Заглянуть в прошлое

Клара Колибри

ЗАГЛЯНУТЬ В ПРОШЛОЕ 

И вот настал этот день. Мне исполнилось тридцать. День рождения. Так ждала этой даты. Думала устроить праздник, как никогда, и веселиться с друзьями и приятелями чуть ли не до утра. И день недели не подкачал, была суббота. Именно к этому событию спешила отделать свой загородный дом. Вот он, готов был в срок. Стоял себе особняк в три этажа. Под красивой ломаной крышей, с петухом-флюгером на коньке. Многочисленные окна с фигурными раскладками успешно справились со своей задачей: света в комнатах было море. А самих комнат не счесть. На третьем этаже даже еще и придумывать не принималась, что там устроить. На первом, ясное дело, располагалась кухня, столовая, гостиная. Второй этаж задумывался под спальни. Всего их получилось четыре, квадратные, просторные, с пристроенными гардеробными. Красота, да и только.

Я бродила по дорожке, выложенной тротуарной плиткой, вокруг дома. Но смотрела больше себе под ноги, только иногда поднимая голову и окидывая взглядом стены, отделанные декоративным облицовочным кирпичом. Весна в этом году была не такая уж и ранняя. Конец апреля, а травки еще «кот наплакал», так, слегка совсем зазеленела. Если бы не первоцветы, то и глазу особенно негде было бы задержаться. Да вот еще туи оживляли картинку. А в общем-то территория вокруг дома была куда радужнее, чем состояние моей души. Там, как раз, было совсем серо.

Послышалось или, и правда, за воротами раздался автомобильный гудок? Я подняла голову и навострила уши в ту сторону. Нет, все верно, гудели. Запахнула куртку и направилась к воротам и к калитке, что рядом с ними. Шла быстро, но за это время еще дважды посигналили. Кто же это мог быть, такой нетерпеливый?

Подошла сразу к воротам. Сбросила засов и с силой толкнула створку. Она легко поддалась. Качнулась и поехала в сторону, освобождая въезд на участок и на площадку, тоже выложенную плиткой. Пока распахивала вторую створку, успела рассмотреть белый Форд. Такая машина была у школьной подруги Татьяны Акимовой. Сто лет с ней не виделась. Не уж-то она ко мне в гости пожаловала? Вот это, да!

– Машка! Привет, подруга! – это точно была Танюшка, опустила стекло в окне со стороны пассажира и махала мне из него, улыбаясь во весь рот. – С юбилеем тебя! Куда машину поставить?

Я развела руки в стороны и пожала плечами, при этом еще обвела взглядом большую площадку для автомобилей, в тот момент полностью пустую. Ставь, мол, где пожелаешь, все места только для тебя.

– Я что, первая приехала? А во сколько же ты гостей ждешь?

Она выбралась из машины, деловито поправила на себе костюм, а потом спешно нырнула на заднее сиденье. Оттуда показалась уже с огромным букетом алых роз. Он был такой величины, что Татьяне понадобились обе руки, чтобы его вытянуть без потерь из распахнутой настежь двери. И только потом, согнувшись и боком, она оттуда же извлекла красочный пакет с подарком.

– Это все тебе, моя дорогая! Держи. И дай я тебя поцелую, – мы обнялись.

– Очень рада тебе. Ты даже не представляешь, как. Пошли в дом.

– Разве же это дом? Дворец! Веди, веди, хозяйка. Ну и красота, вот это, да!

– Не удивляйся, если окажешься моей единственной гостьей сегодня.

Мы вошли в холл. Я остановилась около вешалки, чтобы снять и пристроить на нее куртку, а заодно переодела кроссовки на домашние тапочки. Татьяна, не задерживаясь в прихожей и холле, сразу прошла глубже в дом. Ей было интересно рассмотреть его изнутри.

– Вид из окон второго этажа просто нечто! – ее голос доносился предположительно из моей спальни.

Я только хмыкнула. Из-за плохого настроения никак не могла стряхнуть с себя апатию и подключиться к обсуждению планировки и дизайна дома.

– Надо же, в душе горячая вода! Я матери тоже в доме сделала газ, воду и канализацию. Только у меня все растянулось на пятилетку. Задумку вынашивала да мамулю уговаривала на стройку год. А потом еще работнички «пилы и топора» полтора года возились. Еще полтора или около того ушло на устранение недоделок и неисправностей. Одним словом, горя хлебнула. Не рада уже была, что затеяла все это. А все из-за чего? Да, времени у меня ни на что не хватает. Ношусь по миру, как угорелая. А без контроля оно всегда так и бывает.

– Ты так и занимаешься по-прежнему мехом?

– Ага. Судьбу мою, как заклинило. Я тебе безрукавку из норки подарила. Ты примерь. Если что, поменяю, – Таня спускалась по лестнице вниз. – А на третьем этаже у тебя, что будет?

– Бог его знает…

– А это что за двери? Вон там, в конце этого коридора.

– Те? Сауна там.

– Уже работает? Круто! А пахнет-то как, обалдеть!

Пока она рассматривала все вокруг, я прошла в столовую и принялась накрывать стол. Было похоже, что гостей больше не прибудет, только школьная подруга вспомнила обо мне сегодня. Что же, так тому и быть. Посуду ставила, как на двоих. Прошла в кухню, что через арку по соседству, достала из холодильника еще утром приготовленный салат, ухватила с полки нарезки. Все в руки не далось, поэтому вернулась во второй раз.

– Тань, что пить будем? Вино или водку? – встала в задумчивости перед раскрытым холодильником.

– Ты ставь, ставь, а там видно будет, – она нарисовалась в дверном проеме, который вел из столовой в гостиную. – Все мне, Машка, у тебя понравилось. Все с размахом и на века.

– Еще скажи, на вырост!

– Тоже верно сказано. Дом этот на большую и счастливую семью, так полагаю, рассчитан. Теперь тебе самое время замуж выйти, детей мужу нарожать и жить с ним долго и счастливо. Вот за это сейчас и выпьем. Наливай! Тост у меня шикарный получился. Правда? Нет, не надо вина. Давай за такое водки выпьем.

– Как скажешь. Только я с водки пьянею быстро. Предупреждаю сразу, чтобы потом не говорила, что не смогла тебе компанию поддержать.

– Сколько тебя знаю, ты и с вина косеешь на счет три. Помнишь, как мы первый раз распили бутылку, тайком от взрослых? Где это было? Правильно, в колхозе, в трудовом летнем лагере. Мы там свеклу пропалывали.

– Точно, помогали труженикам поля днем, а вечерами ходили в клуб на дискотеки. У Ольги Куприяновой случился день рождения, и мы вскладчину купили какой-то дряни. А распили ее после отбоя, в темноте, закусывая одним яблоком на всех.

– Вот это было веселье! Смех из нас так и прыскал, но надо было таиться, чтобы не разбудить учителей.

– Сами себе казались такими взрослыми…

– Еще бы! А вот теперь мы и, правда, взрослые. Давай выпьем за тебя. За твои восемнадцать. Или все же за тридцать? Это как сама желаешь. Я озвучила потому, что мы здесь вдвоем, и знаем друг про друга ну все, совсем все. Или почти все… – она покосилась на меня со значением. – Мы выпили две рюмки водки. Сейчас закусим, и я снова скажу тост. А потом ты мне все расскажешь. Договорились, подруга? Вот и славно.

Каждая из нас с энтузиазмом принялась наполнять свою тарелку, как будто это сейчас имело огромную важность. А может и правда имело? Вечер только начался, разговор предстоял длинный, спиртного было на полк, надо было себя сберечь.

– Вкусный салат. Сама готовила?

– Угу.

– А я повадилась готовые покупать. Не правильно это, но все времени ни на что не хватает. Ну, что, по третьей? За тебя, Мария! За твою красоту! Не крути головой, я знаю, что говорю. Ты у нас всегда яркая была. И сейчас тоже. Посмотри, какие у тебя красивые каштановые волосы. Густые, блестящие, мне всегда нравилось, что прямые. Не как у меня, с легкомысленными завитушками. Не спорь! Сейчас я говорю.

– Знаю я тебя. Начнешь меня по частям разбирать, а рука отсохнет рюмку держать.

– А глаза? – проигнорировала Танька мое высказывание. – Зеленые! На зависть многим, они у тебя немыслимо зеленые, других таких ни у кого не видела. Ресницы длинные, длинные, что верхние, что нижние. Тоже, кстати говоря, редкий в природе случай.

– Танька, кончай! – перехватила рюмку в левую руку.

– Губы!

– О-ох! Издеваешься, да?!

– Если бы. Завидую я тебе, Машка. Ой, как завидую! Вот говорю сейчас и понимаю, что тоже хочу такие губы.

– Вот, хулиганка! Я уже поняла, что конца этому тосту не будет.

– Если станешь меня постоянно перебивать, то конечно. На чем я остановилась? Вспомнила. Губы у тебя такие, что если кто начнет их целовать, то остановиться уже не сможет.

– Это как?

– Не перебивай. Фигура у тебя всегда была, что надо. Нет, правда, как тебе удалось ее сохранить? Не ешь, наверное, ничего совсем? Вот я тоже пробовала на диету сесть, да потом еще больше набрала, и рукой махнула на себя с тех пор. Видишь, какая сдобная стала?

– Мне нравится, как выглядишь.

– Спасибо. Только сегодня мы говорим все же о тебе.

– А разве ты не закончила? Я уже выпить хотела.

– Ладно. Уговорила. Давай выпьем за твою красоту неземную.

Мы с удовольствием выпили и покушали немного.

– Знаешь, что я решила, – первой непродолжительную тишину нарушила Татьяна. – Мне уже понятно стало, что у тебя какие-то нелады. Но может, пусть они подождут? Разговоры о них, имею в виду. А сейчас пусть будет праздник?

– Пусть. Праздник, всегда лучше.

– Тогда иди и переоденься.

– Куда мне пойти? Не пойду. Переодеваться не хочется. Да и нет у меня здесь особого выбора нарядов. Может пара платьев висит в спальне в шкафу…

– Иди! У тебя юбилей. А ты сидишь в джинсах и кофте какой-то. Уважь меня, твою гостью. Очень прошу.

– Ладно. Переоденусь. Пойду наверх. Не скучай, я быстро.

– Я пока музыку поставлю. Где тут у тебя музыка? Нашла. Вот. Другое дело.

Когда спускалась в столовую, еще с лестницы наблюдала свою подругу, вальсирующую по паркету гостиной.

– Совсем другое дело, – закивала она мне одобрительно. – Платье сидит на тебе шикарно. Празднично так получилось. А ты не хотела переодеваться! Не юбилярша, а конфетка. Давай танцевать.

– Можно, – я ухватила ее за талию и за руку, собираясь закружить в вальсе.

– Нет, я веду. Ты должна быть мягче. Доверься мне, дорогая.

Пока мы разбирались, что к чему, музыка сменилась на довольно темпераментную и совсем не вальс. Вопрос, кто станет вести в танце, отпал сам по себе.

– Как выпью, сразу тянет курить. Где у тебя можно дымить?

– Может, на крыльцо выйдем? Вечер теплый. И там звезды!

– Звездное небо – это хорошо. Пошли на улицу, – согласилась Татьяна. – Как раз к случаю, надень мой подарок. Ну, безрукавку норковую, что привезла. А то у тебя платье тонкое, не то, что мой костюм. Обалденно замечательно сидит она на тебе! Очень идет.

Мы встали на ступенях крыльца под выступающим козырьком. Татьяна курила, выпуская струйки дыма к темнеющему небу, а я стояла рядом за компанию. Дверь в дом за собой не закрыли, и теперь из его глубины на нас струился свет ламп и поток приятной музыки.

– Смотри-ка, мы с тобой ворота не закрыли. Не порядок. Надо исправить.

– Стой. Я сама схожу, – наблюдая за нетвердой походкой подруги, последовала скорее за ней. – Там щеколда такая. Что-то вроде засова.

– Да вижу я все. Сейчас, только створку прикрою… Ой, смотри. Это кто? Мужчина какой-то.

– Наверное, сосед. Я здесь еще никого не знаю.

– Давай его пригласим?!

– Не думаю, что это хорошая идея, – хотела воспротивиться, но опоздала, подруга уже снова раскрывала ворота.

– Мужчина! Вы кто будете? А то моя подруга здесь совсем недавно, мало кого знает…

– Я, Иван Григорьевич Рюмин, ваш сосед. Мой дом через забор, слева от вашего особняка будет. У вас, наверное, праздник? Музыка так громко играет!

– Может мы вам помешали? – в Танькином голосе я уловила легкое кокетство, усмехнулась и стала наблюдать за ней дальше, привалившись плечом к опорному столбу ворот, всегда удивлялась той легкости, с какой она завязывала новые знакомства. – Мы сейчас вернемся в дом и закроем дверь. Тогда звук не будет таким громким. А можем и вовсе сделать музыку тише. Вы только скажите. В наши планы не входит ссориться с соседями. Скорее наоборот – мы хотим с вами дружить. Правда, Мария?

– Определенно!

– А может, зайдете к нам на огонек? По-соседски выпьете рюмку за здоровье именинницы? Мария, ты приглашаешь Ивана Григорьевича к нам в компанию?

– Заходите, сосед, – я с улыбкой посматривала на Татьяну, наблюдая ее веселье и задор. – Буду рада знакомству.

– Спасибо за приглашение. С удовольствием подойду к вам. Дайте мне минут пять и явлюсь.

Ворота в итоге мы так и не закрыли. Оставили щелку, чтобы Иван Григорьевич мог к нам присоединиться, как только сможет. Сами же вернулись в дом. Стоило подруге очутиться в прихожей, сразу кинулась к зеркалу прихорашиваться. Поправила прическу и освежила макияж. Потом еще немного повращалась, осматривая костюм на своей фигуре.

– Как я тебе? Вроде ничего. А?

– Ты хоть его рассмотрела, там, в темноте?

– Мне его голос понравился. А самого, ты права, не очень и рассмотрела. Рост должен быть средний, может чуть выше. В остальном, я как рассудила? Дом у него неслабый. Вроде твоего. Это значит, что человек умеет зарабатывать и деньги тратит с умом. Уже не мало. А то, кто меня окружает последнее время? Бывший муж, чтоб ему провалиться, пьяница беспробудный. Его друзья не лучше, скорее такие же. Все, что им в руки попадает, спускают за пять минут. Наши, что ездят со мной за шубами, те еще «Гаврики», народ все больше приземленный, без задора и изюминки.

– Вот сейчас будет тебе «изюминка», как на свет выйдет.

– И что? На вещи надо смотреть проще. Детей нам с ним не крестить. А для компании может сгодиться. Без мужчин скучно, подруга. Пусть скрасит нам вечерок. Потанцевать будет с кем… Если совсем не приглянется, то я смогу от него избавиться, не переживай, моментально отправлю назад домой.

– Можно? – глаза подруги загорелись, как только рассмотрела коренастого мужчину лет сорока, тот приоделся, на нем был костюм и светлая рубашка, правда галстук не повязал, но в остальном смотрелся достойно. – Поздравляю вас, Мария. С подарком вышла незадача. Смог найти только это.

Он не выглядел растерянным. В руках держал бутылку коньяку и упаковку пирожных. В столовую прошел решительно и принял на себя заботу о наполнении наших рюмок, как только разобрался, где может сесть. В наш маленький коллектив он вписался сразу и без проблем, словно мы давно его знали.

– Вот видишь, я нутром учуяла стоящего мужика, – зашипела мне в ухо Танька, пользуясь моментом, когда Иван Григорьевич отошел организовать музыку для танцев. – Сейчас еще выясним, как он из себя в танце. А в остальном: бодр, словоохотлив, юмор у него приятный, собой очень даже ничего, хоть и старше нас на десять лет.

Первой на танец он пригласил меня. Как же иначе, я же хозяйка и именинница. Потом очередь была Татьянина. Она удобно расположила руки у него на плечах и все хихикала на какие-то его слова во время танца.

– У него ресторанный бизнес, – поделилась со мной добытой информацией, когда наш единственный кавалер удалился на кухню за новым соком, по всему в моем доме успел освоиться неплохо. – Дело его процветает. Определенно мне улыбнулась удача. Или ты тоже имеешь на него виды?

– Что ты, что ты?! Он весь твой. Дерзай, подруга.

– Без обид? Мы ведь так и не поговорили о твоих проблемах. Догадываюсь, что они касаются того банкира, за которого ты собиралась замуж два года назад. Так?

Что было ей ответить? Я, как и она, выпила этим вечером, по своим меркам даже не мало. Алкоголь взбодрил и притупил совсем свежие переживания. Но упоминание о них моментально отрезвило. Боль никуда не ушла, она таилась в душе. Будь мы одни, я бы, наверное, рассказала о ней Татьяне. И собиралась ранее сделать это, только все пошло не так. Мне тогда подумалось, что может надо просто развеяться, попробовать расслабиться и развеселиться. Понадеялась, что смогу устроить праздник себе и подруге, и он вытеснит из меня все темное, что скопилось за последний кошмарный месяц.

– Так, – кивнула в знак согласия. – Но сейчас не время обсуждать его. Оставим эту тему. Веселись, Таня. Я не буду тебе помехой.

– А он, правда, ничего?! Ивана Григорьевича, имею в виду.

– Он – самая большая наша удача. Этим вечером уж точно. А там посмотрим. Вернее, ты посмотришь. Ведь я здесь ни при чем.

– Точно, точно? Вот спасибо, подруга. Такого стоящего мужика у меня лет десять не было.