Колдунья и полицейский

Колдунья и полицейский

Анна Елагина

История первая. Мире мир, или Миранда осваивается на новом месте

— 1

«Конский хвост? Или лучше пучок? Миранда, о чем ты вообще думаешь! Сегодня твой первый день, первое задание в качестве полноценного Наблюдателя. Важны твои знания, а не внешность! Но и внешность ведь тоже. Всё должно быть идеально, и только так. Так, слушай меня, я твое внутреннее Я: ты умница, ты справишься. Ты была лучшей на курсе. Как там твой дипломный руководитель сказал: подающая большие надежды».

Миранда выдохнула и все-таки стянула длинные темные волосы в аккуратный, прилизанный пучок.

Первый ее рабочий день — сегодня она получит первое задание в качестве самого настоящего Наблюдателя. Станет одной из тех, кто следит за балансом сил Добра и Зла в различных мирах. Ее, вчерашнюю студентку, даже отправят куда-нибудь.

«На космическую станцию, или в мир меча и магии, или вдруг в постапокалиптический мир, полный мутантов», — с воодушевлением мечтала она. Это будет лучший подарок на недавнее двадцатилетие.

…

Комната предподготовки встретила сияющей белизной. Как прилежная ученица Миранда села на широкий мягкий диван, скрестила ноги и с готовностью воззрилась на плоский экран, занявший всю стену.

— Мир — одна из вариаций Земли, — начал инструктаж начальник Метт Браун — один из самых опытных Наблюдателей, шатен средних лет и приятной наружности.

На экране стали появляться различные изображения: то одноэтажные домики, то дома из кирпича в девять этажей, на многих красовались цифры, то статуи местных политиков и поэтов, то небольшие магазинчики, расположенные прямо в жилых домах, то скверы.

— Ты отправишься в небольшой городок Солнечнодвинск в России. На его окраине под видом загородного клуба обосновалась секта фанатиков. Пока не известно, кому они поклоняются, но там явно что-то нечисто. Не так давно мы зафиксировали в секте сильный всплеск магической активности. Такого в том мире быть не должно. Магия там когда-то существовала, но в силу разных обстоятельств была забыта и уснула, точнее даже находится в полу-дреме. А те, кто хоть как-то могут пробудить, слишком слабы.

Экран показал последнее изображение густого, почти дремучего, леса и потух.

— Поняла, — с готовностью кивнула Мира, — телепортацией не светить, предметы не перемещать, защитные барьеры не особо использовать, — отчеканила она, скорее выгоняя из души чувство легкого разочарования: в конце концов, сектанты — это тоже может быть интересно.

— Именно, — благодушным кивком подтвердил Метт. — Ты должна проникнуть в секту, узнать, кому или чему они поклоняются, их планы. Но. Активных действий не предпринимай, — наставительно заявил мужчина. — Вначале отчитываешься. Я сейчас слишком занят в Системе Сунг, поэтому главным у тебя будет Джордж, и только после отчета действуешь так, как скажет куратор.

— Поняла. Что с моей историей для нового мира?

— Имя можешь оставить свое: там как только детей не называют. Вот список самых распространенных фамилий и отчеств, — Метт протянул ей планшет, — выбирай любую. Ты приехала в Солнечнодвинск из столицы России — Москвы — одинокий двоюродный дядя оставил любимой племяннице квартиру в наследство. Ты — девочка из так называемой «золотой молодежи». Дочь обеспеченных родителей. Любишь развлекаться и путешествовать. А твоя безлимитная карточка станет пропуском в тот клуб — «Внеземное наваждение». В планшете также найдешь основную информацию о мире и городе.

Долго смотреть на фамилии и отчества Мира не стала, не хотелось тратить время на столь незначительные вещи, выбрала практически первые попавшиеся. Затем, забрав из Хранилища всё необходимое, заранее подготовленные для нее вещи, решительно шагнула в открытый портал.

И так вскоре с небольшим чемоданом на колесах и с изысканным черным в стразах клатчем в руках на железнодорожном вокзале Солнечнодвинска появилась Любимова Миранда Васильевна.

Появилась она не из портала, а сошла с самой обычной пригородной электрички.

Студенткой Мира была прилежной и все занятия для Наблюдателей по перемещениям в другие миры посещала исправно, а потому знала, когда и как лучше телепортироваться, чтобы никто не заметил. В данном случае лучшим местом был проход меж вагонами — место с ароматами настолько резкими, что глаза защипало. Но на что ради дела ни пойдешь.

Появилась, конечно, с билетом на руках — чтоб на случай контролеров лишних проблем не возникло.

Солнечнодвинск встретил гостью хмурым небом, хоть по данным начальства, здесь должна была быть весна.

Инструктаж, куда идти и как туда добираться, она получила. И вскоре без лишних проблем стояла у девятиэтажного дома, покрытого облупленной голубо-грязной краской.

Квартиру Мире выделили на третьем этаже, однокомнатную с маленькой кухней и смежным санузлом.

Мебели дали по минимуму — раскладной диван вместо кровати, угловой шкаф в пол-стены, узкий, но до потолка стеллаж с книгами и тумбочка с кодовым замком — чтоб иномирные технологии хранить. Зато на ковры не поскупились: они были везде, начиная от пола в коридоре, и даже на стене у дивана висел — с оленями. Стола не было, видимо, предполагалось, что отчеты на планшете она будет составлять, сидя на диване или же вовсе на кухне.

На окнах висели тонкие, ажурные занавески. А вот виды из окон Миранде понравились: все дома: высокие и низкие, какие-то по-новее, какие-то словно из другого времени словно утопали в деревьях, только-только сбросившими снег, еще лысыми, чередовались с ними, на улице это было не так заметно, но из окна казалось, что этот город словно расположен посреди леса.

Полюбовавшись новым местом обитания, Мира села на диван и включила планшет — нужно и хотелось скорее узнать, как можно больше о Солнечнодвинске.

«Любой мир удивителен и интересен по-своему», — в этом Мира была более чем уверена.

С молодыми кадрами в Солнечнодвинске было не очень — все амбициозные и целеустремленные — амбициозно и целеустремленно сбегали в более крупные города на поиски лучшей жизни. И либо оставались там, либо возвращались но уже с меньшими амбициями да без цели.

Но Сашка Воронцов был исключением. Он вообще уж слишком исключительный для Солнечнодвинска был. Саша, а точнее Александр Петрович Воронцов хоть в пионеры уже не попал, но с детства мечтал на благо Родины служить. Точнее малой Родины, непосредственно Солнечнодвинска, и местных обывателей. То старушку через дорогу переведет, хоть оно ей и не надо, то котенка с дерева снимет, ободранный потом ходит, хорошо еще ни разу бешенством не заразился. Все сериалы, что отечественные, что зарубежные про отважных полицейских запоями смотрел.

В общем, после школы отслужил Воронцов в армии, тогда еще на двухлетке, в столице в ВУЗе выучился и в родной городишко вернулся: добро и справедливость причинять.

По закону подлости жизнь должна была Сашку сломать, пылу поубавить, а преступность с коррупцией и прочими радостями жизни — не побороться. Но преступности в Солнечнодвинске было не так уж и много, а та, что была — легко перевоспитывалась. А денег не хватало даже на коррупцию.

И Александр рьяно принялся порядки наводить, по высшим инстанциям не брезговал бегать и в столицу письма электронные отсылать, чтоб всякие дотации выделяли: принтер там новый или прибавку к пенсиям.

К тридцати трем годам доработался Саша до должности старшего участкового.

На районе его даже шерифом величали: Сашка всех гопников местных на сериалы забугорные подсадил. А больше всего Александру с подростками нравилось работать: трудные, бестолковые, но не безнадежные, что самое важное.

Как и у всякого живого человека были у Сашки свои недостатки — импульсивный уж: вроде, как надо, голову холодной сохранит, четко действует, но вот накроет и пойдет — уже с головою горячей и в неприятности.

Вот и в этот раз так случилось.

Пропал в городе Петька Рябов, последний раз мальца в новом загородном клубе видели, устроился он туда на подработку. Клуб тот Воронцов сразу подозрительным посчитал. Ну какой нормальный бизнесмен будет в Солнечнодвинске такое открывать. А еще и название это: пошлое. Воронцов вначале помощника своего — Генку послал, но того внутрь без ордера не пустили. Подкованные черти оказались.

— Можем главного их администратора в участок вызвать, — предложил Геннадий.

— Не скажет он ничего! — зло отмахнулся Воронцов. Тут-то участковому и пришла в голову шальная, как пуля, мысль — его-то в клубе видеть не видели еще. А о работе под прикрытием он сызмальства мечтал.

Коллеги, как услышали, всполошились, даже бомж Иннокентий в камере-вытрезвителе проснулся: его туда часто пускали — поспать, поесть, зимой погреться — жалко горемычного было.

— Петрович, да окстись! — рыгнул Иннокентий. — Кто ж тебя туды пустит! Ни денег у тебя, ни связей. И на этого…как их там…срамота такая…а! мажора ме-тра-сек-су-аль-но-го, — с трудом выговорил бомж, — ты не походишь.

— Между прочим, если Александра Петровича причесать, подстричь аккуратнее, приодеть и замазать мешки под глазами тоналкой — очень даже стильный юноша выйдет, — заметила секретарь Алла Леонидовна — моложавая женщина лет пятидесяти, возраст свой она тщательно скрывала, ответственная за прием звонков, корреспонденцию и прочее. Не то чтобы должность эта сильно нужна была, но Алла Леонидовна приходилась тетушкой одному из местных депутатов, а еще готовила слишком вкусные котлеты по-киевски и за правильным питанием участка тщательно следила.

— Вещи у брата одолжу, — продолжила Алла Леонидовна, — сын его, племянник мой второй, как раз новую партию непотребного шмотья из столицы присылал.

Все рьяно-согласно закивали: Игоря — второго племянника Аллы Леонидовны, успешно обосновавшегося в Москве, в городке любили даже больше первого, молодежь детдомовская уж точно: в «Абибасах» и «Кальвин Кляйнах» то и дело щеголяли. Старшие гопники как-то раз особо модных «мажоров» избить попытались, но те, оказалось, восточными единоборствами занимались, да и ножи с собой носили. И пришлось гопникам не так сладко. Благо, бдительные граждане полицию вызвали. Сашка тогда особо разбираться не стал: всех на сутки в карцер посадил и на лекции о вреде драк на неделю ходить заставил. А в рамках примирения «мажоры» гопникам футболки рваные подарили, а тем им — куртки спортивные — срамоту нагрудную прикрывали чтоб.

Ну а Игорь-меценат все продолжал Солнечнодвинских шмотками снабжать в рамках гуманитарной помощи.

— Решено! — стукнул кулаком по столу Воронцов. — Гримируйте, и пойду туда официантом устроюсь или разнорабочим каким.

— 2

Почему Солнечнодвинск назывался именно так, никто сказать точно не мог, даже старик Лаврентий — знаменитый на весь город долгожитель, отпраздновавший недавно сто первый юбилей.

«Площадь — двадцать кв. км. Население, примерно, пятьдесят тыс. жителей, — читала Миранда. — Предположительно, основан в конце восемнадцатого века, но точно не известно. Не сохранилось никаких данных о том, что ранее находилось на этом месте… За два века успел побывать закрытым военным городком. Так, а год в мире две тысячи шестнадцатый, месяц март, — попутно вспоминала она. — Так-так, технологии развиты довольно неплохо: телепортов нет, но есть планшеты, интернет и сотовая связь. Это хорошо, технические удобства не повредят. Синтезатора пищи нет, но в районе есть крупные магазины, а на кухне я видела не только холодильник, но и микроволновку с газовой плитой. И вода горячая есть. На самом деле, для первого задания — это самое то. Все лучше, чем в Средние Века какие. Но и тут магией лучше не пользоваться. Точнее пользоваться но так, чтобы никто не увидел».

Легким взмахом руки Миранда поправила занавеску на окне — как будто ветер поиграл — и улыбнулась.

Даром Миранды был самый простой и обычный телекинез. Перемещала девушка в основном предметы и совсем немного — на небольшие расстояния — себя. Кроме того, могла сколдовать защитное поле и, если напряжется, прочесть мысли — но последнее давалось с большим трудом. В мире Наблюдателей такие способности не являлись чем-то из ряда вон выходящим. Но прилежная вчерашняя ученица, а нынче молодой специалист среди Наблюдателей прекрасно знала, что так далеко не везде.

Все годы учебы будущие Наблюдатели посвящали изучению особенностей различных миров. Мире в ее первый раз достался мир развитый и почти без магии — из заданий, считающихся довольно легкими. Гражданские права здесь были, за колдовство не сжигали, а если и используешь случайно магию — можно выход из ситуации придумать: киносъемки там всякие, пранк, на крайний случай, лишним свидетелям память скорректировать — соответствующий прибор у Миры тоже под рукой был: замаскированный под золотую брошь в форме розы. Впрочем, вряд ли на первое задание хоть кому-то дают что-то сложное.

Мира с легкой завистью вспомнила своего главного начальника Метта — тот уже мог сам выбирать себе миры и прочно обосновался в техно-магическом, там, где колдуны работают на космических станциях, красота. Но и сложно, так как не знаешь: то ли от обычных пришельцев из космоса проблема прилетела, то ли какое древнее зло пробудилось.

Задание же Миранды облегчало еще и то, что ей придется играть роль недалекой, не слишком образованной девицы: чем глупее, тем лучше. Можно было сказать любую глупость, и никто ничего не заподозрит. Нельзя сказать, что это было Миранде по душе: она бы лучше потратила дополнительное время для более тщательного изучения политической ситуации или истории хотя бы последних десяти лет в этой стране, этом городке. Но, судя по тому, что было в планшете: начальство сочло сие лишним: кроме маленькой справки о городе там содержались лишь самые поверхностные, базовые сведения: способы оплаты товаров и услуг, технологии для повседневного пользования, транспорт. Зато отдельно шла большая, подробнейшая справка о современных трендах и в культуре, и в одежде — то, в чем Мира, согласно легенде, должна разбираться как следует.

Ответственная Мира даже прослушала три современные композиции: смысла в них не увидела, музыкой не прониклась и скорее выключила, сетуя на несовершенство бытия.

«Лучше я буду играть роль высокомерной девочки, которая предпочитает мало с кем общаться, об увлечениях тем более. Главное, в секту попасть», — решила Мира и встав, открыла шкаф. Предусмотрительное начальство забило подходящими вещами и украшениями и его, и чемодан. Всё для полной достоверности.

На внутренней стороне шкафа оказалось зеркало и Мира со вздохом принялась за примерку: ей лично было бы достаточно и простых брюк со строгой рубашкой, но образ — есть образ.

И вскоре Мира была в полной боевой готовности: жгучая брюнетка с уже распущенными длинными волосами, облаченная в зауженные, подвернутые до щиколоток джинсы, цветастую обтягивающую кофту с коротким рукавом и ботильоны с шипами на шпильке; завершали образ массивные серьги и желтое пальто.

«Как же неудобно», — с грустью подумала Мира. И не без помощи телекинеза удерживая равновесие, направилась вниз, где в новенькой легковушке ее ждал Джордж.

* * *

Тем временем посмотреть на превращение капитана Воронцова в метросексуального официанта Алекса собрался весь участок.

Узкие джинсы натирали самые важные части тела, а вырез на обтягивающей рубашке казался слишком откровенным. Волосы от обилия лака и пены блестели, но не покидало чувство, что стали, как темная пакля.

— А вот легкую небритость можно оставить, — разрешила Алла Леонидовна.

— Чур меня, — отмахнулся бомж Иннокентий и забился в угол камеры.

— Петрович, а вот оно, что мы тут творим, задумали в смысле, вообще по закону? — внезапно засомневался Геннадий.

— Вот иди и проверь, — отмахнулась от него Алла Леонидовна, любуясь делом рук своих.

Воронцов тихо сквозь зубы ругнулся, но отступать было некуда и под одобрительные напутствия коллег участковый направился к машине — та, благо, у него была неслужебная, подержанная и лишних вопросов не вызывающая.

И вскоре Воронцов собственной персоной предстал сразу аж перед самим директором клуба «Внеземное наваждение», как оказалось, лично осуществляющим набор новых кадров. Встречи с ним, на удивление, долго ждать не пришлось. Внедрение капитана под прикрытием вообще проходило подозрительно быстро и просто.

Так, услышав, что Воронцов ищет работу, охрана сразу пропустила его за огороженную высоким забором (явно с решеткой вверху под напряжением) территорию.

Машину Саше велели оставить на большой открытой парковке. Скромная красная «ласточка» как будто скромно вжалась в самый угол, стесняясь более высоко бюджетных коллег. Саша с тоской попрощался взглядом с верной подругой, мысленно обещая вернуться, и зашагал к длинному четырех этажному зданию. Асфальт под ногами был непривычно ровный и чистый — ни следа мартовской слякоти. И даже полуголые весенние кустарники смотрелись до неприличия прилично и стильно. Подойдя ближе, Саша понял, что здание клуба не только длинное, но еще и широкое.

«Ни дать, ни взять, дворец», — невольно подумалось ему.

Ну а внутри «Внеземное наваждение» полностью оправдывало свое название. Здесь были и красные с золотым ковры на полах, и хрустальные люстры, и стойки мини-баров, и услужливые вышколенные официанты, играла тихая, ненавязчивая музыка, на верхние этажи вели аккуратные лестницы и ездили полу-прозрачные лифты. Саша как-то раз заграницу слетал — по горящей путевке — и все убранство этого клуба уж очень напоминало ему отель, где парень тогда поселился. Краем глаза Саша заметил указатели, стилизованные под дорожные, с надписями: «сауна» и «бассейн номер один». Воронцов был готов поспорить, что где-то есть еще как минимум «два» и «три», не говоря уже о всяких массажных, СПА и прочей ерунде.

«Попал в сказочку, да только та страшной оказалась», — усмехнувшись, подумал мужчина.

Охранник провел его в проход, расположенный слева от входа, а там — по длинному коридору в кабинет самого директора.

Аркадий Хоботов был тучным мужчиной средних лет с маленькими глазками, тонким ртом и коротким ежиком волос. Любил тяжелые золотые цепи и массивные кольца. «Пиджака малинового тебе только не хватает», — с сарказмом подумал Саша.

— Нам кадры всякие нужны, кадры всякие важны, — с льстивой улыбкой и презрением в глазах пробасил Хоботов.

Про опыт работы директор ничего толком не спросил и, ограничившись кратким: «Выносливый? Подносы носить сможешь, не разбив посуды? А фуры разгружать?», — удовлетворился положительным ответом без доказательств.

Но что удивило Сашу еще больше — кроме паспорта никаких документов не потребовалось. Он «честно» признался, что трудовой нет и санкнижки тоже. В нормальном заведении такого соискателя сразу развернули бы обратно. Но в этом элитном клубе требования явно повышенными не были.

— Хозяин, — как можно жалостнее промямлил Александр, — а пожить денек-другой разрешишь? Родичи озверели, — пожаловался Сашка, — из квартиры выгнали, пока работу не найду. А я к ним и возвращаться не хочу, — с гордым видом заявил он, надеясь, что в эту его историю поверят и мысленно прося прощения у Петра Васильевича и Марины Викторовны Воронцовых — ныне здравствующих в своем уютном домике в ближайшем к Солнечнодвинску поселке.

— Конечно, — благодушно откликнулся директор Аркадий, показалось, что он был только рад этому, — выделим мы тебе маленькую подсобку.

Подсобка на подвальном этаже, куда Сашу проводила верная охрана, и впрямь оказалась небольшой.

— Располагайся, будь как дома, — широко, но наигранно улыбнулся охранник с бейджиком: Павел Роков, — завтра в шесть приходи на кухню, она на первом этаже, из лифта направо, а там сам найдешь. Ну а там тебе шеф тебе задания выдаст. Не теряйся, — гоготнул он так, словно сказал что-то очень смешное и покинул Сашу.

Воронцов опустился на скрипучую раскладушку и достал из кармана телефон. Коллегам строго настрого запретил ему звонить, сказал, сам связь держать будет.

«Освоился, странное место, очень странное», — отправил он смс Геннадию, для конспирации переименованному в Надя-массаж, и, удостоверившись, что сообщение прочитано, сразу удалил его.

— 3

Когда Метт сообщил, что куратором Миры будет Джордж, девушка очень обрадовалась, но из приличия виду не подала. С Джорджем Миранда дружила уже лет пять и относилась к нему с теплом и уважением. Они познакомились, когда старшие Наблюдатели поручили Джо прочесть у младшекурсников семинар по взаимодействию с попаданцами в другие миры.

Молодой человек по-свойски и дружески общавшийся с учениками сразу произвел фурор. Парни равнялись на него, одни девушки тайком вздыхали, другие — в открытую строили глазки этому зеленоглазому блондину. И только редкие, включая Миранду, скорее были солидарны с парнями. И хотя никаких различий между учащимися: ни по полу, ни по уровню знаний, Джордж не делал, но с Мирандой ему общаться нравилось: как-то раз между ними завязался горячий спор о том, что лучше: остаться в новом мире с новыми друзьями и любовью или вернуться в свой — к семье. Миранда настаивала на последнем варианте, а Джордж напирал на факт, что очень уж многие попаданцы в итоге оставались в другом мире. С тех пор Миранда и Джордж и подружились, хоть поблажек по учебе он ей никогда не давал.

Ожидаемым итогом такой дружбы мог стать страстный роман в духе лучшего любовного чтива, которое Миранда периодически прятала у себя под подушкой. Но этому мешали две веские причины:

1. Джордж фанатично любил свою работу и мог месяцами пропадать в других мирах. Тот год его работы с учениками был единственным исключением.

2. Джордж был слишком любвеобилен, неприхотлив в отношениях и понятие межвидовой барьер считал весьма растяжимым. Главное, чтобы существо было разумное и желательно прямоходящее. К чести Джо, флирта с учениками он себе не позволял, а с Мирандой потом дружески общался уже по привычке, не слишком воспринимая ее как потенциальную пассию. И часто даже советуясь с ней по любовным вопросам.

Да и сама Мира чувств нежнее дружеских к Джо не питала.

«Тебе серьезный молодой человек нужен, ответственный», — любил говорить Джордж.

Миранда в ответ только отмахивалась.

Личная жизнь для большинства Наблюдателей не была такой уж проблемой. В любой командировке, в любом мире очень редко когда возбранялось пользоваться порталом и приходить на вечер или выходные домой. Нужно только соблюдать осторожность. Не редко Наблюдатели находили свое счастье и в других мирах. В этих случаях: или забирали пару в свой родной мир, или открывали правду вместе с порталом, оставаясь жить «на два дома», или переходили в статус Постоянного Наблюдателя за миром, или, что о-о-о-очень редко предпочитали некий долг чувствам.

Но Миру ни один из этих вариантов не устраивал, да и вообще она о семье пока не думала, считая, что рано пока, да и поработать интереснее.

И выйдя из облупленного подъезда в славном городе Солнечнодвинске, Миранда с воодушевлением и предвкушением Дела скорее запрыгнула в желтую машину к напарнику. По привычке чуть было не поцеловала Джорджа во всегда гладко выбритую щеку, но вовремя напомнила себе о конспирации. По легенде, доставить избалованную девочку в клуб должен был вызванный таксист — совершенно с ней не знакомый.

По дороге Джордж всячески поднимал ей настроение, заодно выдавая ценные указания. Мира старательно слушала и была почти полностью в себе уверена.

Как и предполагалось, стать членом клуба благодаря золотой безлимитной карточке не составило труда. Миранде выдали абонемент на недельное пребывание. И вскоре девушка опять распаковывала вещи и готовилась к первому настоящему рабочему дню.