След убийства

БЛЕЙК ПИРС

СЛЕД УБИЙСТВА

(Загадки Кэри Локк - Книга 2)

ГЛАВА 1

В длинном коридоре было темно, и даже с включенным фонариком Кэри видела не дальше, чем на пять метров впереди себя. Не обращая внимания на сковывающий страх, она не останавливалась. С фонариком в одной руке и пистолетом в другой, она мало по малу продвигалась дальше. В конце концов она добралась до двери в подвал. Все внутри нее кричало, что она нашла то, что искала. Ее крошку Эви держали там.

Кэри толкнула дверь и шагнула на первую скрипучую ступеньку. Там было еще темнее, чем в коридоре. Медленно спускаясь вниз, она подумала, что дом с подвалом – большая редкость для Южной Калифорнии. Она была в таком впервые.

Вдруг она услышала чей-то голос. Казалось, что кричит маленькая девочка лет восьми. Кэри окликнула ее.

"Мамочка!" – раздалось в ответ.

"Не бойся, Эви, мамочка тут!" – крикнула Кэри и побежала по ступенькам. На бегу она почувствовала, что что-то неладно.

Только когда она пропустила ступеньку, потеряла равновесие и кубарем полетела в черную бездну, до нее дошло, что было не так. Эви пропала пять лет назад. Почему ее голос не изменился?

Она летела в темноту и вот-вот должна была врезаться в пол. Сжавшись, она ждала удара, но его не последовало. К своему ужасу, Кэри поняла, что падает в бездонную дыру, а ледяной воздух свистит и завывает вокруг нее. Она снова не сумела спасти свою дочь.

Кэри проснулась в холодном поту. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что она была не в бездонной пропасти и не в темном подвале. На самом деле, она сидела в своей побитой "Тойоте Приус" на парковке полицейского участка, где уснула во время обеденного перерыва.

Холодный ветер, приснившийся ей, дул из открытого окна, а завывания принадлежали полицейской сирене на крыше отъезжающей машины. Она вся дрожала, сердце ее бешено колотилось. Все это было не по-настоящему. Ей просто приснился очередной жуткий, уничтожающий остатки надежды кошмар. Она по-прежнему не знала, где искать свою дочь, Эвелин.

Кэри тряхнула головой, прогоняя остатки кошмара, сделала большой глоток воды из бутылки, вылезла из авто и пошла обратно в участок, напоминая себе, что она не просто мать, но и детектив полиции Лос-Анджелеса.

Многочисленные травмы заставляли ее двигаться осторожно. Прошло всего две недели с ее рокового столкновения с маньяком и похитителем детей. По крайней мере, мысли о том, что Пачанга получил по заслугам, и дочь сенатора невредимой вернулась домой, действовали как обезболивающее, и Кэри становилось немного легче.

Врачи позволили ей снять мягкую маску всего пару дней назад, когда убедились, что трещина глазницы начала затягиваться. Ее левая рука до сих пор висела в повязке – Пачанга сломал ей ключицу. В больнице сказали, что она сможет снять ее только через неделю, но она так раздражала Кэри, что вряд ли она выдержала бы так долго.

Из-за сломанных ребер ее также заставили носить защитный корсет. Это тоже было очень неприятно, ведь из-за него она выглядела килограммов на семь тяжелее. Кэри не была тщеславной, но ей нравилось, что в свои тридцать пять она все еще привлекала внимание мужчин. Увы, с корсетом, выпиравшим из-под блузки, собирать восхищенные взгляды было непросто.

Благодаря длинному больничному, ее карие глаза были не такими красными от недосыпа, как обычно, а русые волосы, которые она носила в пучке на затылке, стали чаще видеть шампунь. Однако, огромный желтый синяк вокруг треснувшей глазницы все еще занимал пол-лица и только начал бледнеть, не добавляя ей привлекательности. Пожалуй, ей стоило пока воздержаться от первых свиданий.

 Мысль о свиданиях напомнила ей о Рэе. Он был ее напарником последний год, и другом – уже целых шесть. Сейчас он до сих пор лежал в больнице и поправлялся после пулевого ранения в живот, нанесенного Пачангой. К счастью, его состояние улучшилось и его перевезли из местной больницы, оказавшейся рядом с местом перестрелки, в медицинский центр Сидар-Синай в Беверли Хиллз. От него до участка было всего двадцать минут езды, и Кэри могла часто навещать больного.

Романтическое напряжение между ними росло с каждым визитом, но ни один из них не решался это признать и начать откровенный разговор.

Кэри глубоко вдохнула, прежде чем войти в общий офис. Каждый раз это было для нее большим испытанием. После возвращения с больничного она все время ощущала на себе взгляды коллег и гадала, что они о ней думают.

Может, они считали ее сорвавшейся с цепи одиночкой, наплевавшей на все правила? Или она заслужила их сдержанное уважение за то, что обезвредила похитителя и убийцу детей? И сколько еще должно было пройти времени, чтобы она, будучи единственной женщиной-детективом в участке, перестала чувствовать себя чужой?

Она прошла через гудящий от работы офис и скользнула на свое место, стараясь как можно скорее задушить обиду и погрузиться в дела. По крайней мере, в участке царили привычный хаос и столпотворение – хоть что-то в этом мире не менялось. За каждым столом пострадавшие писали заявления, правонарушители ждали, когда их отправят в камеры, а детективы сидели на телефонах, проверяя зацепки.

После больничного Кэри выполняла только офисные обязанности, и на ее столе скопилась целая гора папок. Она погрязла в бумажной работе: ей нужно было проверить дюжины отчетов об арестах, составить десятки ордеров на обыск, перечитать уйму свидетельских показаний и списков улик. У нее возникло подозрение, что пока ее не допускали вести дела, все остальные решили сбросить на нее все самое неприятное, но, к счастью, она должна была полноценно вернуться к работе уже завтра.

Правда, была одна причина, по которой она так долго соглашалась возиться с бумагами – доступ к материалам по делу Пачанги. Обыскав его дом после происшествия, оперативники нашли ноутбук. Кэри вмести с детективом Эдгертоном, местным техническим гуру, взломали защиту и сумели получить доступ к его файлам. Кэри надеялась, что их находка поможет им пролить свет на судьбу множества пропавших детей, в том числе и ее дочери.

К ее разочарованию, добраться к этому кладезю информации оказалось не так просто. Эдгертон объяснил, что файлы были зашифрованы, и без подходящего кода открыть их было невозможно. Кэри провела всю неделю, изучая жизнь Пачанги от и до, в поисках шифра, но ничего не обнаружила.

Пока Кэри перебирала архивы, ей не давал покоя один вопрос. Дело было в том, что Пачанга похитил дочь сенатора Пенна, Эшли, по заказу брата сенатора, Пейтона. Заказчик и исполнитель месяцами переписывались в темной паутине, и Кэри не могла взять в толк, как брат сенатора смог выйти на профессионального похитителя – вряд ли они вращались в одних и тех же кругах. Между ними было всего одно связующее звено – адвокат Джексон Кейв.

Офис Кейва находился на верхушке небоскреба в центре города, но многие его клиенты были простыми смертными, ходившими по земле. Помимо работы с корпоративными клиентами, Джексон Кейв был известен тем, что представлял в суде насильников, педофилов и похитителей. Можно было предположить, что он просто не стеснялся брать с таких неприятных клиентов высокую цену, но Кэри подозревала, что он наживался на них и другим способом. В любом случае, она его презирала.

Если это Джексон Кейв свел Пейтона Пенна и Алана Пачангу, то логически следовало, что он знал, как открыть зашифрованные файлы. Кэри не сомневалась, что где-то в его высотном офисе был спрятан нужный ей код, получив который она смогла бы помочь многим детям и собственной дочери. Она пообещала себе, что проберется туда любой ценой – легально или нет.

Как раз когда она продумывала, как это можно было осуществить, к ней подошла молоденькая служащая в форме.

"Напомните, как вас зовут", – попросила Кэри, не зная, знакомились они уже или нет.

"Офицер Джейми Кастильо", – ответила темноволосая девушка. "Я недавно закончила академию и меня назначили на этот участок, пока вы были в больнице. Вообще-то, я служу на западе Лос-Анджелеса".

"Значит, мне не стоит себя винить за то, что я вас не узнала?"

"Нет, детектив Локк", – уверенно ответила Кастильо.

Кэри была под впечатлением. Ее спокойный тон и пронзительный взгляд указывали на острый ум. Также она явно могла за себя постоять: не меньше метра восьмидесяти ростом, жилистая и подтянутая – с такой было лучше не ввязываться в драку.

"Вот и хорошо. Чем я могу вам помочь?" – спросила Кэри дружелюбно. В подразделении Пасифик не хватало женщин-полицейских, и она не хотела спугнуть одну из них.

"Я отвечала на звонки на "горячую линию" участка последние пару недель. Думаю, вы можете представить себе, что телефон разрывался после вашего столкновения с Пачангой и заявления, которое вы сделали на пресс-конференции".

Кэри кивнула, вспоминая. После спасения Эшли их отдел давал большую пресс-конференцию в честь раскрытия дела. Сидя в инвалидной коляске, Кэри сказала несколько слов об Эшли и ее семье, а потом воспользовалась случаем, чтобы рассказать об Эви. Она показала ее фото на камеры и попросила всех зрителей сообщать любую информацию, которая могла бы помочь в поисках. Ее начальник, лейтенант Коул Хиллман, настолько разозлился за то, что она использовала победу участка в личных целях, что Кэри уже готовилась к увольнению. Однако, уволить прикованную к инвалидному креслу спасительницу подростка, героиню дня, не смог даже он.

Даже в больнице до Кэри доходили слухи, что в участок поступали сотни звонков каждый день.

"Мне жаль, что это взвалили на вас", – сказала Кэри. "Думаю, я просто хотела использовать свой шанс и не задумывалась о том, кто будет справляться с последствиями. Полагаю, большинство звонков – пустышки?"

Джейми Кастильо поколебалась, будто принимая сложное решение. Кэри буквально видело, как крутятся шестеренки в голове девушки, как она просчитывает разные варианты. Кэри невольно испытала к ней симпатию – девушка напоминала ее саму в юности.

"В общем, – сказала Кастильо наконец, – большинство звонков действительно были от всяких шутников и психопатов. Но сегодня утром мы получили звонок другого рода. Прямота и четкость звонившего заставили меня отнестись к нему всерьез".

У Кэри тут же пересохло во рту, и сердце забилось чаще.

Успокойся. Скорее всего, это ерунда. Не сходи с ума.

"Можно мне его послушать?" – спросила она и удивилась своему спокойному тону.

"Я уже вам его переслала", – ответила Кастильо.

Кэри взглянула на свой телефон и увидела значок нового голосового сообщения. Она сняла трубку и прослушала запись.

Голос в сообщении был сиплым с металлическими нотками, и его было сложно разобрать из-за громкого стука на фоне.

"Я по телевизору, как вы рассказывали о своей дочке", – сказал голос. "Я хочу помочь. В Палмз, напротив Пьемонтской электростанции есть заброшенный склад. Поищите там".

На этом сообщение заканчивалось. Всего лишь дребезжащий мужской голос, дающий туманную подсказку – так почему же у Кэри задрожали пальцы? Почему ей стало сложно глотать? Почему у нее в голове проносились картинки того, как может выглядеть Эви пять лет спустя?

Возможно, потому что в этом звонке не было типичных признаков розыгрыша. Звонивший не пытался привлечь к себе внимание – это и заметила Кастильо. Теперь этот прямой мягкий тон заставил капли пота течь по спине Кэри.

Кастильо выжидательно за ней наблюдала.

"Думаете, в этом что-то есть?" – спросила она.

"Сложно сказать", – ответила Кэри без эмоций в голосе, не смотря на бешеную частоту пульса. Одновременно с этим она вбивала электростанции в поисковую строку Гугл-карт. "Мы проверим, откуда поступил звонок и попросим технических спецов проанализировать голос и фоновый шум. Правда, сомневаюсь, что им удастся многое выяснить. Звонивший был осторожен".

"Я тоже так подумала", – согласилась Кастильо. "Он не представился, явно пытался замаскировать голос, специально устроил отвлекающий шум. Этот звонок… отличается от всех остальных".

Кэри слушала ее вполуха, рассматривая карту на мониторе. Электростанция находилась на бульваре Нешенал, к югу от десятого шоссе. Снимки со спутника подтверждали, что на другой стороне улицы был склад. Заброшенный или нет – этого она не знала.

Но скоро я выясню.

Кэри подняла взгляд на Кастильо и испытала прилив благодарности. Кроме того, девушка смогла вызвать у нее еще одно чувство, о котором Кэри уже забыла, особенно в отношении коллег-полицейских – восхищение. Девушка ей нравилась, и Кэри была рада, что она рядом.

"Отличная работа, Кастильо", – запоздало похвалила она. "Настолько отличная, что я, пожалуй, поеду проверю, что там".

"Вам нужна компания?" – спросила Кастильо с надеждой, когда Кэри встала и начала собирать вещи.

Не успела она ответить, как дверь кабинета Хиллмана приоткрылась и оттуда высунулась голова ее босса. Поймав ее взгляд, Хиллман заорал через весь офис:

"Локк, ко мне, немедленно. У нас новое дело".

ГЛАВА 2

Кэри застыла на месте, раздираемая противоречивыми эмоциями. Вообще-то, это была хорошая новость. Похоже, ее собирались отправить на выездное расследование на день раньше срока, а это означало, что Хиллман, не смотря на их натянутые отношения, почувствовал, что она уже готова вернуться к своим привычным обязанностям. Однако, в тот момент внутренний голос Кэри призывал ее притвориться глухой и отправиться прямиком на склад.

"Ты так до завтра будешь стоять?" – окликнул ее Хиллман, и Кэри подавила свой порыв.

"Уже иду, сэр", – отозвалась она, и, обернувшись к Кастильо, добавила: "Мы к этому вернемся".

Войдя в кабинет Хиллмана, Кэри отметила, что морщины на лбу ее начальника выглядели глубже, чем обычно. Каждый прожитый год из его пятидесяти оставил след на его лице. Его наполовину седые волосы были взлохмачены, как обычно – Кэри никогда не могла понять, то ли он не замечал этого, то ли ему просто было все равно. Одет он был в деловой костюм, но галстук болтался небрежно, а плохо сидящая рубашка подчеркивала наметившееся брюшко.

На потертом диванчике у дальней стены сидел детектив Фрэнк Броуди. Броуди было пятьдесят девять, и через шесть месяцев он должен был выйти на пенсию. Все в его внешности и поведении кричало о том, как он ждет отставки – и наплевательский тон, и мятая, заляпанная кетчупом рубашка, чуть не лопавшаяся на внушительном пузе, и расходившиеся по швам мягкие тапки.

Броуди никогда не производил впечатления человека, преданного службе или особо трудолюбивого, а в последнее время и вовсе стало казаться, что он уделяет больше внимания своему драгоценному "Кадиллаку", чем расследованию дел. Обычно он занимался кражами, но его перевели в отдел пропавших без вести, пока Кэри и Рэй не оправятся от ранений.

После перевода он вечно пребывал в паршивом настроении, теперь умноженном на презрение, которое он испытывал от одной мысли о работе с напарником-женщиной. Он принадлежал к другому поколению. Однажды Кэри услышала, как он говорил кому-то: "Я лучше буду в дерьме копаться, чем работать с бабами". Кэри испытывала к нему примерно такие же чувства, только в более мягкой формулировке.

Хиллман жестом указал Кэри на складной металлический стул напротив стола, а затем нажал кнопку вызова на своем многоканальном телефоне.

"Доктор Бирлингейм, я высылаю к вам двух детективов – Фрэнка Броуди и Кэри Локи. Они сейчас на линии. Детективы, я говорю с доктором Джереми Бирлингеймом. Он беспокоится о своей жене, с которой не может связаться уже больше двадцати четырех часов. Доктор, вы могли бы повторить то, что вы мне рассказали?"

Кэри достала блокнот и приготовилась делать заметки. У нее сразу возникли подозрения. Когда пропадает жена, первым подозреваемым всегда является муж, и Кэри жалела, что не слышала тона его голоса при первом звонке.

"Конечно", – согласился доктор. "Вчера утром я ездил в Сан-Диего помогать проводить операцию. В последний раз я говорил с Кендрой перед отъездом. Домой я вернулся поздно вечером и лег на диване, чтобы не будить ее. Сегодня утром я спал допоздна, потому что у меня не было пациентов по записи".

Кэри не знала, записывал ли Хиллман разговор, поэтому яростно строчила в блокноте. Доктор Бирлингейм продолжал.

"Когда я поднялся в спальню, ее там не было. Кровать была заправлена. Я решил, что она только что вышла из дома, и написал ей сообщение. Она не ответила – впрочем, как всегда. Мы живем в Беверли Хиллз, моя жена часто посещает благотворительные приемы и всякие презентации, и на это время ставит телефон в беззвучный режим. Иногда она забывает снова включить звук".

Кэри записывала все подряд, не забывая оценить правдоподобие истории. Пока она не услышала ничего тревожного, но это мало что значило. Кто-угодно смог бы притвориться по телефону. Ей нужно было видеть, как этот мужчина себя поведет, оказавшись лицом к лицу с детективами полиции Лос-Анджелеса.

"Я пошел на работу и позвонил ей по пути – она снова не ответила", – продолжал он. "К обеду я начал волноваться. Она не связывалась ни с кем из друзей, а наша горничная, Лупе, сказала, что не видела Кендру ни сегодня, ни вчера. Тогда я всерьез встревожился и позвонил в девять-один-один".

Фрэнк Броуди наклонился вперед, и Кэри поняла, что он собирается перебить доктора. Она предпочла бы, чтобы он этого не делал, но никак не могла его остановить. Опрашивая свидетелей, она обычно давала им говорить столько, сколько им хотелось – некоторые забывались и допускали ошибки. Но Броуди, очевидно, не разделял ее методов.

"Доктор Бирлингейм, почему ваш звонок не направили в участок Беверли Хиллз?" – спросил он. В его сварливом тоне не было ни капли сочувствия. Кэри показалось, что он вообще не понимал, почему на него пытаются навесить это дело.

"Полагаю, потому что я звоню вам из своего офиса в Марина дель Рэй. Это важно?" – спросил он растерянно.

"Нет, конечно нет", – уверил его Хиллман. "Мы рады помочь. Да и в Беверли Хиллз наверняка бы обратились к нам. Посему бы вам не вернуться домой, чтобы встретиться с моими детективами около половины второго? У нас есть ваш домашний адрес".

"Хорошо", – ответил Бирлингейм. "Уже еду".

Когда он повесил трубку, Хиллман вопросительно взглянул на своих подчиненных.

"Какие мысли?"

"Скорее всего, она просто сбежала в Кабо с подружками и забыла предупредить мужа", – сказал Броуди без колебаний. "Или он ее убил. В конце концов, почти всегда виноват муж".

Хиллман перевел взгляд на Кэри. Она на секунду задумалась, прежде чем высказаться. Что-то не позволяло ей применить к этому парню общие правила, но она пока не понимала, что именно.

"В целом, я согласна", – сказала она наконец. "Но мне хочется посмотреть эту парню в глаза, а потом уже делать выводы".

"Что ж, у тебя скоро будет такая возможность", – сказал Хиллман. "Фрэнк, ты можешь выезжать. Мне нужно поговорить с Локи наедине".

Уходя, Броуди злорадно ухмыльнулся, будто Кэри оставили после уроков, а он ловко избежал наказания. Хиллман запер за ним дверь.

Кэри приготовилась к худшему.

"Я задержу тебя всего на минуту", – сказал ее босс, и его тон был мягче, чем она ожидала. "Но я хочу тебе кое-что напомнить перед началом расследования. Во первых, думаю, ты в курсе, что твоя выходка на пресс-конференции меня расстроила. Ты поставила свои интересы выше интересов участка. Ты это понимаешь?"

Кэри кивнула.

"Тем не менее, – продолжил он, – я хочу, чтобы с тобой начали с чистого листа. Я знаю, что тебе тогда пришлось нелегко, и ты воспользовалась шансом привлечь внимание к пропаже своей дочери. Я это уважаю".

"Спасибо, сэр", – сказала Кэри со смесью облегчения и предчувствия, что горькую пилюлю он приберег напоследок.

"И все же, – добавил Хиллман, – тот факт, что тебя любит пресса, не означает, что если ты выкинешь еще какой-нибудь финт в стиле одинокой волчицы, я спущу тебе это с рук. Все ясно?"

"Да, сэр".

"Отлично. И, последнее: не переусердствуй. Еще недели не прошло, как тебя выписали из больницы. Не делай ничего такого, чтобы снова туда попасть, ладно? Свободна".

Кэри вышла из его кабинета в легком удивлении. Она ожидала, что Хиллман устроит ей головомойку, но его забота о ее самочувствии стала настоящим сюрпризом.

Она огляделась в поисках Броуди и поняла, что тот, должно быть, уже уехал. Очевидно, ему было неприятно даже ехать в одной машине с женщиной-детективом. В другой день ее бы это задело, но сегодня так было к лучшему.

По пути к машине она с трудом сдерживала улыбку.