Опасная ложь

– А вторая машина? – спросила я.

Он глубоко вздохнул:

– Келси, я хочу разрезать ремни и вытащить тебя, но надо подождать, пока снимут заднюю дверь. Это займет буквально минуту.

Минуту. Мое лицо сжимали подушки безопасности, а к горлу вдруг подступили зачатки паники – что, если я задохнусь или машина сейчас взорвется… Я пыталась зацепиться за обнадеживающие слова Райана «все хорошо», но было слишком поздно. В голове уже поселилась страшная мысль. Взрыв. Пожар. В голове проносились все возможные варианты моей смерти.

– Вытащи меня!

– Нет, это плохая идея.

Иррациональные страхи, как сказала бы Джен, мамин психотерапевт. То есть на самом деле этого не произойдет. Не забывай про разницу. Я просто уберу подушки безопасности, и все будет хорошо. Райан с математики разрежет ремень, и я вылезу, а потом найду свой телефон и позвоню маме – она сначала перечислит все, что хорошо, а уже потом перейдет к теме разбитой машины.

Я надавила на подушки, чтобы опустить их пониже, подальше от лица, и доказать самой себе, что все нормально.

– Стой, Келси. Не надо.

Но было слишком поздно, я уже увидела именно то, что он не хотел мне показывать, и из меня словно вышел весь воздух. В моем положении не было ничего хорошего. Лобовое стекло вылетело. А подо мной разверзлась пустота. Никакой дороги, камней, травы или заваленного горизонта. Не было ничего. Я висела в воздухе. Я видела только воздух, каменную стену вдалеке и туман…

– О боже! – прошептала я. И вдруг с невероятной точностью ощутила пространство вокруг себя.

За мной были камни. Сбоку – толстая шершавая кора ветки. На подушке безопасности лежал лист с засохшими краями, загнутыми от непогоды. Я услышала треск.

– Мы что, на скале?

Ну конечно! Мы на дереве над обрывом! Трясущимися руками я потянулась к замку ремня безопасности, зачатки паники переросли в полномасштабный гипервентиляционный синдром.

– Я же говорю, без паники!

– Вытаскивай меня!

Райан схватил меня за плечи. Он прижимался к спинке сиденья, и через обивку я услышала его низкий умоляющий голос.

– Пожалуйста, не шевелись. Пожалуйста. Не шатай машину.

И если до этого паники у меня не было, то теперь она охватила меня сполна. Волосы лезли в лицо, я закрыла глаза, скрипнула зубами, попробовала о чем-нибудь подумать. О чем угодно, кроме того, что мое тело висит на ветке над обрывом.

Джен назвала бы это рациональным страхом. В отличие от страха, что на наш дом упадет метеорит, меня запрут в морозильной камере в подвале или заставят разговаривать с Коулом. Эти события настолько маловероятны, что называются иррациональными страхами. Но это, прямо сейчас, – это рациональный страх, страх перед тем, что на самом деле может произойти. Я висела вниз головой в машине, застрявшей в ветках дерева над обрывом. Я держалась на одном лишь тонком обрезке от ремня безопасности.

– Как мне выбраться? – закричала я сквозь жужжание за нами. – Как, блин, мне отсюда выбраться?

– Сейчас выпилят заднее стекло, я разрежу ремень и заберу тебя. На мне скалолазная обвязка.

Обвязка. Кошмар, нам нужна обвязка!

– Ты что, один? – спросила я.

– Так надежнее, – пробормотал он.

Думаю, Райан с математики был последним человеком, которого я хотела бы видеть во главе этой операции. Райан Бейкер, который не понимал разницы между синусом и косинусом. Который вместо того, чтобы писать конспекты на уроках, разрисовывал себе руки бессмысленными витиеватыми узорами. Мое будущее было в руках человека, который не знал даже основ тригонометрии. Что, если он перепутает угол? Не рассчитает время? Как можно доверять человеку, который не понимает, что такое прямоугольный треугольник?

Ремень был пристегнут под прямым углом. Ветки, машина и скала – всюду углы. Как говорится, применение на практике. Страх: умереть сегодня. Буквально через минуту. Хуже: если я шевельнусь, то могу убить Райана Бейкера.

– Что ты вообще тут делаешь? – спросила я.

– Я пожарный-доброволец.

– Мне нужен настоящий пожарный, – сказала я высоким сдавленным голосом.

– Я настоящий.

– Другой!

– Поверь, я только за. Но я самый легкий. Меньше шансов, что дерево не выдержит.

Он это сказал: машина может упасть. Они тоже это знали. Им пришлось придумывать целую операцию. Падение и смерть – реальные события, которые могут произойти прямо сейчас.

– Не такой уж ты и легкий, – возразила я.

Он был значительно выше меня, широкоплеч, скорее поджарый, чем мускулистый, но уж точно не легкий. На глаза у меня навернулись слезы, я стала молиться: «Господи, Господи, Господи». Но под нами все равно хрустнула ветка.

– Все будет хорошо, – твердил Райан. Как будто пытался убедить сам себя.

Я попробовала глубокое дыхание – Джен показала его маме, а мама научила меня. Машина качнулась, я схватилась за руль, машина замерла, и я уж было успокоилась, но затем она снова качнулась и накренилась вниз. Учащенное дыхание Райана было слышно через сиденье.

– Возможно, самое время прекратить, – сказала я.

Если он и ответил, то я ничего не услышала из-за рева пилы или чем там они пытались вырезать багажник, а от скрежета металла у меня дрожали внутренности и ломило зубы. Райан схватил меня за руку – чтобы успокоить или чтобы я не шевелилась, не знаю.

Я не парализована, я в сознании, я не истекаю кровью, я не тону. И вдруг шум прекратился, и через плечо пролезла рука Райана. Он протягивал мне ремень с зажимом.

– Надень это вокруг пояса. Осторожно.

У нас обоих тряслись руки. Я взяла ремень, истерически смеясь. Все в этом моменте было смешно: и Райан, и ремень, который якобы меня спасет, и скрученный лист на подушке безопасности, который местами еще был зеленым и мягким, как будто не знал, что уже мертв. Я сделала, как он сказал, стараясь не сильно двигаться. Посередине ремня был небольшой металлический замок.

– Так, – сказал он. – Хорошо. – И протянул мне веревку с еще одним зажимом. – Прицепи.

Я прицепила, краем глаза увидев лезвие ножа.

– Так, я сейчас разрежу твой ремень, но теперь ты прицеплена ко мне, а я – к отбойнику наверху, так что даже если ты повиснешь в воздухе, все будет хорошо. Но нам надо поторопиться.

Машина пошатнулась, и я вскрикнула. У меня было чувство, что, если машина сейчас упадет, ничего хорошо не будет. Ни у меня, ни у Райана. Возможно, это было связано с тем, что сила машины превосходила силу веревки, на которой мы висели. Он явно не понимал математическую сторону вопроса.

– Пора! – прокричал незнакомый голос. Взрослый. Профессиональный. – Вылезайте, быстрее!

Райан положил ладонь мне на руку, а другой рукой разрезал ремень безопасности. Меня качнуло на середину между сиденьями, я перевернулась и увидела Райана. Мы были связаны короткой веревкой, концы которой цеплялись за наши обвязки. Он схватился руками за отрезок между нами.

– Вот видишь? – произнес он.

Покачиваясь взад-вперед, я дотронулась до его плеча, и он заговорил о чем-то другом. Где-то под нами послышался медленный хруст, а затем долгий скрип – машина нагнулась вперед, и как только я дотянулась рукой до плеча Райана, то все поняла по его глазам. Я услышала резкий щелчок и почувствовала, как ослабла натянутая над нами веревка. Я отлетела и отпустила Райана. Он потянулся ко мне, но тщетно. Нас отрезало от отбойника.

Мы падали вниз.

Глава 3

Я лихорадочно пыталась ухватиться хоть за что-нибудь. Вываливаясь через лобовое стекло, я зацепилась пальцами за подушку безопасности, но это не помогло, я все равно падала, скользя руками и ногами по металлу, но тут локти врезались в какой-то желобок, и меня пронзила острая боль. Тело резко остановилось, ноги свисали вниз, вокруг – морозная ночь и бесконечная пустота.

Секунда облегчения, полувздох, и вот мимо меня в тумане проплывает тело, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, царапая ногтями, скользя кожей по металлу и по мне, а затем невыносимое давление на мои бедра, потому что Райан всем весом повис на веревке между мной и машиной, из-за чего мои локти выскользнули из укрытия.

Вытаращив глаза, я выбросила вперед руки, скользнув вниз. Пальцами я отчаянно искала, за что уцепиться, и наконец опять схватилась за выступ у лобового стекла. Живот все еще упирался в капот, но ноги лишились опоры. Райан болтался на веревке. Не смотри. Как ни странно, высоты я никогда не боялась. Но вот смерти… Чтобы не смотреть вниз, я уставилась на свои руки. Только благодаря моим пальцам мы еще не упали.

Райан тряс веревку, раскачивая ее туда-сюда, металл врезался в пальцы все сильнее, а руки не хотели слушаться.

– Перестань! Райан! Не шевелись! – заорала я.

Он остановился, и я постаралась успокоить дыхание.

Закрыв глаза, сосредоточилась на мышцах кистей, рук, плеч.

Перечисли все, что с тобой не происходит. Поехали: я еще не падаю, я еще не умерла. Рискнув повернуть голову, я заметила слева нишу для колеса, потянулась к ней ногой и наконец оперлась на шину. Я поставила туда ногу для опоры и подтянулась ближе, пока не достала второй ногой. Найдя опору, я принялась двигаться, скользя пальцами вдоль края пустого лобового стекла, пока не встала обеими ногами на шину, хотя из-за обвязки и свисавшего Райана каждое движение давалось тяжело и с болью. Я снова сунула локти в выступ у лобового стекла.

– Так, – позвала я. – Доберешься?

Он не ответил, но по рывкам веревки я поняла, что он подтягивается наверх, на руках, пока не оперся на машину. Наконец он встал на руль – его рука на моей спине, – прижимаясь одной щекой к капоту, а другой ко мне. Он тяжело дышал, широко раскрыв глаза, и мы таращились друг на друга в тишине, пока из ночной темноты вдруг не донесся голос пожарного:

– Бейкер! Ребята, вы как?

– Нормально! – ответил он.

Нам спустили еще один трос поверх машины, и Райан прицепил его к своей обвязке. Он обхватил меня обеими руками, а я обхватила его, и он крикнул: «Готово!» Я почувствовала, как он дрожит – от плеч до кончиков пальцев. Пока нас поднимали в безопасное место, он все время смотрел мне в глаза. Райана трясло сильнее, чем меня. Какой-то пожарный похлопал его по плечу:

– Молодец, пацан. Выдыхай.

– Келси, – сказал Райан, – можешь отпустить.

Мои руки крепко вцепились в его плечи, а сама я прижималась к нему изо всех сил, даже когда у нас под ногами наконец появилась твердая опора.

– Да, хорошо, – ответила я.

Его серые глаза смотрели прямо на меня, пока я приходила в себя. Он был одет как все остальные – просторные штаны на подтяжках и синяя футболка. Но на их фоне он казался ребенком, как будто это был просто костюм, и мне захотелось пригладить копну грязных русых волос, падавших ему на лоб.

– Класс, мы не погибли, – произнесла я вслух самую большую глупость на свете.

Уголок его губ пополз вверх, а затем рот растянулся в настоящей улыбке.

– Да уж, – согласился он.

– Пойдем. – Женщина в форме показала на машину скорой помощи. – Надо тебя осмотреть.

Я огляделась: с обеих сторон дороги остановились машины, люди достали телефоны, полицейские пытались никого не пускать.

– Где вторая машина? – спросила я. – Все целы?

Женщина склонила голову, положила руку мне на спину и подтолкнула вперед.

– Второй машины не было, – сказала она.

Жар в салоне, вспышка света фар, я резко выкручиваю рулъ…

– Нет, была, – возразила я.

Она на секунду остановилась, внимательно вглядываясь мне в глаза и склонившись ко мне так близко, что я видела свое отражение у нее в зрачках.

– Не было, – четко произнесла она.

– Вы уверены?

Я подумала о высокой стене гор, об отвесных скалах.

– Мы уверены, – подтвердила она.

На ходу я услышала, как второй пожарный спрашивает Райана:

– Ты ее знаешь?

– Да, – ответил он. – Мы в одной группе по математике.

Короче. До того, как Райан стал учиться со мной в одной группе, мы вместе работали в «Хижине» на летних каникулах – вели журнал, регистрировали гостей, выдавали и принимали прокатное снаряжение. Со временем у нас появилась собственная система знаков: чтобы поменяться, один хлопал второго по плечу, специальное прощание и одновременный разворот, чтобы посмеяться над посетителем в лыжных штанах в середине июля. Когда начальник уходил домой, Райан всегда садился на барную стойку и болтал, расспрашивал меня и смеялся. За все лето не было ничего лучше – ради этих разговоров я каждый день радостно бежала на работу. А потом в конце лета, в последний день работы, он сказал:

– Слушай, может, сходим куда-нибудь?

«Да», – подумала я и вслух тоже сказала:

– Да. Давай.

Он расплылся в улыбке, и я услышала чей-то свист. Совсем рядом, около входа, стояли Лео, Эй-Джей и Марк.

Так как я была не уверена, на что только что согласилась, то сказала:

– Стой. А в каком смысле?

Райан взглянул через плечо на своих друзей, которые ждали его, и спросил:

– Какой смысл тебе больше нравится?

– Это вопрос с подвохом?

Было похоже на вопрос с подвохом.