Помоги проекту - поделись книгой:
Я больше в разговоре участия принимать не хотел и только механически переставлял ноги, подбрасывая вверх один из сигнальных шаров.
— Ну и чего теперь? Даже если и убила, — Элли целиком и полностью была на стороне разыскиваемой. — Обязательно нужно отомстить?
— Может быть, она какую-то ценную вещь с трупа забрала, — рассудительно предположил темнокожий паренёк, — а может быть, дело и правда в мести...
Краем глаза, я заметил в небольшом просвете между домами какое-то движение, но голову поворачивать не стал. Даже если там крадётся та, которую мы ищем, мне наплевать.
— А ещё поговаривают, что если своевременно поймать убийцу, — вновь заговорил Мезин, — можно оживить убитого!
Мне тоже доводилось слышать про такое, но забивать себе голову я не стал. Во-первых, это, что называется, хай энд контент, потому как заморачиваться с подобным на низких уровнях, нет никакого смысла, а во-вторых, на арене и так помереть не получится.
Нет, между домами определённо кто-то есть. Почти неприметная тень, тонкий силуэт, явно женский. Пообещай немногословный господин в алом плаще дополнительную награду, и я, возможно, разбил бы сигнальный шар. Но за спасибо (которое мне наверняка даже не скажут), делать этого не буду.
Никто из невольных патрульных в переулки между домами не лез, предпочитая передвигаться исключительно по улицам. Прямо сейчас я наблюдал впереди, метрах в пятидесяти, ещё одну тройку счастливчиков, а если обернуться, можно было заметить и других. На соседних улочках дела обстояли точно так же, и поэтому обнаружение тени — это только вопрос времени.
Не успел я об этом подумать, как откуда-то сбоку, с параллельной улицы раздался настороженный окрик:
— Эй, есть кто между домами? — голос мужской и слегка напуганный.
Ответа, конечно, не последовало, но глазастый мужичок, который, как и я, заметил между домами движение, всё равно с размаху саданул стеклянным шаром о ближайшую стену. В небо взмыла ракета и озарила всё вокруг тревожным красноватым светом.
Беглянка перестала прятаться и, разумеется, по «счастливому» стечению обстоятельств побежала именно в нашу сторону. Бежала быстро, и буквально через мгновение выскочила из переулка на улицу прямо рядом с нами.
Оглянувшись по сторонам, она положила руку на эфес висевшей на боку шпаги и обратилась к Мезину, который собрался выпустить свой сигнальный огонь.
— Убью, — голос у девушки был нежный, даже немного детский, однако сказано было столь уверено, что никаких сомнений у меня не возникло. Действительно убьёт.
Несмотря на прятки в пыли узеньких переулков, выглядела она даже как-то элегантно, что ли. Обтягивающий чёрный камзол выгодно подчёркивал те детали, которые следовало подчеркнуть. Да и личико очень даже ничего — красивые карие глаза, небольшой остренький носик, чувственный рот. Причёска, правда, не в моём вкусе — тёмные волосы пострижены достаточно коротко.
— Мадемуазель, — галантно произнёс я, — мы безоружны, нападать не собираемся и, вообще, ваши дела нам до лампочки... Поэтому, если желаете бежать — бегите. В противном случае, здесь сейчас окажется четверо очень серьёзных мужичков и два десятка стражников-НПС!
С того момента, как сигнальный шар был разбит, прошло уже примерно полминуты, но беглянка посчитала возможным потратить время на внимательный осмотр моей скромной персоны, а затем кивнула и, обнажив шпагу, сказала:
— Ты пойдёшь со мной. Остальные свободны.
Девушка, лёгким взмахом клинка, заставила моих спутников отступить на несколько шагов, а затем схватила меня за руку и, ещё раз оглядевшись, потащила куда-то в дебри переулков. Хватка у красавицы, к слову, была железная.
Несколько раз нам встречались другие патрульные, часть из которых моя похитительница разгоняла грозными выкриками. Ну а некоторые разбегались сами, отважно разбив перед этим свои сигнальные шары. Именно поэтому весь наш недолгий вояж практически непрерывно сопровождался весёлым блеском разноцветных огней.
Путешествие окончилось так же неожиданно, как и началось — у входа в какой-то дом, который ничем особенным не отличался от остальных, разве что был чуточку крепче на вид.
Девушка открыла массивный замок блестящим медным ключом, запихнула меня внутрь единственной комнаты, заставленной какими-то непонятными стеллажами, и тут же затворила дверь на тяжёлый засов.
Сделав несколько шагов вглубь помещения, похитительница устало опустилась на большой мешок, набитый неизвестно чем, и громко выдохнула.
— Не помнишь меня?
— Нет, — честно ответил я, — а должен?
— Мы встречались, — девушка прикрыла глаза и облокотилась на ближайший стеллаж. — Правда, это было давно. Я с трудом тебя узнала... Хорошо, что ты не изменил внешность!
При создании аватара я действительно практически ничего в себе не менял. Так, только убрал мешки под глазами.
— А когда мы встречались? — не могу назвать свою память идеальной, но за четыре года, проведённых здесь, я её точно не видел.
— Это очень сложный вопрос, дружок! — моя собеседница улыбнулась, так и не открыв глаз. — Зависит от того, как считать... Четыре года назад? А может быть десять? Или все семьдесят?
Сейчас, после этих слов, глядя на сидящую на мешке девушку вот так, сверху вниз, до меня наконец-то дошло.
— Вспомнил, — сказал я и опустился на земляной пол.
Глава 3
Ничего странного, что я не узнал её сразу. Виделись мы только однажды, да и то мельком! В коридоре больницы, в тот день, когда лысеющий доктор сделал мне заманчивое предложение… Тогда ей было лет пятнадцать – шестнадцать на вид, и мы улыбнулись друг другу, встретившись взглядами. Одна короткая встреча.
Сейчас она выглядит лет на двадцать пять, не меньше, и не очень-то похожа на саму себя в юности, только остренький носик остался прежним. Конечно, внешность здесь значит не так уж и много, ведь её можно изменить при создании аватара. Внешность, но не рост.
- Когда тебя… Разбудили? – поинтересовался я.
- Чуть больше десяти лет назад… - девушка открыла глаза.
Двенадцатое апреля две тысячи девятнадцатого года. Я даже вспомнил дату, когда мы встречались. В тот же день меня бросила Светлана, и я решился-таки поучаствовать в программе. Можно сказать, что Светик спасла мне жизнь! Ведь только назло ей я согласился на заморозку или на погружение в криогенный сон, как предпочитали говорить врачи.
Само мероприятие состоялось ровно через две недели – двадцать шестого числа, после сдачи целой кучи анализов. Как всё происходило, я не помню, если честно. Меня привезли в обычную операционную и накачали наркозом, а остальные процедуры проводили, когда я уже был без сознания. Можно сказать, что в тот день закончилась моя нормальная жизнь…
- С того момента, как разморозили меня, прошло четыре года, - зачем-то сказал я.
- Знаю, видела в новостях. Ты был последним, - моя собеседница с тяжёлым вздохом поднялась на ноги и принялась шарить по полкам.
Мне обещали, что выведут из криогенного сна, как только появится эффективное средство против моей болезни. Пара лет, не больше. Ну, может быть, пять – это предел. Врачи шутили, что я отосплюсь на всю жизнь вперёд…
Лекарство от лейкемии стало доступно только через двенадцать лет, и, наверное, мои родители были в восторге, узнав эту новость. Конечно, не пять лет и тем более не два года, обещанные ранее, но это определённо лучше, чем смерть.
Правда, радовались они недолго… Как оказалось, технология, которую использовали для погружения в криогенный сон, ранее применялась только для заморозки на относительно небольшие промежутки времени – не превышающие нескольких лет. Когда же дело дошло до людей, проспавших более десяти, выяснилось, что разбудить их без критического вреда для здоровья, при имеющихся знаниях, просто невозможно.
Отец этих событий не пережил, его убил обширный инсульт. А мама написала отказ от моей разморозки до того момента, пока это не станет безопасным. Позже я видел запись в электронной истории болезни. Не знаю, чего ей это стоило, но, судя по всему, очень многого - она скончалась через шесть лет…
Я же, вместе с другими везунчиками, продолжал спать. Со временем, специальные контейнеры, в которых мы находились, развезли по разным местам. Для поддержания необходимых условий нужно было значительное количество электроэнергии, а в большом городе имелись другие, более важные потребители – торговые центры.
Вот так, в состоянии замороженного полуфабриката, я пережил серию последовательных локальных конфликтов середины двадцать первого века, в которые, несмотря на их локальность, были вовлечены миллиарды человек. Проспал установление в России религиозной диктатуры, когда наши капсулы хотели отключить, дабы не нарушать замыслов Божьих. Не видел объединения Китая и Индии в одно государство Китинд, и масштабные торговые войны, захлестнувшие планету. Мимо меня прошло падение и крах режима религиозной диктатуры, и включение России в состав Европейского союза…
Пока я спал, ученные наконец-то разрешили парадокс Ферми, получив осмысленные сигналы из далёкого космоса. Многие назвали это событием века, но вскоре выяснилось, что послание было отправлено миллионы лет назад, и расшифровать его в ближайшие столетия никак не получится.
Происходили события и поменьше: корпорация Apple обанкротилась и под этим брендом стали выпускать дешёвенькие сигареты, а рэпер Фэйс, на восьмидесятом году жизни, выпустил свой последний альбом под названием «Хиты моей молодости»…
В общем, событий было множество.
В семидесятых годах появились технологии, которые позволяли прервать длительный криогенный сон без ущерба для человека, но к тому времени наши капсулы уже успели потеряться на просторах необъятной Родины.
И только в восьмидесятых, какой-то бдительный чиновник, заметив излишнее потребление электричества, обнаружил всех замороженных, которых осталось к тому времени совсем немного. Именно тогда нас начали потихоньку будить.
Мне выпала честь стать последним - до юбилейного, семидесятого, года в капсуле, я не долежал буквально несколько дней. Меня разморозили девятнадцотого апреля две тысячи восемьдесят девятого года. С тех пор прошло чуть больше четырёх лет.
- Ты мне поможешь? – девушка прекратила шарить по полкам и обратилась ко мне.
- Тебя как зовут-то? – ответил я вопросом на вопрос.
- Вивьен, - в голосе чувствуется лёгкое смущение.
- А по-настоящему? – нет, в начале двадцать первого века некоторые родители имели привычку давать своим детям странные имена, но, я уверен, что до «Вивьен» тогда вряд ли кто-то додумался.
- Даша… - смущение из лёгкого превратилось во вполне заметное.
- Не стесняйся, - подбодрил я девушку. – Меня здесь тоже не как Вячеслава Головина знают… Малькольм Алятет, к твоим услугам!
Я поднялся с земли и шутливо поклонился.
- Буду называть тебя Слава или Маль, - серьёзно сообщила моя собеседница.
- А я тебя – Ви или Даша, если не возражаешь?
Девушка кивнула и вновь повторила вопрос:
- Ты мне поможешь?
- Извини, но нет, - даже не буду интересоваться, какая конкретно помощь ей нужна. - У меня контракт на арене, если нарушу - должен буду заплатить большую сумму, а её у меня нет.
- Насколько большую? – Даша смотрела на меня очень внимательно.
- Пятьдесят тысяч золотых монет, - ответил я, - или пять тысяч коинов.
Девушка сделала несколько шагов в сторону и взяла с полки два небольших мешочка.
- Здесь сапфиры, - она бросила один из мешочков мне, - а здесь рубины, - в мою сторону полетел второй. – В каждом – на тридцать тысяч монет, не меньше.
Там, откуда Даша их взяла, стояло ещё с десяток таких же очаровательных кошелей.
- Ты хранишь столько денег в развалине на краю полузаброшенного городка? – спросил только для того, чтобы потянуть время и подумать.
- Этой суммы хватит для расторжения контракта. Всё, что сверху – можешь оставить себе в качестве оплаты, - ответила девушка и повторила свой вопрос в третий раз: - Ты мне поможешь?
Что я могу для неё сделать неизвестно, но, по большому счёту, какая разница? Если так мне удастся избавиться от надоевшей до колик арены, да ещё и заработать десять тысяч золотых, то я согласен.
Именно так я и сказал.
- Я согласен! – протянул девушке правую руку, а левой ухватил оба мешочка за удобные завязки у горловины.
- Даже не спросишь, что мне нужно? – удивилась Даша, после рукопожатия.
- Убить кого-нибудь? – я подошёл и приложил ухо к двери. На улице не было слышно ни звука.
- Нет, скорее наоборот… - загадочно ответила девушка. – С убийством я справилась бы и сама.
К сожалению, сейчас нет времени поговорить обстоятельно, но оно обязательно наступит. Теперь же мне надо было вернуться на арену, о чём я тут же и сообщил Даше.
- Зачем? – спросила она.
- Во-первых, нужно расторгнуть контракт, - я продолжал прислушиваться к тому, что происходит на улице, - во-вторых, мне нужно забрать мою Книгу… - положив руку на засов, я уже было собрался потянуть его в сторону, - а в-третьих…
Договорить мне не дали. Даша быстрым движением накрыла мою ладонь своей, не позволив отворить дверь, и прижала указательный палец к губам. Буквально через мгновение, я услышал на улице топот и лязг доспехов – это городская стража проходила мимо нашего убежища.
Дождавшись пока шум окончательно утихнет, девушка сама отодвинула засов, слегка приоткрыла дверь и, когда я уже сделал шаг на улицу, вдруг спросила:
- Что в третьих-то?
- В-третьих, мне остались должны жалование за сегодняшний день!
Поделиться книгой: