Отверженная (полная версия)

— Ванну ей сделаем с черничным ароматизатором, чтобы сладким пахла…

— Ногти! Ногти тоже с черниками…

Не знаю, наверное, в тот день я умерла… Еще когда не смогла сказать Шакалову "нет", встать и уйти. Всю жизнь люди пользовались этой моей чертой характера, кто-то называл ее глупостью и доступностью, а кто-то свехмерной добротой. Стоило человеку оказаться в опасности, как я готова была отдать все деньги, снять последнюю одежду, чтобы помочь. Как и сегодня.

Но жизнь нас учит, ставить на свое место и показывает, как глубоко можно пасть. Карма настигает каждого. Соглашаясь на условия Кирилла, я подложила себе свинью. Знала, что не справлюсь, не выдержу, сломаюсь и все равно согласилась…

Я умерла тогда… Я умерла в день своего девятнадцатилетия… Или быть может умерла моя душа? А на что способен человек без души? Явно не на что-то хорошее.

Я безразлично стояла перед зеркалом и оценивала трехчасовую работу людей Шакалова. За это время никто из них не спросил, кто я, как меня зовут и нравится ли что-то мне. Они просто мыли меня, вычищали, красили, приводили в товарный вид. А я? Наверное, это называется стресс, когда ты воспринимаешь реальность сном и не чувствуешь ничего, кроме жуткой боли в области груди и желания плакать.

И вот теперь на мне было надето черное гипюровое белье с фиолетовыми вставками, чулки и туфли на таких шпильках, которые не носят даже самые отпетые шлюхи. Ногти нарастили, как и ресницы. Губы нарисовали светло-лиловым, а черные волосы до пупка выровняли, решив все же не трогать.

Внезапно кто-то ворвался в комнату. Естественно, это был сам работорговец. Он обошел меня кругом, а затем выгнал всех грубым: "Вышли вон".

— Знаешь, что это? — покрутив у меня перед носом своим телефоном, спросил Кирилл, — Твой счастливый билет. Я уже позвонил кому-нужно и приказал перевести Ингу Игнатову и Владислава Раму в более комфортные условия. Сегодня до часа ночи мы решим, чем закончится дело о исчезновении моей "жены": арестом или освобождением.

— Но никто никого не похищал. Они просто сбежали от вас… — вырвалось против воли и я тут же отвела взгляд, когда черные глаза Шакалова блеснули злостью.

— Но кроме тебя этого никто не знает, Черничка. — совершенно спокойно заявил мужчина. — И не узнает. Потому что я хочу разобраться с ними сам.

В тот момент я даже представить боялась, что может ждать невесту Шакалова и его заместителя, но по большей части было плевать. Я ощущала, что назревает что-то ужасное. Знаете, этот адреналин, как предчувствие события, способного изменить всю твою жизнь? Сейчас у меня сосало под ложечкой сильнее, чем когда-либо.

Кирилл вальяжно подошел к широкому деревянному столу и положил на него некий предмет, похожий на тампон, только черный, плоский и пластмассовый. Затем открыл бутылку мартини и налил полный бокал, сыпнув в него некий порошок из кармана.

— Я не уверен, что ты сможешь избавиться от своих перепуганных крысиных глазок даже если я запугают тебя до смерти и стану угрожать родителями, именно поэтому нам нужен допинг. — Шакалов устало подошел ко мне с бокалом и странным тампоном, затем всунул бокал в руки. Сам же монотонно, не спрашивая, отодвинул трусики и вложил предмет между половых губ. Затем посмотрел в глаза так, что сердце упало в пятки и отчеканил по слогам: — А теперь пей. До дна и залпом.

Я исполнила его приказ тайно надеясь, что это цианистый калий. Но нет. Обычный неприятный алкоголь, от которого тут же закружилась голова и сердце стало биться менее резво.

— Хочешь знать, что это? — игриво приподняв бровь, Кирилл наклонился прямо к моим губам, пока его рука скользнула поверх бедер, хоть и не по голой коже. Я нахмурилась и попыталась инстинктивно отступить назад, но он лишь сильнее сжал руку, удерживая на месте.

— Нет. — выдохнув, решила рискнуть всем и прикусив губу, уверенно спросила: — Меня интересует другое. Вы меня продадите подороже, выиграете некое пари… А что дальше?

Кирилл усмехнулся, а затем словно в последний раз провел носом по скуле, втягивая ароматизатор ванили. Он резко отошел в сторону, а затем вернулся к столу за порцией очередного скотча.

— Я стану богаче на десять тысяч евро, Черничка. А! Ну и твои друзья продолжат свое бессмысленное существование не на зоне. — равнодушно выплюнул он, словно провоцируя меня на эмоции.

— Я имею ввиду себя. Что делает… покупатель с… товаром? — Да! Я это сказала. Далось тяжело, отняло остатки сил. Но… То ли "коктейль" Кирилла подействовал, то ли появилась какая-то странная смелось и дерзость. А еще головокружение, дымка перед глазами и полное отсутствие инстинкта самосохранения.

— Каждый раз по-разному. — равнодушно пожал плечами он, а затем сел в кресло, уставившись на меня. Его глаза были полузакрыты, руки вальяжно раскиданы в стороны, а нога закинута на ногу. Шакалов пялился на меня долгие пять секунд, и я буквально видела через кристаллики его зрачков, как в сознании он уже оттрахал меня во всех позах. — Большинство держат в качестве любовниц на короткой цепи. Такие шлюхи обязаны выполнять любую, даже самую грязную прихоть хозяина. Но есть и исключения: двоя женились на товаре, один заставил девушку наплодить себе целый детский сад, а на последнем аукционе мужчина просто пожалел "бедняжку" и отпустил ее к семье. Что тут скажешь? Идиот.

— Не понимаю… — в конец осмелев, я впервые за день начала думать трезво и плюхнулась в кресло напротив Кирилла. Странный алкоголь с порошком нравился мне все больше! — В чем интерес? Найти девушку и насильно продать ее какому-нибудь уроду.

— Не насильно, если хочешь знать. — поправил меня Шакалов, с усмешкой глядя на мое изменившееся настроение. — Для нас — это спорт. Найти самый ценный товар и выручить больше денег. Для девушки — шанс найти спонсора. Так что тебе еще повезло, Черничка. Освободишь друзей и найдешь богатого папика.

Внезапно стало душно до чертиков. Я откинулась на спинку и широко расставив ноги, начала обмахиваться руками. Ничего не помогала. Хрупкие капельки пота выступали на животе, груди, делая волосы влажными. Я откинула их в сторону, обнажая часть голой кожи в районе бюстгальтера, а затем волком взглянула на Шакалова:

— Лучше умереть, чем быть с таким, как ты. Деньги — средство, а не цель. Они облегчают существование, а не заполняют его.

— А знаешь, Черничка… — Шакалов не слушал меня, что естественно. Он приложил руку к губам, блуждая взглядом по телу, словно вылизывая его своим языком. По ощущениям было так же слизко и мерзко. — Я все же хочу рассказать тебе, что за устройство в твоих половых губах. А лучше — протестировать его прямо сейчас.

Правая рука Кирилла оказалась в кармане брюк и мне показалось, что он нажал на какую-то кнопку. Как вдруг между ног появилась вибрация и я резко сжала бедра, вопросительно глядя на Шакалова.

— Ты когда-то испытывала оргазм? — низко, с придыханием спросил он, цепко сканируя лицо и стараясь не пропустить ни одной эмоции.

— Никогда. — по инерции призналась я. Пальцы сжали быльца кресла и я выгнула спину, хрипло за стонав. Сознание было совсем пьяным, я забыла почему нахожусь здесь, и кто я? Что это?.. Действие алкоголя или вибратор Кирилла?

— Я подмешал тебе наркотики в алкоголь. Убийственная смесь! Подозреваю, что это первый твой опыт, так что будешь чувствовать себя чертовски пьяной, но без проблем с координацией. Возможно, забудешь даже свое имя, но говорить тебя никто просить не будет. А молчать у тебя выходит хорошо. — торопливо пояснил мужчина, но я больше не могла видеть его лица. Мои глаза были закрыты, а все мысли сосредоточились между ног. Приятная волна накатывала снова и снова, словно подталкивая к чему-то большему и приятному. Я тяжело дышала, положила ногу на ногу и против воли открыла рот, чтобы выпустить стон. В комнате была только я и вибрация. Но голос на заднем фоне шептал: — Боже, ты будешь охуительной любовницей! Очень темпераментной… Если бы ты знала, как я хочу насадить тебя на свой член и трахать до рассвета, пока ты не кончишь или не потеряешь сознание… А затем ты бы сделала мне минет, глядя только на меня своими фиолетовыми космическими глазами. Я бы сжал твое горло и заставил проглотить все до последней капли. Все, Черничка! Ты хочешь этого?

Кажется, он снова что-то нажал в кармане, и я окончательно провалилась яму ощущений. Тело било судорогами, соски набухли, а ноги сводило от напряжения. Но это был еще не конец. Я ощущала, что еще немного, совсем чуть-чуть, лишь каплю больше и…

— Не слышу ответа, Черничка. — прошептал мужчина прямо над ухом, а я и не услышала, как он подошел. — Чего ты хочешь? Скажи!

Шакалов снова нажал кнопку и вибрация буквально выбила меня из колеи. Заставила кричать, стонать, биться в конвульсиях, раздирая кожаные быльца.

— Я хочу кончить. — взмолилась я, я затем отчаянно прошептала: — Прошу… Прошу… Прошу…

— Хорошо… — хрипло выдал из себя Кирилл, а затем я ощутила его язык на своей шее. Он гортанно зарычал, словно еще никогда в жизни ему не приходилось сдерживаться с таким трудом, а затем глухо приказал: — Быстро задвинь ноги.

Несмотря на убивающие спазмы, я послушалась. Между тем вибратор коснулся прямо клитора и я кончила быстрее, чем могла представить. Я не помнила, кто я, где и почему нахожусь в этой комнате полуголой. Мне просто было хорошо. Первый в жизни оргазм. Лютым, всеобъемлющий и разрывающий изнутри. Каждая клеточка тела трепетала, умоляя о чем-то большем и я в полудреме прошептала:

— Кирилл… Я хочу, чтобы ты взял меня сейчас. Прошу. Мне… Мне мало.

Не знаю, когда Шакалов успел отойти, но его голос послышался в районе двери. С трудом открыв глаза, увидела, как мужчина поворачивается ко мне у отрытой двери и криво усмехается:

— Если ли бы ты знала, как сладко это звучит из твоих губ, но… Ты товар, Черничка. Жди. За тобой скоро придут.

Он захлопнул двери и просто вышел. Но я не чувствовала боли, печали, радости или даже страха. Мне было все равно. Чернота уносила куда-то глубоко-глубоко и я заснула.

Глава 2. Ведомая или ведущая?

Меня разбудил резкий поток света, бьющий прямо в лицо. Судорожно открыв глаза, я мельком взглянула на седовласого старика в костюме дворецкого и тут за закрыла их рукой.

— Какого черта вы направили свет пряма в глаза?! Я что, на допросе? — закричала я, хмурясь. Сознание немного прояснилось, недавние воспоминания хоть и были мутными, не четкими и мало осознанными, но скребли по сердце наточенными вилами.

— Ты не просыпалась, девочка и на губах была пена. Все признаки передозировки. — прошептал мужчина на ухо, а затем приложил руку ко лбу. — Но ничего, я уже научен оказывать первую помощь сам, чтобы не тревожить господина Шакалова.

— И что вы сделали? — голос пропал и я, прокашлявшись, осмотрелась по сторонам в поисках воды. Но старик успел раньше, протянув мне целую баклашку. Я выпила литр за раз, все еще ощущая дикую жажду.

— Вколол лекарство, а затем провернул фокус со светом. Не знаю, как, но это работает! — довольно воскликнул дворецкий, а затем потянул меня за руку, заставляя встать. Сперва немного шатало, тошнило и мысли путались, но не прошло пяти минут, как сознание прояснилось. Старик улыбнулся, увидев это, а затем больно треснул меня по лбу пальцами: — О чем ты думала, когда принимала наркотики перед аукционом? Знал бы господин Шакалов, устроил бы тебе наказание! Но ничего… Я привел тебя в чувство и никто не должен заметить подвоха.

Я скромно кинула и все же облокотилась на стену. Странный день выдался… Из скромной девочки, которая собиралась замуж за сына священника, превратилась в продажную шлюху, которая едва не умерла от передозировки. А еще этот чертов оргазм…

Стоило вспомнить о Кирилле и кровь в венах закипала, кулаки сжимались, а желание придушить его было таким сильным, что на мгновение оттесняла полную отреченность от происходящего. Он — зло всего человечество, прыщ на теле общества или робот без сердца — стал мужчиной, подарившим мой первый оргазм.

И даже тот факт, что Кирилл не прикасался — не тешил. Я молила его о большем, хотела отдаться…

"Это была не ты, Кристина. Наркотики меняют человека до неузнаваемости. А урод-Шакалов едва не убил тебя дозировкой!" — прошептало подсознание, но я отмахнулась от него и проследовала за стариком.

— Что мне нужно будет делать? — спросила я у него, когда мы шли по длинному коридору громадного дома. Все вокруг нагнетало и без того тревожную атмосферу: приглушенный свет, красные обои и полное отсутствие людей.

— Ничего сложного или особенного. Выйдете на сцену. За спиной будет идти видеоряд о вас… А дальше разберетесь. — холодно отчеканил мужчина, а затем вдруг остановился и открыл дверь в самом конце коридора. — Вот. Посмотрите пока торги предыдущей девочки.

Когда я входила в нее еще не знала, что это что-то типа актового зала в логове Шакалова. В дорогих позолоченных креслах сидели около десяти мужчин среднего возраста. Они были в полумраке, пили крепкий алкоголь и создавали дымку вокруг своими вечно зажженными сигарами.

На небольшой сцене стоял молодой парень в смокинге и миловидная девушка лет двадцати пяти. За ней, на воображаемом экране-стене, шел странный видеоряд… Девушка каким-то образом изворачивалась и поднимала гирьки своим… сокровенным местом.

— Перед вами — жрица любви. На ее счету больше ста удовлетворенных мужчины! Даже геи получают удовольствие от ее шаловливых пальчиков и язычка. А что уж говорить о секретном оружие? Вагиной девушка может поднимать гири, весом до двадцати килограмм. Мышцы натренированы знатно! — представил девушку аукционист, пока блондиночка выгодно изгибалась перед зрителями, подмигивала, флиртовала и смеялась. — Кто скажет свою цену первым?

— Больше тысячи эта старая корга не стоит! Посмотрите на нее… Даже если она газели поднимает своей вагиной, лицо ее никуда не денешь. Мне что, прикажете, трахать ее с мешком на голове? — рассмеялся один из возможных покупателей в первом ряду. Я перевела на него удивленный взгляд и заметила щуплого неприятного сноба лет сорока пяти. Бок-о-бок с ним сидел Кирилл, согласно кивающий на заявления друга, но по другую руку от моего "работорговца" обосновался совсем другой экземпляр…

Я сразу заметила его в толпе. Тот парень был другим… При том, что Шакалову на вид было не больше тридцати, парень выглядел и того меньше. Он был худым, щуплым, с зачесанными назад длинными волосами и ростом, словно у баскетболиста.

— Есть еще желающие приобрести даму? — скупо предложил аукционист, но никто не подал и звука.

— Ничего, милая. Будешь моей домработницей. Посмотрим, как твои таланты помогут разгребать дерьмо за собаками. — предложил мерзкий старик и в зале раздался звонкий хохот. Не уверенна, что шутка показалась кому-то смешной, но было явно другое — седовласый мужчина имеет авторитет. Все вкруг словно боялись не разделить его шутку.

В голове сразу появился странный вопрос: если Шакалов будет зол, а незнакомец — доволен. Кого поддержит публика?

Ведущий аукциона уже собирался ударить молотком, как молодой парень рядом с Шакаловым резко поднял табличку и гордо заявил звонким голосом:

— Даю пять тысяч за эту нимфу. Боюсь, господин Коронов не может оценить по достоинству девушку, которой меньше шестнадцати и нет накладной груди с задницей. Все же возраст берет свое…

— Продано! — молоток ударил, а "рабыня" скривилась от недовольства, не потешив свое самолюбие. Мне же, наконец, стало интересно… Ведь этот самый Коронов вскочил с места и подлетел к парню, схватив его за шиворот и подняв с места.

— Что ты себе позволяешь, смарчок?! Это была утка СМИ. Я никогда не увлекался педофилией! Никогда, ясно тебе? — рычал он на него, словно умалишенный. Я испуганно глянула на охрану — стоят смирно и не шевелятся. Гости, скучая, попивают алкоголь. И лишь парень весело усмехнулся и бросил Коронову:

— Вы преувеличили насчет блондинки, а я насчет вашей репутации. Все в расчете. Что за эмоции? Неужели я так сильно вас задел, господин Коронов?

Не знаю, чем мне так понравился этот парень. Возможно, в стрессовой ситуации человек просто обязан найти менее противный кусок дерьма, в общественном туалете. Иначе не выжить. И я засмеялась. Громко и звонко, совсем забывая кто я и зачем тут. Мне просто понравилось, как перекосило лицо Коронова, когда его сделал парень, по возрасту подходящий в сыновья.

И, естественно, именно в этот момент аукционист решил выключить сопровождающее видео за спиной девушки, тем самым заглушая музыку. Весь чертов зал обернулся в мою сторону, с интересом рассматривая.

— Твои глаза… Они космические! — мило улыбнувшись, самый молодой в зале парень смотрел мне только в глаза, несмотря на провокационный наряд. Подмигнул, слегка оттолкнул Коронова и кивнул головой в знак приветствия: — Максим Абрамов. Приятно познакомится с такой лишающей голоса красотой!

Я уже открыла рот, чтобы поздороваться в ответ, как тут же поперхнулась. Вибрации, исходящие от одного конкретного человека в зале, действовали даже физически. Я повернула голову к Шакалову и почувствовала привкус горечи на языке и его мысленный посыл: "Только попробуй еще раз высунутся".

Я непонятливо свела брови на переносице, ведь если следовать логике — так меня купят дороже. Но Шкалов явно моих посылов не разгадал или просто делал вид. Его кулаки сжались, жевалки заиграли и даже в полумраке было видно, как глаза стреляют молнии. Ей богу, если у дьявола есть человеческий облик — это Кирилл Шакалов в порыве едва контролируемой ярости.

— А теперь у нас следующий лот! Товар господина Кирилла Шакалова — девушка с фиолетовыми глазами. Не могу не сказать важный факт, что таких людей всего считанные единицы на земле и все они живут в Египте! — воскликнул акционист и я быстро проследовала на сцену на ватных ногах.

Десять мужчин смотрела на меня, словно голодные коршуны. Неприятные, липкие взгляды сыпались со всех сторон, облепляя словно панцирем. Я дышала через раз, забывала глотать и постоянно облизывала губы. Черт… Лучше и вправду быть под наркотиками, чем испытывать реальность в трезвой шкуре.

— Такого не может быть! — воскликнул неугомонный Коронов. — Это либо линзы, либо какая-то операция. Шакалов решил провести нас, как школьников!

— Нет, господин. — тут же переманил его внимание на себя аукционист. — Девушка прошла медицинское обследование. Так что можете быть уверенны… К тому же, по правилам аукциона, после покупки ваш врач может лично осмотреть девушку и удостоверится в честности господина Шакалова.

Коронов сел на место и уставился на меня так, как в последний раз. Его крысиные глаза прошлись по каждой клеточке моего тела, насилуя своей придирчивостью и скрупулезностью. Да, Кирилл Шакалов тоже смотрел на меня с похотью, но… не так грязно, мерзко и уничтожающе. Мельком встретившись взглядом с Короновым я увидела там свою смерть: пытки, насилие, извращение. Все это было в ехидной ухмылке, еще до того, как он услышал главное:

— Кроме того, девушка абсолютная девственница. Абсолютная, господа! Ни разу ни мастурбирующая, что подтвердил наш гинеколог по состоянию кожи. — продолжал час моего падения парень на сцене. И если я думала, что худшее в моей жизни уже произошло: ошиблась — аукционист внезапно отодвинулся от сцены и сделал экран монитора полностью доступным для зрителей. — Пару часов назад девушка получила свой первый в жизни оргазм от вибратора в доме хозяина вечера, господина Шакалова. Он любезно предоставил нам эти кадры, чтобы вы не жалели своих денег!

Удар… Еще удар? Нет, его не было, сердце умерло от стыда, горя и потери. Я просто стояла. Не ощущая ног, рук, времени. Вот парень нажимает на кнопку и включает запись со скрытой записи из кабинета Кирила. Вот мой взгляд с испугом падает на него, но мужчина не видит меня — смотрит сквозь. Словно я мебель, вещь, собственность.

Из видео доносятся крики, стоны, мерзкие слова Шакалова. Взгляды в зале становятся все заинтересованней, грязнее, требовательней. Все словно ждут чего-то, поглядывают на Шакалова и его корман брюк. Но он молча сидит и смотрит видео, словно это не шокирующие кадры, а художественный фильм.

Вдруг осознала, что нажми он сейчас на кнопку в своем кармане — сошла бы с ума.

Мои глаза опускаются вниз, руки трясутся, ноги подкашиваются, а из глаз текут горючие слезы. Я ведь не смогу быть больше прежней. Никогда. Нет больше Кристины-официантки, есть душевно больная Черничка, чья-то будущая рабыня.

— Пять тысяч!..

— Десять!..

— Ставлю сразу пятьдесят.

Бесчисленные голоса вокруг фонили, но один я услышала четко — Максима Абрамова:

— Даю двести и хочу забрать ее сейчас же. Неужели вы не видите, что девушке плохо? Ей нужна помощь и полный покой.

Я подняла на него глаза с надеждой и тут же спотыкнулась о его полный горечи и извинения взгляд. Одними губами парень шепнул: "Все будет хорошо. Выдохни. Я тебя спасу". И я улыбнулась ему. Наверное, только такая отворенная ложь помогала окончательно не потерять себя.

Это было словно лучик надежды, свет в конце туннеля или шанс на менее унизительное будущее. Смотрела только на Максима с надеждой и питалась его доброжелательностью, ведь своих сил не осталось. Он держал контакт со мной, словно знал — оборви его и моя психика наконец сдастся.

Аукционист уже почти ударил по столу молотком, как Коронов раздраженно выплюнул:

— Даю триста и заканчиваем эти чертовы торги.

По спине прошел холодок и я тяжко сглотнула вязкий ком, умоляюще взглянув на Абрамова, минуя абсолютно отреченное лицо Шакалова.

— Пятьсот. — не подвел меня Абрамов.

— Шестьсот.

— Семьсот… — менее уверенно ответил мужчина, поглядывая на меня с опаской.

— Ставлю миллион, сосунок, и эта шлюха уедет со мной. Вряд ли в свои двадцать пять ты способен наскребти такую сумму! — с усмешкой воскликнул Коронов, а затем с ненавистью посмотрел на меня и буквально выплюнул: — Тебе придется долго отрабатывать деньги, дорогая. И ты даже представить не можешь, что тебя ждет! Ближайшей месяц твоей жизни станет самым ужасным, что ты когда либо переживала.

Наверное в тот момент я осознала, что это конец. Оперевшись на трибуну, с ужасом посмотрела на престарелого Коронова и увидела свою смерть. Снова. Да… Еще недавно она казалось призрачной неправдой, но сейчас почти подтвердилась ударом молотка. Наверное, среди всех уродов в зале, Коронов выглядел устрашающей всех. Спокойной на вид, с самыми черными демонами в душе…

Сумасшествие пришло от куда не ждали. Перед глазами менялись картинки: предложение Влада руки и сердца — будущие пытки сорокалетнего извращенца; девичник с подругой на крыше дома — мой оргазм перед десятком людей; арест любимых людей — унижения перед Шакаловым…

— Ставлю два миллиона и мы расходимся, господа. — внезапно подал голос Щакалов, и все вокруг затихли.

— Нет, друг… Так не честно. Ты не можешь купить свой товар! — запаниковал Коронов, который наверняка построил на меня далеко идущие планы. — К тому же, ты обещал живое шоу с вибратором после видео. И где оно? Цена могла бы возрасти в три раза за такое…

— Повторяю еще раз, — ледяным тоном отчеканил мужчина, глядя куда угодно, только не на меня. — Я забираю ее себе. Нет такого правила? Появилась с сегодняшнего дня. Кто не доволен может просто встать и уйти. А теперь прошу всех покинуть мой дом. Сейчас же!

И, кто бы мог подумать, не прошло и секунды, как с места вскочил Коронов. Шепча проклятия в адрес хозяина вечера он быстро поднялся на ноги, но затем спотыкнулся, пытаясь сбежать быстро, и позорно упал на Шакалова.