История очередной попаданки

— … жив? — закончила я за неё вопрос и посмотрела на всё ещё держащего меня на коленях мужчину в ожидании ответа. Тут моя самооценка, да и настроение, взлетевшие было вверх после поцелуя, опять рухнули вниз — он тоже посмотрел на меня, да так, словно забыл, что я тут, да и вообще с трудом вспоминает, кто я такая и как оказалась у него на коленях. Или словно не знал, что я умею разговаривать. А может, это был немой вопрос — не обнаглела ли я? Но всё же ответил:

— Жив. Все живы. Сейчас приползут.

И ссадил меня с колен. Гад?

Глава 12

Вечером, когда мы въехали в город, все напились. Я так поняла, что большинство в любом случае планировало эту акцию в поддержку алкоголя после преодоления долины, а теперь и повод был — успешно отбитое нападение демонов и предотвращённое похищение принцессы кушарами. И что с того, что всё это силами ужасного и тайком проклинаемого хозяина Замка, а остальные крепко спали, и все их успехи заключались в более или менее благополучном падении с лошадей — чтобы не повредить ничего жизненно важного? Впрочем, сам хозяин Замка тоже напился, правда, несильно и в весьма сомнительной, совершенно неподходящей для этого компании. А может, наоборот — подходящей, ибо компанию развезло куда быстрее и сильнее. А начиналось всё прилично… Ну, почти.

— Ты всё ещё тяготеешь к танцам? — неожиданно спросил Фар, когда впереди показались городские ворота.

Теперь я ехала на отдельной лошади и, признаться честно, тяготела исключительно к воде и сну. Но отказаться не смогла. Потому что… Фар. Просто Фар. Да, я сошла с ума, но возможность просто побыть рядом стала мне вдруг дороже сна. Ну и обсудить события дня и получить ответы хотя бы на часть вопросов тоже хотелось. Хотя бы что такого в Илоне, что все за ней гоняются, кто такие кушары, и почему о них говорят чуть ли не с большим страхом, чем о Замке, почему, наконец, после стычки с демонами Фар стал всем заметен и всеми узнаваем? И, самое главное, будет ли мне так же больно, если мы будем работать осознанно вместе? Равноценное партнёрство, как говорил мой фиолетовый. Я надеялась, что не будет боли, по логике не должно быть, иначе это уже бдсм какой-то, а не партнёрство… Но кто их в этом мире знает?

— Я больше тяготею к разговорам, — попыталась не очень устало улыбнуться, — но могу разговаривать и во время танца!

Фар взглядом показал, что мой зевок незамеченным не остался. Но ничего не сказал, лишь кивнул.

На постоялом дворе мне выделили отдельную комнату, и в ней были удобства! Удобства! В комнате! И вода горячая! Вот что значит правильное использование магии для нужд народа.

Я плескалась почти час, периодически прислушивалась — фиолетовый обещал зайти после разговора с Фиа и магами ордена, у меня сложилось впечатление, что разговор не будет приятным, и я не стала уточнять, чтобы мне не прилетело; но было тихо, и я отрывалась вовсю, даже песенки мурлыкала. И всё ещё напевая про крылья, которые нравились мне, вышла из ванной в комнату, чтобы натолкнуться на слегка ошарашенный, но весьма заинтересованный взгляд фиолетовых глаз.

— Ты что тут делаешь? — спросила я, наблюдая, как становящийся всё более заинтересованным взгляд скользит от лица к ногам и обратно, а глаза темнеют и приобретают просто неотразимое выражение.

Вообще, мне было дико неловко. Но я решила — а какого, собственно, чёрта? Он вторгся в мою комнату, вот пусть ему и будет неловко. И поэтому не стала бросаться обратно в ванную, а, придерживая полотенце, гордо прошествовала к приготовленной заранее одежде. Да-да, на мне было полотенце. Большое и махровое, оно прекрасно закрывало бы всё, что не полагается видеть посторонним… если бы не было намотано на голову. Я мокрые волосы в него закрутила, ага. Гостей-то не ждала.

— Я же сказал, что зайду! — нашёлся Фар, рассевшийся на кровати, наблюдая, как я одеваюсь. И, прежде чем я успела ответить, добавил, закрывая глаза. — Мне надо выпить! Очень! И срочно. Составишь компанию? А танцы — потом, во дворце, ладно? Там ещё куча балов будет…

Тут я наивно обрадовалась, ибо пьяный мужчина — разговорчивый мужчина, глядишь, расскажет что интересное. А ещё меня штырило и пёрло от того, как он на меня смотрел. Я уже не маленькая девочка и прекрасно поняла — хочет! И от этого испытывала невероятный драйв.

— Итак, с чего начать? — неожиданно пошёл мне навстречу фиолетовый, как только мы устроились за столиком в каком-то баре. Ну, может, он назывался не баром, а питейной или рюмочной, но какая, в сущности, разница? — Я же вижу, тебя разрывает от любопытства!

— На много маленьких лесят, — согласилась я. — Давай с Илоны, она только своим титулом так важна?

— Если бы, — вздохнул Фар. — У неё ещё огромный дар. Правда, её ничему не учили, так как дар перейдёт к мужу при заключении брака.

Мне вдруг стало обидно за Илону. Нет, я не то чтобы уж очень убеждённая феминистка, но в данном случае какая-то вопиющая несправедливость по отношению к девушке.

— Почему так? — спросила, ставя локти на стол и пытаясь любоваться Фаром незаметно. Нет, я не маньяк, просто от пластичности его движений сносило крышу. Если было ещё, что сносить. Да помню я, что друг, помню. Но любоваться-то можно?

— Не знаю, — пожал плечами мой собеседник. Красивыми широкими плечами. Красиво пожал. Леська, ты — озабоченная дурочка, прекрати так на него пялиться, тебе нельзя с ним спать, никак-никак нельзя, а то сойдёшь с ума окончательно. А тебе уже годочков немало, надо семью заводить, а не влюбляться в странного типа, о котором ты ничегошеньки не знаешь… Может, он вообще женат?

— Ты женат? — выпалила я, настолько меня испугала эта мысль.

— Нет, а почему ты спрашиваешь? — спросил, но в насмешливых глазах виделось, что он и так знает почему.

А вот и нет. Ну, то есть, вообще-то да, но у меня и другое объяснение есть. По делу, так сказать.

— А чего тогда на руку Илоны не претендуешь? — невозмутимо спросила я, а Фар, кажется, вздрогнул. Видимо, такое счастье, как Илона, его вовсе не прельщало, но не успела я позлорадствовать, как он сказал:

— Я вообще жениться не планирую. И ради дополнительной силы — тоже.

И мне сразу стало как-то слишком горько и досадно. Да, я и так понимала, что это не тот вариант, но хотелось-то как, оказывается! И я всё же переспросила:

— Вообще-вообще?

— Ну, ближайшие лет десять, — снова пожал плечами Фар, да-да, всё так же красивыми, но совершенно не про мою честь, как только что окончательно выяснилось.

— А что за кушары? И кто был этот рыжий, который показывал на меня пальцем и называл «это»? — спросила, делая большой глоток чего-то куда более крепкого, чем думала. У меня даже дыхание перехватило, и слёзы на глаза навернулись, всё же алкоголь — это не моё.

— Кушары — народ такой, они считают себя потомками бога, но на самом деле — потомки демона. А рыжий, собственно, демон, но к кушарам никакого отношения не имеет. Может, тебе водички?

— Не надо водички, — просипела я. — Я подавилась просто. А почему ты помогаешь черракарцам, а не тем же кушарам, например?

— Ну, во-первых, меня попросил друг, а во-вторых, я пока ещё не сошёл с ума, чтобы позволить получить такое могущество этим воинственным недоумкам, мечтающим поработить всех остальных.

— А Илона?..

— Влюбилась, — презрительно сказал он, ещё раз подтверждая полное отсутствие пиетета к этому светлому чувству. И если раньше я самонадеянно полагала, что это он просто со мной не был знаком, а познакомится поближе и влюбится, то теперь как-то очень остро осознала, что он-то так и остался при своём, а вот я, похоже, влипла. Значит, мне срочно надо найти кого-то…

Так. Что-то меня не туда унесло. Кушары. Да.

Когда фиолетовый сказал «приползут», я думала, это он образно, выражает недовольство, что идут медленно, или на гадскую природу намекает, но кушары и правда приползли. Довольно шустро, хоть и не очень охотно, но куда им было деваться от слуг Замка и их гончих? Тогда я решила, что кушары, видимо, полузмеи, но нет. Выглядели они как люди, и я даже потустороннего ужаса рядом с ними не испытывала, так, лёгкий дискомфорт. Видимо, демонической крови в них было совсем немного. А чего тогда ползём?

Фар сжалился и пояснил:

— У них слишком быстрая реакция, так что стоя конвоировать не рекомендуется, тем более, меньшим количеством.

Кушаров было около десятка. Высокие, стройные, гибкие, с идеальными чертами лица, пожалуй только, со слишком идеальными. Слишком точёными. На мой вкус, женщины кушаров, если они такие же — просто неотразимы, а вот мужчины смотрелись смазливо и порочно. Но это на мой субъективный взгляд.

Илона сидела на траве, прямо в своём роскошном платье — помню его, помню — и с надеждой всматривалась в подползающих… То, что её сердечный друг полз предпоследним, поняли, наверное, все. Она так вздохнула, так патетично поднесла руку к губам, и устремила на него такой преданный и горячий взгляд, что я ощутила себя в театре. Ну не выражают нормальные люди чувства так вот показушно… Хотя, может, это прачки и хозяева замков не выражают, а принцессы — за милую душу. Я ж о них, принцессах, ничего-то и не знаю… и знать не хочу.

Тут я очнулась от воспоминаний, поняла, что молчу уже долгое время, и Фар тоже молчит, но при этом так меня рассматривает, что я начинаю забывать, что мне с ним нельзя спать… Нельзя… А почему нельзя-то? Леська, возьми себя в руки!

— А он мне не показался влюблённым, — сказала я, с трудом возвращаясь к диалогу. Ну, хоть поговорим о любви, раз заняться ею нельзя. Хоть о чужой, да. — И почему её раньше не умыкнули? Неужели данкирские маги так хорошо охраняют?

— А он и не влюблён, — спокойно заметил Фар, а мне опять стало жалко Илону.

Ну, да, она — эгоистичная дурочка, но не принадлежать себе самой с рождения, вероятно, совсем непросто. Это у нас вон, надоела работа — увольняйся, а принцессам-то никак… И хозяевам Замка, наверное, тоже, — вдруг пришло мне в голову.

— А не умыкнули, потому что никто не знал. Король Жерард очень хорошо прятал этот козырь в своём широком рукаве и разыграл его только недавно, чтобы Черракар согласился на брачный союз. И хотя круг осведомлённых был очень узким и состоял, казалось, из самых проверенных людей, всё равно просочилось…

Я, забывшись, сделала ещё глоток и снова закашлялась. Вот что-то я всё же погорячилась, попросив для себя то, что Фар брал. Но кто же знал, что это будет что-то настолько забойное? А он мог бы и предупредить… Я покосилась на полустакан-полубокал, стоящий перед фиолетовым — он уже был почти пуст, а что, если ему своего подлить, когда отвернётся? В конце концов, это вполне соответствует моему плану споить и разговорить… А то у меня, после пережитого, уже с двух глотков, кажется, подступило опьянение.

И Фар этим бессовестно пользовался.

— Расскажи, — произнёс он, подпирая голову рукой и не сводя с меня тёмных глаз. Я была готова почти ко всему — рассказать, почему я не замужем, как мне было больно, когда он магичил, выдать какую-нибудь военную тайну, если бы знала хоть одну… Но он поставил меня в тупик. — О чём ты мечтаешь?

Вот ведь… задачка. Мечтаешь — это такое громкое и обязывающее слово, мечтать можно полететь в космос, изобрести универсальное лекарство, миллион выиграть, в конце-то концов. А это всё не про меня. Я — довольно приземлённый человек, и, если бы можно было поймать золотую рыбку, я бы просила мир во всём мире и здоровья близким.

— Зачем тебе? — спросила, делая зачем-то третий глоток. Гадость, этот их алкоголь.

— Ну, — сказал он, — а вдруг я могу исполнить?

Будь я даже в разы пьянее, всё равно не сказала бы, но мысль, быстрая и незваная мелькнула: сказать «женись на мне», вот бы его перекосило. Нет, точно, приедем в Черракар, найду себе нормального мужчину. Простого и понятного, не то, что некоторые.

— Решил поиграть в бога? — спросила, отчаянно зевая. Кого-то с алкоголя бодрит и веселит, а кого-то тянет в сон. А я ведь ещё столько не выяснила… — Ты меня споил! Теперь не забудь отсюда забрать! — пожаловалась Фару на него самого и ещё раз зевнула.

— С трёх глотков? — успела ещё услышать и заснула, положив голову на руки.

Утро было бодрым, хоть и ранним. И это было странно — меня так вырубило, что я ожидала похмелья. Но нет, ничего такого. Так что бодрая и весёлая я отправилась подслушивать. Хотя должна признаться, первоначальный план был совершенно не такой — я собиралась наведаться к Фару и убить сразу двух зайцев: задать оставшиеся не озвученными вчера вопросы и… посмотреть на полуголого фиолетового, взять реванш, так сказать. Не спит же он и на постоялом дворе в одежде? Но меня опередили.

Когда я приникла к двери, пытаясь понять, спит Фар или нет, то услышала голос Илоны, и это настолько выбило у меня почву из-под ног, что я чуть не врезалась лбом в дверь. Она что, там ночевала?! Эта… принцесска?! А Фар, каков, а?! Жениться он не готов, а спать с Высочеством при живой-то мне готов?! У-у-у, негодяй!

Впрочем, я, кажется, поторопилась с выводами.

— Давайте прямо, Ваше Высочество, зачем Вы пришли? — немного раздражённо прозвучал голос хозяина комнаты.

— Отпустите его! — потребовала принцесса.

— Илона! — как-то неожиданно устало вздохнул Фар, — Вам надо бы уже учиться думать… как будущей королеве. Или хотя бы просто думать! Во-первых, Вы просите невозможного, во-вторых, Вы в одиночестве заявились в спальню к совершенно постороннему мужчине, в-третьих…

Что там было «в-третьих», осталось неизвестным, так как принцесса вдруг патетично воскликнула:

— Хорошо! Хорошо… Вы победили. Я… я отдамся Вам!

Я очень хорошо представила, как она стиснула свои тонкие пальчики в кулачки, зажмурилась ещё наверняка, а на лице — выражение крайнего страдания и самопожертвования…

Фар заржал. Не злодейски расхохотался, не рассмеялся счастливо — типа, наконец-то, а именно заржал. Впрочем, это у него получалось тоже красиво. И заразительно — я еле удержалась. И, кажется, я начинаю лучше понимать его отношение к женщинам, может, мне тоже так к нему подкатить?

Я громко и отчётливо постучала, с удовольствием слушая, как заметалась принцесса, сдавленным полушёпотом умоляя пустить в шкаф. Ага. Как будто там был шкаф, придётся ей прятаться в ванной или под кроватью.

Когда Фар открыл дверь, я не удержалась и решила его подразнить: изобразила на лице горестную решимость, и прошептала:

— И я, я тоже… отдамся! И за мной тут ещё пара девушек занимала, сейчас подойдут, тоже отдадутся!

Надеюсь, он поймёт, что это шутка, — запоздало подумала. Да, не самая умная, но какая уж получилась.

— Тебя тоже кушар интересует? — лениво скользя по мне взглядом, поинтересовался полуголый Фар. И добавил, мурлыкающим тоном. — Заходи. А девушкам скажи, чтобы за тобой не занимали!

— Это шутка была, — мрачно пояснила я и на всякий случай попятилась.

— Жаль, — сказал фиолетовый. — Тебе бы я, может, даже кушара отдал.

— Одного? — ляпнула я, причём как-то разочарованно. Нет, так никуда не годится, этот безумный диалог надо сворачивать, а то принцесса подслушает ещё и будет меня преследовать, требуя освободить её возлюбленного…

— А сколько надо? — задумчиво пригладил волосы Фар.

— Ну-у-у, хотя бы штук двадцать, — протянула я. — Чтобы выбор был!

Безумный диалог и закончился безумно.

— У меня столько нет, — признался он. — Наловить?

И я сбежала. Вниз, завтракать.

Глава 13

— Так что там с кушарами? Ловить? — весело спросил Фар, уже через пять минут присоединяясь ко мне за завтраком. Вот зацепился-то! Так хочется что ли? От этой мысли настроение стало ещё лучше.

— Я же не в твоём вкусе, — напомнила ему, вроде даже совершенно спокойным и нейтральным тоном, а внутри всё пело.

— Я сделаю для тебя исключение, так и быть, — совершенно не смутился Фар, разглядывая меня с куда большим аппетитом, чем завтрак.

— Я же пошутила! — укоризненно смотри, Леся, укоризненно, а не радостно, и не смей расплываться в улыбке.

— Да, я понял, — кивнул Фар, принимаясь за завтрак. И вдруг добавил, одарив меня очень выразительным взглядом. — А я — нет!

Ну, вот и что мне с этим делать? Сказать, что меня это не интересует? Я не смогу. Настолько сильно соврать никак не смогу, хотя, может, для дела и надо бы. Попенять на нестойкость убеждений и принципов? Предложить сделать исключение и для принцессы?

— Так что там за затея-то? — спросила, наконец, то, что надо было первым делом выяснить ещё вчера. — Для чего я тебе нужна?

Фар огляделся вокруг — в такую рань никого вокруг не было, и, кажется, набросил на нас своё фирменное заклинание отвода глаз. Или ушей. В общем, явно помагичил чего-то. И после этого ещё некоторое время молчал. Ну и я тоже молчала, ждала.

— Есть некий артефакт, — как-то не очень охотно произнёс он, наконец. — Очень сильный артефакт…

— Я же говорила, что воровать и убивать — не ко мне, — мгновенно напряглась я. Ну, а что ещё я могла подумать? Вряд ли сильный артефакт живёт где-то сам по себе и только и ждёт, когда какой-нибудь Фар его возьмёт.

— Хм, — сказал он. — Не буду спрашивать, куда делся третий пункт… Мы не будем его красть. Он ничей. Пока. Мы просто постараемся добраться до него первыми.

Третий пункт — это он о чём? А-а-а, вот озабоченный. Даже приятно! Надеюсь, его всю ночь эротические сны мучили! И ещё долго будут мучить.

— А в чём подвох? В том, что надо успеть первыми? Почему мы тогда сейчас туда не бежим? И да, будет ли мне больно, если пользоваться мной по третьему варианту?

— Не знаю, — вздохнул Фар. Я даже как-то опешила — как это не знает в чём подвох? Но, оказывается, он просто начал с моего последнего вопроса. — По идее, не должно, но этот способ последний раз использовался очень давно, так что информации мало. Подвох в том, что артефакт находится глубоко под водой и поднимается один раз в сотню лет, и почти все сильные маги уже на низком старте.

— Слушай, а как-то не очень заманчиво звучит, — замотала я головой. — Вот совсем не заманчиво! Может, лучше на Илоне женишься вместо артефакта?

— Мой интерес не в количестве сил, — на удивление серьёзно сказал Фар, вместо того чтобы ткнуть меня носом в давно полученное согласие и знак Замка к тому же. — Этот артефакт даёт принципиально новые возможности. А я хочу кое-что изменить в правилах Замка.

— И вернуть меня домой, — вставила я.

— И вернуть тебя домой, — кивнул фиолетовый, а я неожиданно ощутила досаду. Странная ты, Леська. Ведь не ждала же ты, в самом деле, что он будет уговаривать тебя остаться? Конечно, нет. Но всё равно жаль.

— А куда ты дел Илону? — спросила, ощущая себя злюкой. Девушка страдает, мечется, переживает… Вон, собой пожертвовать решила… А мне смешно.

— Сдал Фиа, — пожал плечами Фар. — Скажи, а ты очень дорожишь своей репутацией?

— Очень! — немного преувеличила на всякий случай, а то кто его знает, что учудит.