И плечо, скорее всего, вывихнула, со всего маха врезавшись в стену. Я чувствовала, что на глаза от бешенства наплывает красная пелена, как у быка на карриде.

— Племяшка, ты позвала надежных людей в качестве ее учителей? — постукивала пальчиком себя по подбородку и внимательно меня рассматривала старая карга. — Ты же понимаешь, что потом эти люди должны исчезнуть… навсегда! Чтобы даже некроманты до них не добрались.