Помоги проекту - поделись книгой:
Lutea
ДЕТИ ВОЙНЫ
— 1 —
Дверь кабинета являла собой огромное полотно полированной сосны с мощной платиновой ручкой. Эта самая ручка вызывала тревогу.
Сакура в третий раз повторила процедуру глубокого вдоха и выдоха в попытках взять себя в руки. Что такого страшного в ручке? Наложенные на неё защитные заклинания — конечно, да, но ведь сейчас, в разгар рабочего дня, они деактивированы. А может, страшен человек за дверью? Немножко, но однозначно не панически — Персиваль Грейвз слыл строгим и справедливым начальником. Сакура ещё не встречала его лично, однако в переписке он был исключительно тактичен и даже немного мил. Что же тогда?..
«Ты ничего не стоишь», — всплыли в памяти обидные слова.
Сакура фыркнула и схватилась за ручку. Она докажет, что он неправ!
— Что?.. — сидевший за столом мужчина поднял голову резко, по-боевому. Окинув девушку удивлённым внимательным взглядом, мракоборец нахмурился. — Что случилось, мисс? Кто вы?
— Ой… прошу прощения! — Сакура вздрогнула, краснея, и быстро поклонилась. — Меня зовут Сакура Харуно. Простите за беспокойство, мистер Грейвз!
— А, мисс Харуно, — протянул Грейвз и поднялся из-за стола. — Я принимаю ваши извинения. Проходите. Присаживайтесь.
— Спасибо, — Сакура подошла ближе, и Грейвз протянул ей руку. Замявшись, она пожала его крепкую широкую ладонь.
Грейвз предложил девушке стул, на который та с облегчением опустилась, и глава мракоборческого управления МАКУСА также занял своё место. Далеко не старый, но уже с сединой на висках и сетью морщин на лице. Безусловно производящий впечатление острым взглядом и уверенной осанкой. «Выдающийся мужчина», — так сказала бы Ино. Сакура поспешила выбросить из головы эту мысль и сложила руки на коленях.
— Что ж, мисс Харуно, с прибытием в Америку. Как вы устроились?
— Всё в порядке, мистер Грейвз, спасибо, — проговорила Сакура, опуская перед мужчиной взгляд. Поймав себя на следовании вбитой привычке, вскинула подбородок. — Пусть моё обустройство вас не тревожит. Я готова приступать к работе.
— Это похвальное желание, — сказал Грейвз, наблюдая за нею пристально, как хищная птица. — И всё же сперва я хочу прояснить некоторые моменты, — он взмахнул рукой, и на стол перед ним, выбравшись из-под других, приземлилась тонкая серая папка. — Ваш аттестат из Махоутокоро впечатляет, — заметил Грейвз, просматривая документы, — как и промежуточные результаты в Институте целительства Токио. Однако затем вы забрали документы и перешли на мракоборческие курсы… — он поднял взгляд на Сакуру.
— Я изменила решение касательно своей карьеры, — заученно выдала Сакура, не мигая. Тут же вспомнился день зачисления на курсы, радость лучшего друга, уже ставшего мракоборцем, и холодная улыбка другого важного человека. Самого важного, если так разобраться.
— Такое случается, — согласился Грейвз. — Однако затем вы пишете письмо мне и просите о месте в мракоборческом отделении МАКУСА. Почему вы не искали работу на родине?
— По личным обстоятельствам, — ком собрался в горле, и слова давались с трудом.
Грейвз хмыкнул.
— Нью-Йорк достаточно далеко, чтобы личные обстоятельства больше не мешали вашей карьере?
— Надеюсь, — процедила Сакура. — Мистер Грейвз, послушайте. На мою работу в МАКУСА ничто не будет влиять. Я работаю с максимальной отдачей. В то же время, мои навыки и специализация достаточно редки. Я уверена, ваш отдел от моего присутствия только выиграет.
Она сказала это уверенно — не раз и не два репетировала, подбирала слова во время долгого плавания из Токио в Сан-Франциско и не менее длинного переезда с западного побережья страны на восток. Сакура знала, в Америке ценятся инициативность и напористость. Значит, такой и нужно быть.
— Вот оно как, — Грейвз откинулся на спинку кресла, постукивая указательным и средним пальцами по столу. — Мне нравится ваш запал, мисс Харуно. Надеюсь, вы его не растеряете.
— Не растеряю, сэр! — пообещала Сакура от чистого сердца.
— Хорошо, — Грейвз снова поднялся и махнул рукой. — Идёмте. Я представлю вас коллегам.
Стараясь не улыбаться, Сакура вышла следом за мракоборцем из кабинета. Дверь захлопнулась за ними, и пугающая ручка покрылась вязью сложных рунограмм.
— У нас в отделе служит ваш соотечественник, — сообщил Грейвз, пока они шли. — На первое время я поставлю вас напарником к нему. Мистер Хатаке — опытный мракоборец, он как нельзя лучше подойдёт для того, чтобы ввести вас в курс дел и ситуации в отделе.
— Спасибо, мистер Грейвз.
В большом помещении, куда Грейвз привёл Сакуру, находилось много рабочих столов, разделённых деревянными перегородками. Скрипели перья, из дальнего конца комнаты доносился приглушённый разговор. Кто-то присёрбывал кофе, и тот пах так ароматно, что у Сакуры заурчал живот. Не ела девушка с самого утра.
— Коллеги! — повысил голос Грейвз. — Оторвитесь на минуту.
Из отсеков тут же показались головы, голоса вдалеке и сёрбанье оборвались. Оставив рабочие места, мракоборцы собрались на открытом пространстве перед дверьми. Сакура окинула их быстрым взглядом и тут же почувствовала себя до ужаса неуютно. Все новые коллеги оказались старше неё, со строгими серьёзными лицами и мрачными глазами, повидавшими многое. Лишь пара человек выказывала любопытство в отношении девушки. Остальные замерли перед начальником в ожидании указаний.
— С сегодняшнего дня к нашему отделу присоединяется новый член, — сказал Грейвз. — Мисс Харуно окончила мракоборческую школу в Японии, а также два года училась в Институте целительства Токио.
— Здравствуйте, — смешавшись, Сакура поклонилась прежде, чем подумала.
С задних рядов донеслись одинокие смешки. Сакура смутилась, Грейвз проигнорировал.
— Надеюсь, что вы окажете мисс Харуно достойный приём. А теперь можете возвращаться к делам, — мракоборцы зашевелились, потянулись обратно к рабочим местам. — Мистер Хатаке, задержитесь.
От толпы отделился мужчина. Ровесник Грейвза или чуть младше, он был абсолютно сед, а левый глаз, скрытый под повязкой, бровь и половину щеки перечёркивал длинный шрам. Мужчина казался совершенно бесстрастным.
— Какаши, я поручаю мисс Харуно вам, — сказал Грейвз. — Она будет вашей второй парой рук.
— Как долго? — блекло поинтересовался мракоборец.
— Месяц или два, — просто ответил Грейвз и, кивнув, удалился.
Сакура осталась один на один с напарником.
— Хм… — протянул тот, смерив её долгим взглядом с ног до головы. — Моё имя Какаши Хатаке. Старший мракоборец. Работаю один, — это предложение он выделил тоном. — Главное правило — не мешаться под ногами. Вопросы задавать можно, но в меру и не когда я думаю над расследованием. Что?
— Как мне понять, что вы думаете над расследованием? — спросила Сакура с ноткой раздражения в голосе.
— Очень просто: я буду тебя игнорировать, — отозвался Хатаке.
— 2 —
Как оказалось, «размышлять над делом» напарник Сакуры собирался часто.
— Я занят, — в очередной раз буркнул он и отгородился от девушки папкой с чьим-то досье и заглушкой.
Сакура засопела, стиснула кулаки и едва сдержалась, чтобы не стукнуть как следует по седой голове Хатаке. Вместо этого она, источая ненависть, потопала прочь.
Две недели прошло с её вступления в должность, и за всё это время Хатаке не дал ей ни единого нормального задания. Ковыряние в архиве в поисках старых дел им явно не являлось! Да ведь Сакура даже не знала, над чем конкретно этот невозможный человек работает! Порой так и подмывало сходить пожаловаться Грейвзу, но Сакура сдерживала себя. Лучше она сама с Хатаке поговорит — ох как поговорит!..
В таком воинственном настроении она пожаловала за кофе на уютную кухоньку, которую мракоборцы делили с соседними отделами правопорядка и чрезвычайных происшествий. Красотка Куинни Голдштейн изумлённо посмотрела на неё и захлопала ресницами.
— Сакура, моя дорогая, у тебя что-то случилось?
— Угу, — Сакура как следует укрылась окклюменционным щитом. Куинни, конечно, девушка милая, но очень уж сильный легилимент. — Какаши Хатаке у меня случился.
— А-а… Знаешь что, поговори с Тиной — ты знала, она ведь немного работала под его началом. Вот и она, кстати! — Куинни развернулась на каблуках и одарила вошедшую сестру лучезарной улыбкой.
— Что происходит? — насторожилась Тина.
— У Сакуры трудности с мистером Хатаке, — сочувственно взглянув на девушку, поделилась Куинни. — Может, ты сможешь помочь?
— А что конкретно не так? — уточнила Тина, достав из ящика свою кружку. Куинни тотчас же замахала палочкой, и баночки, чайничек, ложки закружились в воздухе — мисс Голдштейн готовила лучший кофе в МАКУСА. Вскоре все три чашки были полны, и девушки уселись за маленький столик.
Сакура потеребила рукав.
— Он совершенно не допускает меня до расследования, — всё же решившись, сказала она. — Совсем со мной не считается… Да я даже не знаю, над чем он работает! Поняла только, что его дело как-то связано с мафией.
— Да, мистер Хатаке специализируется на организованной преступности, — подтвердила Тина, грея о кружку ладони. — Насколько я знаю, он занимался этим ещё в Японии и продолжил после переезда сюда.
— Он ведь здесь уже очень давно, правда, Тина? — прощебетала Куинни. С очередным взмахом её палочки ложка зачерпнула сахар, опустилась в чашку Тины и принялась размешивать.
— Лет восемь или девять, — согласилась Тина. — Они с мистером Грейвзом начинали в одно время.
— И он всегда был таким… ну… — Сакуре хотелось сказать «заносчивым», но это было некорректно, — закрытым, наверное?
— Я никогда не видела его другим, — пожала плечами Тина и вдруг грустно вздохнула. — Но я понимаю тебя, Сакура, — проговорила она; Куинни сочувственно поджала губы и взяла сестру за руку. — Ужасно, когда тебе не дают как следует работать.
— А что случилось у тебя? — спросила Сакура.
— Не так давно среди не-магов появилась группа. Они называют себя «Новым Салемом» и пропагандируют идею, что волшебники живут бок о бок с не-магами. Мистер Грейвз поручил мне следить за ними и выяснить, что именно они знают и как далеко готовы зайти. И я выяснила… — Тина стиснула чашку, на её лице появилось жёсткое выражение. — Я выяснила, что глава салемцев — ужасная женщина. Для своей пропаганды она использует сирот, которых называет своими детьми, но при этом постоянно бьёт и наказывает. Когда я доложила об этом, мистер Грейвз сказал, что это не наше дело… — Тина отчаянно мотнула головой. — Но я так не могу! Да, я узнаю, что мистер Грейвз хочет — но и не допущу больше, чтобы Мэри Бэрбоун била детей!
— Ты права, Тина, — сказала Сакура. — Такое нельзя терпеть.
— А мистер Грейвз так не считает! — в отчаянии выдохнула Тина.
— Да забудь ты про него! — возмутилась Куинни и понизила голос: — Ты что, до конца жизни будешь делать всё по указанию мистера Грейвза?
— Он мой начальник! — прошипела Тина, округляя глаза.
— Ну и что с того? — вскинула бровь Куинни. — Как он оценит твои таланты, если ты всё время будешь делать только то, что он скажет, а?
— Ты права, Куинни! — воскликнула Сакура. — Чтобы все эти… мужчины нас ценили, мы должны проявлять инициативу!
Куинни радостно улыбнулась Сакуре, и обе посмотрели на Тину. Та поёжилась.
— И что ты собираешься делать?
— Выясню что-нибудь полезное, — заявила Сакура и задумалась. — Я в городе совсем недавно, меня никто не знает. Это означает, если я появлюсь в каком-нибудь злачном местечке…
— Ты такие знаешь?! — поразилась Куинни.
— …то никто не заподозрит, что я мракоборец, — закончила Сакура. — Да, знаю одно. Я… подсмотрела в записках Хатаке.
— Молодец! — одобрила Куинни.
Тина помялась, но пробурчала:
— Я тоже знаю кое-кого… злачного.
— И что ты собираешься делать? — Куинни хитро улыбнулась.
— Пойду и поговорю с ним! — объявила Тина. Подзуживание сделало своё дело, и ведьма загорелась решимостью. — Гнарлак должен знать что-нибудь о салемцах.
— Гнарлак — это кто? — спросила Сакура.
— Гоблин, — ответила Тина тише. — Он держит бар «Слепая свинья». Приторговывает краденым и запрещёнными артефактами, а за неприкосновенность сливает нам информацию.
— Это хорошо… Но я думала пойти в другое место, — Сакура задумалась, вспоминая название. — Ты что-нибудь знаешь о «Золотом котле»?
— Я… слышала о нём раз от мистера Грейвза, — пробормотала Тина, меняясь в лице. — Это очень опасное место, Сакура, — она понизила голос до тревожного шёпота. — Бар принадлежит мафии.
— Какой именно? — наклонив голову к ней, уточнила Сакура.
— Всей, — ответила Тина. — Для главарей бандитов это что-то вроде нейтральной территории. Так можно встретить и коренных нью-йоркцев, и ирландцев, и японцев, и итальянцев, и гоблинов… Ты уверена, что хочешь пойти туда?
— Я должна, — твёрдо сказала Сакура. — На рабочем столе Хатаке название этого места на самом виду, и в документах я не раз на него натыкалась. Выходит, именно там можно разжиться стоящими сведениями. Кроме того… — она сжала кулак, — я должна доказать, что стою чего-то.
Сёстры Голдштейн переглянулись.
— Тогда я пойду с тобой, — наконец сказала Тина.
— Но тебя наверняка знают в лицо!
— Приму Оборотное, — Тина посмотрела на Сакуру очень строго. — Одну я тебя в «Золотой котёл» не отпущу.
— 3 —
— Ты точно уверена? — в последний раз спросила Тина, когда они свернули в нужный проулок.
Сакура решительно кивнула. Не для того она приехала в Америку, чтобы опять прятаться за спинами и трусить.
Тина кивнула тоже, встревоженная, упрямая и собранная. Оборотное зелье изменило её внешность, но не смогло полностью преобразить мимику.
Минута — и девушки оказались перед неприметной дверью. Лишь маги могли увидеть на ней искусно вырисованный тускло светящимися красками золотой котёл с алым паром, витыми кольцами поднимающимся от бурлящей жидкости. Над ним переплели хвосты змея и скорпион.
Сакура постучала. В алом паре возникло окошко, и охранник смерил девушек придирчивым взглядом. Задержался на их весьма открытых блестящих платьях, хмыкнул.
— Заходите, — просипел он, отворяя дверь.
Часы как раз закончили отбивать полночь, когда Сакура и Тина вошли в основной зал. Сакура невольно охнула — заведение оказалось таким роскошным! Резные столы и стулья были из полированного дуба, диваны — обтянуты натуральной кожей. На каждом столике в центре помещался золочёный котелок с клубящимся внутри алым дымком; вот ближайший к девушкам посетитель сделал заказ и бросил деньги в красное марево — из него парой секунд позже возник стакан огневиски. В помещении пахло дорогим алкоголем и табаком, на небольшой сцене у стены группа играла джаз — трубы и саксофон сверкали в трепещущем свете свечей. Тёмно-красные воздушные ткани драпировали потолок и барную стойку, а вокруг колонн обвивались золотые змеи и скорпионы.
Не меньше золота было и на гостях. Наручные часы, кольца, браслеты, ожерелья — всё сверкало и переливалось отблесками. Спутницы гостей красовались дорогими платьями, местные девушки из числа обслуги — открытостью груди и ног. Импозантные мужчины переговаривались; кто-то выпивал, кто-то курил, кто-то щупал и тискал женщин. Разговоры велись на самых разных языках, и Сакура не смогла с точностью определить все из них.
— П-пошли, закажем что-нибудь, — пробормотала Тина, однозначно чувствовавшая себя не в своей тарелке.
Поделиться книгой: