Еглеоп

— Sign of wind будут с новым синглом перед боем.

— Неплохой вокал, посредственная музыка.

— У них новая скрипка. Выступала в Миланской Опере.

— Ларси, знаю, ничего особенного. Грегор, в Цюрихе есть что-то важное?

— Не то чтобы важное, но если бы ты намекнул нашему гномьему королю, что я готовлюсь шикарно разыграть Тобиаса, то…

— Хорошо Грегор, не нужно деталей. Я снизойду до Sign of wind, вообще-то в них что-то есть. Еще что-нибудь?

— Знаешь какого-нибудь плохиша поблизости, который хранит дома крупные суммы?

Остроносый отвечает не задумываясь. Что за тень в глазах? Торжество?

— Михал Сокуп, заправляет всей местной контрабандой, три квартала отсюда. Тебе нужна крупная сумма быстро? Я могу принести.

— Не стоит утруждать себя, Фуго, ты и так много для меня делаешь. Контрабандист очень даже подойдет. Я прогуляюсь, нужно чем-то заняться до вылета.

Фуго утвердительно кивнул. Покосившись на девушку еще раз, добавил.

— Тобиас следит за тобой. Негласно, с помощью спецслужб.

— Не сомневаюсь. Тобиас всегда все делает как надо.

В круглом зале, похожем на естественный грот, ни одной лампочки. Нет светодиодов, газовых ламп, факелов, окон. Аквамариновые стены подсвечиваются изнутри, веер апатитовых скамеек добавляет свои отблески.

В центре, сидя прямо на полу, двое увлечены непонятной игрой. По очереди кидают красные кристаллики на выложенное мозаикой черное солнце. Подолгу изучают переливы света на стенах после каждого броска.

Атлетичный мужчина, лет пятидесяти на вид, с густой вьющейся бородой временами бросает вопрошающие взгляды на партнершу. Жилки на его тронутых сединой висках напряженно пульсируют, грозные брови постоянно сведены к переносице.

Морщинистая женщина, почти старуха, отвечает либо утвердительным, либо отрицательным кивком. Ее движения и жесты легки, а в задорных лазах ни тени усталости.

Беззвучно распахнув тяжелую шестиметровую, зачем вообще люди такие делают, дверь, вошел третий.

Он молод, едва ли достиг тридцати пяти. Прямая выправка, широкий чеканный шаг. Светлые волосы по плечи, устремленный вперед взгляд серо-голубых глаз.

Вошедший остановился в паре метров от игроков.

— Грегор нашел ключ.

— Ключ к чему?

— Девушку с RHNULL. Инициировал ее, разломав при этом священный трон в Праге.

Бородач, выпустив кристаллы из ладони, поднял удивленное лицо.

— Нарушил запрет?

— Технически не нарушил. Совершеннолетняя, без печати совета. Мы ее проглядели.

— Попроси Гедеона понаблюдать.

— Я уже дал указания Гедеону. Грегора стоит предостеречь от необдуманных действий, в связи с тревожными предсказаниями.

— В связи с предсказаниями стоит как можно меньше упоминать о них, Тобиас. — Женщина поднялась с пола. — Если бы он похитил ключ, принадлежащий совету, это было бы нарушением запрета. А трон этот был священным несколько веков назад, и то лишь для людей.

Тобиас недовольно нахмурился.

— Это почти нарушение запрета, Минамус.

— Мы говорим о Грегоре, всеобщем любимчике. Он постоянно ходит по грани, никогда не заступая. Сколько его помню, дразнит совет, даже не пытаясь в него войти. Ты считаешь, в связи с тревожными, — Минамус поставила акцент на последнем слове, — предсказаниями, мешать деятельности Гения физики, без формальных причин — это хорошая идея?

— Из всего, происходящего сейчас в Еглеопе, действия Грегора выглядят наиболее подозрительно.

Тобиас продолжает настаивать. Уже менее уверенно.

— Опасность того, что ты запустишь пророчество, препятствуя Грегору, не меньше, чем от его действий.- Менторским тоном ответила старуха, — Эяр прав, стоит ограничиться наблюдением.

— Он закрыл каналы связи. Это усложняет задачу.

— В твоих руках есть и другие инструменты. Кажется, человеческие методы слежения сильно продвинулись за последние годы?

Тобиас переводит взгляд с одной на другого. Недоволен. Но не возражает. Молча развернулся, стук его сапог эхом покатился к потолку.

— Любопытный поворот. — Эяр задумчиво посмотрел на хлопнувшую дверь. — Грегор может быть причиной?

— Надеюсь, что нет. Ты всегда можешь просто выдернуть его из Еглеопа.

— Еще лучше. Глава совета, следящего за соблюдением законов, нарушает запреты.

— Но глава позволит нарушить Гению войны?

— Тобиас сам решает, что ему делать в критической ситуации.

Эяр вернулся к кристаллам, давай понять, что тема закрыта.

— Ты злоупотребляешь преданностью ученика.

Мускулистая рука сделала очередной бросок. Эяр кивнул на всполохи, пробежавшие по стене.

Сделка закрыта. Наконец-то последний грузовик покинул страну. Две недели, пока груз лежал на складе, он сидел в забытой норе вшивых предместий. Он знал, что работает на проклятые русские спецслужбы. Слишком большой груз, слишком явный способ доставки, слишком много разных слишком.

Почти все его перевозки были горячими, чего только стоил контейнер под завязку набитый героином с американской базы в Албании. Но эти русские превзошли всех в наглости и размахе. Сто сорок тонн в одиннадцати контейнерах, хорошо хоть счетчик Гейгера не реагировал. Одиннадцать европейских столиц как пункты назначения.

Михал был уверен, что замешана крупная политика, и дело обязательно обернется катастрофой для него лично. Но утром деньги поступили на счет, и весь день тихо. С таким кушем можно прямо сейчас уйти на пенсию, если бы не специфика профессии.

Привычный пентхаус и пара бокалов бренди успели настроить на благодушный лад, когда в комнату в сопровождении равнодушного охранника вошли двое. Их лиц Михал разглядеть не успел.

— Видишь, нам все рады.

Заммер прошел в номер, приглашая ее следовать за собой.

— Там же камеры повсюду.

Безумие какое-то. Что ни потребует, все вокруг подчиняются без вопросов.

— Поверь мне, на камерах ничего не будет. Небольшой технический сбой. Ты Михал?

Человек на диване механически кивнул.

— Михал, будь любезен, открой нам свой сейф, или где ты там хранишь деньги.

Контрабандист буднично сдвинув панель в стене, набрал нужную комбинацию. Заммер, окинув ровные стопки за бронированной дверцей, удовлетворенно хмыкнул.

— Думаю, достаточно.

Выкинув из обнаруженного под столом чемодана бумаги, Грегор принялся аккуратно укладывать в него зеленые пачки. Две последние, мешающие кейсу закрыться, швырнул назад.

— Навскидку, здесь около шестиста тысяч. Это твой гонорар, Яна Мохова.

Гонорар? Это бюджет редакции.

— Я… мне не нужно…

Нельзя брать у колдуна. Вовек не расплатишься.

— Ты. Возьмешь. Деньги.

Опять это эхо. Дури других, колдун, со мной не сработает.

— Они удержат тебя от попыток оказаться в лечебнице, с рассказами о загадочном гипнотизере. Тебе понравится ощущение полного кармана.

Бугай вышел из смежной комнаты совершенно бесшумно, пистолет в его руке оказался раньше, чем Грегор успел обернуться. Заммер медленно, раскачиваясь, словно факир, поднялся с корточек.

— Ты не можешь выстрелить в меня. — Загробный голос способен нагнать жути, — Это и не нужно, я не опасен, просто опусти оружие.

Охранник неуверенно, словно борясь с собой, направил ствол вниз. Грегор, не переставая раскачиваться, двинулся навстречу. Шаг. Еще. Резкий удар первыми фалангами большого и указательного пальцев в трахею отозвался сдавленным хрипом, обмякшее тело рухнуло на пол.

— Дальтоник попался.

Колдун даже бровью не повел. Как комара прихлопнул.

— Вы что убили его?

— Вербальное воздействие крайне ненадежно. Он дальтоник, а не слепой, вполне мог потом вспомнить твое лицо.

— Но вы. Только что. Убили человека.

Грегор со вздохом присел над головой убитого и приложил ладони к его вискам.

— Карл Кукал. Тридцать шесть лет. Работает на Сокупа… — Заммер убрал руки с черепа, — Он всю жизнь работал на Сокупа. На нем шестнадцать трупов, ты совершенно напрасно собираешься переживать из-за его смерти. И ты возьмешь эти деньги. Если захочешь, можешь потом потратить все на благотворительность. Но сначала мы закончим мое дело.

Тяжелые морские волны разбиваются о высокий скалистый берег. Даже во время шторма их брызги не в силах достать до бескрайней зелени усыпанных вереском местных полей. Экологический рай современного мира, не знающий ни знойной жары, ни лютых холодов. Вечная весна на острове.

Темнокожий бритоголовый мужчина сидит прямо над обрывом. Он похож на игрока дримтим НБА или того героя боевиков, кто на складе с оружием всегда хватает самый большой пулемет. Рельефные бугры мышц не спрятать под дорогой тканью делового костюма, мощь этого тела сама рвется наружу.

Второй, светловолосый, широким шагом приближается к берегу.

— Здравствуй, Тобиас, рад тебя видеть.

Великан приветствует не оборачиваясь.

— Здравствуй, Момо. Странный выбор места для встречи.

— А что с ним не так? Безлюдно.

— Долго добираться. Чего ты вообще забыл в этой глуши?

— Отпуск. Заряжаюсь эмоциями.

— Здесь?

— Вон в том городке, — Момо махнул в сторону поселка, виднеющегося в отдалении, — представляешь, у них темнокожих никогда не было даже проездом, а тут целый я неделю мозолю глаза.

— Тебя здесь все любят?

— О, да. Когда я иду по улице или захожу в магазин, они делают вид, что я совершенно не интересен. Но когда вечером иду пить в паб и начинаю флиртовать с девчонками… Тобиас, какими глазами они на меня смотрят. И все предупреждены, что гостя трогать нельзя. Полиция, пожарные, даже школьные учителя детей предупредили. Я американский дипломат и вообще важная шишка.

— Дипломат? Момо, ты похож на наркодиллера.

— На кого им сказали, на того и похож. Зачем ты хотел встретиться?

— Грегор. Его действия в последнее время настораживают.

— Тогда ты не по адресу, мы с ним давно не виделись. И я не в курсе, чем он сейчас занимается.

— Через четыре месяца собрание. Я потребую отчет. Ты будешь наблюдать.

Губы Момо расплылись в снисходительной улыбке.

— Тобиас, даже если ты, как член совета, дашь мне указание, даже если я вдруг решу подойти к процессу добросовестно, следить за эмоциями Грегора — занятие бесполезное.