Помоги проекту - поделись книгой:
Боже, я идиотка. Кейн Коулмен — это же младший брат Джона.
— Вот его лекарства, — протягиваю таблетки Джону. — Обрабатывайте рану и один раз в день делайте укол. Надеюсь, он больше тут не появится. Странно, что у тебя, такого милого и вежливого человек, есть такой хамоватый родственник, — морщу в разочаровании свое лицо.
— Ты уверен в том, что он твой родной брат? — подшучивая над ним, толкаю в бок и прохожу мимо. Сейчас я устрою тебе, засранец. Значит, уколов боишься, герой.
— Мистер Коулмен, спустите свои штаны. Я не могу позволить вам уйти без укола от столбняка. Это правило больницы, — киваю ему головой, чтобы встал и повернулся ко мне спиной.
— Это действительно необходимо? — с недоверием смотрит на меня. Его взгляд останавливается на шторке.
— Если только хотите, умереть от страшной болезни, в ужасных муках молодым… Что с вами, неужели брат полицейского боится уколов? — открыто смеюсь над ним. — Я могу и громче сказать, чтоб все услышали?
Молча поворачивается и спускает штаны до колен, выставляя в очень откровенном виде свою накаченную задницу. Задыхаясь от его наглости, всаживаю внутримышечно антибиотик без предупреждения. Он издает достаточно громкий вздох.
— Одевайтесь. Если не будете делать уколы на дому, отправлю к вам медсестру. Открываю ширму и иду в ординаторскую под недоброе бурчание Коулмена.
Упрямый пациент выходит, потирая пятую точку, и косится на меня. Улыбаюсь ему самой милой улыбкой и машу ладошкой.
Да, сладкий. Я такая.
Гневно отводит от меня взгляд и что-то говорит Джону. Тот оборачивается, посылая мне что-то вроде воздушного поцелуя.
Смотрю на часы и вижу, что, на удивление, моя смена уже закончилась. Пока я возилась Коулменом, время пролетело незаметно. Не знаю, виной тому его бурчание или взгляды исподлобья. Еще раз оборачиваюсь, чтобы взглянуть через окно на братьев, которые стоят на стоянке. Оба высокие и красивые. Один улыбчивый, второй — угрюмый.
— Кто-то приглянулся? — Майкл облокачивается возле меня на стойку и смотрит в том же направлении.
— Думаю, это не твое дело, — своим тоном я показываю ему, что тема закрыта. — Всего доброго.
Глава 4
Кейн
Это что ещё за хрень? Уколы, мать вашу? А эти геройские «ролевые игры» в Бетмена? Да киска просто рехнулась. Я ехал сюда не для того, чтобы светить задницей перед всей больницей. Вообще-то, я знаю, что она у меня отличная и телочки ведутся на неё, но, всё-таки я не был готов к тому, чтобы спустить свои штаны.
А эта девчонка дерзкая, и я был бы не прочь засадить ей. Однако Джон с ней знаком и часто видит её, поэтому…
— Ты ещё тот придурок, Кейн, — голос брата выдергивает меня из моих мыслей, пока мы едем в машине. — Дилан не заслуживала такого отношения к ней. Ты можешь иногда быть вежливым? Знаю, что можешь. Просто ты думаешь только о себе, а на других тебе наплевать.
Я молчу, не хочу вообще разговаривать. Но брат оказывается настойчивым:
— Что молчишь? Я серьезно, Кейн. В который раз говорю тебе, выбрось всё из головы и живи дальше. Неужели ты думаешь, что твоя жизнь остановилась и ты не в состоянии ни с кем больше…— Хватит меня лечить этим дерьмом! — я начинаю заводиться. — Ты и понятия не имеешь, насколько это тяжело. Довериться человеку, любить его, отдать полностью свое сердце… для чего? Чтобы в один миг он разорвал его на мелкие кусочки? Послал всё самое прекрасное куда подальше? — чувствую, как разгоняется мой пульс и отдается шумным постукиванием в висках.
— Ты думаешь, что я не понимаю, в кого я превратился? — качаю головой. — Сейчас я не готов к каким-либо изменениям. Просто, оставьте меня нахрен в покое. Брат ничего не отвечает.
— Ладно, прости, — тут же говорю ему я. — Ты ведь в такой же заднице.
Оставшийся путь до дома мы едем в тишине. Рука, зашитая кое-как медицинским степлером, нестерпимо ноет. Черт, придется отсиживаться дома еще несколько дней, иначе, в Управлении меня сожрут с куском дерьма. Хотя, у нас отличный шеф, возможно, и в этот раз он все поймет, но до каких пор меня будет прикрывать мой брат и коллеги, мне неизвестно.
Моя работа заключается в том, чтобы спасать людей и их жизни, каждый раз подвергая опасности свою собственную. Я не только сражаюсь с огнем и выношу людей из горящего пекла, но и выполняю иную чертовщину. В пожарной службе спасения я работаю уже давно и имею черную каску полноценного пожарного. Я отдаю себя полностью этому делу и осознанно подхожу ко всему, что, так или иначе, связано с этой работой. Я просто не имею права на ошибку, стресс, травму и на ту боль, которую повидал при исполнении. Я должен быть, своего рода, долбаным героем, всегда находиться в форме и не быть размазней, иначе, людские жизни полетят к чертовой матери. Сейчас лишние порезы и травмы на моем теле совсем некстати, но, какой я на фиг «герой», если я перестал себя контролировать и каждый раз, когда вижу очередную юбку и «Джека», быстро слетаю с катушек? Бл*дь, в моей голове сплошной свинец вместо мозгов. Сегодня же позвоню Уильямсу и возьму отгул на пару дней.
Когда мы подъезжаем к дому Джона, я поворачиваюсь к нему и удивленно спрашиваю:
— Какого черта ты меня привез к себе?
Тот, как ни в чем не бывало, глушит мотор.
— А ты как думаешь? Я не могу сейчас позволить тебе приехать в свою квартиру, забить на всех и вновь напиться. За кого ты меня принимаешь? Поэтому, пока что побудешь здесь, — говорит он с ухмылкой и, не дожидаясь от меня ответа, открывает дверцу своей машины и выходит.
— Вечно ты всё решаешь, — бубню себе под нос, следуя за ним из его тачки. Дом моего брата довольно просторный. Он с двумя этажами и гаражом на две машины и его «крошкой» — мотоциклом. Это типичный дом американского полицейского, с небольшим крыльцом у входа, передним и задним двориком, постриженным газоном и прочим набором дерьмового уюта.
В этом доме Джон живет один. Однажды он был куплен ради девушки, с которой Джон надеялся прожить спокойную и безбедную жизнь. Но, к сожалению, этому не суждено было случиться.
У Джона своя паршивая история любви. Когда-то брат считал, что влюбился безвозвратно в свою школьную подругу. Я лишь исподтишка посмеивался над ним. Такая гребаная любовь! Она отвечала ему взаимностью, была его первой девушкой, первым сексуальным партнером, первой любовью, и в один прекрасный летний денек, стала ему женой. Наверное, я тогда ему завидовал. Стейси была еще той горячей штучкой: модельная внешность, стройные ножки, подтянутая попка. Джон оказался счастливчиком.
Он просто молился на нее. Но, видимо, у нас, Коулменов, такая карма: любить, а в ответ слышать одну тишину. Она уехала. Однажды. Просто забрала из дома всё свое барахло и уехала, ушла на хрен из жизни моего брата, оставив его в этом безлюдном и одиноком доме.
Когда мы заходим внутрь, нас приветствует вой собаки по кличке Макс. Эта псина сначала бросается на Джона, при этом, в течение нескольких секунд, успевает облизать, покрутиться, повилять своим хвостом и кинуться на меня.
Макс из породы Хаски. И как бы я не обожал этого пса, каждый раз, когда я вижу его волчью морду, мне становится не по себе.
— Эй, парень, полегче, — смеясь, говорю ему, когда он буквально сбивает меня с ног от нахлынувших на него собачьих чувств. Здоровой рукой я треплю его шерсть за ухом, и ощущаю на своем лице его теплый и скользкий язык.
Да! Он мой любимчик.
— Макс, приятель, — обращается к нему Джон, — довольно облизывать этого ублюдка, он не заслуживает твоей любви. — Макс смотрит сначала на него, потом на меня. Этот пес смекает что к чему. — Иди сюда, давай-ка я тебя накормлю, — Джон направляется в сторону кухни, а за ним, постукивая по паркету когтями, следует Макс.
Рука дает о себе знать, когда я захожу в гостиную, сажусь на просторный мягкий диван и включаю свой любимый спортивный канал. Покалывающая боль постепенно нарастает, и я вспоминаю замученное и не совсем довольное лицо докторши. Могу поспорить, что она отпахала две смены подряд, и у малышки имелся явный недотрах.
Скорее всего, ей также необходимо лечение. И только я знаю средство, которое сможет помочь. Мало того, у меня есть специальная микстура от этой хвори. Усмехаюсь вслух. Мой брат прав. Я еще тот придурок. Озабоченный придурок.
— К чему усмешка? — интересуется Джон, заходя в гостиную с двумя бутылками пива в руке. Одну из них он протягивает мне.
— Та малышка, докторша, — мямлю я, — ты с ней спал?
Джон практически давится своим пивом и удивленно смотрит на меня.
— С чего ты взял?
— Прости, это, конечно, не моё дело, но то, как ты… поприветствовал её, чмокнул в щечку и пялился на её зад, я еле сдержался от похабных комментариев, бро, — смех просто разрывает меня на части.
— Тебе показалось. Дилан — отзывчивая, добрая девушка, а ещё она отличный специалист. Чтобы ты знал, она происходит из семьи врачей. Но даже не смей думать о ней. Тебе ясно?
— Чувак, остынь. Она не в моем вкусе, — уверенно заявляю. Такой, как я и эта святоша? Да никогда.
— У нас с ней просто хорошие приятельские отношения. Ничего более. — Настаивает Джон, отхлебывая пива из своей бутылки.
Спустя какое-то время мы все еще продолжаем пить пиво и пялиться в телевизор. До нас доносится звук мелодии телефона. Джон вскакивает на ноги и со словами, «какого черта им всем нужно», подходит к столику, где лежит его телефон. Он прав, какого черта? У него сегодня выходной.
Я тут же вспоминаю, что мне необходимо связаться со своим шефом. Тянусь рукой в карман своих джинсов, чтобы достать мобильник, но нащупываю какой-то сверток. Вытаскиваю этот клочок бумаги и обнаруживаю на нем написанные кривым почерком цифры. Ах, да, это номер телефона той киски, которую я подцепил в клубе неделю назад. Она была хороша, видимо, я ей тоже понравился, раз оставила его с подписью «Молли». Пфф! Бесполезно, детка. У меня есть офигительная способность не запоминать имена своих шлюшек.
Уже практически решаю скомкать и выбросить ненужную записку, но передумываю и засовываю обратно в карман. Пока Джон все ещё разговаривает по телефону, я решаю сходить прогуляться.
Выхожу на задний двор, делаю глубокий вдох и чувствую вибрацию в кармане своей куртки. Черт, это Уильямс.
— Да! — отвечаю на звонок и сажусь на раскладной стул.
— Кейн, — сопит в трубку шеф, — знаю, что ты сегодня свободен, и в курсе, как ты обычно «проводишь» свои выходные, — догадываюсь я, что он имеет в виду, — решил тебе позвонить и полюбопытствовать, как у тебя дела.
— Дерьмово, — вздыхаю я.
— Не удивлен. Что на этот раз?
Том Уильямс, мой шеф, для меня не просто начальник, он мне как второй отец. А с моим отцом их когда-то многое связывало, они с детства дружили и считали себя братьями. Когда отца не стало, он помогал нам с Джоном, несмотря на то, что у него своя семья, заботы, и мы, свалившиеся одним махом на его голову. Именно он повлиял на меня своим геройством в этой нелегкой судьбе пожарного. Когда я ещё совсем был мал, я уже тогда знал, каким именно героем хочу стать.
Однажды, он взял меня с собой на станцию пожарной службы. Я был просто поражен всем, что там происходило. Одни только громадные машины и снаряжение произвели на меня неизгладимое впечатление. Конечно, на вызовы меня с собой никто не брал, но что нужно было маленькому мальчику, как не посидеть и порулить в машине, с размером в огромный дом. Том частенько рассказывал нам с братом свои пожарные истории, показывал награды, делился достижениям. Мы гордились им. Благодаря ему, я многое испытал и прочувствовал на себе все «прелести» этой профессии.
— Эй, ты ещё здесь?
— Да, сэр. Просто отвлекся, — глупо отвечаю я.
— Когда я звоню тебе по личным делам, я тебе не сэр. Заруби себе это на носу, — настаивает Уильямс.
— Да, сэр!
— Кейн, я серьезно.
— Шучу, сэр, — никак не угомонюсь.
— Ладно, так что у тебя опять стряслось?
— Ничего нового, абсолютно, — замолкаю на какое-то мгновение, не имея понятия, как ему объяснить.
— В каком месте травма? — Уильямс явно ясновидящий.
— Черт... с рукой проблемы, сегодня наложили швы, — мямлю я.
Мне просто очень стыдно перед ним, и я в последний раз обещаю себе, не быть мудаком. Он такой подставы не заслуживает.
— Ладно, сынок, — слышен тяжелый вздох Уильямса. — На этот раз я что-нибудь придумаю, но…
— Такого больше не повториться, — перебиваю его я.
— Хотелось бы верить. — Через какое-то время, он продолжает. — Поправляйся, сынок, я наберу тебя позже.
Он быстро кладет трубку, и я не успеваю ничего сказать ему в ответ. Проклятье! Сынок. Так звал меня мой отец, а теперь зовет Том. Я капитально облажался перед ним, капитально.
Слышу скрип двери и вижу выглядывающую из проема голову Джона. Он как-то странно выглядит. Неужели на его лице я вижу смущение?
— Кто звонил? — сразу интересуюсь у него я.
— Коллега, — с неохотой отвечает он.
— Значит, тебя сегодня вызывают? — явно чую какой-то подвох. По нему видно, что он набирается смелости:
— Эээ, нет. Не сегодня. Завтра вечером я приглашен семьей Девис к ним на ужин, — ждет моей реакции.
— Чувак, я понятия не имею, кто это.
— Мистер Девис, он же заведующий хирургией госпиталя, который мы посетили по твоей милости. Он же отец Дилан, — Джон лепечет передо мной, словно пятилетний мальчишка.
— Давай, ещё заикаться начни, — начинаю хохотать я. — И вновь эта малышка Дилан, которая под предлогом укола, любовалась моим задом, а в гости позвала тебя. Несправедливо.
Брат молчит. Похоже, он заглох, раз не в состоянии что-либо ответить. Да и не надо, всё и так понятно.
— Ладно, что от меня-то требуется? — спрашиваю я.
— Поживешь здесь пару дней. Это не просьба, а приказ. Я завтра с самого утра на службе, а вечером, как тебе уже известно, буду на ужине, так что, этот дом в твоем распоряжении. Только прошу, никакой выпивки. Заодно, проветришь и высушишь от алкоголя свои мозги.
С этими словами, он исчезает из дверного проема, оставляя меня одного. От боли моя голова раскалывается на две половинки, словно кокос. Рука всё также постанывает в районе шва и, чтобы облегчить немного тупое ощущение, тянусь в карман куртки за пачкой сигарет. Ни о чем не думая, закуриваю и смотрю куда-то вдаль. Я делаю еще одну глубокую затяжку, выдыхаю и растягиваюсь на стуле. Именно сейчас мне необходим отдых. Может, Джон прав, мне нужно пожить пару дней у него, дабы не наворотить еще большего дерьма в своей жизни.
Глава 5
Дилан.
— Майкл… да, милый, — его руки скользят под мою ночную футболку, которая когда-то принадлежала ему. — Прикоснись ко мне, — ласково сжимает мою грудь, и я выгибаюсь ему навстречу. Еще сильнее закрываю глаза. Чувствую, как его язык облизывает мои соски, а затем легонько будоражит их своим дуновением.
— О, боже, да… — провожу языком по своим пересохшим губам, пытаюсь к нему протянуть руки, но они будто связаны.
Влажная дорожка из поцелуев спускается ниже к моим трусикам. Он сжимает мои бедра руками, и я нахожусь в предвкушении, когда он коснется меня языком, именно там, в самом сокровенном месте.
— Прикоснись… прикоснись ко мне … — умоляю его шепотом. Но в ответ одна тишина, и я не чувствую ни единого его движения. Открываю глаза и вместо карих глаз вижу незнакомые голубые. Дергаюсь, словно от удара. А в голове непрекращающийся звон. Всё звонит и звонит. Хватаю себя за голову и распознаю проблеск рингтона, установленного на моем телефоне.
— Майкл! — зову его вновь. Но он исчезает, как будто его и не было. Тем временем, надоедливая музыка все играет:
Вскакиваю с кровати. Чертов рингтон продолжает звонить. Я не могу вообразить: это был сон или всё же явь?
Поделиться книгой: