Биоэтика

В издании 1995 года Райх придает определению биоэтики большую широту, характеризуя ее как «систематическое исследование нравственных параметров — включая моральную оценку, решения, поведение, ориентиры и т. п. — наук о жизни и о медицинском лечении, с привлечением разнообразных этических методологий в межнаучной формулировке» [42]. В этой трактовке он частично возвращается к изначальной концепции «глобальной биоэтики», предложенной Поттером.

Заметим также, что в формулировке 1995 года материальный объект биоэтики расширяется до всех нравственных параметров, включающих в себя как виды социального поведения, так и политические решения, и в этом смысле определение данной дисциплины предстает более полным. Кроме того, изменяется и формальный объект биоэтики, ибо она рассматривается не столько «в свете нравственных ценностей и принципов», а «с привлечением разнообразных этических методологий». Этим утверждением Райх хочет устранить двусмысленность, возникшую в предыдущие годы, когда под принципами понимались исключительно те, что отстаивали Бошам и Чайлдресс, и тем самым открыть дверь этическому плюрализму.

По нашему мнению, эта открытость, несомненно, имеет важное значение, хотя и таит в себе опасность этического релятивизма*, стоящего на пути нормативной роли биоэтики. Если на первом этапе, ввиду наличия этической проблемы, и надлежит исходить из анализа различных точек зрения, то затем, при принятии решений, с учетом того, что биоэтика имеет практическую направленность, следует удостовериться в основательности аргументаций и критериев, предлагаемых каждой из различных установок. Правильность выбора должна быть рационально доказана, поскольку только таким образом можно избежать впадения в этический релятивизм, означающий, по сути, растворение самой биоэтики в других дисциплинах.

Из сказанного выше явствует, что биоэтика не может быть сведена ни к профессиональной врачебной этике, ни к судебной медицине, ни просто к направлению в философии.

Для уточнения различий между биоэтикой и другими так или иначе связанными с ней дисциплинами на международном симпозиуме, состоявшемся в феврале 1994 года в Эриче, исследовательская группа выработала документ, так и названный Документом Эриче, в котором рассматривался предмет биоэтики и отношение этой науки к профессиональной этике и к судебной медицине как ответ на различные споры о роли биоэтики среди приверженцев судебной медицины. В этом документе, большая часть которого отражает идеи «Энциклопедии по биоэтике» (Encyclopedia of Bioethics) издания 1978 года, в ведении биоэтики оказываются следующие четыре области:

а) этические проблемы медицинских профессий;

б) этические проблемы, возникающие в области исследований о человеке, включая и те, которые непосредственно к терапии отношения не имеют;

в) социальные проблемы, связанные с политикой в области здравоохранения (государственной или международной), с трудовой медициной, с политикой планирования семьи и демографического контроля;

г) проблемы, вызванные вмешательством человека в жизненные процессы других живых существ (растений, микроорганизмов и животных) и всего того, что относится к поддержанию равновесия экосистемы.

Что же касается отношения биоэтики к судебной медицине и профессиональной врачебной этике, то в Документе сказано:

«1. Биоэтика — это такая область исследования, которая, используя методологии различных наук, имеет своим предметом «систематический анализ человеческого поведения в области наук о жизни и здоровье в той мере, в какой это поведение рассматривается в свете нравственных ценностей и принципов», согласно принятому определению «Энциклопедии по биоэтике» (Encyclopedia of Bioethics) 1978 года. Ее специфичность проистекает из характера проблем, с которыми она сталкивается, из природы этических норм и использованной методологии.

В том случае, когда этика применяется к «царству биологии», которое включает в себя мир, куда более широкий, чем мир медицины, биоэтика, охватывая традиционную врачебную этику, выходит за ее пределы, включая в себя: а) этические проблемы всех медицинских профессий; б) исследование человеческого поведения, независимо от его приложения к области терапии; в) социальные проблемы, связанные с политикой в области здравоохранения, трудовой медицины и международного здравоохранения и с политикой демографического контроля; г) проблемы жизни животных и растений в соотношении с жизнью человека.

Цели биоэтики состоят в рациональном анализе нравственных проблем, связанных с биомедициной, и их связей со сферами права и гуманитарных наук. Они предполагают выработку этических ориентиров, основанных на ценности человеческой личности и прав человека при уважении всех религиозных исповеданий, опирающуюся на рациональную основу и научно адекватную методологию. Эти этические ориентиры имеют и практическую направленность, которая может наложить свою печать не только на поведение тех или иных личностей, но и на сопутствующее ему право и на нынешние и будущие кодексы профессиональной этики.

Инструменты биологического исследования складываются из особой межнаучной методологии, которая занимается углубленным и обновленным исследованием природы биомедицинского факта (эпистемологический момент), раскрытием его внутреннего смысла в плане антропологическом (антропологический момент), формированием этических «решений» и объяснением тех рациональных процедур, которые обосновывают эти решения (аппликативный момент)…

2. Профессиональная врачебная этика — это дисциплина, объектом которой является изучение норм профессионального поведения людей, работающих в системе здравоохранения. Эта дисциплина включает в себя три вида норм:

а) нравственные нормы как объект традиционной медицинской этики, рассматриваемые сегодня в рамках биоэтики, для которой «создание медицинской этики подготовило почву»;

б) нормы профессиональной этики в собственном смысле этих слов, как собранные в кодексы, так и принадлежащие устной и письменной традиции, связанной с профессией врача;

в) юридические нормы каждой страны.

Целью профессиональной врачебной этики является существенное углубление и обновление норм и правил поведения врача–профессионала.

Инструменты исследования этих трех областей отличаются друг от друга:

а) исследование моральных норм и обновленное их прочтение развивается в тесной связи с выводами, вытекающими из биоэтики;

б) обновление норм профессиональной этики в собственном смысле слова включает в себя постоянное сравнение с государственными и международными кодексами профессиональной этики;

в) юридические нормы, связанные с профессиональной этикой, изучаются под углом права, действующего и применяемого в каждой стране, а также с целью выявления их соответствия ценностям профессиональной этики…

3. Судебная медицина по природе своей находится на стыке разных наук и на основе специфической методологии занимается изучением биологического и медицинского содержания юридических норм, чтобы выработать для них перспективу наилучшей интерпретации, применения и развития. Кроме того, судебная медицина взаимодействует как с правосудием, так и с частными лицами при разрешении тех проблем, которые требуют исследований и оценок биологического и (или) медицинского свойства.

Преподавание судебной медицины естественным образом, через преподавание профессиональной врачебной этики, связывается с биоэтикой — дисциплиной, гораздо более автономной и ставящей себе более широкие задачи. Биоэтика, используя свою методологию и уже достигнутые результаты, способствует обновлению и эпистемологическому оправданию нормативного характера профессиональной этики, разработке законодательных актов и классификаций различных типов вмешательств в человеческую жизнь в более широкой области биосферы, границы и критерии которых остаются предметом дискуссии» [43].

По причине многообразия философских установок, которые биоэтике надлежит рассмотреть и проанализировать в этом определении, как и в Определении из «Энциклопедии по биоэтике», не указывается, о каких именно нравственных ценностях и принципах идет речь. В следующей главе мы обратимся к описанию этих различных ориентации, которые, между прочим, дают о себе знать при обсуждении отдельных специфических проблем.

В качестве последнего предварительного замечания следует отметить, что биоэтика как таковая представлена теперь тремя ее видами:

а) общей биоэтикой, которая, занимаясь этическими основаниями, изучает изначальные ценности и принципы медицинской этики и документальные источники биоэтики (такие как международное право, профессиональная этика, законодательство). Практически речь здесь идет о настоящей философии морали в собственном смысле этих слов в ее фундаментальной и институциональной части;

б) специальной биоэтикой, анализирующей главные проблемы, рассматриваемые ею всегда в общем ключе как в медицинской, так и в биологической сфере и включающие в себя генетическую инженерию, аборт, эвтаназию, клиническое экспериментирование и т. д. Это центральные вопросы, являющиеся опорными колоннами систематической биоэтики. Очевидно, решаться они должны в свете тех основ и моделей, которые этическая система принимает как ключевые и обоснованные этическим суждением. Таким образом, специальная биоэтика обязательно должна связывать свои решения с выводами общей биоэтики;

в) клинической биоэтикой, или биоэтикой решений на основе анализа конкретных случаев врачебной и клинической практики, исследующей ценности, с которыми мы сталкиваемся, и те пути, на которых можно найти этически верную линию поведения, не изменяя этим ценностям. Поскольку в каждом отдельном случае оценку обусловливает выбор или отсутствие выбора принципа или критериев, нельзя, по нашему мнению, отделять клиническую биоэтику от общей, хотя, как мы признаем, в конкретных случаях всегда или почти всегда возникает множество аспектов, которые необходимо учитывать.

Биоэтика, антропология и межнаучные исследования

Из всего вышесказанного следует, что новая дисциплина не может рассматриваться лишь как простое сопоставление между различными мнениями и существующими этическими позициями. Предложив свою систему исходных ценностей и программу реального выбора, она должна суметь дать объективные ответы, основанные на прочных рациональных критериях.

При поиске таких ответов на вставшие перед человечеством проблемы возникает необходимость в исследованиях на стыке разных наук, что является одной из характерных особенностей биоэтики. Хотя роль, которую сыграли биомедицинские науки и наука об окружающей среде (экология), общеизвестна, не все сознают, что в этой области исследования нельзя оставить в стороне исходные принципы философской антропологии, в рамках которой значимость физической, или телесной, жизни, супружеской любви и деторождения, боли, болезни и смерти и, кроме того, отношения свобода — ответственность, индивид — общество, индивид — природа обретают свое место и свою этическую оценку. В этом комплексе, где экспериментальные науки пересекаются с гуманитарными в поиске «мудрости науки» — wisdom of science, если воспользоваться выражением Поттера, — необходимым становится и привлечение философии природы в целях определения адекватной роли, значения и ценности окружающей среды и экосистемы в биоэтике, философии науки и права и, наконец, обращение к богословию как к «горизонту смысла». [44]

При сохранении самых тесных отношений между собой каждая из этих наук имеет свой собственный эпистемологический статус, не зависящий от других.

Что касается антропологии, то мы обратимся к той ее концепции, которая, по нашему мнению, в наибольшей мере отдает должное реальному и объективному значению человека и содействует его более высокой оценке, то есть к онтологически обоснованному персонализму. Он предлагает интегральное восприятие человеческой личности, не сводимое ни к идеологическим, ни к биологическим редукциям. Чтобы быть в состоянии разрешить проблемы, поставленные научным прогрессом и социальной организацией медицины и права, мы думаем, что in primis следует ответить на вопрос о ценности личности, ее прерогативах и ее задачах, дабы исключить всякую возможность ее эксплуатации.

Фундаментальная ценность жизни, трансцендентность личности, интегральная концепция личности, вытекающая из синтеза физических, психологических и духовных ценностей, отношения приоритета и взаимодополняемости между личностью и обществом, персоналистическое и коммуникативное понимание супружеской любви — это исходные данные для биоэтики, как и для любого типа этики, человеческой и социальной. Эти ценности должны служить путеводной нитью для тех, кто стремится разрешить проблемы, возникающие в ходе развития биомедицинской науки, которая сегодня кажется воодушевленной оптимистическим энтузиазмом в связи с прогрессом, забывая об опасности еще не укрощенных болезней, необходимости предупреждения бед, характерных именно для технически развитого общества и вызванных эксплуатацией экологической системы. Именно поэтому и необходима исходная философская антропология, рассматривающая человеческую личность в ее целостности и в совокупности взаимнооднозначных отношений, связывающих ее с жизненными условиями: пространством, в котором она обитает, и временем, в котором она живет и будет жить. В этой перспективе становится ясным огромное значение категории ответственности, на которую ссылается X. Йонас в своей первой работе, упомянутой нами.

Персоналистическая, онтологически обоснованная антропология как таковая довольно часто подвергается критике, правда, со стороны тех, кто признает возможность познания, высшего по сравнению с рациональным, и возможность богословия.

Чтобы избежать двусмысленности, нам представляется необходимым установить различие между рациональным богословием и богословием Откровения. Рациональное богословие, традиционно называемое теодицеей, или философией Бога, — это наука, которая в свете естественного разума исследует, как с помощью разума можно постичь высшее существо.

Богословие же Откровения имеет материальный объект (то, что оно изучает) и формальный объект (точка зрения, из которой оно исходит), отличные от объекта рационального богословия, и потому это другая наука, обладающая иным эпистемологическим статусом. Богословие Откровения исследует данные Откровения в свете разума, просвещенного верой. Поэтому материальный объект его частично совпадает с объектом рационального богословия — ведь речь идет об одном и том же Боге, — однако оно существенным образом расширяет объект своего исследования и распространяет его на все то, что сам Бог открыл о Себе. И потому богословием может заниматься лишь тот, кто исповедует ту же веру. Следует также заметить, что метафизика и рациональная философия Бога имеют множество точек соприкосновения, ибо и та, и другая касаются важнейшего основания реальности — бытия. Выяснив это, необходимо добавить, что антропология и этика, которых мы касаемся здесь, не исходят из разума, просвещенного верой, ибо в таком случае все, что мы говорим, было бы полезно лишь тем, кто разделяет тот же символ веры, но учитывают весь комплекс рациональных философских знаний как метафизических, так и антропологических и этических. По нашему мнению, тот, кто смешивает онтологию и онтологически обоснованный персонализм с богословием Откровения, обнаруживает неверное понимание значения как самой метафизики, так и богословия. Выступая с позиций эмпирической философии, сводящей человека исключительно к аспектам его чистого опыта, он обнаруживает интеллектуальные предрассудки в отношении большей части философской традиции от Платона до наших дней, рассматривающей человека как тело и как дух.

Всякая наука раскрывает свою полноту внутри границ, определенных самой наукой. Это не мешает как взаимной открытости наук по отношению друг к другу, так и тому, что само их пересечение, хотя и сохраняет неизменный эпистемологический статус каждой из них, обогащает в понимании предмета исследования точно так же, как не только фронтальное, но и боковое наблюдение за объектом, наблюдение изнутри и даже сверху может содействовать всеобъемлющему и всестороннему его восприятию в соответствии с эпистемологической направленностью «интеграции». [45]

Биоэтика имеет свои специфические черты, отличаясь и от той части нравственного богословия, которая обычно называется «врачебной моралью». Эта часть нравственного богословия, находящая практическое применение при обучении медицинских работников и рассматривающая их возможные действия в свете веры, в свете христианского Откровения, истолкованного Учительством Церкви, имеет право на существование как размышление над данными веры и приложением законов Божьих к человеческому поведению и может быть эффективна прежде всего в рамках общины верующих, даже если многие ее выводы и совпадают с выводами философии морали как таковой.

Однако, по нашему мнению, было бы неверно и неполезно для самой веры отрицать законность и необходимость рационального и философского суждения о человеческой жизни, а тем самым и о допустимости воздействия на человека со стороны врача и биолога: человеческая жизнь, прежде всего, имеет естественную ценность, рационально познаваемую всеми, кто обладает разумом. Ценность человеческой личности украшается благодатью и даром Духа Святого, но не перестает быть для всех, верующих и неверующих, неприкосновенной ценностью. Отрицать ценность разума и законность рациональной, так называемой естественной, этики противоречило бы традиции Церкви.

Так, во время недавних споров об аборте многие ошибочно полагали, что речь идет лишь о проблеме веры или неверия, между тем как человеческая жизнь уже сама по себе по–прежнему остается непреходящей ценностью для всех людей, и уважать ее это долг всякого человека как человека, а не только как верующего: верующий приобретает лишь дополнительные сверхъестественные основания для этого, которые никоим образом не освобождают всех людей доброй воли и здравого разума от размышления над человеческой жизнью в свете разума [46].

Сама Католическая церковь в течение веков осуждала всякую фидеистскую позицию, лишавшую разум и интеллектуальную деятельность их значения и ценности, с той же решительностью, с какой она выступала против ересей в области истин об Откровении. Церковь всегда отстаивала принцип гармонии между наукой и верой, разумом и Откровением. Однако достижение такой гармонии далеко не всегда было легким и быстрым либо в силу слабости человеческого разума, либо из–за идеологического давления, либо из–за существенных трудностей самих решавшихся проблем.

Это–то и представляет собой один из деликатных и существенных аспектов вопроса, касающегося отношений человек — Бог, природа — сверхприрода, философия — богословие. У разума и Откровения один Автор — Бог, и потому оба они нуждаются во взаимной поддержке [47].

Подобная поддержка становится тем более неотложной и необходимой, чем дальше мы продвигаемся в область экспериментальных наук, имеющих своим объектом телесную реальность внутри этого мира и пользующихся рациональными методами. То, что она является настоятельным требованием времени, особенно остро ощущается именно сегодня, после долгого периода «молчания метафизики», отдавшей истину о человеке в добычу релятивизму и агностицизму.

Диалог между наукой и верой может происходить только при посредничестве разума, служащего общей точкой опоры как для одной, так и для другой. Отсюда рождается и уже родилась потребность в философско–моральном размышлении в области медицины и биологии.

Таким образом, биоэтика как дисциплина с эпистемологически рациональным статусом открыта богословию, которое понимается как наука о сверхрациональном, как последняя инстанция и «горизонт смысла».

Библиография

Второй Ватиканский собор, Пастырская конституция «Gaudium et Spes», в Enchiridion Vaticanum, 1, Dehoniane, Bologna, 1985, с 770–965 (русское издание: Второй Ватиканский собор. Конституции, декреты, декларации. Брюссель, 1992).

Совет Европы, Отделение научных исследований и высшего образования, Le médecine et les droits de l'homme (Медицина и права человека), Actes du colloque de Santa Margherita Ligure, Strasbourg, 1985.

Aa.Vv., Medical ethics in Europe (Медицинская этика в Европе), «Theoretical Medicine», 1988,3.

Aa.Vv., L 'Europe et la bioethique Actes du premier Symposium du Conseil de l'Europe sur la bioéthique (Европа и биоэтика. Акты первого симпозиума Европейского Совета по биоэтике). Страсбург, 5–7 декабря 1989.

Angelini F. (a cura di), Pio XII. Discorsi ai medici (Пий XII. Речи, обращенные к врачам), «Orizzonte Medico», Roma, 1959.

Antico L. — Sgreccia E. (a cura di), Anzianita creativa (Творческая старость), «Vita e Pensiero», Milano, 1989.

Ashley В. — O'Rourke K., Healthcare ethics. A theological analysis (Этика заботы о здоровье. Богословский анализ) (3–е изд.), The Catholic Health Association of USA, St. Louis (MO), 1989. (Итал. перев. под редакцией A.Puca, Edizioni Camilliane, 1993).

Beauchamp T.L., Philosophical ethics and introduction to moral philosophy (Философская этика и введение в философию морали), McGraw–Hill, New York, 1982.

Beauchamp T.L. — Childress J.F., Principles of biomedicai ethics (Принципы биомедицинской этики) (4–е изд.), Oxford University Press, New York, 1995.

Bellino F., I fondamenti della bioetica. Aspetti antropologici ontologici e morali (Основы биоэтики Антропологические, онтологические и нравственные аспекты), Città Nuova, Roma, 1993.

Berlinguer G., Questioni di vita ('Вопросы жизни), Einaudi, Torino, 1991.

Bernard J.,Evjlution de labio–éthique (Эволюция биоэтики),в Aa.Vv., La revolution thérapeutique (Революция в терапевтике), Inst.Sciences Santé, Paris, 1989, с. 83 — 89.

Blazquez N, Bioètica fundamental (Фундаментальная биоэтика), В.А.С., Madrid, 1996.

Blomquist C.D., From the oath of Hippocrates to Declaration of Hawaai (От клятвы Гиппокpama к Гавайской декларации), «Ethics Sci. Med.», 1977, 4, с. 134 — 149.

Bompiani A., Bioetica in Italia. Lineamenti e tendenze (Биоэтика в Италии. Направления и тенденции), Dehoniane, Bologna, 1992.

Brisset–Vigneau F., Editorianame = "note" de la bioéthique a l'éthique médicale (Передовая: от биоэтики к медицинской этике) в Aa.Vv. La défì bioéthique?(Вызов биоэтики), Autrement, Paris, 1991, с. 9–11.

Bruaire C, Une éthique pour la mèdecine (Этика для медицины), Fayard, Paris, 1978.

Cafaro A. — Cottini G., Etica medica. Lineamenti di deontologia professionale (Медицинская этика. Основные направления профессиональной этики), Ares, Milano, 1991.

Calhoun С, Annotated bibliography of medical oaths, codes and prayers (Аннотированная библиография врачебных клятв, кодексов и молитв), Kennedy Institute, Washington (DC, 1975.

Callahan D., Bioethics as discipline (Биоэтика как наука), «Hastings Center Studies», 1973, l, c. 66–73.

Callahan D. (ed.), The Hastings Center. A short and long 15 years (Хэстингс Центр. Пятнадцать коротких и долгих лет). New York, 1984.

Castignone S. (a cura di), Etica ambientale, Atti della Giornata di etica ambientalista (Этика окружающей среды, Акты Дня этики окружающей среды), Guida, Napoli, 1992.

Cattorini P., Profilo della scuola di medicina e scienze umane. Educare ad un 'intenzione antropologica (Краткий очерк медицинской школы и медицинских наук. Воспитывать антропологические установки), «Sanare Infirmos», 1988, 3, с. 19 — 23.

Cattorini Р. (a cura di), Leggere il corpo malato. Aspetti antropologici, epistemologici, medici (Читать больное тело. Антропологические, эпистемологические и медицинские аспекты), Liviana, Padova, 1989.

Cattorini P., — Ghetti V. (a cura di), La bioetica nelle facolta di medicina (Биоэтика на медицинских факультетах), Angeli, Milano, 1996.

Chiarelli В., Dal concetto di entita biologica al concetto di persona (От понятия о биологическом существе к понятию о личности), «Problemi di Bioetica», 1991, 11, с. 15 — 23.

Chiarelli В., Problemi di bioetica nella transizione frail il II e il III millennio (Проблемы биоэтики при переходе от второго к третьему тысячелетию), Sedicesimo, Firenze, 1990.

Chiarelli В., Storia naturale del concetto di etica e sue implicazioni per gli equilibri naturali attuali (Естественная история понятия об этике и ее роль в сохранении равновесия окружающей среды), «Problemi di bioetica», 1988,1, с. 51 — 58.

Clouser K.D., Bioethics (Биоэтика), в Reich W.T. (ed.), Encyclopedia of bioethics (Энциклопедия биоэтики), Free Press, New York, 1978, vol. 1, с 115 — 127.

Clouser K.D., Bioethics: some reflections and exhortations (Биоэтика: размышления и призывы), «Monist», 1977, 60, с. 47–61.

Comitato Nazionale per la Bioetica (Государственный комитет по биоэтике): Генная терапия (15.02.91); Определение и удостоверение смерти человека (15.02.91); Проблемы собирания и хранения семенной жидкости человека в диагностических целях (05.05.91); Документ о надежности биологических технологий (28.05.91); Биоэтика и образование в области здравоохранения (07.09.91); Мнение Государственного комитета по биоэтике относительно разрешения присутствовать у постели умирающих больных (30.04.91 ); Предоставление органов для пересадки (07.10.91); Комитеты по этике (27.02.92); Информация и согласие на действие врача (20.06.92); Пренатапьные диагнозы (18.07.92); Доклад Председателю Совета Министров о первых двух годах деятельности Государственного комитета по биоэтике (18.07.92); Иностранное законодательство об искусственном оплодотворении (18.07.92); Фармакологические эксперименты (17.11.92); Доклад о скоротечности живых организмов (19.11.93); Пересадка органов в детстве (21.01.94); Биоэтика и детство (22.01.94); Проект «Человеческий геном» (18.03.94); Мнение Государственного комитета по биоэтике об искусственном оплодотворении. Синтезы и выводы (17.06.94); Искусственное оплодотворение. Документы Государственного комитета по биоэтике (17.02.95); Проблемы биоэтики, связанные с концом человеческой жизни (14.07.95); Мнение Государственного комитета по биоэтике об этичности электрошоковой терапии (22.09.95); Прививки (22.09.95); Прийти в мир (15.12.95); Идентичность и статус человеческого эмбриона (27.06.1996), — Секретариат Совета Министров — Отделение информации и издательского дела, Рим.

Di Meo–Mancina С, Bioetica (Биоэтика), Laterza, Bari, 1989.

Duncan A.S. — Dunstan G.R. — Welbourn R.B., Dictionary of medical ethics (Словарь медицинской этики), Darton, Longman & Todd, London, 1981.

Durand G., La bioéthique (Биоэтика), Cerf/Fides, Paris, 1989.

Engelhardt H.T. jr., Bioethics in pluralist societies (Биоэтика в плюралистических обществах) «Perspectives in biology and medicine», 1982, 26, с 64 — 78.

Engelhardt H. T. jr., Bioethics in the post–modern world: belief and secularity (Биоэтика в постсовременном мире: вера и секуляризация), «Politeia», 1992, 51.

Engelhardt H.T. jr., The Foundations of bioethics (Основы биоэтики), New York — Oxford University Press, 2nded., 1996 (итал. перев. 1–го, 1989 года, издания — Manuale di bioetica [Учебник по биоэтике], Il Saggiatore, Milano, 1991).

Engelhardt H. T. jr., Foundations, persons and the battle for the millenium (Основы, личности и борьба за тысячелетие.) «Journal of Medicine and Philosophy», 1988, 13, с. 378 379.

Finnis J., Fundamentals of ethics (Основы этики), Clarendon Press, Oxford, 1983.

Giovanni ХХШ, Discorsi messaggi, colloqui del S. Padre Giovanni XXIII (Речи, послания, беседы Папы Иоанна XXIII), 1 — 5, Tipografia Poligona Vaticana, Città del Vaticano, 1967.

Giovanni Paolo II, Insegnamenti di Giovanni Paolo II (Поучения Иоанна Павла II), Libreria Editrice Vaticana, Città del Vaticano, voll. 1–14,1993.

Giovanni Paolo П, Uomo e donna lo crem. Catechesi sull'amore umano («Мужчину и женщину сотворил их». Катехизис человеческой любви) (a cura dell'Istituto «Giovanni Paolo П», Pont. Univ. Lateranense), Città Nuova, Roma, 1985.

Goldstein D., Bioethics: a giade to information sources (Биоэтика: путеводитель по источникам), Gale Research Co., Detroit, 1982.

Grada D., Fundamentos de bioética (Основы биоэтики), Eudema Universidad, Madrid, 1989 (итал. перев. Fondamenti di bioetica, Ed. San Paolo, Milano, 1993).

Great Britain, Warnock Committee, Report of inquiry into human fertilization and embriology (Доклад об исследованиях в области человеческого оплодотворения и эмбриологии), Her Majesty's Stationery Office, London, 1984.

Häring В., Etica medica (Медицинская этика), voll.1–3;Roma, 1979.

Häring В., Liberi e fedeli in Cristo (Свободные и верные во Христе), 3 voll., Paoline, Roma, 1982.

Harron F.M. (ed.), Biomedicai ethical issues: a digest of law and policy development (Биомедицинские этические вопросы: сборник законов и политических прогнозов ), Yale Univ. Press, London, 1983.

Humber J.M. — Almeder R.F. (eds), Biomedicai ethics. Reviews 1983 (Биомедицинская этика. Обзоры 1983), Humana Press, Clifton (NJ), 1983.

Iandolo C, Etica cllnica e bioetica (Клиническая этика и биоэтика), «Giornale Italiano di Formazione Permanente del Medico», 1987, XV, 2, с. 88 — 103.

Iandolo C, Introduzione all'etica clinica (Введение в клиническую этику), Pozzi, Roma, 1989.