Экзопланета

Она спрыгнула на землю и пошла к коврику.

Мне не терпелось выяснить, что за круг из травы прямо в центре поляны, но её походка выбила из головы все остальные мысли.

Она ступила на коврик и повернулась ко мне.

— После анала? — спросил я, на ходу снимая шорты.

Она опустилась на колени и, поддерживая пальчиками член, осматривала его и морщила носик — несколько подсохших, коричневатых мазков источали характерный запах.

— Можешь облизать и обсосать, если не брезгливая.

Катя смотрела, а рот наполнялся слюной — это было ново, это было необычно, это было пикантно, и она лизнула раз, другой, а потом припала к встающему члену, и облизывала и сосала его, пуская слюну.

Я гладил её голову, а грудь женщины тёрлась об мои ноги.

— Ну хватит! Чистый уже! Давай!

Она становилась раком, пытаясь одновременно стянуть плавки.

— Я сам! — и, задрав ночнушку, стащил с её жопы плавки и тянул их, а она, по очереди, приподнимала ноги.

Он целовал ягодицы и гладил бёдра, и тянул руки, доставая груди и мял их, а она ловила рукой член и направляла его и, когда он вошёл и погружался, она замерла, а потом ответила встречным движением, сдерживая стоны, закусывая губу и, чувствуя, что он тоже сдерживается, чтобы не причинять боль, сама насаживалась, делая себе больно и, получая от этого, мазохистское наслаждение и постепенно, пропотевшее и удлинившееся влагалище, вмещало всё больше и больше его члена и, когда его ятра, стали биться о срамные губы, в кончиках пальцев появилось покалывание, а от низа живота, удушливой волной сладострастия, плеснулся оргазм …

— А ты? Кончил?

— Нет!

— Будешь? — она смотрела на меня, повернув голову — В попу?

— Нет! Не сейчас. Ты полежи, а я кое-что осмотрю.

Но Катя, натянув плавки, встала — Я с тобой!

Второе солнце уже опускалось за вершины деревьев нашей полянки, а я всё ползал по кругу и всматривался в траву.

Поразительно! Круговая линия, шириной в ладонь, из плотно сросшейся травы, была идеальной окружностью и все травинки в линии были одной высоты.

Катя сидела в центре круга, наблюдая за мной — Я пить хочу!

Я полз по кругу, всматриваясь в травяную линию.

— Я есть хочу!

И тут я заметил, что внешнюю и внутреннюю кромку линии из травы, окаймляют чуть вдавленные и, едва заметные, линии.

Я выпрямился, захватил руками пучки травы и потянул, ожидая, что она вырвется и я смогу лучше рассмотреть вмятые линии окаймления.

Но произошло другое: трава не вырвалась, а потянула за собой дёрн.

— Катя! — но она уже и сама увидела.

— Возьмись с другой стороны, да пошире руки разведи! — и я сам, тоже развёл руки и, когда мы потянули траву, за травой вытянулось кольцо дёрна.

— В сторону! — мы отложили кольцо из травы и дёрна в сторону от круга.

Я сунул руку в кольцевую щель; пальцы коснулись гладкой твёрдой поверхности.

— Отодвинься!

Катя, не вставая, отползла от круга.

Я, на коленях, обходил круг и щель по внешней стороне, и вёл двумя пальцами по поверхности.

Когда я почти обошёл окружность, пальцы наткнулись на выпуклость, на ощупь похожую на кнопку.

Чисто автоматически я надавил на выпуклость и в следующее мгновение осознал, что это может быть и опасно!

Но, ничего не произошло.

Я довёл пальцами по поверхности, замыкая круг, и встал.

И в ту же секунду, совершенно бесшумно, дёрн, оставшийся в круге, поднялся на высоту около полуметра и сдвинулся в сторону.

Глава четвёртая. Раб Господень

Авдей Рабинович коротал время до суда в исправительном центре Стаффорд-Крик городка Абердин, округа Грэйс-Харбор, штат Вашингтон.

Его содержали, как особо опасного преступника, в отдельной камере сектора максимального уровня безопасности. Не потому, что он действительно был так уж опасен, а потому, что Авдей был хакером и умудрился умыкнуть пару миллиардов долларов со счетов Bank of America.

Его долго вычисляли, а вычислив, пригласили в США, на конференцию программистов, в центр Питера Нортона в Абердине.

Всё было официально: самолёт туда и обратно и проживание в гостинице были оплачены пригласившей стороной. Но его арестовали, как только Авдей ступил на землю с трапа самолёта.

Авдей лежал на откидном лежаке в своей камере и смотрел в потолок. Он уже знал, что ему грозит пожизненное, хотя деньги он вернул и вообще говорил, что сделал это на спор.

По проходу шёл охранник и Авдей считал шаги, прикидывая у какой камеры он остановится и, когда охранник остановился у двери его камеры, Авдей сел.

Авдея выпустили, взяв с него подписку о невыезде.

Ему вернули его вещи и сумбурно, и сбивчиво объяснили, что за него уплачен залог в несколько миллионов.

Когда за ним закрылись ворота тюрьмы и он, наконец, осознал, что это не сон, загукал телефон, на удивление, оказавшийся заряженным.

Авдей прочёл сообщение: «Отель Hilton Garden Inn Aberdeen, Beards Hill Rd 1050, два км на северо-запад от центра, номер забронирован на твоё имя; инструкция на столе».

Усевшись на кровать в номере, Авдей читал: «Ты должен сделать всё так, как написано ниже, если не хочешь до конца дней своих сидеть в камере. В конверте под подушкой паспорт, билет на самолёт до Москвы и деньги. В Москве получишь новую инструкцию. Удачи».

«Исраэль Мовшович Бланк» — Авдей смотрел паспорт: фото его, причём сделано не так давно. Авдей присмотрелся и понял, фото сделано в тюрьме, но обработано в фотошопе.

— Таак, прописка — оказалось, что прописан он в Екатеринбурге.

— Ладно, билет — рейс KL-1448 из аэропорта Бауэрман, до Шереметьево на завтра в 16:40, время местное, с пересадкой в Амстердаме, в Москве в 3:00 — таак, плюс восемь, то есть в 11:00 по Москве.

— Ну, что-ж — пробормотал Авдей, откладывая паспорт и билет — свобода! Спасибо тебе, о благородный незнакомец, а сейчас спать! — он выключил свет и лёг.

Никто его не задержал в аэропорту Абердина и Авдей благополучно прибыл в Москву.

В Амстердаме транзит длился чуть больше часа, и он даже не стал выходить из аэропорта.

Когда он вышел из здания аэропорта в Москве, на сотовый пришло новое сообщение — «Теперь покупаешь билет на поезд до Екатеринбурга и на квартире, где ты прописан, тебе объяснят, что ты должен будешь делать. И, пожалуйста, не пытайся сбежать».

Авдей, пожав плечами, отключил сотовый и убрал в карман.

Мысль о побеге не посещала его. Он прекрасно понимал; тот, кто оплатил его освобождение и побег из Штатов, следит за ним. И, при первой же попытке … — Авдей скривил губы — Шаг вправо, шаг влево … — бормотнул он — … и контрольный в голову.

«Зачем? Мне же предложат работу по профилю. Я ведь должен буду отработать и эти миллионы, и проценты … Хм, ну чтож, теперь у меня есть горький опыт. Теперь я, как говорят, битый …»

Он махнул рукой и сел в притормозившее такси — На Ярославский!

Поезд 050Е «Малахит» Москва-Екатеринбург отправлялся в 13–55. Время в пути один день и восемь часов с минутами. В Екатеринбурге в 22–35 по мск.

Авдей поморщился — «В Екатеринбурге будет за полночь. Делать нечего. Доеду на такси».

— Один, до Екатеринбурга, на ближайший рейс, купе … желательно нижнее.

— Таак, 9-ый вагон, 21 место, кондиционер. Неплохо.

Авдей глянул время: до отправления оставалось сорок пять минут. Он прошёл в зал ожидания и сел лицом к информационному табло.

И, только теперь, ощутил, что напряжение отпустило.

И сразу потянуло в сон.

«Ннет!» — он потёр верхнюю губу под самым носом и сонливость отступила — «Может съесть чего-нибудь? Ннет! Кофе? Да!»

Авдей поднялся на третий этаж и, подойдя к стойке кафе, взял две чашечки кофе: без сливок и без сахара.

Когда дохлёбывал вторую, кофе был очень горячий, сонливость исчезла.

Он спустился в зал ожидания.

На табло уже высветился рейс 050Е с указанием платформы.

«Ну и славно!» — Авдей вышел из вокзала на перрон.

Поезд, формировавшийся в Москве, стоял на первом пути.

В купе никого не было — «Неужели один поеду?»

Как и все хакеры, Авдей был нелюдим.

Он сидел на своём месте, с тревогой ожидая, что вот сейчас кто-нибудь войдёт и иллюзия растает. Но пассажиры проходили мимо и когда объявили отправление, и поезд тронулся, Авдей присел к окну, опёршись локтями на стол.

— Давайте ваш билет.

В дверях купе стояла проводница, женщина лет сорока с хвостиком, невысокая, сбитая блондинка.

— Я один в купе? — он протянул ей билет.

— Вот это и странно! — отвечала она, взяв билет — В этом купе должны ехать ещё трое и все до Екатеринбурга, может ещё подойдут.

Она вернула ему билет — Постельное на верхней полке. Кондиционер включается здесь — и ткнула пальцем возле выключателя верхнего света — Обед или чай будете заказывать?

Его опять клонило в сон — Нет, не надо. Спасибо.

— Хорошо, приятного пути.

Авдей заправил постель и сходил в туалет.

На удивление, в туалете всё сияло. Он помыл с мылом руки и вернулся в купе, закрыл дверь, разделся и лёг.

Проснулся в темноте.

Поезд мчался, покачиваясь на стыках. За окном, сплошной чёрной стеной, тянулся лес. Он ещё раз сходил в туалет и снова лёг.

Никто в купе не подселился и Авдей так и ехал один.

Вокзал «Екатеринбург пассажирский», наверное, был по-своему красив, но Авдею это было неинтересно.

Высматривая такси, он ощутил знакомую дрожь: так было всегда, когда предстояло совершить очень сложный взлом; атаку, с тщательным и многоуровневым заметанием следов.

— Куда едем?

— Да ты, похоже, знаешь куда (?) — одного взгляда было достаточно, чтобы понять: таксист ждал именно его!

Тот пожал плечами и, развернувшись, направился к авто.

Авдей шёл следом.

Глава пятая. Старший дознаватель