Тиран и хакерша

— Что? Какого хрена, Князев? Ты не имеешь права! Я позвоню отчиму!

Князев моими сердитыми речами определенно не проникся. Спокойно дал амбалам знак рукой, чтобы они очень вежливо(или не очень) проводили меня в мою временную комнату. Спасибо, что хоть мобильный телефон по дороге, не отобрали. Одно слово у меня для них нашлось. Ироды.

Не могу сказать, что комната, которую великодушно выделили мне Князевы была чем-то плоха. Нет. Скорее наоборот, то жилье, в котором я привыкла жить со своей настоящей семьей; отцом и братом, по сравнению с этими хоромами, можно было смело клоповником назвать, но, сидеть тут безвылазно, под чутким вниманием шкафоподобных молодчиков, что-то совершенно не хотелось.

Повезло, что они хотя бы просто проводили меня до моей временной комнаты, и не остались неотступно наблюдать за каждым моим шагом, однако, тот факт, что за мной в принципе, кто-то наблюдает почему-то выводил из себя. И вообще, где это видано, чтобы за гостями так зорко следили? Почти как за пленниками….

Вот же ж. Князевский произвол, млин.

Естественно, что я не собиралась просто сидеть в комнате, как какая-то ручная собачка. Встала около двери, прислушалась к тому, что за ней происходит. Разговора амбалов не было слышно, но это не могло означать, что они решили уйти.

Все-таки надо попробовать выйти. Очертить свои границы владений, так сказать.

Открыла дверь, присмотрелась как Штирлиц, по сторонам, и к своему великому счастью, в относительной близости от моей двери, шкафоподобных мужчин не было. Стасика, который почему-то явно направлялся в мою сторону, я естественно, шкафом не считаю. Он коренастый по фигуре, но не амбал. Определенно, не амбал.

Пока озиралась по сторонам, Стасик подрулил ближе и буквально затолкал меня обратно в мою же комнату своим весом. Вот же сволочь, мускулистая!

— Соскучилась? — странно улыбнулся он. А я естественно, так и не догнала, чему он так сильно радуется. Неужели пришел за добавкой? Удара моей рукой ему по носу, кажется, мало показалось.

На автомате потерла свою, до сих пор, несколько саднящую конечность. Он это заметил и лыбиться перестал.

Молодец. Я про его умственные способности хуже думала.

— Как там твой нос? — задорно улыбаюсь Стасику, выразительно разглядывая красноватый шнобель на его личике. Блин, он почти нормальный. Даже обидно, честно говоря. Я думала, что сильнее ему врезала.

— Жить буду, — коротко кивает он, глядя на меня весьма проницательно. — А вот ты…. Навряд ли.

Я хмыкаю и закатываю глаза. Угрожает мне скорой кончиной. Серьезно? Всего лишь из-за шнобеля?!

Эта ситуация меня веселит, и я бы даже засмеялась в голос, если бы не рисковала при этом выдать истинный свой внешний вид. Циничной, никому не доверяющей, и прошаренной по жизни стервы. Стасику рановато узнать меня настоящую. Точнее нет, не так, меня настоящую он никогда не узнает.

Ну, я на это очень надеюсь.

— Не ожидала, что ты так сильно обидишься из-за носа. — хлопаю глазками я. — Тем более, ты ведь это сам заслужил, зайчик. Ты помог моему жениху и Марианне.

Пытаюсь правдоподобно всхлипнуть, пряча свое веселье за фальшивыми слезами. Вследствие чего всхлип получается весьма подозрительный.

— Мне было больно и обидно, Стасик….

Да йопстудэй! Тут как бы не заржать в голос. При виде его злобной физиономии и моей забавной игры в ревность. Надо почаще ревновать Князева к Марианне.

Точно! Вот как я буду себя развлекать, если в ближайшее время не получится свалить за бугор с деньгами.

Станислав Баринов смотрит мрачно, после чего говорит.

— Всё, хватит, Арина. Выключай дурочку.

С небольшими усилиями, но я все-таки разрываюсь рыданиями. Блин. Да мне надо в большом театре играть. Я звезда сцены, епта!

— Мне нечего выключать! — плаксиво заявляю я, глядя на него из под насупленных бровей, в то время, как на самом деле слежу за его реакцией на свои слова. И она меня немного пугает своей чрезмерной серьезностью.

— Значит, хочешь поиграть. — делает вывод Баринов, окидывая меня циничным взглядом. — Ну, как скажешь. Придется тебе показать одно видео….

Вот это его «видео» почему-то заставляет меня сильно напрячься и даже перестать исходить дурацкими рыданиями.

— Что ещё, за видео? — всхлипываю я, как-то отстраненно. Нельзя выходить из образа.

Он мне не отвечает. Вместо этого лезет в свой новороченный айфон и что-то там ищет. Эта его сосредоточенность и уверенность, что он знает про меня нечто провокационное, почему-то выводит из колеи, я чувствую, что начинаю нервничать.

— То самое видео, красотка, — он не смотрит на меня, а продолжает махинации с телефоном. — где ты взламываешь кого-то в кабинете Князева.

Что?!? Как?!? Мне послышалось?

Я нервно сглатываю совершенно забывая, что мне надо продолжать изображать истерику и всхлипывать. Спрашиваю его каким-то странным, охрипшим, не своим голосом.

— Что? Что ты сейчас сказал?

Он поднимает на меня взгляд, при этом открыто наслаждаясь моей растерянной реакцией на его слова, после чего идет прямо на меня. Я даже не пытаюсь отступить или отстраниться, настолько я в этот момент чувствую себя потерянной.

Стас подходит ко мне в упор, поднимает руку, для того, чтобы ею поддеть мой подбородок и заглянуть в глаза.

— Так вот как выглядит настоящая Арина. — констатирует он с умешкой. А я совершенно не понимаю, что он здесь нашел такого веселого, ведь мне в этот момент хочется плакать.

Однако умная Арина побеждает боязливую.

— Ты блефуешь, — спокойно отвечаю я, поскольку если бы в кабинете Князева были камеры, я бы их зацепила. Самое первое, что я сделала, когда вошла в систему, хакнула все камеры в радиусе километра. Не могло быть такого, что какие-то из них в мое поле зрения не попали и сняли тот момент как я орудую на компьютере Князева. Это полный бред.

Баринов внезапно расхохотался, после чего нагло погладил меня по щеке. Задержал руку на моем лице и немного оттянул нижнюю губу. Я с силой смахнула его руку, однако он, только заржал сильнее.

— Значит, ты не отрицаешь. — Князев продолжал ухмыляться, и теперь уже нагло полез своими руками на мою талию. Притянул к себе ближе и кажется, собирался поцеловать. Я склонила голову так низко, что у него бы ничего не получилось, как бы он ни старался.

— Отвали от меня. — попыталась его оттолкнуть. Всё-таки есть какой-то положительный момент в том, что теперь он знает обо мне некоторую долю правды. Могу выражать свою ненависть и презрение к этому гламурному засранцу открыто.

— Арин, я ведь могу Князеву все рассказать. — Мудак не убирает от меня свои загребущие конечности, наоборот, прижимается ко мне сильнее чем прежде и даже шепчет мне на ухо. — И я сделаю это. Если мы с тобой не договоримся….

Чувствую, как его рука начинает мягко гладить мою упругую попку. Вторая рука оказывается наглее, и она перемещается с талии куда-то под юбку. В ту самую интимную часть моего тела, на которой я обычно ношу трусики.

Пупсик видимо, решил поиграть с моей «девочкой». Ну что же, прекрасно. Значит, я поиграю с его соответствующим органом. Прижимаюсь ближе к этому мудаку и схватив за талию, с довольной кривой ухмылкой, бью коленом по его причинному месту. Баринов приглушенно вскрикивает от боли, и ругается матом.

Из всего того, что он сказал, самое цензурное касается только моей матери. Я усмехаюсь, и говорю;

— Не имею привычки договариваться с шантажистами. — Отхожу подальше и с удовольствием наблюдаю за реакцией этого индюка на мой удар. Со мной ему точно не стоит расслабляться. — Если у тебя всё, Стасик, проваливай из моей комнаты.

Он мрачно смотрит на меня, держать за свое обиженное место и проваливать не спешит.

— А ты значит, крепкий орешек. — чему-то улыбается он. И разглядывает мою фигуру слишком откровенно. Я бы сказала, раздевает взглядом. — Думаю, мне понравится тебя трахать.

Я хмыкаю и качаю головой. Эта его самоуверенность, так сильно меня смешит. Все же прав был Егор, нужно быть осторожней с этими богатенькими идиотами. Они от своего никогда не отступаются.

— Ты ещё не понял, кретин? Ты не в моем вкусе. Губу закатай, понял?

Стасик выпрямляется, и снова идет на меня. Вот это мне совсем не нравится и я начинаю нервничать.

— А кто тогда в твоем? Князев?

Я хмыкаю повторно, всем своим видом выражая где я видела и его самого и этого Князева. Они оба полные придурки. Но Князев еще и опасный.

Не могу не обратить внимание на то, как Баринов надвигается на меня, и практически прижимает к стене в комнате. В этот раз отстраниться не получается и этот умник впивается в мой рот. Нагло, горячо и властно. Я не люблю такие поцелуи, предпочитая нежные, но этот поцелуй мне почему-то нравится. Не знаю, где Баринов этому научился, но кажется еще немного и я в его объятиях растаю.

Этого только не хватало.

Кусаю его нижнюю губу до крови. Баринов резко отстраняется, с удивлением глядя на то, как на его губе появляется алая кровь.

Я криво улыбаюсь и говорю.

— Нравится?

Уверена, на моем лице сейчас четко вырисовывается ненависть и к Баринову и к таким как он, богатеньким мажорам, которые сами не знают настоящую стоимость человеческой жизни и прожигают её на всякую фигню. Пользуются своей красотой и деньгами для соблазнения разных дурочек.

Но я не дурочка. Со мной такое не прокатит.

— Ты просто прелесть, — заявляет Баринов, слизывая со своей губы кровь. После этого снова улыбается, надвигается на меня, прижимает к стене, утыкаясь носом в шею. Но целоваться больше не лезет.

Молодец. Урок наконец-то освоил.

Однако прижимает так, что повторить трюк с ударяющей его ногой, по самому ценному месту, у меня к сожалению возможности нет. Мы оба это понимает, и он начинает наглеть.

— Баринов…. - шиплю я, — отпусти меня сейчас же! Урод… ТЫ меня не знаешь. Не советую меня злить….

Он продолжает усмехаться и на минуту отстраняясь разворачивает меня к себе спиной, снова слегка прижимает к стенке, не оставляя мне абсолютно никакой возможности отстраниться.

— Знаешь…. - он дышит мне в шею, и нагло блуждает по моему телу своими лапищами. — Та таблетка, которую я добавил тебе в коктейль, должна была вызвать у тебя симпатию ко мне.

Чувствую его горячий рот на своей шее. Он проводит дорожку поцелуев от угла моего лица, назад к позвоночнику. Очень медленно.

— Конечно, не именно ко мне. — продолжает Стас и я с замиранием сердца ощущаю, что его рука снова ползет ко мне под юбку. — Но ничего. Сейчас я исправлю то, что тогда не довел до конца.

— Баринов! — шиплю приглушенно, и пытаюсь вырваться из захвата более усердно, особенно после того, как его рука ныряет в мои трусики. — Стас, мать твою! Убери!

Я более ожесточенно вырываюсь из его захвата, и даже пытаюсь выползти сбоку по стене, но это у меня совершенно не получается.

— Черт, Арина, хватит сопротивляться! Я сильнее тебя. Ты же не дура, уже давно должна была понять, что силы не равны. Расслабься. Я больно не сделаю.

Наклоняется к уху, после чего добавляет томным шепотом.

— Если только сама не попросишь….

Оказывается, у него очень нежные пальцы. И то, что он вытворяет в моих трусиках, очень сильно возбуждает.

Если раньше он игрался с одним только клитором, то теперь ввел ещё и палец, им же совершая мягкие движения внутри.

— Стас…. - помимо моей воли, из горла вырывается томительный всхлип возбуждения. — Ты….не надо… прошу тебя….

Он усиливает напор, отчего я всхлипываю сильнее, прилагая максимум усилий, чтобы не начать постанывать. Рука Баринова это что-то с чем-то.

Я уже не уверена, что хочу, чтобы он убрал пальцы обратно. Наоборот, хочу получить разрядку и бедрами подаюсь вперед, чуть не насаживаясь сама на его руку.

— Что, Арина, больше не хочешь, чтобы я проваливал из твоей комнаты? — нагло интересуется этот змей искуситель, продолжая свою игру в моих трусиках.

Вместо ответа я только судорожно всхлипываю и трясусь. Разрядка наступает неожиданно. Он чувствует это и усиливает вибрацию рукой, отчего удовольствие немного продлевается.

— Признай, что тебе это нравится. — шепчет Баринов, чуть облегчая объятия, скорее всего из-за того, что я немного обмякла.

Мне так плохо и хорошо одновременно. Плохо от осознания того, что я почувствовала нечто такое с этим Бариновым. Хорошо, потому, что это мой первый в жизни оргазм. Не ожидала, что это так здорово.

Он отпускает меня и отходит в сторону. Отталкиваюсь от стены и иду к своей кровати пошатываясь. Смотреть на него мне стыдно.

Стас садится рядом со мной, берет мою руку и кладет на свою ширинку. Я чувствую такую сильную усталость, что не сразу её одергиваю.

— Для меня это ничего не меняет, Стас. Я не буду с тобой спать. — глухо заявляю я глядя строго перед собой, в одну точку.

— Я тебя об этом не прошу. — странно мягким голосом заявляет Баринов, поддевая мой подбородок заставляет посмотреть ему в лицо. — Вижу, что с тебя на сегодня хватит.

Он снова приближается ко мне и мягко касается моих губ своими губами. Практически невесомо.

— Кстати, я мог ожидать от тебя чего угодно, Арина. — делает эффектную паузу. — Но только не того, что ты девственница.

Мне настолько пофиг на всё, что я на это даже не хмыкаю. Вообще, на всё плевать. Абсолютно.

— Ещё увидимся, принцесса. — странным, не похожим на него, спокойным голосом заявляет Стас и выходит из моей комнаты. Я вздыхаю и откидываюсь на подушки. Самое время что-то решать со своими дальнейшими действиями.

Вдох выдох. В боку немного покалывает, но пока ещё не сильно, можно потерпеть, добежать до того недалекого поворота.

Вдох вдох, дышать становится все сложнее и мышцы на ногах уже устали, двигаются вроде быстро, но все равно слабость сильно ощущается.

Добегаю до поворота, останавливаюсь. Оглядываюсь. Никого нет, так я и думала. Никто в доме Князевых не догадывается, что я бегаю в это время по утрам. Наверняка думают, что я ещё дрыхну. И это хорошо, ведь показывать им свою сознательность и собранность, в мои планы уж точно не входит. Я всегда перед пробежкой, выбиралась из комнаты по карнизу второго этажа, этакая нестандартная разминка, перед настоящими упражнениями.

Слышу, как в наушниках начинает играть классическая музыка, замираю и вытаскиваю телефон из кармана.

— О, а эту фигню я когда успела добавить? Депрессуха голимая. — ворчу себе под нос, удаляя мелодию из плеера.

Нет, я ничего не имею против классических произведений, и тот же Бетховен, который случайно затесался в мою обычную музыку, не особенно меня напрягает, однако сейчас, когда мне срочно требуется доза адреналина, этот Бетховен ни к селу ни к городу. Может, быть в другое время послушаю, но сегодня что-то не хочется.

Подхожу к шикарному особняку, в котором проживаю всю последнюю неделю и удивленно останавливаюсь, издалека слыша звуки знакомого голоса. Князев ведет беседу с кем-то из своих людей и судя по интонации голоса, его беседа явно не несет ничего хорошего.

— Я вам говорил все там убрать. — тихо и вкрадчиво раздает задания Князев, своим прихвостням, причем эти прихвостни выглядят максимально сурово. Такие и криминалом не погнушаются в случае чего. Здоровые и страшные мужики, хоть и одеты в деловые костюмы, а суть-то у них один хрен, мафиозная, и этот стиль им явно не подходит. — Вы убрали?

Почему-то эта фраза кажется мне зловещей. Прижимаюсь к стене особняка спиной, стараясь максимально не шуметь, да что там шуметь, мне даже дышать становится страшно. Липкое чувство страха пробегает по всему телу, и я очень сильно надеюсь, что они меня в этой позиции не заметят. Краем глаза замечаю камеру на въезде на территорию. Тихо ругнувшись под нос, сильнее натягиваю капюшон на глаза и тихо опускаю голову. Очень сильно надеюсь, что снять меня ещё не успели.