Мурочка, или Менелай и Елена Прекрасная

- Ого, - почёсывая бороду, - сильно обиделась…

Она в раздражении, с брезгливым выражением лица, протирала диван, присматриваясь, не осталось ли разводов или пятнышек.

- Мурочка… - он виновато стоял сзади и всем своим видом выражал раскаяние, в которое не верила Агата, как и в свои претензии тоже. Её дело маленькое: дядя намусорил – убери. Дядя попросил приготовить поздний ужин на двоих – приготовь… Дядя имеет сексуальную жизнь – смотри…

- Всё, - бросая салфетки под ноги здоровяку, - потом уберу. Злой неудовлетворённой жене пора собирать детей в школу.

- Обещай, что не будешь больше злиться.

- Не буду я ничего обещать, - уже накидывая куртку, чтобы пробежать задний двор, мимо большой беседки и стационарного мангала, и зайти в небольшой домик, где сейчас Арни кормит Машеньку, а Лютик сонно бродит по дому в поисках своих учебников – он никогда не кладёт учебники в одно место.

- Ну почему? – взгляд кота из Шрека  почти удался, мешали только борода и огромный рост, но выглядело всё равно комично. Но в этот раз Агате было не смешно.

- Да потому что я и есть – неудовлетворённая!

- Чего-чего? – он уставился на блондинку перед ним, как будто она только что, на его глазах, доказала теорему Ферма.

- Того! Неудовлетворённая. У меня, знаешь, сколько мужчины не было? Это же целая вечность… вообще ничего, никаких отношений, даже на разик… Вон, приятель твой, Сергей, подкатывал ко мне, что ты сделал? «Я запрещаю какие-либо отношения со своими работниками». Обалдеть! Запрещает он… так бы мне, может, хоть что-то перепало, - она топнула ногой со злости. – А сам? Приводишь домой всяких шалав, да это ладно, я понимаю, я бы тоже водила на твоём месте, но зачем на моих глазах-то? Специально, что ли?

- В смысле – на твоих глазах?

- В прямом. На своём драгоценном диване, поставил её и давай по заднице… этим своим шлёпать, а потом… прямо 3D-анимация, а ключи у тебя в штанах, мне дверь не открыть, свои-то не взяла… Так по стеночке и пробиралась на кухню под ваши шлепки и оханья! Изверг! Как так можно с живым человеком, я что, по-твоему, железная?

- О, мой бог… скажи, что ты пошутила.

- Конечно, я пошутила, ай, ну тебя, эксгибиционист!

- Подожди, - он удержал её перекрыв дверь. – Ты сейчас мне сказала, что я на твоих глазах... хм… имел отношения, и тебя это вроде как возбудило, Мурочка?

- Я это пыталась сказать? Ну да… наверное, это, - она вздохнула. – Выходит так, и теперь я злюсь… я вообще часто злюсь, когда… вот.

- Да ты вуайеристка, Мурочка, - он нагло улыбался.

- Наверное… - делая попытку пройти, - меня дети ждут.

- Подождут ещё две минуты. Так ты хочешь секса, мужчину? – он удивлённо оглядывал девушку в красной футболке, которая выгодно облегала окружность груди, обтягивающую трикотажную юбку, подчёркивающую маленькую упругую попку, на которую любил смотреть Ярослав, и ноги в обуви на каблуке.

- Хочу, - она обиженно уставилась в пол. – Что тут такого?

- Ничего такого, просто ты… не маленькая, хотеть этого?

- Чего? Мне двадцать два года, я вполне половозрелая женщина, между прочим, или ты считал меня девственницей?

- Да я как-то вообще ничего не считал… - пропуская девушку, которая проскользнула мимо. – И извини меня, больше такого не повториться, только в спальне, окей? – уже в спину.

- Отлично! – издалека.

Агата быстро собрала детей в школу, поиграла с Машенькой, потом смотрела, как открываются ворота, и машина медленно выезжает со двора, и только тогда, одев Машеньку, пошла приступать к своим служебным обязанностям. И чистить диван – от пятен. Она была довольна своей работой, у неё оставалось много времени на детей. Конечно, это не было тем, о чём она мечтала даже год назад, но это определённо было меньшее из зол. Угнетал Агату не сам факт того, кем она работает, а на кого.

Став работодателем, Ярослав больше не смотрел заинтересованно на девушку. Он так же разговаривал с ней, с каким-то особым удовольствие занимался с Машенькой, запускал с мальчишками модель самолёта на радиоуправлении, ходил вечером на пляж, где иногда обнимал Агату, но при этом она не чувствовала себя интересной девушкой, а скорее племянницей или дочкой лучшего друга.

Ей не хватало мужского внимания, иногда они скатывались с Ярославом на пошлые шуточки, но он всегда держал дистанцию и контролировал свои слова.

- Не зли меня, Мурочка, - улыбаясь, смотря, как на ребёнка. – Нельзя злить большого дядю.

- Ой, ладно, большого… так уж и большого? Я слышала, что у качков совсем-совсем не большое, влияют стероиды-то?

- Заноза ты, Мурочка, давай, это останется загадкой для тебя.

 - Да уж, лучше бы осталось загадкой, не очень-то хочется разочаровываться в таком большом и умном дяде.

- Ты мудра не по годам, - он тут же перевёл тему на что-то незначительное.

Вчера Агата всё-таки увидела эту загадку и… оказалось, что врут про стероиды, или Ярослав не принимал никогда ничего подобного, но то, что увидела Агата, было под стать росту и стати мужчины. Она даже загляделась в первый момент – огромный член в большой ладони. Она успела хорошо рассмотреть и само достоинство и его хозяина в столь пикантный момент. Вопреки всем представлениям о «качках», Ярослав не ходил по дому с обнажённым торсом, только пару раз она видела расстёгнутую рубашку на нём и заметила поросль волос на груди, которая сбегала вниз, к пупку, и пряталась под брюками.

К удивлению Агаты, там поросль была если не сбрита, то убрана под машинку… что ещё больше подчёркивало размеры и то, как методично он входил и выходил под вздохи своей подружки.

Она закатила глаза от воспоминаний, смакуя их, возбуждаясь и злясь. На него и на себя, что её не только не возмущает такое поведение, но и даже оказывает вот такое влияние… В этот момент ей хотелось плакать от того, что этот член и всё, что к нему прилагается, получила этой ночью не она.

Звонок телефона вывел Агату из транса собственных мечтаний, она быстро провела по экрану.

- Мурочка, у меня сегодня будут гости, в восемь, я тебя попрошу приготовить примерно на четыре человека и, возможно, мне понадобится твоя помощь, это возможно?

- Опять гости?

- Хм, я могу на тебя рассчитывать?

- Да, конечно, - Агате нужны были деньги, и такие вечера, когда она быстро накрывала на стол и следила, чтобы не заканчивался алкоголь, всегда хорошо оплачивались. Она никогда не прислушивалась к разговорам за столом, если приходили женатые приятели Ярослава с любовницами – никогда не обсуждала это, не выражала своего мнения, была безликой тенью на их празднике жизни. Именно это и оплачивалось настолько щедро.

Иногда с ней заговаривали досужие до сплетен торговки на рынке, узнав, на кого она работает, но Агата всегда вежливо уходила от темы, и вскоре они поняли, что жизнь в доме за высоким забором так и останется загадкой. Ходили сплетни, домыслы, жизнь в маленьком городке не щедра на развлечения, но кто и когда бывал в доме Ярослава, доподлинно не знал никто, кроме самих гостей и помощницы по хозяйству.

Поэтому, быстро собрав Машеньку, она отправилась на рынок за мясом, зная более чем здоровый аппетит своего работодателя. На всякий случай она купила экзотических фруктов и клубнику, неизвестно, кого в этот раз приведёт Ярослав, и хотя единственным желанием Агаты было растереть по довольной волосатой морде эту клубнику, она, конечно, поставит её на стол, а если надо – на маленький столик возле кровати…

Клубника не понадобилась, пришедшие оказались мужчинами, которые предпочитали мясо и калорийные салаты, они почти не пили, громко разговаривали, не замечая Агату, быстро привыкнув к «новенькой Славки», ей казалось, что она слилась с серой кухней.

- Мурочка, сядь, посиди с нами.

Иногда, когда они заканчивали разговаривать о делах, Ярослав усаживал рядом с собой Агату, небрежно положив на неё руку в защищающем жесте, а то и вовсе усаживал её на одно колено. В этот раз он отодвинулся подальше, давая ей личное пространство.

- Агата, ты же не знакома с этими двумя? – он показал на двух мужчин, сидящих напротив. – Это мои партнёры, редко приезжают, поэтому вы ещё не успели познакомиться… Андрей, - он показал на светловолосого мужчину, не больше тридцати лет. – И Антон, - на брюнета чуть постарше. – А это Агата – моя помощница. Кстати, натуральная блондинка.

- Домработница?

- О, нет, я бы не стал называть домработницей женщину, которая полностью контролирует весь этот дом и питание его владельца, к тому же, она бывает агрессивной, так что не подставляйте меня, парни, мне с ней, можно сказать, ещё жить.

Блондинка недовольно потряхивала ногой, потому что ей совсем не нравилось, как брюнет смотрит на неё, ей, конечно, хотелось секса… утром, а сейчас совсем не хотелось, да и брюнетов она никогда не любила, к тому же какой-то худенький… Она покосилась на огромную руку, согнутую в локте, отчего мышцы немного напряглись, а самой Агате захотелось спрятаться от лапающего взгляда Антона. Никто бы не осмелился смотреть так на Агату, сиди она рядом с Ярославом, а не как сейчас, как будто они чужие люди.

«Хотя мы и есть чужие люди», - противная мысль.

Все расходились, Ярослав был хмурым почти весь вечер, он поглядывал на девушку, на распущенные волосы, закреплённые только двумя прядями сзади в какой-то странный узелок, как будто она завязала на бантик собственные пряди – блондинка. На красное – а какое ещё? – короткое платье, которое как-то слишком открывало ноги Мурочки, хотя до этого платье ему казалось самым обычным, видел и более вызывающие наряды. Он был бы не прочь посмотреть на Мурочку в том платье, с фотографий, и чтобы она станцевала для него, как на видео, где какой-то молоденький хмырь, не выдержав, забирается под подол, едва прикрывающей причинное место, а Мурочка продолжает извиваться, закинув руки за шею парня… Смотрел на невообразимую обувь на ней и на то, какой же она была маленькой, даже на этих чудовищных сантиметрах. Он не любил, когда по дому ходят в подобной обуви, сам предпочитал ходить босиком, благо полы были тёплые, но Мурочке разрешил и даже любовался ею, пока она не видит.

Девушка раскраснелась от выпитого алкоголя, несколько раз она звонила – проверяла детей, казалось, её что-то заботит, она впадала в транс, как это бывало с ней, в какие-то свои воспоминания или мечты, и этот момент казался слишком интимным, и Ярослав никогда не отвлекал её. Он понимал, что девушке сложно принять свою новую реальность, стать в одночасье  из обычной студентки матерью троих детей, столкнуться с проблемами сына-подростка, когда сама едва вышла из этого возраста, штудировать книги по психологии, пытаясь стать лучшей мамой своим мальчишкам и Машеньке. Если она убегает в свои мечты – так ли это плохо? Пусть хоть где-то её мир останется прежним.

Закрывая посудомойку, Агата почувствовала, что сзади неё стоит человек, быстро повернувшись, она посмотрела на Антона, который, не стесняясь, разглядывал, практически раздевал взглядом, недвусмысленно показывая свои намерения. Он протянул руку и убрал воображаемую прядь волос, очень лёгким прикосновением.

- Такая молоденькая, красивая… Агата.

Она молча смотрела на мужчину рядом, думая о сегодняшнем утре, вчерашнем вечере и своём каком-то глупом отчаянии и желании, она позволила провести по своим губам и даже почувствовала некоторое волнение, вчерашняя сцена, которая помимо воли взбудоражила и возбудила Агату, снова встала перед её глазами. Она почувствовала, как мужчина прижал её к себе, а так же ощутила, что она действительно красивая и молоденькая, твёрдость в мужских брюках однозначно давала это понять. Уже очень давно она не ощущала себя молодой и красивой, какой и являлась на самом деле. Она была мамой, ходила в школу, боролась с ошибками Лютика, подозревала Арни в курении, она погрязла в детском креме и подгузниках, готовила ужин и меняла постельное бельё раз в четыре дня, а ей хотелось хоть на какое-то время снова стать молодой и красивой, хотелось почувствовать себя желанной, в конце концов, а не племянницей с добрым дядей.

Через минуту она уже целовалась с мужчиной, который очень умело это делал, обещая своим поцелуем много удовольствия для истосковавшейся Агаты.

Краем глаза она видела Ярослава, который зашёл на кухню и, немного постояв, вышел, что разозлило и даже как-то разочаровало блондинку. Она целовалась в его доме, с его партнёром, и этот здоровяк молча вышел? Человек, который, не смущаясь, водит женщин и дошёл до того, что занимался сексом прямо у неё на глазах, проявил невиданную для себя деликатность? С чего бы? Всё это она думала, пока расстёгивала рубашку мужчины.

«Теперь твоя очередь смотреть, большой дядя»

- Ух ты, голенькая, - мужская рука скользнула в её трусики, - влажная… Ух, я смотрю, наш общий друг знает толк в женской красоте… неожиданно.

- Какой общий друг?

- Хозяин твой, конечно, ты же для него такая… хм… нарядная, не бойся, он разрешил, а я, как джентльмен, унесу эту тайну с собой. – Он резко развернул Агату к себе спиной, нагнул, и так же резко снял трусики. – Нда… жалко, что в попку ты не даёшь. Не даёшь же, я не ошибаюсь? Но, думаю, у тебя и дырочка…

Он не договорил, потому что Агата уже вырвалась и одёргивала платье.

- Отвали!

- Что? Как – отвали? Агата, так не делается.

- Молча отвали, - она развернулась, - на вот тебе, на память, - она бросила свои трусики, которые лежали на полу, – и ищи себе другую молодую и красивую.

- Ты понимаешь, что делаешь, девочка?

- Говорю оборзевшему ублюдку, чтобы он валил отсюда, вот что я делаю!

- Ты понимаешь, что у тебя могут быть неприятности?

- Испугал бабу хреном! Какие же неприятности у меня будут? Работу потеряю? Квартиру? Может, в тёмном переулке буду убегать от скинхедов? Какие такие неприятности у меня ЕЩЕ могут быть, вали. И ты вали, - на Ярослава, который зашёл на крик.

- Славик, я чего-то не понимаю, урезонь свою девку.

- Во-первых, она не девка, во-вторых, она не моя, в-третьих, чего ты хочешь от меня? Она тебе не даёт, я-то тут причём?

- Да ты же сам…

- Что я «сам»? Я сказал, что не вмешиваюсь в личную жизнь своих работников, захочет – её дело, не захочет – тоже её. Она взрослая женщина и вправе выбирать, она выбрала… Ты что-то не так понял, успокойся.

- Успокойся?

- Что ты, как младенец, ей богу, она что, последняя баба на земле? – он говорил снисходительно, кинув пустой взгляд на блондинку. – Езжай, сними шлюшку, две сними, к жене езжай, ради разнообразия, ЭТА девушка сказала «нет».

- Она не может сказать «нет», - Антон выглядел скорей растерянным, чем взбешённым.

- Эта? Эта может. Я же говорил – боюсь её, правда, успокойся, езжай домой, произошло недоразумение, всё…

- Ладно, ты прав.

- Видишь… всё нормально, и только знаешь, что… ещё раз заговоришь с Агатой в таком тоне, ещё раз твои руки коснуться её, и клянусь, я проломлю тебе голову, ты прекрасно знаешь, что проломлю… - Он говорил негромко, но даже Агате стало очевидно, что он проломит голову своему партнёру.

- Ты пытался подложить меня под своего партнёра? – она просто визжала и была в цвет своего платья, когда Ярослав переступил порог дома, благополучно усадив Антона в такси.

- Произошло недоразумение.

- Какое недоразумение? Он русским языком сказал: «Хозяин разрешил».

- И какое слово тут ключевое? Хозяин или разрешил?

- Разрешил… И хозяин.

- Начнём с «разрешил», значит, садись.

Как несколько месяцев назад, он усадил её на диван, но в этот раз сел не рядом, а напротив, так, что девушка практически терялась на фоне огромного роста и объёмов тела мужчины.

- Антон спросил меня, может ли он… кхм… поухаживать за тобой, назовём это так, что я должен был ответить?

- Что угодно, но не разрешать ему ухаживать, - «ухаживать» ехидно.

- А не ты ли, Мурочка, сегодня говорила, что хочешь мужчину, что секса у тебя давно не было, не ты ли выговаривала мне за Серёгу, от которого тебе хоть что-то  бы перепало? Кто я, чтобы решать за тебя? И тут мы переходим ко второму слову – я тебе не хозяин. Ты вправе сама решать с кем тебе ложиться в постель, а с кем нет. Соглашаться на «хоть что-то» или всё же подождать чего-то стоящего, это тебе решать, - он глянул на массивные часы на руке. – Конечно, мне следовало догадаться, что этот мешок с  дерьмом не будет… ласков, но, может, он бы понравился тебе, кто я, чтобы лишать тебя и этого тоже? Ох, Мурочка, Мурочка, подводишь ты меня под монастырь… Иди-ка ты спать, - он резко встал.

- Я ещё не убралась.

- Завтра уберёшься, иди.

- Мне удобней сегодня…

- Хм… ко мне сейчас приедут, не нужно тебе на это смотреть, насмотрелась уже, достаточно.

- Ладно, - она дошла до двери и даже переобулась, бросив в угол босоножки, и уже открывая дверь, всё-таки сказала, что хотела.

- Почему не я?

- Что «почему не ты»?

- Почему не я? Почему всегда кто-то? Я чем-то хуже? Чем? Почему? Тебе блондинки не нравятся, или я толстая, или наоборот, худая, почему не я? Скажи мне, - всхлипывая, - всегда кто-то, но не я…

- Агата.

- И имя у меня какое-то нелепое, на Мурочку вечно заменяешь! – она окончательно расплакалась и даже не давала себе труда скрывать это, усталость от событий последнего года, алкоголь  и какое-то свалившееся отчаяние сыграли свою роль, девушка плакала уже почти навзрыд. Стоя в дверях, с хлюпающим носом и потёками туши на лице, она приводила в растерянность мужчину рядом, который, как самый обычный представитель сильной половины человечества, не знал, что делать с плачущей женщиной. Что делать с отчаянно плачущей блондинкой он и вовсе не представлял, поэтому он просто поднял её на руки и, отнеся на диван, усадил себе на колени.

- Хорошее у тебя имя, не плач, Мурочка.