Помоги проекту - поделись книгой:
ГАНГСТЕР
ВНИМАНИЕ!
Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Пролог
Несколько минут назад я проклинал Сала, моего босса. Я не спал уже больше суток. Работа, которую он скинул мне посреди ночи, продолжалась до позднего утра. Большую часть времени я потратил на получение нужной мне информации от человека со слишком развязанным языком. После того, как получил то, что хотел, я убедился, что он не заговорит снова.
Только что я кричал на него, а в следующую секунду мне придется отправить чертову корзину фруктов или еще какую-то херню.
Я стою с отвисшей челюстью и смотрю, как самое прекрасное создание в мире направляется ко мне. Черт, я еще не вижу ее лица, но чувствую это глубоко внутри себя. А я всегда доверяю своей интуиции.
Это она.
Та самая женщина, о которой я говорил Салу, пока он не встретил свою жену и не был сражен. Я годами твердил, что жду женщину, на которой женюсь. В ту же секунду я схватил бы ее и сделал своей. Я бы сделал ей полдюжины младенцев, прежде чем она поняла бы, что произошло.
Ее голова опущена, ярко-рыжие кудри закрывают часть лица. Она смотрит на книгу в своей руке. Она еще не заметила меня и не знает, что я только что влюбился.
Мой взгляд скользит по ее телу. На ней простое белое летнее платье с цветами и жакет поверх него. Верх платья прикрывает ложбинку между грудью, открывая лишь намек на нее. Только сантиметр кожи или около того, но нет никаких сомнений, что это отличные сиськи. Они бы с трудом поместились в моих ладонях. Часть груди не уместилась бы, и я бы втянул ее в рот. Да, идеальная грудь. Прямо слюнки текут. Потом я опускаю взгляд вниз, к ее талии, где она сужается, а затем к широким бедрам. И это не маленький изгиб, а полноценный крутой изгиб большой попы и бедер. Действительно есть за что ухватиться и подержаться. Причем так крепко, как мне хочется, удерживая ее так, как я желаю.
Моя бабушка, упокой господь ее душу, называла их «детородными бедрами». А эта девушка предо мной рождена, чтобы иметь детей. У нее не будет проблем с тем, чтобы выносить столько детей, сколько мужчина сможет дать ее пышному телу.
Гнев вспыхивает во мне, и я сжимаю зубы. При мысли о том, что на нее заберется какой-то другой мужчина, мне хочется схватить пистолет и застрелить его. Я успокаиваю себя мыслями о том, что буду этим мужчиной. Если кто-то встанет у меня на пути, я исправлю это. Быстро.
Когда подхожу к стойке, она поворачивает голову налево, еще больше скрывая от меня свое лицо. Она убирает книгу в сумку, висящую у нее на плече, и снова смотрит на прилавок. Поправляет свои очки в толстой черной оправе на маленьком носу-пуговке, и что-то сжимается в моей груди. Она прикусывает губу, изучая ряды пирожных, будто это самое важное решение, которое она когда-либо принимала.
Я не могу отвести от нее взгляда. Хочу, чтобы она повернулась и посмотрела на меня, чтобы я мог полностью видеть ее лицо.
Альберто отходит от того места, где мы разговаривали после того, как он дал мне чашку кофе. Он подходит к ней, и ревность вспыхивает при мысли, что он собирается поговорить с ней первый. Если бы ему не было семьдесят лет, и он не был бы счастлив в браке в течение сорока из них, у меня могли бы возникнуть проблемы. Я хочу эту женщину, и я ее получу. Я знаю, она та единственная, которую я искал.
— Принести тебе что-нибудь? — спрашивает Альберто.
— Кажется, я не могу выбрать. — Ее голос такой тихий, что я почти его не слышу.
Я не могу удержаться и делаю шаг вперед. Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и ее идеальные розовые губы образуют букву «о». Они блестящие и полные, и, Боже мой, я хочу, чтобы они обернулись вокруг моего члена.
Я чувствую, будто что-то бьет меня в солнечное сплетение, когда взгляд ее ярко-голубых глаз встречается с моим. Не думаю, что когда-либо в своей жизни видел что-то настолько поразительное. Они ошеломляют на фоне ее фарфоровой кожи с маленькими веснушками, усыпавшими нос и щеки.
Она одаривает меня улыбкой, которая, как я знаю, вежливая, но все же на ее полных щеках появляются глубокие ямочки. Я должен перестать пялиться. Знаю, что заставляю ее чувствовать себя неловко. Но не могу ни говорить, ни двигаться, ни отвести от нее глаз. Каждая клеточка моего тела кричит, чтобы слиться с ней, и у меня нет возможности сформулировать связное предложение.
— Почему бы тебе не попробовать вот это? — говорит Альберто, прерывая момент.
Покраснев, она отводит от меня взгляд. Не знаю, благодарен ли я или хочу ударить Альберто. В любом случае, я продолжаю смотреть на нее.
— Да? — спрашивает она, улыбаясь ему.
Он отрезает кусочек канноли
Она распахивает глаза и смотрит на меня. Должно быть, я рычал вслух, а не только мысленно. Уверен, мое лицо суровое. Я пытаюсь выдавить из себя улыбку, но ничего не получается. Наверное, я выгляжу взбешенным, но то, что чувствую сейчас, не похоже ни на что в моей жизни.
Ее щеки розовеют, отчего веснушки становятся еще ярче. Румянец прекрасен, и я задумываюсь о том, как далеко он распространяется по ее телу. Ее киска становится розовой, когда она стесняется?
Альберто снова вмешивается.
— Хочешь немного?
Я убью его.
— Я… — Она еще на мгновение задерживает взгляд на мне, прежде чем снова посмотреть на него. — Извините, я только что вспомнила, что должна быть кое-где. — Она поворачивается и практически выбегает из булочной, прежде чем я успеваю остановить ее.
— Блядь. — Я достаю бумажник, чтобы бросить пять баксов за кофе, но Альберто качает головой, когда я убегаю за ней.
Она может бежать, но скоро будет моей.
Глава 1
Я смотрю на дом, похожий на гигантскую крепость. Думала, что ворота и охрана, через которые мы прошли, были пугающими, но ошибалась. Никто не войдет и не выйдет из этого места без ведома, по крайней мере, десяти человек. Черт, во что я вляпалась? Может быть, я просто провалю свое собеседование, чтобы убедиться, что не получу работу. Я буду говорить все неправильно, и они вытолкают меня за дверь как можно быстрее. Я вернусь через те огромные железные ворота, через которые прошла, и сделаю вид, что ничего не было.
На самом деле, у меня не было выбора. Когда звонит агентство с заявкой, я обязана пойти и пройти собеседование. Это часть моего контракта с ними, и у меня осталось еще больше года. Я думала, что буду жить здесь, но после этого уже не так уверена.
Я могу делать то, что делают другие няни, живущие в доме, и работать внештатно. Тогда я не была бы в таком затруднительно положении, как сейчас. Я стою перед крепостью Сальваторе Кастелло, и мои колени дрожат от страха. Он известный мафиози в этом городе. Вообще-то, он мафиози из Лос-Анджелеса. Люди говорят, что никто ничего не делает, если ему это не нравится, и они прыгают, когда он им говорит прыгать. Не помогает и то, что двое его охранников стоят по бокам от меня. Оба носят темные костюмы в тон своим темным волосам и глазам. Они меня пугают. Даже выражение их лиц невозможно прочитать, но мне страшно.
Проблема в том, что когда вы работаете фрилансером, вы не всегда знаете, будет ли у вас работа. Вместе с агентством я переходила из одного дома в другой, но делала это уже дважды. После окончания школы медсестер я записалась на работу сиделкой. Я покидала общежитие, и мне некуда было идти, так что подписание контракта с агентством имело смысл. Идея казалась безопасной. Я знала, что у меня сразу же будет крыша над головой, и до сих пор это работало.
Внезапно дверь, у которой мы стоим уже больше десяти минут, распахивается. Там стоит девушка примерно моего роста, ее длинные густые каштановые волосы слегка растрепаны. Она беременна и немного запыхалась. Когда я встречаюсь с ней взглядом, меня удивляет цвет ее глаз. Они не похожи ни на один цвет, который я когда-либо видела. Они серые со светло-фиолетовым свечением вокруг зрачка. Ее лицо озаряется улыбкой, когда она видит меня. Она действительно будто светится изнутри. Чувствую небольшой укол ревности. Я всегда любила детей. Я хочу собственную толпу детишек, но не думаю, что это есть в моем обозримом будущем. У меня даже нет крыши над головой. Ну, по крайней мере, той, что не находится в плохой части города.
— Эмма? — спрашивает она.
— Да, вы, должно быть, Тея Кастелло, — отвечаю я. Опускаю взгляд на ее живот, и не могу не улыбнуться. По-моему, я улыбаюсь впервые с тех пор, как сегодня утром агентство прислало мне файл Кастелло. Информации в нем было не так уж много, что ненормально. Даже не было записей врача. Только их имена и адрес, и что это их первый ребенок.
— Входите, входите, — говорит она. Делает шаг назад, но сзади к ней подходит крупный мужчина. Он протягивает руки к ее бедрам, останавливая от столкновения с ним.
— Мой ангел. Думаешь, ты умная? — Его голос низкий, но на губах улыбка, когда он смотрит на нее сверху вниз. Это Сальваторе.
Она хлопает его по груди.
— Я действительно голодна. Ты меня измотал. — Она мило надувает губы, и Сальваторе становится серьезным. Он кивает. Убирает руки с ее бедер, поднимаясь к лицу, чтобы обхватить его. Он такой нежный, что это немного шокирует. Этого я не ожидала.
— Тогда я покормлю тебя. — Он наклоняется и целует ее. Она отвечает на поцелуй, а потом толкает в грудь.
— Ничего такого, — говорит она ему, снова ударяя по груди. Он улыбается, убирая руки с ее лица. Он не хочет скрывать свою нежную привязанность к ней перед людьми. Наверное, я думала, что босс мафии всегда будет холодным. Что они могут даже не нравится друг другу. Но теперь, глядя на нее, я вижу, что она совсем не такая. Я думала, она будет какой-нибудь моделью. Трофейная жена. Не поймите меня неправильно, она красива, но не такая, как я ее себе представляла.
— Позже ты заплатишь за это, — говорит он ей.
Наконец, он смотрит на меня, и выражение его лица полностью меняется. Исчезает мягкость, и ее место занимает серьезность. Теперь это то выражение лица, которое я думала, что увижу.
— Привет, я…
Тея обрывает меня.
— Это Эмма, как ты уже знаешь. — Она качает головой, будто раздражена. — Наверное, ты знаешь о ней все. Ты, вероятно, знаешь, что она ела на завтрак.
— Она заказала обслуживание в номер, как и на прошлой неделе, когда остановилась в отеле. Каждое утро в восемь. Яйца средней прожарки, очень хрустящий бекон, картофельные оладьи и блинчики с дополнительным маслом, — легко говорит он.
Я смотрю на него, немного шокированная. Выражение его лица не меняется. Ему явно все равно, что он подтвердил слова жены. Он прав. Я живу в отеле в течение последней недели в ожидании следующего задания, и делаю заказ каждое утро. Потом я чувствую, как мои щеки начинают гореть из-за того, что все знают, что я ем. Я не тощая девушка. Я люблю поесть. Это одна из моих самых больших слабостей, кроме детей.
— О, Боже, звучит аппетитно. Я хочу это, — стонет Тея, явно желая поесть.
— Не издавай стонов перед другими людьми, — говорит Сальваторе жене. Она закатывает глаза.
— Вы двое можете идти. — Он кивает мужчинам, молча стоящим по бокам от меня. Они едва сказали два слова с тех пор, как забрали меня из отеля. Будто им не разрешали разговаривать со мной или что-то в этом роде. Затем Сальваторе пристально смотрит на меня. — Ты можешь войти.
Не уверена, что хочу этого. Я поправляю очки на носу, а затем заправляю прядь волос за ухо, что делаю, когда нервничаю. Оглядываюсь на черный внедорожник, в котором приехали сюда. Я действительно хочу развернуться и вернуться в него.
— Сейчас же, — говорит Сальваторе. Он явно не очень терпеливый человек.
У меня нет выбора. Я оглядываюсь на пару, которая отступила в сторону, чтобы пропустить меня. Переступаю порог, и дверь за мной захлопывается. При звуке поворачивающегося замка я чувствую, что мой мир уже никогда не будет прежним.
Глава 2
— Он может быть властным, — говорит мне Тея с легким раздражением. Я хочу пробормотать
Сальваторе обнимает ее за плечи. Она бормочет, что он не должен быть сердитым после того, что они сделали несколько минут назад.
— Я еще не закончил с тобой, ангел. — Он наклоняется и утыкается носом ей в ухо.
— Ты никогда не закончишь, — смеется она. Я иду за ними, чувствуя себя не в своей тарелке. Обвожу взглядом прихожую, делая вид, что не слышу их разговора. Это место безумно красивое. Я следую за ними под аркой, которая ведет прямо в чертовски огромную кухню.
— Я никогда не закончу, — говорит он.
Сальваторе ведет ее к островку посреди кухни, вокруг которого стоят высокие стулья. Он помогает ей сесть в одно из них, а затем целует. Подходит к холодильнику и начинает доставать продукты.
— Присаживайся. — Тея указывает на стул рядом с собой. Я подхожу, снимаю сумку и вытаскиваю папку, прежде чем сесть на свое место. Оглядываю кухню. Она выглядит будто из фильма или что-то в этом роде.
— Знаю, она большая, но ты привыкнешь. — Она машет рукой, будто в этом нет ничего особенного.
Не думаю, что привыкну к чему-то такому. На самом деле, я немного боюсь прикоснуться к чему-либо — мне страшно, что могу что-то сломать, поэтому меняю тему.
— В файле не так уж много информации, — говорю я, открывая папку.
— Ага, Сальваторе не нравится идея, что информация обо мне может распространиться. — Она протягивает мне другую папку, которая лежала рядом с ней. Я открываю ее и читаю.
— Все выглядит великолепно. Не повредит набрать еще несколько килограммов, но все идет по плану, согласно данным графиков от вашего доктора. Сейчас, когда у вас только начался третий триместр, не кажется ли вам, что немного рановато нанимать медсестру с проживанием, когда у вас нет никаких осложнений? — спрашиваю я. Обычно я приезжаю только за несколько недель до родов.
Когда она ничего не отвечает, я поднимаю взгляд от папки и вижу слезы в ее глазах.
— Ангел. — Сальваторе бросается к ней, но она отмахивается от него.
— Я в порядке. В порядке. Обещаю. — Он целует ее в то место, где по щеке бежит слеза.
— Все будет хорошо, — говорит он, целуя ее в макушку, прежде чем неохотно вернуться к готовке.
— Дурацкие гормоны, — ворчит она.
Поделиться книгой: