Тайный враг

— Что ж, — медленно ответил Счастливчик, — думаю, стоит попробовать. Но что мы можем дать Собаке-Реке?

— Ой, конечно, еду! — возбужденно затявкала Солнышко. — Мы дадим ей кролика или белочку! Ой-ой! То есть да!

Счастливчик недоверчиво посмотрел на нее.

— Еду? У вас столько еды, что вы можете позволить себе делиться?

Маленькие ушки Солнышко печально поникли.

— Ой…

— Нет, — сердито проворчала Белла. — У нас нет лишней еды.

— Но мы… Ой! Мы можем что-нибудь поискать! — тявкнула Солнышко, но Счастливчик видел, что она уже и сама разочаровалась в своей затее.

Добрая Дейзи ободряюще лизнула ее в косматое ушко.

— Я думаю, что Собака-Река хочет, чтобы мы дорожили той редкой едой, которую можем найти, — рассудительно сказала она, и пристыженная Солнышко еще ниже опустила голову. — Мы придумаем что-нибудь другое.

Счастливчику стало ее немного жалко. Но он понимал, что если Солнышко смогла, пусть из самых лучших побуждений, так легко предложить пожертвовать едой, то ей предстоит еще очень долго учиться выживанию в диком мире.

И тут Микки, все это время лежавший, уткнувшись в перчатку своего Длиннолапого, громко фыркнул и вскинул голову.

— Придумал! Что собаки любят почти так же сильно, как есть? — спросил он, обводя торжествующим взглядом притихших собак. — Ну? Эх вы! Играть! Мой длиннолапый щенок всегда надевал эту перчатку, когда шел играть со мной. Он бросал мне палки и мячики, а я приносил!

— И что? — с плохо скрытым раздражением спросила Белла. — При чем тут мы?

— А то, что все собаки любят бегать за палками! — ничуть не смутившись, ответил Микки. — Давайте подарим Собаке-Реке самую хорошую палку!

Белла задумалась, склонив голову.

— А что, по-моему, неплохо!

Счастливчик совсем не был в этом уверен, но Микки едва мог скрыть свою радость.

— Давайте искать! — тявкнул он, подпрыгивая от нетерпения. — Нужно найти что-нибудь совсем-совсем особенное! Кто что найдет, приносите Марте, и пусть она скажет, подойдет это для Собаки-Реки или нет!

Белла одобрительно гавкнула.

Счастливчик совершенно перестал понимать смысл этой затеи. Что они придумали? С чего они взяли, что Собака-Река вообще любит играть, тем более в глупые игры, которые Длиннолапые придумывают для своих собачек-на-поводочке? Впрочем, он не собирался спорить. Если эта бессмысленная возня может хоть немного отвлечь несчастных собак, только что потерявших своего друга, то Счастливчик был только рад ее поддержать. К тому же кто знает, возможно, Собаке-Реке важны не столько подношения, сколько добрые намерения дарящих. В таком случае она будет довольна чистотой помыслов стаи.

Микки первый помчался в поредевшую рощу и стал рыться носом в валявшемся на земле буреломе. Остальные присоединились к нему, с радостью ухватившись за возможность отвлечься на какое-то нужное дело. Самое удивительное, что вскоре Счастливчик тоже заразился общим возбуждением и принялся разрывать лапами кучи завалов в поисках самой замечательной палки. Что и говорить, делать хоть что-то для продвижения вперед всегда лучше, чем терять и отступать…

— Как вам эта? — прорычал Бруно, не разжимая зубов.

Собаки обступили его, чтобы как следует рассмотреть находку. Это была очень красивая ветка, гладкая и крепкая, но при этом приятно изогнутая посередине, чтобы удобнее было хватать зубами. Когда собаки торжествующе принесли чудо-палку Марте, та тщательно обнюхала ее со всех сторон и слегка отстранилась, залюбовавшись серебристой корой.

— Да, это очень красивая палка, — объявила она, наконец. — Я думаю, что Собака-Река будет рада.

С веселым визгом и тявканьем собаки наперегонки бросились к реке. Марта медленно ковыляла за ними, неся в зубах чудесную палку, а гордый Бруно вышагивал рядом с ней, высоко подняв голову.

Остановившись у самой кромки воды, Марта аккуратно выпустила палку из пасти. Вся стая помогла ей носами оттолкнуть подношение подальше от берега. В какой-то момент чудесная палка запуталась в подводной траве, но бойкое течение, подхватив, освободило ее и, весело крутя, понесло на середину реки.

— Собака-Река! — пробасила Марта. — Пожалуйста, помоги нам! Нам нужна чистая вода, чтобы напиться!

Остальные собаки дружно залаяли, тряся головами, глядя, как их прекрасная палка уносится по реке. Когда она резво понеслась по широкой глади, Солнышка захлебнулась восторженным визгом.

— Собака-Река играет с нашей палкой! Ой! Видели? Ой-ой! Играет!

Собаки радостно запыхтели, провожая блестящими глазами палку, рассекавшую тихую зеленую воду, подернутую радужной пленкой, пока та не скрылась из виду.

Уши Марты поникли.

— Бедняжка Собака-Река, — вздохнула она. — Как она, наверное, страдает от этой отравы! Может быть, она тоже заболела и ослабела!

— Будем надеяться, что наше подношение ее хоть немножко порадовало, — сказала Белла и ласково потерлась носом о косматую шею Марты. — Больше мы ничего все равно не можем сделать. Давайте посмотрим, изменится что-то или нет.

Прежде чем повернуться в сторону лагеря, Счастливчик поймал взгляд сестры и понял, насколько она встревожена.

«Она верит в успех этой затеи не больше, чем я», — с грустью подумал он.

Но Белла была достаточно мудра, чтобы понимать, как важно поддерживать дух стаи, потому что нет страшнее беды, чем утрата надежды. Не говоря уже о том, что на глазах у Счастливчика нежные собачки-на-поводочке становились настоящими собаками — в трудную пору они взывали уже не к ушедшим Длиннолапым, а к Всесобакам. Постепенно, пусть медленно и трудом, домашние собаки учились жить в диком мире. Если им все-таки суждено выжить в этом опустошенном и разрушенном мире, то им придется освоить его законы и научиться их понимать, как Счастливчик в свое время научился пониманию правил города.

Если раньше у него были сомнения, то теперь он был еще больше уверен в том, что маленькая стая справится. Выживет. Научится. Но это потребует времени.

С мыслями об этом он уснул.

И проснулся от оглушительного треска.

Счастливчик вскинул голову, трясясь всем ощетинившимся телом, и почувствовал на шкуре ледяную дробь мокрых капель. Прижав уши к голове, Счастливчик смотрел, как Молния мчится над лесом, выбивая лапами огненные всполохи на черном небе бессолнечницы. Небесные Псы грозно рычали, подбадривая его.

Белла тоже проснулась, вся дрожа. Остальные скулили, втягивая головы. Счастливчик тоже съежился под холодными струями дождя, больно стучавшими по его шкуре. В считанные мгновения он промок до последней шерстинки, холодный мех облепим все тело. А неутомимый Молния все резвился над головой у собак, и Небесные Псы оглушительно рычали сверху.

Мокрая Солнышко, ставшая похожей на белую мышку, вскочила и оглушительно затявкала, остальные присоединились к ней и вот уже вся стая в панике выла и лаяла, как сумасшедшая.

Счастливчик со страхом и растерянностью смотрел на них, не зная, что делать.

— Да что с вами? Успокойтесь! Замолчите!

— Гроза, Счастливчик! — протявкала Дейзи. — Надо спрятаться!

Счастливчик попробовал успокоить их, да где там! Перепуганные собаки бесновались, не обращая на него никакого внимания. Даже всегда спокойный Бруно с воем метался от дерева к дереву.

— Да уймитесь вы, это же всего лишь гроза! — надрывался Счастливчик. Он знал, что гроза и вправду очень сильная, но прежде всего нужно было успокоить обезумевших. — Вы же теперь дикие собаки, вы не должны бояться Молнии и Небесных Псов!

— Солнышко права, — пробасила Марта, вжимаясь в землю при звуке очередного раската. — Нам негде укрыться! Куда бежать?

Это была настоящая паника.

Счастливчик понимал, что собаки не виноваты — Длиннолапые защищали их от любой непогоды, спешили спрятать в конуры и мягкие корзиночки при первом же тявканье Небесных Псов, не говоря уже о дикой скачке Молнии. Счастливчику не раз доводилось попадать в грозу, поэтому он знал, что эта далеко не самая страшная. Но собачки-на-поводочке впервые в жизни увидели, как могут разгуляться Небесные Псы.

— Небесные Псы гневаются! — выл Микки. — Они хотят нас разорвать!

— Нет! — рявкнул Счастливчик. — Они ворчат на Молнию, а не на нас!

Но его голос утонул в собачьем вое и реве Небесных Псов.

Марта съежилась на земле, пытаясь накрыть голову своими огромными лапами.

— Небесные Псы послали Молнию сжечь всю землю! Они разгневались на нас!

Солнышко, превратившаяся в обезумевшее белое пятнышко, металась туда-сюда, заливаясь пронзительным визгом.

— Ой, ой, ой! — только и слышно было из темноты.

Наконец обессилев, она заползла под лапу Марты и затихла, трясясь всем туловищем.

— Ой, да что же это за жизнь такая? — причитала она. — Сначала Большой Рык, потом ужасные свирепые собаки. Потом ужасные-преужасные дикие собаки, ой! А теперь — ой-ой-ой — Небесные Псы и Молния! Что же нам делать? За что они все на нас напустились? Мы же никому не делали ничего плохого!

— Успокойся, Солнышко, — Счастливчик подошел к ней, чтобы вылизать и успокоить, но маленькая собачка глубоко зарылась в мокрую шерсть Марты, которая так дрожала, что вряд ли могла успокоить свою несчастную подругу.

Счастливчик не на шутку испугался, что почти сошедшие с ума от страха собачки-на-поводочке могут натворить бед. Они бесновались, заражая друг друга своим безумием. Микки пятился, хрипло воя в небеса. Марта вскочила и, не разбирая дороги, бросилась к реке, припадая на больную лапу на каждом шагу. Про Солнышко она и думать забыла, и несчастная собачонка заливисто лаяла, лишившись защиты и теплого убежища. И тут Бруно первый с диким лаем бросился в сторону леса.

Счастливчик оцепенел. Они разбегались! Стая рассыпалась, перепуганные собаки неслись во все стороны. Счастливчик закрутился на месте, не зная, за кем бежать.

«Они же потеряются, погибнут… Их сожжет молния! Или попадутся в зубы дикой своре!»

Глава V

Счастливчик промок до последней шерстинки. Он ощетинил мокрый загривок, задрал голову и стал ждать, когда Небесные Псы хоть ненадолго прервут свое рычание, чтобы передохнуть. Когда настало краткое затишье, он собрал все силы и оглушительно рявкнул:

— ЗА МНОЙ! Все ко мне, ЖИВО!

Собачки-на-поводочках застыли, растерянно озираясь. Потом, трясясь каждой жилкой, пристыженно потрусили к Счастливчику.

Он резко, но ободряюще тявкнул и повел их в гущу леса. Да, там им тоже грозила опасность, прежде всего от падающих веток и, не дай Собака-Лес, деревьев, но это все равно лучше, чем позволить обезумевшим от страха псам выбежать на открытое место, где Молния могла запросто испепелить их. Заметив, что Солнышко робко замялась на песке, Счастливчик так зарычал на нее, что бедняжка с испуганным визгом бросилась за ним. Опустив головы, поджав мокрые хвосты, собачки-на-поводочке покорно поплелись в истекающий дождем лес следом за Счастливчиком.

Сначала пришлось продираться сквозь чащу, но вскоре деревья поредели, и перед собаками открылась полянка, посреди которой росла единственная высокая сосна. Подгоняя собак рыком и лаем, Счастливчик загнал их в густые кусты на краю поляны. Если бы его спросили, он вряд ли смог бы объяснить, почему решил пересидеть грозу именно здесь, но что-то подсказывало Счастливчику, что Небесным Псам лучше не попадаться на глаза.

Густая листва немного приглушала ярость грозы, и даже дождь здесь не так лютовал. Вскоре собаки стали потихоньку приходить в себя, они пыхтели уже не так громко, вой и скулеж совсем стихли. Теперь Счастливчика окружала уже не свора взбесившихся от ужаса собак, а самая обыкновенная, пусть и сильно напуганная, стая. Он не смог сдержать громкого вздоха облегчения.

Вот Микки с изумленным ворчанием покачал головой, словно с трудом мог поверить в то, что творил. Все притихли, нервно поглядывая на небо, видневшееся в просветах между ветвями.

Потом вокруг стало светло, как днем. Молния, не в силах остановиться в своем диком беге, спрыгнул на землю! Счастливчик окаменел, увидев, как Молния задел задними лапами за верхушку одинокой сосны. Ослепительный огненный шар расцвел на кроне дерева, расползаясь вниз по стволу.

На миг собаки застыли, ослепленные светом, жаром и страхом. Темная бессолнечница сменилась ослепительным сиянием и ревом горящего дерева. Счастливчик с усилием подавил рвущийся из пасти вой.

«Я вспомнил! — пронеслось у него в голове. — Старый Охотник повидал много гроз на своем веку, и он рассказывал, что Молния часто из озорства нападает на одинокие деревья!»

— Пожар! — взвыл Микки, зажав хвост между лапами.

— Не-еееееет!

Остатки самообладания покинули Солнышко. Обезумев, она выскочила из-под укрытия ветвей под секущий ливень и с истошным воем понеслась, не разбирая дороги.

— Солнышко! — залаяла Белла. — Вернись сейчас же!

Но малышка была уже слишком далеко и продолжала мчаться к реке.

— Собачка-Речка, ой! Ой-ой, Собаченька-Реченька, спаси нас! Ооооой! — захлебываясь, визжала она.

— Нет! — рявкнула Белла и побежала вдогонку за Солнышко.

Счастливчик тоже выскочил из кустов и, наконец, увидел новую опасность.

Река, к которой неслась Солнышко, выглядела как-то странно. Как будто это была уже не река. Она вздыбилась, раздулась и поднялась над берегом. Это было так страшно, что Счастливчику впервые захотелось броситься наутек. Но он пересилил себя и помчался за Беллой.

А Солнышко ничего не замечала. Она не видела грозно поднявшейся воды, не слышала лая Беллы и Счастливчика. Когда Молния прочертил когтями новую царапину на небесах, Счастливчик на мгновение увидел, что происходит. Вода перехлестнула через берег. Грязная, кипящая пеной волна стремительно наступала на лес.

У Счастливчика подкосились лапы. Это было настолько невероятно, что казалось сном. Потом пришло понимание, ослепительное и страшное, как Молния: река вырвалась на свободу!

Тем временем Белла набросилась на Солнышко и повалила ее на землю, навалившись сверху.

Счастливчик бросился на помощь сестре. Он схватил Солнышко зубами за дрыгающиеся передние лапы, Белла сгребла ее за мокрую шкирку. Вдвоем они развернулись и бросились прочь от наступающей Собаки-Реки. Солнышко визжала в голос, но больше от страха, чем от боли.

Потом за спинами бегущих раздался громкий треск и рев воды. Собака-Река, разбушевавшись, ломала кусты!

«Ох, кажется, ей не понравилась наша палка!» — подумал Счастливчик.

Они с Беллой ворвались в кусты, где их ждала перепуганная стая. Когда Белла без всяких церемоний швырнула Солнышко на землю, Счастливчик тоже разжал пасть и обернулся.

Река продолжала наступать, еще недавно прозрачная вода превратилась в бурлящий черный вал. Собака-Река бесновалась. Волны поднимались все выше, страшная бурая пена косматой шерстью топорщилась у них на головах.

— Бежим! — рявкнул Счастливчик.

Собакам не нужно было повторять дважды. Воя от ужаса, они выскочили из кустов и бросились в долину, а неистовствующий поток, плюясь и пенясь, хлынул за ними по пятам, пожирая те места, где еще недавно пряталась стая.

Счастливчик слышал жуткий хруст и треск ломаемых веток.

— Забираемся выше! — отрывисто скомандовал он на бегу. — Выше! На склоны!

Что бы там ни было, но по горам вода не умеет лазить!