Ведьма в белом халате

– Ты по делу или как?

– Так, – широко улыбнулась я и демонстративно уселась на стул. – Поболтать заскочила. Спросить: как у тебя дела, что новенького?..

– КАР-Р-Р! – хрипло каркнул очнувшийся от спячки мобильник в моем кармане. Эсэмэска пришла. От шефа.

Я мельком глянула на экран.

«Ольга, зайди ко мне в кабинет».

Угу. Щас. Пока Лисовский не уедет, я из морга даже носа не высуну.

– КАР-Р-Р! – снова сердито каркнул телефон.

«Оля, немедленно ко мне в кабинет. Слышишь?!»

Кот проследил за тем, как телефон снова исчез в недрах белого халата, и хмыкнул, когда я невозмутимо повторила:

– Так что у тебя новенького?

– Да так, – неопределенно дернул усами он. – Покойников возят многовато для этого сезона.

– Обычных? Отмороженных? – поинтересовалась я.

– Да нет. В последние дни все больше огнестрел да тяжкие телесные.

Я тихо присвистнула. Сан Саныч, хоть и был по рождению обыкновенным баюном, считался лучшим судмедэкспертом в столице. Ну, среди тех, кто о нем знал, конечно. Поэтому сюда нередко свозили криминальные трупы и вообще все, что выглядело подозрительно. К тому же наш котик вел свою собственную статистику, досконально описывая каждый попадающий к нему труп, так что, если покопаться, в его архивах можно было нарыть столько интересного, что не один детективный сериал можно снять. Точно вам говорю!

– КАР-Р-Р! – в третий раз гневно выдал телефон у меня в кармане.

«Оля, тебе не стыдно?»

«Нисколечко», – подумала про себя я и отключила звук.

По поводу дочери Лисовский-старший вполне может поговорить и с шефом – все-таки официально именно Юрий Иванович числится ее лечащим врачом. А я в это время тут посижу, поболтаю с котом за жизнь. Как раз до тех пор, пока с территории клиники не уберется серебристый джип со знакомыми номерами.

Кстати, скоро он там?

Я выглянула в окно, но из мертвого царства Саныча, к сожалению, было плохо видны крыльцо и ворота.

– Ты что, с шефом повздорила? – вновь со смешком поинтересовался кот, когда телефон у меня в кармане яростно завибрировал. – Или тебя кто-то из пациентов достал?

– Ну что ты? Все чудесно, – рассеянно отозвалась я. А когда увидела, как мимо проехали большие колеса, с облегчением выдохнула. – Просто чудесно… Ну вот. Спасибо за компанию. Завтра я, наверное, тоже к тебе загляну. Ты не против?

Кот только хвостом махнул, снова уткнувшись в книгу, а я почти бегом взбежала по лестнице на третий этаж, по пути снова выглянула в окно и, убедившись, что машина Лисовского действительно уехала, с самым невинным видом постучалась к шефу в кабинет.

– Вызывали, Юрьиваныч?

Шеф, мрачный как туча, взглянул на меня поверх монитора, а из глубокого кресла у дальней стены поднялась массивная фигура.

– Как хорошо, что вы заглянули, Ольга Николаевна. Мне нужно задать вам пару вопросов.

* * *

Честное слово, в первый момент мне показалось, что проклятый лис решил меня переупрямить и, притворившись, что уезжает, засел в кабинете у шефа, как враг. Но, к счастью, это оказался совсем другой оборотень. Пес. Да и с чего бы гендиректору крупной компании обманом настаивать на встрече, если мы вчера все уже выяснили и, так сказать, обговорили? Нет, сказать-то я много чего могла ему дополнительно, с чувством, с толком… хоть и не совсем приличными словами. Но он же не дурак. И намеки, я полагаю, понимать умеет. В том числе мое вполне понятное желание никогда с ним не встречаться и даже морду его холеную в своем отделении больше не видеть.

– Майор Гаврилюк, – басовито, слегка рыкающим голосом представился нелюдь, когда я вперила в него вопросительный взгляд. – Полиция. Особый отдел.

«Надо же… инспектор Гав!» – мысленно хихикнула я про себя, оценив стать, немаленький рост, ширину плеч и густую шевелюру оборотня, больше похожего на лохматого сенбернара.

– Где мы можем поговорить? – тем временем поинтересовался гость, и я, окончательно развеселившись, пригласила его в свой кабинет.

Под хмурым взглядом шефа мы удалились, и всего через минуту я открыла перед необычным гостем еще одну дверь. Когда майор вошел, сидящие на полках книжного шкафа плюшевые зайчики, коих там было невероятное количество, встрепенулись и прямо на глазах обратились в крепко сбитых, твердо стоящих на лапах, определенно бойцовой породы псов.

Забавно.

Обычно индикаторы-зайки очень точно отображали эмоциональный фон заходящего в кабинет разумного. Нет, не меня. Как правило, я ставила блок, чтобы игрушечные зайцы лишний раз не нервировали. А сегодня первым зашел гость, и они оказались как нельзя кстати. Потому что сейчас, несмотря на внешнюю расслабленность, передо мной находился собранный, готовый ко всему боец, который почему-то считал, что в нашей клинике ему может потребоваться сила.

Я мысленно отметила поведение игрушек и, зайдя следом, плотно закрыла дверь.

– О чем вы хотели меня спросить, господин Гаврилюк?

– Алиса Лисовская – ваша пациентка? – огорошил меня неожиданным вопросом майор.

– Не совсем, но да, я тоже ею занимаюсь. Это входит в мои обязанности, как руководителя отделения.

– Господин Черный сообщил, что пока девушка не в состоянии ответить на мои вопросы. Вы подтверждаете эту информацию?

– Да. Ей действительно очень трудно говорить.

– Но все-таки возможно? – продолжал гнуть свою линию пес.

Я нахмурилась.

– Если редкие односложные слова, которые девочке приходится делать с большим усилием, можно назвать утвердительным ответом на ваш вопрос, то я бы сказала «да». Но как врач, который хорошо представляет последствия смещения лицевых костей в результате преждевременной нагрузки на челюстные мышцы, я бы все-таки ответила «нет», товарищ майор. Что конкретно вас интересует?

Песики на полках подобрались и бесшумно оскалились.

– Я хочу знать обстоятельства, при которых к вам попала эта пациентка.

– А постановление прокурора у вас есть?

Оборотень молча протянул бумагу. И, пробежав ее глазами, я неохотно кивнула: все было сделано как надо.

– Девочку доставила «Скорая». В пятницу. Около двадцати тридцати. Принимал ее доктор Черный. И он же ее оперировал.

– Какие у нее были травмы?

Я по памяти перечислила.

– Почему главврачу пришлось делать это в одиночестве? – снова осведомился пес.

– Потому что другие врачи были заняты. В дежурный день работают сразу три операционные. В тот день поступило много народу, поэтому Юрию Ивановичу пришлось пойти в операционную лично.

– Хорошо. Что вы можете сказать о причине травм госпожи Лисовской?

– По «Скорой» нам передали, что ее привезли после аварии. Откуда, можете посмотреть в регистрационном журнале, – добавила я, пока он не задал очередного вопроса. – Там же указана фамилия врача, который ее доставил. А также контактный телефон диспетчера, у которого можно проверить эту информацию. Подробности мне неизвестны: я не детектив. А сама Алиса пока не способна рассказать детали. Знаю только, что машину и водителя она не видела. Все случилось неожиданно.

– Как вы оцениваете ее состояние на данный момент?

– Травмы были очень тяжелыми, но сейчас она выздоравливает.

– Когда я смогу с ней побеседовать?

Я на мгновение задумалась.

– Скорее всего, послезавтра. Мы планируем снять гипс с лица через два дня, если будет нормальным рентген. При хорошем состоянии нижней челюсти она к этому времени сможет разговаривать.

– Почему так долго? – с нескрываемым подозрением уточнил майор.

– У Алисы врожденная патология – она не способна усваивать сырой белок. Поэтому восполнять его потери мы можем только аминокислотами, парентерально, то есть в капельницах. Это существенно замедляет процесс регенерации.

Майор снова нахмурился, но потом кивнул.

– Благодарю. Через два дня я вас навещу. Если вы что-то вспомните или у вас возникнут вопросы, будьте добры позвонить. Номер телефона я оставил у вашего руководителя.

– Простите, товарищ майор… – спохватилась я, заметив, что он собрался встать. – Можно задать вопрос сразу: скажите, в чем дело? Почему вы интересуетесь деталями этой аварии?

У оборотня недобро сверкнули глаза.

– Есть основания полагать, что авария была неслучайной. Хорошего дня, госпожа Белова. Надеюсь, в следующую нашу встречу у меня появится более полная информация по этому делу.

Глава 7

«Вот тебе и инспектор Гав, – растерянно подумала я, когда за гостем закрылась дверь. – Неужели Алиску и впрямь сбили намеренно?»

Откинувшись в кресле, я так и этак повертела эту мысль, но в конце концов пришла к выводу, что это не так уж невероятно. Водитель с места аварии скрылся. Судя по вопросам майора, его до сих пор так и не нашли. А Лисовский-старший – видный бизнесмен. И готова дать стопроцентную гарантию, что у него масса конкурентов, которые спят и видят, как бы подвинуть деловитого оборотня со сцены.

Но тогда непонятно, почему его дети расхаживают без охраны? Майор бы не пришел ко мне просто так, верно? Было бы дело лишь в сбежавшем дураке, который оставил девочку умирать на дороге, нас бы никто не опрашивал. Значит, отец Алисы рассматривал такую вероятность событий. Возможно, напряг свои немаленькие связи с просьбой уточнить обстоятельства дела. Но если он хотя бы на миг заподозрил… даже на крохотную капелюшку усомнился, что авария была неслучайной, то почему тогда напротив входа в наше отделение все еще не стоит его личная охрана? И почему он не настоял на усилении магической защиты вокруг палаты, где находилась Алиса?

– Странно все это, – пробормотала я, рассеянно раскачиваясь в кресле вперед-назад. И довольно долго еще сидела, переваривая необычные сведения и силясь понять мотивы поведения Лисовского-отца.

За окном давно стемнело, а я все так же рассеянно таращилась на экран монитора, на котором застыли в неподвижности важные для меня цифры.

Алиса Лисовская… милая девочка, которую, возможно, кто-то пожелал убить.

Почему отец так мало о тебе знает? Почему ты до сих пор не изъявила желания его увидеть? Отчего он, если был заинтересован, не позаботился о твоей защите? И как вообще вышло, что ты оказалась одна поздним вечером, на окраине большого города, да еще и без бдительной охраны, которая могла уберечь тебя от неприятностей?

От раздумий меня отвлек стук двери.

Черт! Шеф! Кажется, собрался сегодня домой пораньше?

Я опрометью вскочила, едва не опрокинув кресло, молнией метнулась к двери, повернула в замке ключ, выключила свет, быстрее молнии метнулась обратно к компу, ткнула кнопку на мониторе. И, услышав снаружи тяжелые шаги, замерла у стола в неудобной позе, на всякий случай затаив дыхание.

Шаги остановились напротив двери, и в коридоре ненадолго стало тихо.

Один раз Юрий Иванович мог бы поверить, что я случайно задержалась на работе. Во второй он бы точно спросил, в чем дело. На третий раз его подозрения окрепли бы до такой степени, что мне грозил допрос с пристрастием. А я женщина гордая. И со своими неприятностями привыкла справляться сама.

Само собой, если сильно прижмет, я, как приличная ведьма, приду к нему с повинной и во всем покаюсь. Даже помощи попрошу, потому что дурой не была и старалась, чтобы и остальные так считали. Но пока ситуация находилась под контролем. Я была сыта, одета, обута, у меня имелась крыша над головой, источник дохода и нормальное рабочее место. Ну а проблемы с Лисовским-старшим и вовсе никого не касались, тем более что к концу недели Алиска, я надеюсь, все-таки встанет на ноги и у ее отца больше не будет повода сюда приходить.

Пока я размышляла, ручка на двери с тихим скрипом наклонилась и, помедлив, вернулась в исходное положение. А еще через пару мгновений шаги в коридоре возобновились, и я смогла перевести дух.

Фу-у-у… обошлось.

Надо будет завтра на обход попозже прийти, что ли? А то, зная, какая я любительница поспать, кто-нибудь ляпнет не вовремя, что я стала приходить ни свет ни заря, и шеф ненароком заинтересуется. А наш некромант в гневе бывает страшен. Так что пусть он лучше ничего не знает. И ему так спокойнее, и мне.

Услышав, как за окном заурчала мотором машина, я на цыпочках, по-прежнему не включая свет, подкралась к окну и проследила, как со стоянки выезжает старенький «ауди».

Вот теперь можно включать свет. Обратно шеф точно не вернется, а охранника на входе я предупрежу, чтобы в случае экстренной ситуации сразу позвонил. Заодно надо предупредить его, чтоб не болтал. А взамен я ему потом бесплатный пропуск на Кубок России по мотофристайлу добуду. Говорят, парень – фанат этого вида спорта, а у меня на примете как раз есть знакомый вампир, который мог бы достать билетик.

Эх, жаль, что Сережка сегодня выписался. Ну ничего. Телефон на истории болезни все равно остался, а умыкнуть ее из стола Игоря дело пяти минут.

Так. Ладно. На чем я остановилась?

Неожиданно мое внимание привлек птичий гомон за другим окном. Я сперва не подумала дурного. Ну чирикают и чирикают себе воробьи. Но потом заметила необычайное оживление на карнизе. Вспомнила, что не так давно открывала окно. А еще через миг вспомнила о коробке и кинулась к раме с испуганным криком:

– Мой пончик!

Увы. Крючок на раме сыграл со мной злую шутку, и вместо того, чтобы удержать коробку на карнизе, он слегка приоткрыл крышку, сделав мою заначку доступной для воробьев и синиц. Когда я высунулась из окна и яростно замахала руками, они целой стайкой разлетелись кто куда. А когда я заглянула внутрь, из моей груди вырвался горестный стон, и почти сразу над притихшей стоянкой пронеся мой возмущенный вопль:

– Сволочи пернатые! Что вы наделали?!

От роскошного, моего единственного и восхитительно сладкого пончика остались лишь жалкие крошки. Гребаные птички успели склевать его весь! Поэтому все, что мне осталось, это со злостью смотреть на крохотные осколки некогда белой глазури и измысливать страшную кару для проклятых тварей, которые лишили меня заслуженного ужина.

– Гады, – печально повторила я, уронив коробку на подоконник. – Какие же вы все-таки гады!

– Чирик-чирик, – дружно отозвались насытившиеся воробьи и вместе с синицами запрыгали по проводам, выразительно поглядывая в мою сторону. Явно в надежде, что я подам им еще что-нибудь вкусненькое.

С грохотом захлопнув окно, я плюхнулась на стоящую рядом кушетку и, подперев голову рукой, с унылым видом уставилась на стену. Есть захотелось с удвоенной силой. При воспоминании о вкусном пончике рот сам собой наполнился слюной. В животе тут же забурчало. Я даже пожалела, что в нашей клинике было не принято брать подарки от пациентов, и подумала, что именно сейчас мне бы очень пригодилась подаренная каким-нибудь оборотнем шоколадка.

– Пойти, что ли, кофе еще налить? – задумчиво произнесла я вслух, очень кстати вспомнив, что в ординаторской остался казенный сахар. Риск быть застуканной дежурным персоналом, конечно, имелся, но есть хотелось все сильнее, а время ужина в больнице давно прошло.

Эх, была не была…

Я кинула взгляд на часы, а затем решительно спустилась на второй этаж. Тихонько пробравшись мимо сестринской, я прокралась в заветную комнату для врачей, прекрасно зная, что дежуранты в это время делали вечерний обход. Пациенты, разумеется, все до одного находились в палатах, дежурная сестра спокойно пила чай у себя. Так что мне никто не помешал набулькать большущую кружку горячего кофе и, бухнув туда сразу пять ложек сахара, так же осторожно отправиться в обратный путь.

Когда я добралась до лестницы, снизу раздались раздраженные мужские голоса. Благодаря форме холла, слышимость была хорошей, однако слов я так и не разобрала. Поздние посетители ссорились тихо, видимо, зная об оставшемся в дежурке охраннике. Но по рыкающим голосам я быстро поняла, что это ссора между двумя оборотнями.

Встревать в чужие разборки мне, конечно же, не следовало, но, зная вспыльчивый нрав мохнатиков, я не могла не спуститься и не выглянуть из-за угла.