Файролл. Квадратура круга. Том 3

И не только вернулся. Этот «кое-кто» уже успел поужинать, и теперь в томной позе одалиски возлежал на кровати, грызя яблоко, при этом с неодобрением смотрел на меня.

– Ну? – спросил я у Вики, выбравшись из капсулы – Давай.

– Чего именно? – осведомилась она.

– Выдавай свою дежурную реплику – подсказал я – Что-нибудь насчет того, как тебе надоело видеть мой полутруп через стекло, или о том, что только ты тащишь на себе воз еженедельника, пока я занимаюсь всякой ерундой. У тебя запас этих фраз не так уж велик, ты в лучшем случае только слова новые вставляешь, но смысл не меняется.

И я демонстративно потянулся, прислонив ладони к пояснице.

– Кто-то не в духе? – уточнила Вика, положив яблоко на прикроватную тумбочку – Что, в игре не заладилось?

– Не без того – признался я – Но игра по сравнению с жизнью ничто, поскольку последняя куда разнообразней. Хотя, конечно, тут у кого как. У тебя вот, например, все в шоколаде. Темном, пористом, идентичном натуральному.

– Загадками говоришь – чуть сузила глаза Вика.

– Желаешь без них? – я подошел к ней поближе – Нет проблем. Скажи, я по-твоему дурак?

– Странный вопрос – удивилась девушка.

– Ничего подобного – возразил ей я – Нормальный вопрос. И я бы хотел на него услышать ответ, причем желательно предельно честный.

– Да что произошло-то? – Вика соскочила с кровати – Объясни по-людски.

– Чую, не дождаться мне ответа – вздохнул я – Ладно, проехали. И – да, чего ходить вокруг да около? Вика, звезда моя, скажи, ты совсем страх потеряла? На пару с совестью?

– Излагай дальше – потребовала она – Желательно с деталями.

– Нет проблем – даже не стал кочевряжиться я – Слушай.

Самое интересное, во время моей короткой, но емкой речи на лице Вики я не увидел совершенно никаких эмоций. Ни стыда, ни страха – ничего. И это меня очень неприятно удивило.

– Если ты думаешь, что я стану рвать на себе волосы и виновато сопеть – не жди – сразу же после того, как я замолчал, сообщила мне Вика – Киф, так живут все. Все! И, кстати, ты тоже. Я же помню, как ты использовал наработки той же Ксюшки, те, что на майский ивент. Она придумала, а ты сходил с папочкой наверх – и вуаля!

– Вуаля – согласился я – Вот только лично я с этого никакой выгоды не поимел, если ты забыла, а Ксюша как раз наоборот, вверх пошла. И, кстати, я даже не скрывал, что это творчество коллективное. Да, не непосредственно ее. Но – общее. Чтобы всем было хорошо. Чтобы премию выпросить. Чтобы полезность нашу обозначить. Разницу видишь?

– Ну, а я не такая – заявила девушка – И Ксюша не такая.

– Это да – согласился с ней я – Ох, не такая она. Совсем не такая. Настолько, что скоро ее с нами не будет. Слишком велики противоречия между ней и остальными.

– А ты уверен, что тебе дадут ее уволить? – неожиданно резко осведомилась у меня Вика – Это ценный сотрудник, доказавший свою полезность, он работает в поте лица, на нем висит масса обязанностей, и это кое-кому отлично известно.

– У этого «кое-кого» есть имя-отчество? – немедленно спросил я – Если не секрет?

– Это гипотетический кое-кто – чуть замешкавшись, ответила Вика – Не забывай, Киф, мы часть компании, и не только тебе решать, кто у нас работает, а кто нет. И вообще – что ты завелся из-за такого пустяка? Ну, подумаешь, ввели мы некий контроль качества. Это нормальный производственный процесс.

– Не путай усиленную редактуру с диктатом – попросил ее я, причем довольно жестко – А здесь имеет место именно он. Причем ты сама даже не понимаешь того, что не только я перестал быть последней инстанцией, но и ты, уверен, до тебя не доходит и половина информации, которую следовало бы проглядеть. И ты, моя милая, не заметишь, как твой стул из-под тебя выбьют. Мой из-под меня вряд ли, но вот твой…

– А вот это низко – поморщилась Вика – Таким образом пытаться поссорить меня с подругой… Фу, Никифоров, я о тебе думала лучше. И вообще в последнее время мы с тобой не…

– Стоп – попросил ее я, довольный тем, что разговор вырулил именно туда, куда и следовало – Дальше не надо. Просто в силу того, что этот текст мне будет хорошо знаком, доводилось с ним сталкиваться. И сразу же – ты права.

Вика захлопала глазами, пытаясь понять, о чем я сейчас говорю.

– Значит, делаем так. Родителям можешь сказать, что во всем виновата вот эта скотина – продолжил я, достав сигарету из пачки и ткнув себе в грудь пальцем – Это будет правильно. Ну, а как ты хотела? Мы к ним все же ездили, они меня кормили блинами, наливкой поили, варенья на дорогу дали. Надо что-то им объяснить, верно? Ты априори быть виновата не можешь, значит, вали все на меня.

– Ты чего? – осведомилась у меня Вика.

– Что дальше – я прошелся по комнате – Я не раз слышал, что тебе надоело сидеть в четырех стенах, и данная ситуация отлично разрешает эту проблему. Как только мы официально подтвердим наше расставание, то ты немедленно перестанешь быть интересна тем, кто представляет из себя опасность. Проще говоря – никому ты нафиг будешь не нужна, потому смело сможешь отсюда съехать. Я – нет, мне придется остаться, а ты запросто можешь вернуться в большой и просторный обычный мир людей. По ряду причин в мою квартиру ты съехать не сможешь, это не очень правильно, но, полагаю, твоя зарплата тебе позволяет снять жилье, верно?

– Съехать? – огляделась вокруг Вика.

– Ну, а как по-другому? – развел я руки в стороны – Ты же хотела что сказать? Что мы в последнее время не очень понимаем друг друга, стали какими-то чужими, и так далее. Раз так – надо разъезжаться. Тут не общежитие, как ты понимаешь, и ты в этом здании обитаешь только потому, что являешься для меня близким человечком, роднулечкой, найденной половинкой. А если мы чужие, то извини, оснований для совместного проживания более нет. Оставить тебе номер и уйти я тоже не могу, потому… Ну, ты же не ребенок, все сама понимаешь.

Молчит, сопит, глаза наливаются влагой. Оно и ясно, такого поворота она просто не ожидала. Несвойственна мне подобная меркантильность, не включила она этот аспект в приблизительный план разговора. Вот он минус перфекционизма – медленная реакция на непредвиденные факторы. Они таких, как она, выбивают из зоны комфорта.

– Ну, а пока не снимешь квартиру, можешь пожить у Ксюши – предложил ей я – Вы же подруги, она всегда придет тебе на помощь, верно? Вот только…

– Что? – пробормотала Вика.

– Как бы тебе и из редакции не пришлось уйти – вздохнул я – Скажу честно – натура у меня хоть и циничная, конечно, но и человеческие качества не чужды. И я сейчас не о мстительности и подлости речь веду, а о сентиментальности и ранимости. Ты же мне не просто подружкой на ночь была, ты в душу мою вошла! И видеть тебя каждый день снова и снова будет такая пытка, такая боль… Сам бы свалил из еженедельника, честное слово, но кто мне это сделать даст? Ты ведь все верно сказала, все правильно – не я решаю все, надо мной есть люди повыше. Так что, Вика, не исключен тот вариант, в котором тебе придется… Ну, ты поняла. Разумеется, я подключу свои связи, попробую найти тебе место в какой-нибудь газете. Правда, они у меня так себе, потому, скорее всего окажется оно в малотиражке какой, или бесплатном рекламном еженедельнике. Ну да, масштаб не тот, что сейчас, но лучше что-то, чем ничего. Опять же – ты всегда можешь вернуться в Касимов.

– Ты шутишь? – неуверенно поинтересовалась Вика – Да?

– С чего бы? – я сделал грустное лицо «а-ля мопс» – Ты на меня посмотри и пойми, шучу я или нет. Мы с тобой за эти полгода чего только не повидали, в каком дерьме только не поплескались, я привык видеть в тебе не только женщину, с которой я сплю, но и друга. Верного, надежного, который не подведет, не предаст. Да что там? Женщину, с которой я хотел всегда быть рядом. А теперь – все. Ты же сама сказала, что мы чужие люди, что нет между нами той искры, которая освещает дорогу двум людям, встретившимся в темном тоннеле мироздания, и идущим по нему, взявшись за руки.

– Да я вообще ничего не сказала! – со слезами в голосе крикнула девушка – Не успела! Ты сам чего-то себе напридумывал!

– Просто хотел облегчить тебе задачу – я потушил сигарету и взял ее ладонь, холодную и немного дрожащую – Мужчина должен брать на себя самое сложное, он обязан делать все для той, которая доверилась ему. Я же понимаю, как тебе непросто. Отлично понимаю. И, поверь, мне сейчас ох, как нелегко! Здесь все болит. Тут огонь. Боль. Непонимание, как жить дальше.

Я стукнул себя в грудь, туда, где весело и задорно стучало мое сердце.

– Но я справлюсь, не переживай за меня. А пока – звони Ксюше. Она надежный друг, и даже если ты на следующей неделе перестанешь быть ее начальницей, наверняка не оставит тебя в беде. Ведь так?

– Киф, ты чего? – Вика перепугалась не на шутку, это было хорошо заметно – Так, давай поговорим серьезно.

– Уже поговорили – я отпустил ее руку и направился к выходу из номера – А теперь – извини. Мне слишком горько и больно. Это в двадцать лет находить и терять любимых людей легко, а мне все же уже за тридцать. Извини, не хочу видеть твои сборы, это слишком тяжелое зрелище.

И даже дверью не хлопнул, а просто тихонечко ее прикрыл, после чего шустро припустил по коридору. Пусть повертит в голове мои слова, глядишь, до чего-то и додумается. А если вправду свалит – да и ладно. Она славная девочка, на самом-то деле. Да, с изрядными тараканами в голове и меры иногда не знает, но никто не идеален, а я так вообще в первую очередь. И такой выход из этой игры для нее лучший вариант.

В первый раз смартфон завибрировал, когда я ехал в лифте, и, само собой, звонок я сбросил. Второй – когда из него вышел. Третий – когда шел по коридору по направлению к кабинету Костика и его коллег, любителей печенек и котэ. В четвертый – когда я, подумав немного, набрал Азова.

– Илья Палыч, не разбудил? – весело осведомился я у безопасника.

– Нет – немного удивленно ответил тот – Час не полуночный, рано еще укладываться.

– Просьба есть – хихикнув, сообщил ему я – Вам Вика может позвонить, меня разыскивать, ссылаться на то, что я пропал, и телефон мой выключен. Так вы ее запутайте хорошенько, вам подобные трюки всегда отлично удаются. Ну, как в той игре: «да-нет не говорите». Пусть попсихует.

– Воспитываешь? – понимающей хмыкнул Азов – Макаренко!

– Есть маленько – подтвердил я – Совсем уже края не видит. Да и вообще в редакции что-то не то происходит, я как раз хотел к вам зайти, посоветоваться.

Ну да, не собирался я Ксюшу ему сдавать. Но – передумал. Потому что права Шелестова, надо этот гнойник давить со всем усердием и прилежанием.

– Так заглядывай сейчас – предложил Азов – Посидим, чайку попьем. Я, правда, в данный момент внизу, на минус шестом этаже…

– Воздержусь, если вы не против – сразу отказался я – Да и планы у меня кое-какие есть. А завтра с утра позвоню, пойдем позавтракаем, а заодно и пообщаемся.

– Хорошо – одобрил мое предложение Азов – Что до твоей просьбы – сделаю. Но смотри, она же не только мне может набрать.

– А кому еще? Зимина тревожить она побоится, Валяев небось опять под «газом», Костика я предупрежу. Что до Елизы Валбетовны…

– Это точно нет – расхохотался Азов – Тут ты прав! Ладно, до завтра.

За время нашего разговора еще раза два проходило сообщение о том, что мне звонят, а третьего не случилось. Я отключил аппарат.

Костик предсказуемо оказался на месте. Он жевал бутерброд с вареной колбасой, смотрел на экран, где крутилась какая-то фигура, составленная из тонких линий, и о чем-то думал.

– Шаманишь? – пожав ему руку, я присел на соседнее пустующее кресло – Твори, экспериментируй, пробуй?

– Что-то вроде этого – кивнул системщик – Чего пришел?

– С просьбой, с просьбой – степенно ответил я – Надо кое-кому состроить козью морду. Ты как насчет сотворения большой пакости ближнему моему?

– Очень большой? – уточнил умник.

– Невероятно – подтвердил я – И крайне изысканной, причем по твоему профилю. Надо одну шебутную фею за НПС замуж выдать.

– Мсье знает толк в извращениях – с уважением глянул на меня очкарик – Киф, ты рехнулся? Нет, технически секс между НПС и игроком в «Файролле» не является чем-то запредельным, эта функция реализована, но все равно это припахивает легкой ненормальностью. Тем более в разрезе брачной церемонии.

– До самой свадьбы можно дело и не доводить – успокоил его я – В конце концов жениха за пару дней до нее можно в какой-нибудь междоусобной схватке вообще убить, что аннулирует квест. Мне важнее добрачный период, мучительный и беспощадный. Такой, чтобы эта заноза волком взвыла. Короче – слушай…

Костик после того, как я ему все объяснил, долго смеялся и пообещал все сделать, причем зверские штрафные санкции, которые сопутствовали придуманному нами квесту, большей частью надиктовал ему я. Насчет извращений не знаю, но с обломами средней и крупной тяжести, сопутствовавшими данным «социалкам» я давно был в родстве.

– Ох ты и зверюга! – хлопал себя по тощим ляжкам умник – Да, не хотел бы я с тобой враждовать!

– Так и не надо – посоветовал ему я – Лучше будем дружить.

В этот момент у него зазвонил телефон, он глянул на экран и сказал:

– О, твоя.

– Меня нет! – спешно произнес я, сопроводив слова жестами, дававшими понять – моя персона не то, что в «домике», а просто-таки в башенке.

Никогда бы не подумал, что Костик умеет так лихо врать. Мне всегда казалось, что нет в нем этой жилки, особенно в беседах с прекрасным полом. Ан нет, он крайне умело выдал Вике информацию, что меня уже неделю как не видел, но очень желал бы встретиться и пообщаться.

– Поругались? – поинтересовался он, нажав «отбой» – Зря. Она у тебя красивая.

– Внешняя приятность не заменит внутренней красоты – печально сообщил ему я – Ладно, пойду. Чую, скоро она начнет по этажам шнырять, не дай бог встретимся.

Нет, вечер положительно задался, и только одно его портило – отсутствие бутылочки вина. Просто с ней я бы смотрелся лучше в тот момент, когда постучался в дверь, за которой обитала Олеся Верейская.

Правильнее бы смотрелся.

Глава шестая

в которой все что-то да недоговаривают

– Пора вставать – пропел надо нежный голосок, а после меня ласково дернули за ухо – Не знаю, как тебе, а мне пора собираться на работу.

– Работа не вол, сама в поле не уйдет – проворчал я, не желая, если честно, покидать обиталище Морфея. Вечер накануне задался по всем позициям, часть ночи тоже, и сейчас мне было ну очень славно в состоянии полудремы. Пробуждение же означало возврат к суете сует, которая непременно навалится на меня, стоит только открыть глаза – Вот оно тебе надо?

– Надо – заявила девушка – Я карьеристка, мне хочется высоких должностей, неограниченной власти и финансовой независимости. А еще я хочу распоряжаться чужими судьбами, причем так, чтобы мне за это ничего не было. Само все это на меня не свалится, значит надо много трудиться.

– Я тебя удивлю, Верейская, но есть куда более короткий путь к твоей цели – мне все же пришлось открыть глаза, и вернуться в этот безумный мир – Ты красивая и умная, потому можешь тупо выгодно выйти замуж за кошелек на ножках. Купит он тебе салон красоты где-нибудь в центре столицы, и получишь ты тогда все, о чем мечтаешь.

– Не вариант – девушка, похоже, не поняла, что я пошутил, а потому отвечала мне совершенно серьезно – Слишком много подводных камней. И потом – я же сказала «независимость». Мне совершенно не улыбается по пять раз на дню выслушивать фразу «помни, откуда я тебя вытащил». Одна моя знакомая так уже сходила замуж, а потом попеременно посещала психолога и дантиста. Один ей мозги вправлял, второй зубы вставлял.

– Как у вас, красивых, все непросто – я неохотно вылез из-под одеяла – Ладно, беру свои слова назад. Ты не помнишь, куда я вчера трусы бросил?

Хорошая девушка Олеся, спору нет, но в холодильнике у нее мышь повесилась, а питается она, похоже, только кофе. Так что если бы не завтрак, о котором я договорился с Азовым, то мне бы пришлось идти и сдаваться на милость Вики, которая после нудных бесед хотя бы накормит. Шучу, разумеется.

– Вечером придешь? – подходя к лифту, поинтересовалась у меня Верейская – Или вернешься в лоно гражданской семьи?

– Без понятия – предельно честно ответил ей я – Все сложно.

– Я буду после десяти, если что – жду – она провела ладонью по моей щеке – И - побрейся, тебе щетина не идет. Да и не приветствуется она по корпоративным правилам «Радеона». Хотя – о чем я? Ты их наверняка не то, что не читал, ты об их существовании даже и не подозреваешь. Так, вот мой лифт.

Кабина приняла девушку в свое никелировано-зеркальное нутро, звякнула, закрывая двери, и бесшумно понеслась вверх, я же через минуту отправился вниз, туда, где меня ждал завтрак. Вот все и встало на свои места – она понимается, я опускаюсь.

Азов, на мою удачу, запоздал, потому я вволю потешил желудок глазуньей с беконом, бутербродами с колбасой, парой порций оладушек с медом, и прочими холестериновыми излишествами, которые так критикуют любители ЗОЖ. Кстати, если бы кто-то залез в их сны, то наверняка увидел все то, что я только что употребил наяву. Как по мне, все эти рассказы о прелестях здорового и правильного питания не более чем самоубеждение, поскольку инфаркту глубоко безразлично, какой именно образ жизни ты вел. Он просто приходит к тебе внезапно, не вступая в какие-либо переговоры.

– Ого – безопасник возник как всегда ниоткуда, заставив меня вздрогнуть – Смотрю, крепко ты печалишься. Что, заедаешь размолвку с любимой женщиной? Психологи говорят, что это не лучший из вариантов.

– Скорее, работаю на перспективу – пояснил я – Создаю стабилизационный фонд. Кто его знает, придется ли нынче обедать? Что до размолвки – я о ней как-то вовсе не думаю. И, если уж совсем честно, был бы рад узнать, что нынче утром Вика съехала из здания. Очень не хочется второй серии задушевных разговоров.

– Я тебя расстрою, но часа полтора назад она еще была тут, мне отдельный доклад на эту тему сделали – покачал головой Азов – Сидела дома, плакала, с интервалом в пять минут пыталась до тебя дозвониться. Кстати, недооценил ты ее. Она до Зимина в ночи добралась, немало того удивив. И хорошо еще, что позвонила, а не лично заявилась. Знаешь, Киф, по-моему, это любовь, и такую лебединую верность нельзя не оценить по достоинству.

– Илья Палыч, ты в какую сторону сейчас гнешь? – уточнил я – Я что-то в толк никак не возьму.

– Помирись с ней – Азов утащил с моей тарелки один оладушек, окунул его в розетку с медом, а после отправил в рот – Не будь скотиной. Девушка печалится, девушка переживает, девушка все осознала.

– Скажи, а тебе-то это зачем? – подумав, спросил у него я – Велика ли разница – один я сплю в своем номере, или с ней? На моей основной работе это никак не скажется.

– Откуда ты знаешь? – ответил вопросом на вопрос он – Сейчас у тебя есть надежный тыл. Да, молодой, амбициозный, не всегда соображающий, что говорит и делает, но – тыл. А так останешься один. Нет, у тебя психика крепкая, любой позавидует, и все же… Иногда женское плечо, подставленное вовремя, оказывается крепче любого камня. И сразу обозначу – Верейская в этом плане совсем не вариант. Ее интересует только она сама, в отличии от Виктории. Ты просто картину целиком не видишь, в отличии от меня. И опыта жизненного у тебя все же поменьше будет.

Ну, кто бы сомневался, что он в курсе моих амурных похождений. Впрочем, я не сильно и скрывался нынче ночью.

– Отдельно замечу, что это не только моя просьба – многозначительно произнес безопасник – Короче – возвращайся в семью, Киф. Ну, построй свою подругу еще маленько, пошпыняй, как следует испугай, но в архив все же не списывай. Не надо.

Веселые дела. Таким макаром они мне скоро даже марку туалетной бумаги навязывать начнут.